Глава x. конституционным контроль
го следует, что они выступают высшим легитимирующим источником властных функций государства.
В соответствии с этим в ч. 2 ст. 55 Конституции РФ указывается, что "в Российской Федерации не должны издаваться законы, отменяющие пли умаляющие права и свободы человека и гражданина". Это значит, что законы должны быть правовыми и только верховенство таких законов п их соблюдение создают соответствующий требованиям правового государства режим законности. Рассматриваемое в этом контексте право судов ставить вопрос о конституционности закона обязывает самих судей давать оценку правового содержания закона и тем самым исключать возможность действия п применения неправового, т. е. правонарушающего, закона. Это правомочие — оценивать законы и саму государственную власть с точки зрения прав человека — расширяет ответственность судей за укрепление конституционной законности.
Как известно, у российского правосудия нет такой традиции, а по наследству от прошлого сохранилась привычка действовать в соответствии с инструкциями, разъяснениями, указаниями вышестоящих инстанций. Неподготовленность профессионального правосознания российских судей к соизмерению применяемых законов с принципами нрава и нормами Конституции, к прямому действию Конституции достаточно часто проявляется при решении судебных дел. Так, известна практика призывных комиссий военкоматов, отказывающих призывникам в реализации их конституционного права заменить военную службу на альтернативную гражданскую, как это предусматривает ст. 59 Конституции РФ. Однако в первое время суды со ссылкой на отсутствие федерального закона об альтернативной службе и вопреки принципу прямого действия Конституции отказывали в удовлетворении подобных исков. В последние годы суды все чаще удовлетворяют такие требования, ссылаясь на прямое действие ст. 59 Конституции РФ.
Важнейшим аспектом правозащитной деятельности органов конституционного контроля является проблема ограничения прав н свобод п пределы таких ограничении. Как известно, конституции предоставляют законодателю полномочия при определенных условиях и в определенных границах регулировать нрава п свободы человека п гражданина, издавая законы п
§ 2. Конституционны]"! Суд РФ: защита нрав и свобод человека
соответствующие им нормативные акты, в которых определяются условия, порядок осуществления, гарантии защиты и формы ответственности за их нарушения.
Установление границ и пределов действия прав и свобод является одной из наиболее сложных проблем юридической системы. Решая се, законодатель должен руководствоваться принципами и нормами конституции. Вводимые им ограничения составляют важный аспект деятельности органов конституционного контроля. Исходя из посылки о том, что конституционные ограничения выступают показателем, позволяющим определять степень свободы и защищенности личности, конституционные суды решают, насколько вводимые ограничения соответствуют принципам правового государства и демократии, конституции н общепризнанным принципам международного права. В практике конституционных судов, а также региональных и международных органов по защите прав человека сложился ряд принципов и концептуальных установок для определения конституционности таких ограничений. К их числу относится отсылка к закону*. Согласно данному принципу нормативная регламентация прав и свобод человека, а также их ограничения возможны только на уровне закона, соответствующего общим положениям конституции относительно допустимости и объема вводимых ограничений.
Другим важным принципом считается соразмерность или мнреш чрезмерных ограничений прав и свобод. Смысл его в том, чтобы выяснить, действительно ли опасность для конституционного строя и правопорядка настолько велика и реальна, что законодатель обязан ограничить права и свободы человека, и соразмерны ли они возникшей угрозе. Особые сложности и конфликты касаются тех прав и свобод, для которых конституция пс устанавливает прямых оговорок, сужающих их содержание.
Выход из такой ситуации конституционные суды ряда зарубежных стран находят в принципе сохранения сущноан но/о содержания прав и свобод, смысл которою — дополнительные правозащитные гарантии против чрезмерных ограничений. Это требование призвано обеспечить сущпоспюс содер-
' В западной доктрине н практике нсполыусчся термин, которын буквально переводится па русский я.шк как "оговорка о законе".
Глава X. Конституционным контроль
жанмс прав и снобод; оно используется как заслон против опасности "опустошения" этих прав, как панацея от многочисленных отсылок к закону, когда парламент может ввести такие ограничения, которые "выхолостят" содержание прав и свобод человека. Из этого следует, что ограничения должны быть сведены к необходимому минимуму, а чрезмерные ограничения — запрещены.
Теория и практика этой деятельности основываются на том, что подобные ограничения находятся в зависимости от специфических условии существования каждого государства и устанавливаются им самостоятельно. Однако в современных условиях международное сообщество выводит эту проблему за пределы внутренней компетенции государства. Основные международные документы по правам человека определяют принципы введения ограничений, необходимых и допустимых в демократическом обществе, а также их пределы. Такие ограничения подразделяются па общие, перечисляющие условия, цели и пределы ограничений, и специальные, сопровождающие конкретные права и свободы. Всеобщая декларация прав человека (ст. 29) и Международные пакты о правах человека указывают следующие основания и условия возможных ограничений: они могут вводиться только па уровне закона; исключительно с целью соблюдения и уважения прав и свобод других и постольку, поскольку это совместимо с природой указанных прав; в интересах удовлетворения справедливых требований морали, обеспечения и охраны государственно!! безопасности, общественного благосостояния в демократическом обществе. Как видим, все вышеуказанные принципы конституционного правосудия — отсылка к закону, сохранение сущпостпого содержания, принцип соразмерности, запрет чрезмерных ограничений — в полной мерс соответствуют международно-правовым нормам о необходимых и допустимых в демократическом обществе ограничениях.
