Понятие государства как конституционно-правового института

В принципе государство – институт политический. Термин «государство» достаточно многозначен в русском языке, а если принять во внимание языки других стран (это приходится принимать во внимание, коль скоро мы имеем дело с иностранным правом), то многозначность его еще более возрастает, ибо, например, английское слово «state», французское «État», немецкое «Staat», испанское «Estado», румынское «stat», польское «państwo», венгерское «állam» и др., переводимые в словарях как «государство», не всегда в точности совпадают с соответствующим значением русского термина. Выше мы уже приводили пример с термином «нация», который в ряде случаев означает по-русски именно «государство».

В обыденной речи, да и в некоторых специальных контекстах (например, в международном праве) «государство» часто выступает синонимом понятию «страна». Марксисты понимают «государство» как машину власти над обществом, как аппарат классового принуждения. По-разному понимается «государство» и в конституциях зарубежных стран.

Так, ч. 1 ст. 1 Испанской конституции 1978 года гласит: «Испания конституируется в социальное и демократическое правовое государство, которое провозглашает высшими ценностями своего правопорядка свободу, справедливость, равенство и политический плюрализм». В данном случае «государство» представляет собой не что иное, как определенную форму (или определенный способ) организации общества, которая характеризуется наличием установленной территории, проживающего там населения и специального аппарата осуществления политической власти, суверенной и опирающейся на монополию возможного насилия. Общественные отношения при данной форме организации общества регулируются нормами права, которые санкционируются или устанавливаются аппаратом власти и во всяком случае обеспечиваются им.

В ст. 97 той же Конституции, между прочим, сказано, что «Правительство руководит... обороной государства». Очевидно, что в данном контексте речь идет о государстве как стране, хотя не исключается и понимание данного термина, изложенное выше. Этот термин может обозначать и систему высших органов власти в совокупности со всем избирательным корпусом, как, например, в ст. 149, определяющей исключительную компетенцию государства, в которую не могут вторгаться, в частности, органы региональных автономных сообществ, составляющих Испанию. Очевидно, что в данном случае компетенция государства – это полномочия, осуществляемые высшими (центральными) органами государства и их агентами на местах, а также избирательным корпусом путем референдума.

Как отмечалось, в тех случаях, когда Испанская конституция говорит о всей системе органов власти, включая и местное самоуправление, она пользуется термином «публичные власти».

Политическая конституция Мексиканских Соединенных Штатов 1917 года определяет государство как федерацию, штаты и муниципии (ст. 3, часть первая), то есть имеет в виду всю систему власти, включая ее территориальную структуру. Само же государственно организованное общество обозначается как нация (см., например, ст. 26, части первую и вторую).

А вот Федеральный конституционный закон Австрии 1920 года в редакции 1929 года, за исключением первых двух статей, где Австрия определяется как демократическая республика и как федеративное государство, далее повсеместно пользуется терминами «Федерация», «земля», «община».

Все эти примеры, число коих можно было бы значительно умножить, свидетельствуют, что когда мы говорим о государстве как субъекте конституционного права, то очень ясно должны представлять себе, что имеем в виду, – значение данного термина в конкретном случае. Поэтому оговорим, что в настоящей главе под государством понимаем совокупность органов власти, действующих в масштабе страны или субъекта федерации либо пользующегося законодательной автономией территориального сообщества (например, область в Италии), с местными агентами этих органов (префектами, комиссарами и т.п.) вкупе с избирательным корпусом страны или субъекта федерации либо территориального сообщества с законодательной автономией. Строго говоря, субъекты федерации, как правило, даже когда называются государствами (штат – в переводе «государство»), и автономные территориальные сообщества, которые никогда не являются государствами, – все они суть государственные, точнее – государствоподобные, образования.

Принудительный характер власти государства, его монополия на применение насилия принципиально отличают его от других политических институтов, делают его основой политической системы. При этом государство обладает относительной самостоятельностью в обществе. Выражая в условиях демократии интересы основных социальных групп и слоев, защищая совокупные интересы всего общества, государство в лице своих органов стремится поставить предел групповому эгоизму, могущему подвергнуть опасности существование и должное функционирование самой общественной системы. Так, деятельность государственных органов в сфере регулирования экономики неизбежно затрагивает интересы конкретных корпораций и иных частных лиц, которые в результате выполнения государственных предписаний могут нести существенные материальные потери, однако в целом государственное регулирование имеет целью создание наиболее благоприятных условий для деятельности хозяйствующих субъектов по удовлетворению социальных потребностей, по крайней мере, для ограждения общества от возможного вреда от этой деятельности.

