Правовые позиции Конституционного Суда РФ в сфере гражданского права

Правовые позиции, формулируемые Конституционным Судом РФ в его решениях, обязательны для всех российских судов, государственных органов и общественных организаций. Рассматриваются правовые позиции Конституционного Суда по следующим вопросам гражданского права: ограничение и защита права собственности; свобода договора; взыскание убытков и неустойки; ответственность перевозчика; исковая давность.

Конституция РФ и Федеральный конституционный закон наделяют этот новый для отечественной правовой системы судебный орган широким кругом правомочий, призванных обеспечивать соблюдение норм Конституции РФ, конституционных прав и свобод граждан и организаций всех видов, а также разрешать конституционно-правовые споры о компетенции органов власти. Закон о КС РФ наряду с его решениями, имеющими форму постановлений и определений, дважды говорит о правовой позиции Конституционного Суда как проявлении и результате его судебной деятельности. В публикуемых решениях КС РФ его правовая позиция практически объявляется в каждом деле, причем она может именоваться таковой и формулироваться в виде правового тезиса, но может также вытекать из приводимых правовых рассуждений и оценок Суда. Правовые позиции КС РФ предопределяют его решения и имеют обязательный характер.

При обосновании и объяснении своих правовых позиций Конституционный Суд опирается прежде всего на конституционно-правовой смысл соответствующих статей Конституции РФ, а также на положения обязательных для России международных договоров, которые Конституции РФ являются составной частью ее правовой системы. При этом широко используются признаваемые и защищаемые в правовом государстве, принципы справедливости, равенства, баланса публичных и частных интересов и защиты слабой стороны. Именно эти принципы становятся решающим аргументом при обосновании выносимых Судом решений.

Правовые позиции Конституционного Суда РФ по вопросам гражданского права сформулированы во многих его решениях. Они затрагивают все сферы гражданского права, но наиболее часто относятся к праву собственности и обязательственному праву (договоры и деликты). При рассмотрении поступающих к нему обращений, относящихся к сфере гражданского права, Конституционный Суд, в соответствии со своим статусом и задачами, дает прежде всего конституционно-правовую оценку полученных материалов, опираясь на соответствующие статьи Конституции РФ. Однако при обосновании своих конечных суждений и формулировании правовых позиций КС РФ ссылается на нормы ГК РФ, других гражданско-правовых законов и нередко - на позицию Верховного Суда и Высшего Арбитражного Суда РФ, выраженную в постановлениях их Пленумов. Ограничителем для КС РФ здесь является положение Закона о КС РФ, согласно которому Конституционный Суд воздерживается от установления и исследования фактических обстоятельств, когда это входит в компетенцию других органов. Содержание и защита права собственности. Отражая и закрепляя осуществленные в России экономические и социальные преобразования, Конституция РФ говорит о признании и защите различных форм собственности (ст. 8) и праве собственников свободно использовать свое имущество как единолично, так и с другими лицами (ст. 34, 35, 130). Эти важнейшие конституционные начала Конституционный Суд именует во многих своих решениях общепризнанными принципами неприкосновенности и свободы собственности. Однако эти конституционные начала ввиду различий в объектах права собственности и их разного народнохозяйственного и государственного значения не исключают определенных ограничений прав и свобод собственника. Согласно ст. 55 (ч. 3) Конституции РФ они могут быть ограничены федеральным законом в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. Эта важная конституционная формула имеет широкое содержание и наряду с общепризнанными и защищаемыми публично-правовыми интересами называет права и законные интересы других лиц, что должно давать конституционно-правовую защиту участникам повседневного имущественного оборота, в котором они выступают как собственники. Опираясь на приведенные конституционные положения, Конституционный Суд в ряде своих решений, относящихся как к государственной, так и частной собственности, признал конституционно допустимыми введение особого правового режима для определенных объектов собственности, а также определенные ограничения прав собственников в отношении объектов собственности, если такие ограничения вводятся федеральным законом и предусматривают справедливую материальную компенсацию субъектам, права которых ограничиваются. В общей форме такая правовая позиция Конституционного Суда выражена в его Постановлении от 9 января 1998 г., в котором при оценке конституционности Лесного кодекса РФ указывается, что федеральный законодатель вправе определять особый правовой режим собственности на определенные объекты, разграничивать компетенцию федеральных органов и субъектов Федерации и определять особенности регулирования правомочий собственника

