Передача бумаг на предъявителя

Бумаги на предъявителя представляют собой объекты прав, на которые распространяются по общему правилу все положения о вещных правах на имущество. Бумаги на предъявителя могут быть отчуждаемы и закладываемы на общих основаниях. Со­бственнику принадлежит в отношении этих бумаг в пределах, установленных законом, право владения, пользования и распоря­жения (ст. 58 Г. К). Г. К. знает только одно изъятие, установленное в отношении некоторых бумаг на предъявителя (прим. 2 к ст. 60).

Право собственности на бумагу приобретается согласно ст. 66 на основании договора, заключенного между отчуждателем и приобретателем. Если бумага фигурирует в сделке, как это чаще всего бывает, в качестве вещи, определяемой родовыми призна­ками, право собственности переходит с момента передачи или, как то следует из общего смысла ст. 66, с момента индивидуализации. Если бумага является предметом сделки в качестве индивидуаль­но определенной вещи (напр., через указание номера бумаги), право собственности возникает с момента заключения договора.

Специфические особенности обращения ценных бумаг на предъ­явителя проявляются в вопросе о защите добросовестного приоб­ретателя против виндикации. Как известно, Г. К. встал на точку зрения ограничения виндикации имущества, приобретенного от несобственника. Согласно ст.60, «от лица, которое добросовестно приобрело имущество не непосредственно от собственника, пос­ледний вправе истребовать имущество лишь в том случае, когда оно им (собственником) утеряно или похищено у него». Кроме того, «государственные учреждения и предприятия могут истребовать от всякого приобретателя принадлежащее им имущество, неза­конно отчужденное каким-либо способом». Таким образом виндикационный иск к добросовестному приобретателю возможен по Г. К. в отношении вещей (1) утерянных, (2) похищенных и (3) принадлежащих государственным учреждениям или предпри­ятиям, причем в отношении последних при всякого рода незакон­ном их отчуждении. Ст. 60 распространяется и на ценные бумаги на предъявителя, кроме тех, которые подпадают под действие прим. 2 к этой статье. В отношении последних виндикационный иск к добросовестному приобретателю исключен совершенно. Добросовестный приобретатель делается собственником бумаги независимо от того, кто был прежним собственником и как она вышла из его обладания. Примечание 2 к ст. 60 гласит: «Государ­ственные и иные допущенные к обращению в пределах СССР ценные бумаги на предъявителя, содержащие обязательства платежа определенной денежной суммы, а равно банковые биле­ты не могут быть истребованы от добросовестного приобретателя на том основании, что они ранее были утеряны или похищены, или принадлежали государству и были незаконно отчуждены каким-либо способом». Таким образом, для того, чтобы бумага на предъявителя подлежала действию этой нормы, необходимо, чтобы она содержала обязательство платежа определенной де­нежной суммы.

Распространение прим. 2 ст. 60 только на бумаги, содержащие обязательства платежа определенной суммы денег, значительно суживает область применения этого закона. Действие его, прежде всего, не распространяется на все бумаги, не являющиеся обяза­тельственно-правовыми бумагами. К числу обязательственно-правовых не относятся, из имеющихся в нашем обороте бумаг, акция и чек. Акция является корпоративной бумагой и предостав­ляет своему владельцу права участника в акционерном обществе. Чек, как то уже было указано выше, при отсутствии у нас чекового закона, не может быть причислен к числу обязательственно-правовых бумаг. Несколько иначе стоит вопрос в случае акцепта чека банком. Если признать акцепт за принятие банком обяза­тельства оплатить чек, то возможность распространения прим. 2 к ст. 60 на акцептованные чеки не исключена. Однако, при отсутствии в законе решения вопроса о природе акцепта чека,. утвердительный ответ следует считать сомнительным.

Из обязательственно-правовых бумаг не подпадают под дейст­вие прим. 2 ст. 60 те, которые не содержат обязательства уплаты определенной суммы денег, как, напр., дивидендные купоны.

Ценные бумаги на предъявителя, на которые не распространя­ется прим. 2 ст. 60, подлежат действию ст. 60 и, следовательно, могут быть истребованы от добросовестного приобретателя, если они были украдены у собственника, потеряны им или принадле­жали государственному учреждению или предприятию и были незаконно отчуждены каким-либо способом.

Ценные бумаги на предъявителя, содержащие обязательство платежа определенной денежной суммы, и, следовательно, подлежащие действию прим. 2 ст. 60 Г. К, могут быть истребованы только от недобросовестного приобретателя.

Вопрос о добросовестности приобретателя встает только в случае приобретения «не непосредственно у собственника» (ст. 60 Г. К.). Поэтому в случае приобретения у добросовестного приобре­тателя, который сделался собственником в силу ст. 60 или прим. 2 к ней, приобретатель делается собственником независимо от того, знал ли он о том, что один из его предшественников не имел права отчуждать бумагу. В данном случае дело идет не о добросовестном приобретении от несобственника, а о совершенно нормальном приобретении от собственника.

