Создание нового Треугольника Б-И

В 1996 году, когда я спустился с гор, окружающих горо­док Бизби, штат Аризона, все, что у меня было, — это набросанный карандашом эскиз настольной игры «Де­нежный поток» и черновик книги «Богатый Папа, бед­ный Папа», набранный на компьютере. Кроме того, у ме­ня был примитивный бизнес-план размером в две стра­нички. Пока что я был единственным служащим моей еще не созданной компании. Я знал, что следующим шагом должен быть такой — подыскать нужных мне людей и собрать их в единую команду.

Составить эскиз настольной игры было самой легкой частью работы. Далее нужно было найти кого-то, кто мог бы создать системы и установить связи, необходи­мые, чтобы продолжить работу над игрой. Игра должна быть построена так, чтобы она могла полностью изме­нить столь привычный образ мышления относительно денег. В то время я знал только одного человека, у кото­рого могли быть подобные взгляды и который мог все это сделать, — это был мой старый друг Ральф Парта, которого мы в шутку прозвали Споком. Мы назвали его этим именем, потому что он был внешне похож на акте­ра Леонарда Номоя, известного по фантастическому се­риалу «Звездный путь», где он играл одного из героев фильма — инопланетянина по имени Спок, у которого уши были заострены кверху. Кроме внешнего сходства, мой друг при случае мог проявить также и мудрость, характерную для героя, которого играл Номой.

Это был как раз тот случай, когда важны четыре типа навыков. На данном этапе создания бизнеса лично я мог привнести в проект только навыки «Т» и «Л». У меня хватило творческой фантазии на то, чтобы создать чер­новой набросок настольной игры и мысленно нарисо­вать картину, как люди с ее помощью быстро постигают то, чему мне пришлось учиться целые десятилетия. Спок привнес в этот проект свои навыки типа «А» и «П». Бу­дучи дипломированным бухгалтером со степенью бака­лавра и бывшим банкиром с официально установлен­ным чрезвычайно высоким коэффициентом умственных способностей, Спок отличается от других тем, что живет как бы в своем собственном мире. Лишь очень немногие люди способны поддерживать с ним беседу. Кроме всего
прочего, он говорит на каком-то непонятном диалекте английского языка, который, как мне кажется, практи­чески никто не может понять.

Как-то, заехав к нему домой, я разложил свои черно­вые наброски и схемы на его обеденном столе. Приме­нив все свои навыки в деле общения, используя слова, жесты и показывая на черновики, я, наконец, добился того, что Спок снизошел до беседы со мной. Очень не­просто передать творческую и относящуюся к работе с людьми часть проекта человеку, который, как я надеялся, сможет взять на себя его техническую и аналитическую часть.

Наконец после моего получасового монолога у Спо­ка, как показалось, загорелись глаза. Он начал просекать творческую и относящуюся к людям часть проекта.

— Зачем людям нужна эта игра? — спросил он. — Ведь здесь нет ничего, что выходило бы за рамки обыч­ного здравого смысла.

Улыбнувшись, я ответил:

— Это тебе так кажется. Ты имеешь степень бакалав­ра, ты бухгалтер, да еще работал банкиром. Поэтому тебе кажется, что здесь нет ничего такого, что выходило бы за рамки обычного здравого смысла. Но для рядового, сред­него человека все это звучит как иностранный язык. Для большинства людей это будет совершенно новый образ мышления.

Спок усмехнулся. При этом мне показалось, что кон­чики его ушей еще больше заострились и вытянулись кверху.

— Дай мне три месяца, и я принесу тебе то, что ты хочешь получить.

Мы договорились об оплате за его услуги, обменя­лись рукопожатием, и я удалился, чувствуя, что нашел того человека, который сможет выполнить эту задачу.

Я сделал свою часть — черновые наметки — настоль­ко хорошо, насколько смог. И вот мы со Споком и Ким сыграли в эту игру. На удивление, игра развивалась весь­ма неплохо. Играть было трудно, но все числа сходи­лись, все уроки, которые я хотел дать, были очевидны, и мы были просто счастливы.