В отношении права частной собственности Конституционный Суд сформулировал следующую правовую позицию: право частной собственности не является абсолютным и не принадлежит к таким правам, которые в соответствии со ст. 56 (ч. 3) Конституции РФ не подлежат ограничению ни при каких условиях. По смыслу ст. 55 (ч. 3) оно может быть ограничено федеральным законом при наличии названных в этой норме обстоятельств с предоставлением справедливой соразмерной компенсации (Постановление КС РФ от 12 мая 1998 г. <13>). Таким образом, предпринимая ограничения частной собственности, государственные органы обязаны предусматривать разумную компенсацию собственнику, что прямо предусмотрено Конституцией РФ (ч. 3 ст. 55), ГК РФ для случаев изъятия земельных участков, строений для государственных нужд (ст. 239) и осуществления актов национализации (ст. 235).

Судебный прецедент – решение по определенному делу, обязательное для судов той же или низшей инстанции при разрешении подобных дел либо служащее образцом для толкования закона, не обладающее обязательной силой.

Основными причинами актуальности этоговопроса в Российской Федерации считаются:

· наделение Конституционного Суда Российской Федерации правом толкования Конституции РФ и контроля соответствия ей законов, примененных или должных для применения в определенном деле;

· закрепление в Конституции РФ ее непосредственноговоздействия и допустимости обжалования в суде актов органов государственной власти, местного самоуправления, общественных объединений и должностных лиц (ст.15 и 46);

· всемирная направленность к сближению правовых систем.

Судебная практика- одна из форм судебного прецедента, берущая свое начало из правотворчества.Посленачинаетсястадия правореализации и правоприменения, отдельные аспекты, которых служат базисом эволюции правотворчества. Сегодня несколько авторов (Р.З. Лившиц, В.М. Жуйков, С.А. Иванов) к источникам права причисляют судебную практику, в тоже время другие (В.С. Нерсесянц) выявляют сущность правосудия и всей судебной деятельности в применении права, а именно во властной и общеобязательной юридической квалификации конкретного факта.Профессор В.С. Нерсесянц, в свою очередь, указывал на невозможность совмещение несовместимого, то есть истолкований высших судебных инстанций и судебного прецедента, а роль прецедента могут выполнять лишь решения высших судебных органов по конкретным делам.

Актуальность предмета рассуждения о судебном прецеденте вызвана функционированием судов общей юрисдикции. Общеизвестно, что в противоположность решениям Конституционного Суда РФ официально опубликованная практика иных высших судов РФ судебным прецедентом не признается. Однако, как и было прежде, она, в сущности, рассматривается нижестоящими судами как ориентир решения проблем применения и толкования права, ликвидации пробелов в праве, применения аналогии закона и аналогии права.

Разновидностью прецедента можно считать судебные решения высших судов Российской Федерации, выявляющие сущность определения, использованного при проектировании уголовно-правовой или гражданско-правовой нормы.

В публицистике появляются представления о признании законодательно судебной практики по определенным делам высших судов РФ источником права, наделив их силой прецедента. Нельзя не сойтись во мнении с В.С. Нерсесянцемв том, что такое судейское правотворчество – довольно рискованный и по своей сущности неправовое сосуществование законодателя и судьи единолично. Кроме того, система прецедентного права обладает своим прошлым, логикой и строгими принципами и процессом возникновения и функционирования, чем она выделяется среди континентальных систем права, образовывающихся и действующих иначе.