Выше было отмечено, что вопрос о распределении риска между собственником, лишившимся бумаги помимо своей воли, и добро­совестным ее приобретателем не является проблемой специально характерной для ценных бумаг на предъявителя. Такая же проблема существует в отношении всякой движимой вещи. Спе­цифические особенности бумаги на предъявителя только увели­чивают ее практическое значение. В отношении ценных бумаг на предъявителя встает вопрос о том, не следует ли усилить защиту добросовестного приобретателя по сравнению с общими нормами вещного права. Физические свойства делают бумагу более под­верженной похищению и утрате, чем остальные вещи Добросо­вестный приобретатель больше рискует тогда, когда объектом сделки является бумага на предъявителя. Между тем воплощение права в документе преследует цель облегчения ее обращения. Бумага, в которой право воплощено, не имеет ценности сама по себе. Ценность имеет только соответствующее право, для облегче­ния циркуляции которого служит бумага. Естественно поэтому, что законодательство вводит виндикацию этих бумаг в более узкие рамки, чем виндикацию остальных вещей.

На этот путь вступило и наше законодательство. Однако принятое им решение (Пост. ЦИК и СНК СССР от 16 января 1925 г., прим. 2 ст. 60 Г. К.) создает повышенную защиту добросо­вестных приобретателей против виндикации только для опреде­ленной категории бумаг на предъявителя. Остальные по-прежне­му подлежат действию общего правила ст. 60. Правда, прим. 2 ст. 60 распространяется на те бумаги, в отношении которых вопрос практически вставал наиболее остро (облигации прави­тельственных займов, см. циркуляры НКФСССР от 9 июня 1925 г. и НКЮ РСФСР от 30 апреля 1925 г. № 88). Но все же мы не видим достаточных оснований для разделения бумаг на две группы и считаем de lege ferenda вполне возможным распространение действия прим. 2 ст. 60 на все ценные бумаги на предъявителя.

В советской юридической литературе были сделаны возраже­ния против самого принципа неограниченной защиты добросовес­тного приобретателя бумаги на предъявителя[107]. Было указано, что в иностранных законодательствах этот принцип принят для ограждения интересов банков. «Обычно, говорит проф. Гойхбарг, крупные предприятия за границей не заинтересованы в защите добросовестного приобретения потерянных или похищенных ве­щей, так как им, по общему правилу, таких вещей просто не приходится приобретать. Что же касается до бумаг на предъяви­теля и денег, то они приносятся в банки и очень мелкими партиями». Указания на то, что неограниченная защита добросо­вестного приобретателя бумаг на предъявителя вызывается тем, что эти бумаги попадают в банк мелкими партиями, основано на недоразумении. Прежде всего следует отметить, что о неограни­ченной защите добросовестного приобретателя бумаг на предъ­явителя можно говорить как о тенденции современных законода­тельств, а отнюдь не как о правиле, не знающем исключений. Если мы возьмем французское законодательство, то убедимся, что оно не устанавливает специальных норм в отношении бумаг на предъявителя, а распространяет на них весьма благоприятные для добросовестных приобретателей общие положения граждан­ского кодекса о виндикации движимых вещей (Art. 2280 Фр. Гр. Код.). Согласно этим положениям добросовестный приобретатель защищается, если вещь не была украдена или потеряна. Однако, если украденная или утерянная вещь была приобретена на ярмарке, рынке, с публичных торгов или от торговца, торгующего такими же вещами, она может быть виндицирована от добросо­вестного приобретателя только при условии возвращения послед­нему той цены, которую он уплатил. Отдельные частные лица чаще всего покупают ценные бумаги на бирже или в банках. Их интересы вполне достаточно ограждены приведенными положе­ниями. Но банки, по правильному указанию проф. Гойхбарга, часто получают ценные бумаги мелкими партиями. Их приносят клиенты, и в этом случае банк, добросовестно приобретший краденые или утерянные бумаги, не защищается. Германское право устанавливает защиту добросовестного приобретателя ук­раденной или утерянной бумаги на предъявителя. (§ 1007 Гер. Гр. Ул.). Однако, § 367 Гер. Торг. Улож. создает изъятие для банков и меняльных контор. Банк считается недобросовестным приобретателем, хотя бы он не знал, что бумага была украдена или утеряна, если он приобрел ее в течение года после истечения того года, в котором была произведена каким-либо государственным органом или должником по бумаге публикация в Deutscher Reichsanzeiger. Эта норма весьма нецелесообразна, так как она приводит к тому, что добросовестный приобретатель бумаги (не банк) ограничен в своих возможностях реализовать принадлежа­щую ему бумагу. Она задевает интересы не только банков, но и косвенно всех участников оборота с бумагами на предъявителя. Но во всяком случае и в отношении Германии нельзя говорить о том, что защита добросовестного приобретателя бумаги на предъ­явителя имеет специально целью ограждение интересов банков. Наиболее последовательно проводят начало защиты добросовес­тного приобретателя бумаги на предъявителя Швейцарское Уло­жение, которое, хотя и рецепировало французскую систему зашиты добросовестного приобретателя движимых вещей (Art. 993 и 934 Ш. Гр. Ул.), и Итальянский Торговый Кодекс (art. 57). Защита добросовестного приобретателя бумаги на предъявителя имеет в виду главным образом не интерес банков, а более общий интерес твердости оборота. Если же чей-либо интерес и оказывает в этом вопросе особое влияние на законодательство, то это, конечно, интерес эмитентов этих бумаг, которыми преимущес­твенно является государство, различные публично-правовые кор­порации, а также торгово-промышленные организации.