Северное и Южное общества в 1821 – 1825 годах: организационная структура и борьба за лидерство
В развитии декабризма переломными стали 1920-1921 годы. Восстание в 1919 году в Чугуевских военных поселениях, выступление в 1820 году гвардейского Семеновского полка против крепостнических порядков в армии и жестокая расправа с восставшими произвели глубокое впечатление на будущих декабристов. Об это они говорили на следствии и отмечали в своих мемуарах. Не случайно, современные исследователи пишут, что «Семеновская история стала хорошей школой для самых разных слоев российского общества. Будущие декабристы увидели в ней пока еще смутные контуры революционного пути, почувствовали поддержку среди широких кругов общества, взяли на заметку растерянность и страх властей перед лицом восставших солдат. Военная революция стала казаться им возможной и близкой» [31, с. 239].
В январе 1920 года разразилась революция в Испании, в июле того же года – в Неаполитанском королевстве, в августе – в Португалии, в марте 1821 года – в Пьемонте, летом 1821 года началось восстание в Греции. Все эти события способствовали кристаллизации и росту в рамках «Союза благоденствия» революционно настроенной группы его членов, которые не хотели теперь удовлетвориться пропагандистско-просветительской деятельностью по созданию «общественного мнения» и требовали более решительных действий. «Граждане! Тут не слабые меры нужны, но решительный и внезапный удар», – обращался к членам тайного общества В.Ф. Раевский [20, с. 109]. С другой стороны, эти же события настораживали и пугали умеренно настроенных, колеблющихся членов тайного общества, которые стали постепенно отходить от движения и покидать общество.
Собравшийся в январе 1821 года в Москве съезд руководителей «Союза благоденствия» принял решение: ввиду обострившихся разногласий в тайном обществе, объявить Союз распущенным. На самом деле это решение не означало прекращение деятельности тайного общества. Формально объявление о роспуске «Союза благоденствия» преследовало цель освободиться от ненадежных его членов, а также от П.И. Пестеля и его единомышленников. Достаточно умеренное по своим политическим взглядам руководство «Союза благоденствия» боялось усиливавшегося влияния П.И. Пестеля на дела общества. Вместе с тем, решение о роспуске «Союза благоденствия» должно было погасить подозрения правительства, которое уже успело получить донос о существовании тайного общества. Московский съезд также принял решение об образовании новой, более законспирированной организации, создание «управ» которой было поручено: в Москве – И.А. Фонвизину, в Петербурге – Н.И. Тургеневу, в Смоленске – И.Д. Якушкину и в Тульчине – И.Г. Бурцеву.
Однако ни один из названных четырех участников Московского съезда не создал такой «управы». Более того, на юге России декабристы во главе с П.И. Пестелем отказались признать постановление Московского съезда о роспуске тайного общества и приняли свое решение «общество продолжать». В марте 1821 года возникло Южное общество, которое рассматривало себя как продолжение «Союза благоденствия». В то же время в Петербурге по инициативе Н.М. Муравьева было положено начало Северному обществу, получившему свое окончательное организационное устройство в 1822 году.
Как пишут исследователи, Северное общество возникло стараниями Никиты Муравьева, уже перешедшего из стана союзников Пестеля в стан его идейных противников, Сергея Трубецкого, давнего неприятеля тульчинского лидера, и некоторых других активных участников первых тайных организаций. Общество это было создано во многом «в пику» Пестелю, хотя, как и южная организация, практически бездействовало» [30, с. 110]. Члены Северного общества делились на «убежденных» (полноправных» и «согласных» (неполноправных). Его составляли несколько управ в Петербурге (в гвардейских полках) и одна – в Москве. Руководящим органом являлась «Верховная дума» из трех человек (первоначально – Н.М. Муравьев, Н.И. Тургенев и Е.П. Оболенский, позже – С.П. Трубецкой, К.Ф. Рылеев и А.А. Бестужев). Северное общество по целям было умереннее Южного, но влиятельное радикальное крыло в лице К.Ф. Рылеева, А.А. Бестужева, Е.П. Оболенского и И.И. Пущина разделяло положения «Русской правды» П.И. Пестеля.
Южное общество окончательно было сформировано решением съезда 1822 года и возглавлялось Коренной думой (председатель – П.И. Пестель, блюститель – А.П. Юшневский). В 1823 году оно было разделено на три управы – Тульчинскую во главе с П.И. Пестелем, Каменскую во главе с В.Л. Давыдовым и С.Г. Волконским и Васильковскую во главе с С.И. Муравьевым-Апостолом. Как пишут исследователи, «Васильковская управа – самая решительная из всех южных управ – занималась активной вербовкой сторонников и почти открытой пропагандой военной революции и цареубийства. При этом Муравьев мог вести опасные разговоры, вообще не опасаясь преследования местных властей: проведя кампанию 1814 года «при генерале от кавалерии Раевском», участвуя вместе с ним в боях за Париж, он был своим человеком в киевском доме генерала» [25, с. 123 – 124]. Обратим внимание на то, что Южное общество, которое действовало на достаточно обширной территории, было четко структурировано.