Государство выполняет свою роль в политической системе через посредство функций, которые выступают одновременно как способы разрешения тех или иных общественных проблем и как направления деятельности государственных органов и учреждений. Современному демократическому государству присущи следующие основные функции.

Политическая функция заключается в обеспечении единства нации и должных условий деятельности политических и иных общественных институтов. Реализуя эту функцию, государственные органы стремятся в рамках закона предотвратить возникновение деструктивных общественных явлений или максимально нейтрализовать их последствия. Эти явления могут выступать в качестве социального протеста или защиты групповых интересов (забастовки, беспорядки и т.п.) и как акты преступного характера, связанные с насилием и нанесением ущерба интересам общества, государства и отдельных лиц (общеуголовная преступность, политический терроризм и т.п.). Регулируя политическую сферу общественной жизни, государство определяет «правила игры» политических сил и обеспечивает соблюдение таких правил. Политическими средствами государство обеспечивает внешнюю безопасность общества.

Возрастает значение и усложняется содержание экономической функции государства. Обычно данная функция выступает в форме регулирования экономических отношений, но порой включает и структурные воздействия (например, национализацию и приватизацию). Государство стремится создать благоприятные условия для хозяйствующих субъектов на внешнем рынке.

Расширяется социальная функция государства. Практически во всех развитых и очень многих развивающихся странах осуществляются широкие государственные программы образования, здравоохранения, социального обеспечения, поддержки и развития культуры и др. Большое внимание государство уделяет регулированию отношений между трудом и капиталом, между этническими, религиозными и подобными общностями в целях избежания разрушительных для общества конфликтов.

Весьма важна идеологическая функция государства, имеющая целью воспитание общества в духе гуманных ценностей морально-этического, культурного, гражданского характера. Государство осуществляет эту функцию как через систему государственного образования, так и через специализированные пропагандистские службы.

Указанные функции все более усложняются, формы их осуществления становятся все более многообразными. При этом особенно усиливается значение экономической и социальной функций.

В развивающихся странах особенности государственных функций в конечном счете связаны с экономической отсталостью, незавершенностью формирования социальных структур и сохранением традиционных институтов. Это обусловливает повышенную активность государства в различных сферах общественной жизни. Поскольку местный частный капитал слаб, именно государство берет на себя решение наиболее крупных проблем экономического развития, формирование социальных отношений. Монопольный государственный контроль над средствами массовой информации позволяет направленно формировать общественное мнение и воспитание граждан.

В социалистических странах государство практически поглощает всю общественную жизнь. Человек во всех сферах своей жизнедеятельности зависит от государства, любое стремление к самостоятельности подавляется, добросовестное исполнение государственных велений становится главной гражданской добродетелью. При этом государство всецело подчинено так называемой марксистско-ленинской партии, которая представляет собой сверхгосударство и всячески обожествляется. Нередко партийно-государственная пропаганда всемерно внедряет в общественное сознание культ лидера партии-государства; ныне характерным примером может служить культ скончавшегося в 1994 году Ким Ир Сена и унаследовавшего власть его сына Ким Чхон Ира в Северной Корее. Этот «опыт» был заимствован и рядом стран Тропической Африки независимо от того, какой ориентации – капиталистической или социалистической – они придерживались. Культ личности лидера характерен и для таких стран, как Ливия, Ирак.

Демократические конституции* последнего времени обычно содержат такие характеристики государства, как социальное, демократическое, правовое, светское. Выше приведен пример из Испанской конституции. Основной закон для Федеративной Республики Германии 1949 года (ч. 1 ст. 20) определяет ее как демократическое и социальное государство, Конституция Французской Республики 1958 года (ст. 1) характеризует Францию как светскую, социальную, демократическую республику, Конституция Румынии 1991 года (ч. 3 ст. 1) называет ее правовым, социальным и демократическим государством. Перечень таких характеристик можно продолжать еще долго. Рассмотрим их значение.

* Характеристика конституции как демократической не всегда означает, что и соответствующее государство является демократическим. Государства с сильной печатью авторитаризма ныне нередко имеют, как отмечалось, весьма демократические конституции, положения которых во многом фиктивны.