Следующий человек, к которому я отправился, был Майкл Лектер, юрист из моей команды. Как я уже гово­рил, Майкл — один из самых уважаемых адвокатов, за­нимающихся проблемами интеллектуальной собственно­сти в области технологий, патентов и товарных знаков.

Когда футбольная команда «Browns» решила поки­нуть город Кливленд и перебраться в Балтимор, штат Мериленд, и в связи с этим поменять свое название на «Baltimore Browns», власти города Кливленда решили во что бы то ни стало отстоять название команды, ранее принадлежавшей их городу. И они тут же позвонили не куда-нибудь, а в фирму Майкла «Squire Sanders and Dempsey». В конце концов команда все же переехала, но была вынуждена изменить название на «Baltimore Ravens» — Национальная футбольная лига пообещала городу Кливленду помочь с созданием новой команды, и, что самое главное, название команды осталось за Кливлендом. Это все равно, как если бы мне сказали: «Ты можешь уехать, куда хочешь, но твое имя — Роберт Кийосаки — должно остаться здесь. Оно принадлежит городу Финиксу, штат Аризона. Найди себе какое-ни­будь новое имя. Как насчет Джо Смит?»

Однажды Майкл уже поработал на меня и Спока. Он тогда начал процесс регистрации патентов, товарных знаков и преодоления других юридических барьеров для защиты моей интеллектуальной собственности. Когда я пришел в его офис, он сказал:

— Я позвоню тебе, как только получу ответ из конто­ры по регистрации патентов.

— Сколько времени это может занять? — спросил я.

— Это будет зависеть от того, сколько вопросов или затруднений они отыщут в этом деле. Есть немалый шанс, что они отклонят часть нашей заявки на патент или даже всю заявку. В этом случае нам придется сесть, покорпеть, переделать ее и опять начать все сначала.

Между тем Спок снова мобилизовал свои прекрас­ные аналитические способности и, используя любую свободную минуту, начал испытывать нашу игру на компь­ютере. Он успешно «прогнал» игру через 150 тысяч раз­ных пробных ситуаций. Улыбаясь, он вручил мне пачку листков, исписанных математическими вычислениями. Трудности, с которыми ему довелось столкнуться при работе над нашим проектом, по-видимому, доставляли ему сплошное удовольствие.

До того момента я и не предполагал, что в это дело можно внести какую-то математику, но когда дал эти же листки Майклу Лектеру, он заулыбался точно так же, как и Спок. Я же ничего не понимал и опять почувствовал себя школьником-двоечником. Двое бывших отличников с высшим образованием вертели эти листки, и это, каза­лось, доставляло им величайшее удовольствие, а я, кото­рый получал в свое время только «двойки» и «тройки», а бывало, и «колы», недоумевал, чему они так радуются.

Как вы уже, вероятно, поняли, теперь я строил со­вершенно новый Треугольник Б-И. Мы с Ким четко осознали свою миссию в качестве предпринимателей. Теперь, будучи руководителями проекта и используя как главный ориентир пять уровней Треугольника Б-И, мы сосредоточили свои усилия на создании команды.

Встреча с Шэрон

Примерно через месяц Майкл Лектер позвонил мне и сказал:

— Можете показать свою игру другим людям. Мы пока еще не получили патент, но я зарегистрировал па-
тентную заявку, и теперь вы в случае чего можете на законных основаниях заявить о своих правах. Но в лю­бом случае желательно заключать соглашения о конфи­денциальности с теми людьми, которым вы будете пока­зывать свою продукцию.

Как вы помните, это как раз тот момент, которого я не учел, когда придумал кошелек на липучках на бутсы для бега трусцой. Тогда уже через несколько недель я начал продавать свою новоизобретенную продукцию, не обеспечив ей никакой патентной защиты. Не прошло и трех месяцев, как конкуренты завладели моим изобрете­нием и, в свою очередь, тоже пустили его в продажу. Эта ошибка привела к катастрофическим последствиям. И мне очень, очень долго пришлось расплачиваться за полученный тогда урок.