Кроме того, именно в этом обществе сложилась собственная иерархия, определявшая место каждого участника в составе организации. По показаниям П.И. Пестеля и А.П. Юшневского, во внутреннем устройстве общества выделились три группы членов – братья, мужья и бояре. Низшая степень – это брат, к числу которых относились только те, кто был принят в организацию. Мужами считались «те, которые из прежних уклонившихся членов были вновь приняты» [30, с. 76]. Высшая степень – бояре – «только те, которые, не признав разрушения общества, вновь соединились» [30, с. 76]. Как подчеркивал П.И. Пестель, присуждение состоявшему в обществе степени «боярина» – компетенция Коренной думы. Предполагалось, что обо всех планах общества могут знать только «бояре», они же имели право принимать новых членов, ставя об этом в известность только начальника управы. Остальные члены общества не могли принимать других людей без разрешения управы.
Новый этап в движении декабризма наступает в 1823 году: в это время составляются и меняются варианты конституционных декабристских проектов, разрабатываются конкретные планы вооруженного восстания, укрепляются связи между Северным и Южным обществами, развертывается агитационная работа среди солдат. Южное общество вошло в контакт с Польским патриотическим обществом, открыло и присоединило к себе Общество соединенных славян. Рос численный состав тайных обществ: в них вливаются новые силы – преимущественно военная молодежь, готовая к решительным действиям. В 1823 году в члены Северного общества был принят К.Ф. Рылеев, которому суждено было сыграть важную роль в восстании 14 декабря.
Таким образом, можно признать, что более структурно организованным было Южное общество, которое имело единого лидера – П.И. Пестеля и достаточно жестко действующую Коренную думу, а также делилась на три управы. Несмотря на наличие такого харизматичного лидера, как С.И. Муравьев-Апостол, в Южном обществе не подвергался сомнению авторитет П.И. Пестеля. Иначе обстояло дело в Северном обществе, которое было образовано во многом по инициативе Н.М. Муравьева, но, при этом, он не признавался единоличным лидером. Помимо него, на эту роль претендовал С.П. Трубецкой, а позднее – К.Ф. Рылеев.
Миссии П.И. Пестеля на севере и С.П. Трубецкого на юге. Планы и результаты: сравнительный анализ
Вопрос о выработке единой идеологической платформы, единого плана действий был очевидным в жизни тайных общество, но сделать это было нелегко. П.И. Пестель и другие члены Южного общества достаточно крепко держались своей радикальной линии, требовали принятия «Русской Правды» как будущей конституции, настаивали на разделении земель, диктатуре Временного революционного правительства, требовали отказа от идеи Учредительного собрания и убежденно отстаивали республики. Члены Северного общества в значительной части соглашались на республику, но сильно сомневались в правильности идеи раздела земли, решительно стояли за Учредительное собрание и выступали безоговорочными противниками даже временной (10 – 15 лет) диктатуры правительства. По их мнению, избрание переходных форм верховной власти должно быть прерогативой «Великого собора» – Учредительного собора. Северян тревожила и фигура самого П.И. Пестеля как будущего диктатора.
В марте 1824 года П.И. Пестель приехал в Петербург с идеей общего согласованного выступления Севера и Юга. Прекрасно понимавший обречённость военной революции без поддержки из столицы, он в 1823 – 1824 годах отдал немало сил налаживанию связей с Северным обществом. В марте начались так называемые «объединительные» совещания, которые завершились полным провалом, и это было самое серьезное поражение П.И. Пестеля за все годы его пребывания в заговоре.
Показания членов Северного общества, посвященные этим совещаниям, крайне эмоциональны и враждебны по отношению к П.И. Пестелю. В частности, С.П. Трубецкой писал в своих воспоминаниях: «Образ действия Пестеля возбуждал не любовь к отечеству, но страсти, с нею несовместимые» [19, с. 34]. П.И. Пестель планировал обсудить не только возможную будущую конституцию, но также договориться о наведении порядка в устройстве объединенного общества. Он хотел превратить тайное общество в сплоченную боевую организацию. При этом ему необходимо было скрыть от петербургских заговорщиков слабость и неспособность к действию общества на юге.
В ходе переговоров по конституционным вопросам П.И. Пестель показал достаточную политическую гибкость. Как показывал на следствии С.П. Трубецкой, он был готов даже отказаться от собственных предположений ради соединения обществ. По словам Е.П. Оболенского, южный лидер согласился на составление единого конституционного проекта обоих обществ. Центральным стал вопрос о конкретном плане действий по захвату власти и введению нового строя. Судя по показаниям декабристов на следствии, план П.И. Пестеля был конкретным: цареубийство, создание Временного правительства из заговорщиков, принятие присяги Сенатом, Синодом и другими ведомствами. Таким образом, тайное общество представлялось П.И. Пестелю неким подобием политической партии – «партии, которая должна взять власть и удерживать ее с помощью военной силы до тех пор, пока революционные изменения станут необратимыми» [30, с. 113]. У северян были совершенно другие представления о конкретных революционных действиях: С.П. Трубецкой, в частности, собирался принудить Сенат и Синод низложить старую власть и учредить Временное правление из двух или трех лиц.