Социальное государство

Данная характеристика государства означает, что государство служит обществу и стремится исключить или минимизировать неоправданные социальные различия. Процитируем в этой связи еще раз часть вторую ст. 3 Конституции Итальянской Республики 1947 года, которая провозглашает: «Задача Республики – устранять препятствия экономического и социального порядка, которые, ограничивая свободу и равенство граждан, мешают полному развитию человеческой личности и действительному эффективному участию всех трудящихся вполитической, экономической и социальной организации страны».

Вот как, например, истолковал понятие «социальное государство» в ряде своих решений Федеральный конституционный суд ФРГ*. Это понятие не означает учреждения тотального государства благосостояния и не предполагает экономической системы, полностью управляемой и организуемой государством. Государство стремится лишь к приблизительно равномерному содействию благу всех граждан и приблизительно равномерному распределению тягот. Между конституционным требованием защиты личной свободы и требованием социального государства существует, однако, «неустранимое и принципиальное состояние напряженности», то есть известное противоречие. Законодателю приходится балансировать между этими принципами, и его решение в пользу личной свободы не подлежит оспариванию лишь в той мере, в какой иное решение не диктуется принципом социального государства. Другими словами, личная свобода должна гарантироваться законом лишь постольку, поскольку это не нарушает требований, вытекающих из принципа социального государства.

* См.: Hesselberger D. unter Mitarbeit von Nörenberg H. Das Grundgesetz. Kommentar für die politische Bildung. Bonn: Bundeszentrale für politische Bildung, 1990, S. 163 f.

Этим принципом обусловлено следующее:

а) право человека требовать от государства обеспечения прожиточного минимума;

б) обязанность государства обеспечивать человеку нормальные условия существования, хотя бы не бесплатно (коммунальные услуги, здравоохранение, образование, трудоустройство и пр.);

в) возможные ограничения свободы договоров (например, меры по регулированию цен);

г) принудительное социальное страхование определенных групп;

д) требование социальной налоговой политики (вФРГ, как отмечали в 1990 году авторы комментария к Основному закону, необозримое и порой непонятное налоговое законодательство не всегда отвечало этому требованию, а налоговая реформа все откладывалась).

Характеристика государства как социального предполагает конституционное гарантирование экономических и социальных прав и свобод и соответствующие государственные обязанности , о чем шла речь в двух предыдущих главах. Сюда же можно отнести конституционный принцип экономического планирования (программирования) в интересах общества, также рассматривавшийся выше.

Правовое государство

Такая характеристика государства, пожалуй, наиболее удачно отражена в ч. 3 ст. 20 германского Основного закона, согласно которой «законодательство связано конституционным строем, исполнительная власть и правосудие – законом и правом». Отсюда следует, во-первых, что принципы конституционного строя превыше всего. Даже законодатель, который правомочен изменять конституцию, не вправе действовать при этом произвольно: в конституцию нельзя вносить такие изменения, которые устраняют конституционный строй (например, сводят на нет права человека и гражданина, ликвидируют или искажают разделение властей и т.п.). В ч. 3 ст. 79 Основного закона содержится прямое запрещение вносить в него, в частности, такие изменения, которые затрагивают разделение Федерации на земли, принципы сотрудничества земель в законодательстве, ст. 1, обязывающую государство уважать и защищать достоинство и права человека, и ст. 20, две части которой уже цитировались в этой главе, а остальные две части гарантируют принцип народовластия и право немцев на сопротивление попыткам устранить конституционный строй.

Не случайно цитированная ч. 3 ст. 20 Основного закона говорит о законе и праве. Это не плеоназм (повторение разными словами одного и того же), недопустимый в законодательном тексте, а обоснованное различение формы и содержания. Право не исчерпывается законом, не сводится к нему. Оно существует и помимо закона. Более того, закон, даже конституционный, может оказаться неправовым, противоправным: такое случается, когда закон нарушает общепризнанные принципы права. Классическим примером может служить гитлеровский Закон об обеспечении единства партии и государства 1933 года, оформивший ликвидацию в Германии конституционного строя.