— Подождите, скажите мне напоследок, — попросил Майкл, — когда вы приезжали ко мне, вы, кажется, го­ворили, что ваша миссия заключается в том, чтобы улуч­шить благосостояние людей во всем мире, так?

— Да, это моя миссия, — ответил я.

— И вы планируете реализовать ее через эту игру? — По тому, как Майкл это произнес, я понял, что это было скорее утверждение, чем вопрос.

— Да, — сказал я.

— Обучать людей управлять их деньгами, основам бух­галтерского дела и главным принципам вложения капита­ла — всему этому можно научиться, играя в эту игру? — опять это звучало, скорее, как утверждение, чем как вопрос.

— Да, именно это мы и хотели сделать.

— А вы не стали бы возражать, если бы я рассказал моей жене Шэрон о вашей игре? Она дипломированный
аудитор, работала в свое время на одну из крупных ком­паний, занимающихся аудитом, а затем участвовала в организации нескольких новых бизнесов. Но основная причина, почему я хочу рассказать ей о вашей работе, заключается в том, что она в своей жизни стремится к тому же, что и вы. Ее страсть — научить людей обра­щаться с деньгами. Мне кажется, что ваша игра заинте­ресовала бы ее. Можно, я расскажу жене о вашей игре — просто в общих чертах, не вдаваясь в подробности?

— Пожалуй, вы можете это сделать, — ответил я не­решительно. — Только обязательно скажите ей, что у меня нет никакого специального образования в области финансов.

— Так у вас нет никакого специального образова­ния?! Вот никогда бы не подумал! — стал подшучивать надо мной Майкл. — Я обязательно скажу об этом жене.

После этого мы распрощались, и я повесил трубку.

Причина моих колебаний понятна, если вспомнить то, что я рассказал чуть раньше. Так же как и мой бога­тый папа, я не получил никакого формального образова­ния ни на одном из уровней Треугольника Б-И. И все время, пока я придумывал эту игру, меня терзала мысль, как это я, человек без какого-либо специального образо­вания в области финансов и бухгалтерского учета, на­брался наглости создать игру, которая будет учить людей именно этим навыкам. Майкл просто шутил, когда под­девал меня моей необразованностью, но на деле он по­пал в самую больную точку.

Я вдруг почувствовал себя так, как будто нахожусь на краю полного краха, как будто меня собираются уличить в мошенничестве.

Главное испытание

В течение следующих нескольких недель мы с Ким и Споком усиленно трудились, дорабатывая первый опыт­ный образец игры. Мы без конца играли в эту игру с нашими друзьями и знакомыми, и игра «работала» все лучше и лучше. Наверное, причина была в том, что все наши друзья — профессиональные инвесторы. После этого мы решили провести второй тур испытаний. Нуж­но было проверить, смогут ли играть в эту игру обыкно­венные люди.

На данной стадии игра все еще была черновым эски­зом, сделанным на плохой упаковочной бумаге, с пулька­ми разного калибра в качестве игровых фишек. Надо ска­зать, что для этого очень подходили пули, потому что их вес удерживал в ровном положении измятый бумажный лист.

Мы заранее сняли конференц-зал в одной из гости­ниц, чтобы в нем могли свободно разместиться человек двадцать, а затем начали звонить разным людям, по большей части незнакомым, приглашая их приехать к нам и поиграть в нашу игру. И вы не представляете, с ка­кими трудностями мы столкнулись! Как только те, кому мы звонили, слышали, что это игра образовательного характера, имеющая отношение к инвестициям и бух­галтерскому учету, они тут же находили причины, чтобы отвертеться от нашего предложения.

— А для этого требуется знание математики? — спро­сил один человек.

Как только я сказал «да», он тут же положил трубку.

И вот, когда нам уже начало казаться, что мы останемся в этом зале в одиночестве, нам позвонил Майкл и спросил:

— Ребята, а вы не будете возражать, если я приглашу на это испытание свою жену и дочь?

— Жену? — поперхнулся я. — Дипломированного аудитора?

— Да. Мне кажется, ей это должно понравиться.