Некоторые аспекты ограничений в международных документах регулируются более подробно. Так, в п. 2 ст. 8 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах, где речь идет о свободе объединения в профсоюзы и праве па забастовки, специально указывается, что "настоящая статья не препятствует введению законных ограничений пользования этими правами для лиц, входящих в состав вооруженных
§ 2. Конституционный Суд РФ: .защита прав п свобод человека 299
сил, полиции пли администрации государства". Перечень допустимых ограничений содержится г? Международном пакте о гражданских п политических правах применительно к свободе передвижения и свободе выбора места жительства, а равно к праву покидать любую страну (и. 3 ст. 12); применительно к свободе мысли, совести п религии (п. 3 ст. 18). К ним относятся ограничения, установленные законом и необходимые для охраны общественной безопасности, общественного порядка, здоровья и нравственности населения, нрав н свобод других лиц. Аналогичные критерии устанавливаются в отношении права на свободу выражать свое мнение, свободу собраний, ассоциаций и некоторых других. В полном соответствии с этими установками российская Конституция дает в ч. 3 ст. 55 перечень допустимых ограничений нрав п свобод человека н гражданина.
Рассматриваемая проблема стала решающей в деле о проверке конституционности ст. 12 Закона СССР от 9 октября 1989 г. "О порядке разрешения коллективных трудовых споров (конфликтов)". Закон СССР ограничивал право па забастовку для ряда организации-, учреждений, предприятий и некоторых отраслей промышленности. Не устанавливая точные пределы ограничений, проистекающие из смысла и нрсдназпачения права на забастовку, законодатель ввел запрет, препятствующий осуществлению содержательной сущности этого права, а именно использованию забастовки в качестве средства защиты профессиональных, социальных н экономических интересов работников. Тем самым установленный законодателем запрет затрагивал саму сущность права па забастовку, что противоречило ст. 18 Конституции РФ, поскольку такое ограничение несовместимо с природой данного права, с его конституционными гарантиями.
Особое место проблеме ограничений было отведено Конституционным Судом РФ при рассмотрении дела о проверке конституционности 220' п 22СН УПК РСФСР по жалобе гражданина Аветяпа. В отношении пего было возбуждено уголовное дело за злостное уклонение от уплаты алиментов п вынесено постановление о применении к нему меры пресечения в виде заключения под стражу, которое не было исполнено вплоть до момента прекращения уголовного дела. Австян обращался в суды общей юрисдикции с жалобами на незаконность такого постановления п просил его отменить. Однако
Глава X. Конституционны]! контроль
в рассмотрении жалобы ему дважды было отказано со ссылками на ст. 220' и 220- УПК, согласно которым такие жалобы могут быть принесены только реально содержащимся под стражей лицом и рассматриваются судами но месту такого содержания. Эти нормы УПК ограничивают реализацию конституционного нрава граждан на обращение за судебной защитой. Между тем, согласно Конституции, допустимые ограничения могут быть введены только в целях защиты основ конституционного строя, нравственности и здоровья населения, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства (ч. 3 ст. 55). Суд разъяснил, что право на судебную защиту ни в каком случае не может вступить в противоречие с данными целями и, следовательно, оно не подлежит ограничению. Поэтому, подчеркнул Суд, право на судебную защиту отнесено но Конституции к таким правам, которые не могут быть ограничены ни при каких обстоятельствах (ч. 3 ст. 56), а в контексте оспариваемых статен УПК его смысл должен состоять в конкретизации субъективного права на охрану государством достоинства личности, а также ее свободы и неприкосновенности. Суд особо подчеркнул, что личность в се взаимоотношениях с государством выступает не как объект государственной деятельности, а как равноправный субъект, который может защищать свои права всеми не запрещенными законом способами (ч. 2 ст. 45 Конституции) и спорить с государством в лице любых его органов.
Произволу властей и любой опасности злоупотреблений с их стороны должно противостоять право на судебное обжалование. Одновременно Суд указал и на то, что ограничение круга лиц, имеющих это право, нарушает положение ст. 19 Конституции РФ о равенстве всех перед судом и законом. Исходя из этого, Конституционный Суд в своем постановлении от 3 мая 1995 г. признал ст. 220' и 2202 УПК РСФСР не соответствующими Конституции РФ и противоречащими ее статьям: 46 (ч. 1 и 2), 19 (ч. 1),21 (ч. 1), 22 (ч. 1),55(ч. 3).
В этом обстоятельном и развернутом постановлении Конституционный Суд не только представил свое понимание различных аспектов проблемы ограничения применительно к свободе и неприкосновенности личности, но и выявил систему коп-
§ 3. Юридическая сила решении Конституционного Суда 301
сгитуциоиных механизмов ее защиты от возможных злоупотреблений ими.
Таким образом, главная проблема защиты прав и свобод человека состоит в том, чтобы не допустить злоупотреблений ограничениями. Как справедливо отмечает Р. Мюллсрсон, возможность ограничения прав и свобод личности всегда таит в себе угрозу если даже не злоупотреблений, то во всяком случае принятия несоразмерных охраняемому общественному интересу ограничительных мер1. Панацеей от таких злоупотреблении, как уже отмечалось, служит принцип соразмерности и выводимая из пего формула о запрете чрезмерных ограничений. Этот запрет (в процессе законодательной и правопрпменптелыюй деятельности) означает, что допустимые по Конституции и международным документам о правах человека ограничения должны по содержанию и объему соответствовать целям вводимых ограничений и могут применяться только для защиты иных равнозначных правовых ценностей. Применяемые средства защиты к тому же должны быть необходимы, оптимально пригодны и соразмерны.