Вообще же конституционные характеристики государства как правового конкретизируются в следующих положениях:

а) в провозглашении нерушимости прав человека со стороны государства. Практически все современные конституции демократических стран имеют нормы, в общей форме гарантирующие незыблемость основных прав человека. Многочисленные примеры приведены выше – в гл. II и III;

б) в установлении основ механизма гарантий прав и свобод. Принципиальное значение в этой связи имеет конституционное положение о «должной юридической процедуре», сформулированное, например, во вступившей в силу в 1791 году поправке V к Конституции Соединенных Штатов Америки 1787 года: «Никто не должен лишаться жизни, свободы или имущества без должной юридической процедуры». Этот принцип отражен практически во всех современных конституциях демократических государств. Так, ст. 31 Конституции Японии 1946 года устанавливает: «Никто не может быть лишен жизни или свободы или подвергнут какому-либо наказанию иначе, как в соответствии с процедурой, установленной законом». Согласно ч. 3 ст. 5 Конституции Греции 1975 года «никто не может преследоваться, арестовываться, заключаться в тюрьму или подвергаться какому-либо иному лишению свободы иначе, как в случаях и формах, предусмотренных законом» (предложение второе). Следующим образом данный принцип сформулирован в ст. 66 французской Конституции:

«Никто не может быть произвольно лишен свободы. Судебная власть как страж личной свободы обеспечивает соблюдение этого принципа согласно условиям, предусмотренным законом»;

в) в конституционном установлении обязанности государства, его органов, учреждений, должностных лиц и служащих действовать в рамках конституции и законов. Так, в соответствии с ч. 2 и 3 ст. 3 Конституции Португальской Республики 1976 года государство подчиняется Конституции и опирается на демократическую законность, а юридическая сила законов и других актов государства, автономных областей и местных властей зависит от их соответствия Конституции. Согласно Конституции Италии (ст. 28), «должностные лица и служащие государства и публичных учреждений несут непосредственную ответственность по уголовным, гражданским и административным законам за деяния, совершенные в нарушение прав. В этих случаях гражданская ответственность возлагается также на государство и публичные учреждения»;

г) в конституционном принципе независимости суда. Так, еще Конституция США установила в разд. 1 ст. III правило несменяемости судей. Конституция Японии в ст. 76 провозглашает: «Все судьи независимы и действуют, следуя голосу своей совести; они связаны только Конституцией и законами». Своеобразно изложен этот принцип в ст. 64 Конституции Франции: «Президент является гарантом независимости судебной власти»;

д) в принципе верховенства конституции по отношению к другим законам. В Конституции США он содержится в части первой ст.VI. В конституциях других стран он либо сформулирован прямо, как в изложенной нами несколько выше ч. 3 ст. 3 португальской Конституции, либо вытекает из содержания определенных норм. Например, согласно ч. 1 ст. 5 Конституции Республики Хорватии 1990 года «в Республике Хорватии законы должны быть согласованы с Конституцией, а остальные предписания – с Конституцией и законом»;

е) в принципе приоритета норм международного права перед национальным законодательством. Согласно германскому Основному закону (ст. 25) и австрийскому Федеральному конституционному закону (ч. 1 ст. 9) общие нормы международного права являются составной частью федерального права в этих странах. Из этих положений указанный приоритет еще не просматривается. Статья 118 Конституции Республики Македонии 1991 года устанавливает, что международные договоры, ратифицированные в соответствии с Конституцией, являются частью внутреннего правопорядка и не могут изменяться законом. Здесь уже очевидна неподзаконность ратифицированных международных договоров. Но наиболее четко данный принцип сформулирован в ч. 2 и 3 ст. 91 Конституции Республики Польша 1997 года, согласно которым ратифицированный международный договор имеет приоритет перед законом, а если это предусмотрено международным договором, учреждающим международную организацию, устанавливаемое ею право также имеет приоритет перед польскими законами. Последняя норма включена в Конституцию явно в расчете на перспективу вхождения Польши в Европейский Союз. Следует, однако, подчеркнуть, что приоритет международного договора не требует приведения национального закона в соответствие с этим договором, а представляет собой руководство для правоприменителя на случай коллизии этих двух актов. Подчеркнуть следует также и то, что верховенство конституции приоритетом международного права, как правило, не затрагивается.

В качестве новейшего курьеза можно привести включенное в 1999 году в ст. 5 Конституции Китайской Народной Республики 1982 года положение: «Китайская Народная Республика управляется согласно закону и становится социалистическим правовым государством». Справедливость, правда, требует вспомнить, что какие-то 10 лет назад идея социалистического правового государства развивалась и в нашей литературе, но продержалась недолго, ибо эта идея – типичный жареный лед. Социалистическое государство по определению не может быть правовым. Господство права (англ. Rule of Law), представляющее собой сущность правового государства, несовместимо ни с отрицанием свободного рыночного хозяйства, основанного на частной собственности, ни с руководящей ролью какой-то одной партии.