Полномочие Конституционного Суда РФ давать толкование Конституции РФ осуществляется им при анализе различных дел, относящихся к его компетенции, и содержит в себе обязанность предоставить разъяснение Конституции на случай запроса от компетентных лиц и государственных органов. Подобное конституционное толкование обладает высшей юридической силой применительно к другим правоприменительным актам. Им нельзя пренебрегать, включая законодателя, и в процессе иной, а также правотворческой деятельности, и считается актом правотворчества.

Судебные акты Конституционного Суда РФ имеют обязательный характер как для участников конкретного конституционно-правового спора, так и для других субъектов права. Например, согласно статье 6 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации», решения Конституционного Суда распространяют свое действие и обязательны на всей территории Российской Федерации для всех исполнительных, судебных и представительных органов, учреждений и организаций, в том числе и для граждан Российской Федерации.

Итак, Конституционный Суд РФ дает общеобязательное, нормативное толкование Конституции РФ, приостанавливает и прекращает действие расцененных им расходящимися с Конституцией РФ нормативно-правовых актов либо не допускает их вступления в законную силу. Если правовая норма будет признана не противоречащей Конституции РФ, то Конституционный Суд, с помощью раскрытия её конституционно-правового смысла дает толкование, служащее неотъемлемым требованием конституционности данной правовой нормы и имеет общеобязательное значение для всех правоприменителей.

Решения Конституционного Суда РФ обладают такой же сферой действия во времени, пространстве и по кругу лиц, как и решения законодательного органа, а соответственно, подобное общенормативное значение, как и нормативно-правовые акты.

Из этого следует, что решения Конституционного Суда РФ, касающиеся соответствия законов и иных нормативных правовых актов Конституции получают, фактически, нормативный характер и прецедентное значение.

Решения Конституционного Суда РФ конечны и бесспорны. Однако, решения эти часто порождают резкую оценку как в доктрине, так и у самих конституционных судей.

В любых случаях Конституционный Суд РФ не может заменять законодателя, кроме того,стеснять его предписаниями о возможных вариантах разрешения какой-либо проблемы в процедуре конституционного толкования, в связи с этим и наблюдается необходимость быстрейшего внедрения определенных положений в конституционный закон о Конституционном Суде РФ.

В защиту тезиса о неприятии судебной практики как источника российского права среди множества различных аргументов можно выделить следующие.

Во-первых, это расходится с конституционно закрепленным принципом разделения властей.

По Конституции РФ – три ветви власти, и органы законодательной, исполнительной и судебной власти самостоятельны.

Но в этом случае правилен такой вопрос: не абсолютизируем ли мы принцип разделения властей в том, что законодательная власть наделена лишь правотворческими полномочиями, а судебная – исключительно судебными?

Во-вторых, расценивание судебной практики как источника российского права не соответствует присущим чертам романо-германской правовой семьи, к которой относят Россию, и которая, согласно мнениям немногих отечественных ученых, «не знает такой формы источника права, как судебный прецедент».

Далеко не сомнителен взгляд о принадлежности правовой системы России к романо-германской правовой семье. Присутствие у них неких одинаковых признаков, их сближение нисколько не устанавливает тождество между ними или вхождение правовой системы России в романо-германскую правовую семью.

Если некоторые авторы все-таки колеблются в этом или полагают, что прецедент является «косвенным» источником, то ведущие исследователи этой правовой семьи, в том числе Ране Давид, согласно с изученным и обобщенным соответствующим опытом, заявляют о том, что в романо-германской правовой семье «судебная практика является в прямом смысле слова источником права». В соответствии с этим, нельзя не сойтись с тем мнением, согласно которому признание прецедента в качестве источника российского права расходилось бы с устоями и традициями романо-германского права, к которому «причисляют» правовую систему нашей страны.

В-третьих, признание судебной практики источником российского права расходилось бы, во-первых, с действующей Конституцией России и обычным законодательством, во-вторых, порождало бы конфликт с правотворческой деятельностью Федерального Собрания РФ.

Однако, вопреки такому медленному и спорному процессу признания прецедента, в России наблюдаются далеко идущие тенденции повышения значимости судебного прецедента и признания последнего источником права.