— Хорошо, — сказал я упавшим голосом. — А сколь­ко лет вашей дочери?

— Ей 19 лет. Она как раз собирается поступать в уни­верситет. Я думаю, было бы неплохо, если бы она тоже приняла в этом участие.

— Хорошо, — опять промямлил я, а про себя поду­мал: «Да, хорошо, дальше некуда... Дипломированный аудитор и девица переходного возраста, да еще, навер­ное, и с амбициями».

Когда я сказал Ким, что Майкл пригласил на игру свою жену и дочь, она воскликнула:

— Ну и прекрасно! Как хорошо, что мы оставили два запасных места. Как раз для них!

— О Боже! — воскликнул я, качая головой и чув­ствуя, что это был, наверно, перст судьбы — что так много людей отказались принять участие в нашем опыте и у нас как раз осталось два свободных места.

Как мы играли

Было субботнее утро. В зале собрались девять человек; остальные, кто дал согласие приехать, просто не появи­лись. Шэрон, Майкл и их дочь Шелли были уже здесь. Когда я при встрече пожимал руку Шэрон, меня опять охватил страх, что я могу выглядеть как самозванец и мошенник.

После улаживания разных мелких деталей, игра на­чалась — и пошло-поехало. У нас было два стола: за од­ним сидели четыре человека, за другим — пять. Часа этак через три Шэрон подняла руку, показывая, что она вы­играла. «Ладно, — подумал я, — по крайней мере в отно­шении одного человека игра „сработала”». И опять по­шло-поехало.

В то время как игра за двумя столами вертелась и крутилась со все большим и большим оживлением, Шэрон встала и покинула зал, прихватив с собой дочь. Она сказала, что вынуждена уйти до окончания экспе­римента, так как ей нужно отвезти Шелли в Таскон, в Аризонский университет, куда та только что поступи­ла. Не имея возможности поговорить с Шэрон, я терял­ся в догадках, что она думает о нашей игре. Мне в голову тут же начали приходить самые нелепые мысли о том, что эта высокообразованная женщина могла бы расска­зывать обо мне и моей игре.

Наконец в час дня мы вынуждены были прервать игру — разочарование было настолько сильным, что мне казалось, все готовы были наброситься друг на друга. Никто, кроме Шэрон, так и не смог выбраться из «кры­синых бегов». Никто не добился успеха в игре. Уходя, большинство игроков вежливо пожали мне руку, но почти никто не сказал ни слова. Я чувствовал, как меня букваль­но обдавало холодом от их взглядов, когда они покидали помещение. Даже Майкл не смог успешно завершить игру. Я видел, что и он был разочарован и буквально выбит из колеи. Покачав головой, он сказал только:

— Замысловатая игра. Я так и не смог вырваться из этих проклятых «крысиных бегов».

Он сказал это таким зловещим тоном, что мне пока­залось: сейчас он набросится на меня с кулаками.

Что же делать — продолжать пробиваться вперед или закрыть бизнес?

Упаковав все принадлежности для игры, мы с Ким и Споком пустились в бурное обсуждение происшедшего.

— Может, это действительно было сделано слишком замысловато? — произнес я.

Ким и Спок кивнули в знак согласия.

— Но ведь Шэрон, жена Майкла, смогла выйти из «крысиных бегов». Она успешно завершила игру, — сказа­ла моя жена Ким, которая никогда не теряла оптимизма.

— Но она профессиональный аудитор, — простонал я. — Ей-то как раз эта игра и не нужна. А те, кому она могла быть действительно полезна, не справились. Они не вырва­лись из «крысиных бегов»... и ничему не смогли научить­ся. Все, что они получили от игры, — это разочарование.

— Но я старался сделать игру максимально простой, — сказал Спок. — Не представляю, что еще можно сделать, не потеряв при этом цель, для которой была задумана игра.

— Ладно, давайте забросим все эти коробки в багаж­ник и поедем домой. Мы с Ким завтра вылетаем на Га­вайи. Там мы примем окончательное решение — про­должать этот проект или закрыть.