В итоге, единственным реальным результатом пребывания П.И. Пестеля в столице стало образование так называемого «северного филиала» Южного общества. Он пытался создать организацию, преданную лично ему, разделяющую его собственные программные и тактические установки. При этом он опирался на своих бывших однополчан-кавалергардов – Федора Вадковского и Петра Свистунова. Однако, вскоре после отъезда П.И. Пестеля из Петербурга в филиале началась борьба за власть, перешедшая в полное безвластие и практически полностью парализовавшая деятельность организации. В результате многие члены филиала, извещенные в готовящемся выступлении 14 декабря 1825 года, оказались в этот день в рядах верных властям войск и принимали участие в подавлении мятежа.
Решение С.П. Трубецкого отправиться на юг во многом было связано с существующей угрозой завершения деятельности общества. С лета 1825 года киевская квартира князя стала местом постоянных встреч заговорщиков. В своих воспоминаниях С.П. Трубецкой так написал о своей миссии и ее целях: «Приехав в Киев, Трубецкой нашел, что Южное общество во всем отклонилось от правил Союза. Некоторые только старые члены оставались ему верными, но лишены были способа действовать. Внимание Трубецкого обращено было на то, чтобы воспрепятствовать распространению правил Южного общества в полках 4-го корпуса, соединить старых членов и дать им средства к действию по прежде принятым началам и отвратить членов Южного общества от мнений Пестеля. Одним из первых предметов было также войти в сношение с польским обществом и убедить его ясными доказательствами, что Польша существовать не может отдельно от России и что не отделения они должны искать, но, напротив, присоединения к России и тех частей Польши, которые составляют владения Австрии и Пруссии. Время не дозволило привести в исполнение этой последней части статьи, но все прочие обещали увенчаться успехом» [19, с. 34].
По мнению ряда исследователей, С.П. Трубецкой, действуя совместно с С.И. Муравьевым-Апостолом и М.П. Бестужевым-Рюминым, действительно сумел нивелировать влияние П.И. Пестеля [21, с. 21]. Кроме того, в результате деятельности С.П. Трубецкого осенью 1825 года был разработан план восстания, на основе которого могли бы объединиться Северное и Южное общества. Согласно плану, следовало начинать восстание, не дожидаясь 1826 года. при этом разработка необходимых мероприятий в столице полностью входила в компетенцию С.П. Трубецкого и Северного общества, а П.И. Пестель практически отстранялся от руководства восстанием: он должен был только поднять 2-ю армию и привести ее е Киеву. В случае успеха предполагалось вверить временное правление Северному обществу, а войска собрать в двух лагерях – под Киевом (под руководством П.И. Пестеля) и под Москвой. Последнее было доверено М.П. Бестужеву-Рюмину, который должен был увлекать за собой все возможные войска. Одновременно должно было начаться восстание в Петербурге, куда должен был направиться С.И. Муравьев-Апостол для того, чтобы командовать гвардией.
Важно отметить, что в ходе петербургских совещаний 1824 года П.И. Пестель пытался решить похожую задачу, но своей категоричностью настроил некоторых членов Северного общества против себя. С.П. Трубецкой действовал на юге более мягко и тонко. Лидеры Васильковской управы были убеждены, что это они присоединили С.П. Трубецкого к своему плану. Так, в июле 1825 года С.И. Муравьев сообщал брату, что князь не «только искренне присоединяется к Югу, но и обещает присоединить к нему весь Север – дело, которое он действительно исполнит и на которое можно рассчитывать, если он обещает» [25, с. 135]. При этом на следствии С.П. Трубецкой утверждал, что план, разработанный в Киеве, его не устраивал, но он не стал уведомлять об этом С.И. Муравьева-Апостола и М.П. Бестужева-Рюмина, нуждаясь в их поддержке для того, чтобы уменьшить влияние П.И. Пестеля.
Подводя итоги, отметим, что миссия П.И. Пестеля в Петербург оказался полностью провальной, так как ему не удалось реализовать ни одной цели: ни цели объединения с Северным обществом, ни цели создания надежной и верной лично председателю южной Директории столичной управы. Одной из ключевых целей миссии С.П. Трубецкого было уменьшение влияния П.И. Пестеля на членов Южного общества – не случайно, после его отъезда сравнение председателя Коренной управы с Наполеоном мгновенно распространилось на юге. И в тайных обществах, и в армии начали муссироваться всевозможные домыслы о личности и планах П.И. Пестеля. Еще одним итогом пребывания С.П. Трубецкого в Южном обществе стала разработка совместного плана выступления двух обществ декабристов.