Демократическое государство

Данная характеристика государства вытекает из содержания многих разделов конституций (при условии, разумеется, реальности этих норм) – об общих принципах, о правах и свободах, об организации власти.

Демократичность государства выражается в том, что сама его организация открывает гражданам и их объединениям возможности оказывать влияние на содержание управленческих публично-властных решений, добиваться реализации в этих решениях закономерных социальных интересов. Но для того чтобы эта возможность была претворена в действительность, необходимы существенные дополнительные условия.Этопрежде всего демократический политический режим и политико-правовая культура, о которых шла речь в предыдущей главе (п. 3 и 4 § 5).

Государство не может обойтись без профессионального управленческого аппарата, именуемого в социологии бюрократией (социологи не вкладывают в этот термин того отрицательного смысла, к которому мы привыкли). Но для того чтобы этот аппарат не встал над народом и его представителями, не стал бюрократией в нашем понимании, необходимы продуманные система социального контроля за его составом и деятельностью и система его ответственности. В развитых демократических странах конституционное право обычно содержит основательно разработанные соответствующие институты (парламентская и судебная ответственность, конкурсная система комплектования государственной службы и др.). Опыт, правда, свидетельствует, что и в этих странах не такой уж редкостью является то, что мы называем бюрократическими извращениями (служебные злоупотребления, неэффективность и пр.), однако общество и человек обладают там сильными правовыми средствами борьбы против таких явлений. К тому же столетия функционирования демократических институтов развили в чиновниках высокий уровень профессиональной этики: нередко достаточно обвинить чиновника публично даже не в преступном, а просто неэтичном поведении, чтобы он при невозможности опровергнуть обвинение немедленно ушел в отставку. В меньшей степени это, к сожалению, относится к депутатам.

Что же касается социалистических и развивающихся стран, то там засилье бюрократизма в самом отрицательном смысле слова – повсеместное явление, хотя в конституциях и законах можно встретить немало направленных против этого положений. Они, однако, бездействуют или малоэффективны в силу упомянутых факторов – авторитарного или тоталитарного политического режима и низкого уровня политико-правовой культуры общества.

Светское государство

Конституционная характеристика государства как светского означает отделение церкви от государства, разграничение сфер их деятельности. Так, ст. 7 Конституции Италии устанавливает, что государство и католическая церковь независимы и суверенны в принадлежащей каждому из них сфере. Их отношения регулируются Латеранскими пактами, заключенными еще в 1929 году и частично пересмотренными в 1984 году. Изменения пактов, одобренные обеими сторонами, не требуют процедуры пересмотра Конституции. Согласно части третьей ст. 8 Конституции отношения некатолических конфессий с государством регулируются законом на основе соглашений с их соответствующими представителями.

Светский характер государства не препятствует ему в интересах обеспечения прав религиозных меньшинств оказывать их церквам и религиозным общинам материальную помощь из государственного бюджета.

Противоположностью светскому государству является государство теократическое, в котором государственная власть принадлежит церковной иерархии. Таким государством была, например, Монголия до 1921 года, а сегодня является Ватикан. Впрочем, это чрезвычайно редкий случай.

Несколько чаще встречается клерикальное государство, которое с церковью не слито, однако церковь через законодательно установленные институты определяющим образом влияет на государственную политику, а школьное образование в обязательном порядке включает изучение церковных догматов. Примером может служить Иран.

Ряд вполне демократических государств, вполне обеспечивающих свободу совести, имеют тем не менее официальную церковь, у которой с государством существуют организационные связи. Например, в Швеции, где один из четырех основных законов – Форма правления 1974 года в п. 6 § 1 гл. 2 провозглашает свободу религии, а в § 2 запрещает принуждать гражданина к раскрытию его религиозных убеждений, действует официальная Шведская церковь евангелически-лютеранского вероисповедания. Хотя в последние десятилетия многие организационные связи этой церкви с государством отпали, доныне Правительство определяет число священнослужителей, размеры их вознаграждения, утверждает бюджет церкви и его статьи, решает вопросы о слиянии приходов, назначает настоятелей соборов и епископов. Должности епископов устанавливаются Риксдагом (парламентом) по представлению Правительства*. Политическая роль религиозных общин и церквей и связанные с этим правовые институты рассматриваются в настоящей главе ниже (§ 4).

* См.: Чернышева О.В. Церковь и демократия. Опыт Швеции. М.: Наука, 1994. С. 34-40.