Независимость и статус судей Конституционного Суда РФ

За­кон о Кон­сти­ту­ци­он­ном Су­де пре­ду­смат­ри­ва­ет га­ран­тии не­за­ви­си­мо­сти Кон­сти­ту­ци­он­но­го Су­да и его су­дей, ко­то­рые но­сят взаи­мо­обу­слов­лен­ный ха­рак­тер. Су­дьи Кон­сти­ту­ци­он­но­го Су­да, как и Суд в це­лом, не яв­ля­ют­ся пред­ста­ви­те­ля­ми ка­ких бы то ни бы­ло го­су­дар­ст­вен­ных и об­ще­ст­вен­ных ор­га­нов, по­ли­ти­че­ских пар­тий и дви­же­ний, го­су­дар­ст­вен­ных, об­ще­ст­вен­ных, коо­пе­ра­тив­ных, иных пред­при­ятий, уч­ре­ж­де­ний и ор­га­ни­за­ций, долж­но­ст­ных лиц, го­су­дар­ст­вен­ных об­ра­зо­ва­ний, тер­ри­то­рий, на­ций, на­род­но­стей, со­ци­аль­ных групп.

Из это­го вы­те­ка­ет сле­дую­щее по­ло­же­ние: су­дьи Кон­сти­ту­ци­он­но­го Су­да раз­ре­ша­ют де­ла и да­ют за­клю­че­ния в ус­ло­ви­ях, ис­клю­чаю­щих по­сто­рон­нее воз­дей­ст­вие на сво­бо­ду их во­ле­изъ­яв­ле­ния. Они не долж­ны за­пра­ши­вать или по­лу­чать ука­за­ния от ка­ких-ли­бо го­су­дар­ст­вен­ных или об­ще­ст­вен­ных ор­га­нов, долж­но­ст­ных лиц. Что же ка­са­ет­ся ре­ше­ний Су­да, то они, в со­от­вет­ст­вии с точ­ным смыс­лом Кон­сти­ту­ции, вы­ра­жа­ют пра­во­вую по­зи­цию су­дей, сво­бод­ную от со­об­ра­же­ний прак­ти­че­ской це­ле­со­об­раз­но­сти и по­ли­ти­че­ских склон­но­стей.

За­кон осо­бо ого­ва­ри­ва­ет за­прет ка­ко­го бы то ни бы­ло вме­ша­тель­ст­ва в дея­тель­ность Кон­сти­ту­ци­он­но­го Су­да. Та­кое вме­ша­тель­ст­во, ес­ли оно име­ет ме­сто, вле­чет от­вет­ст­вен­ность в со­от­вет­ст­вии с за­ко­ном.

Га­ран­тией независимости является не­сме­няе­мость су­дьи Кон­сти­ту­ци­он­но­го Су­да в те­че­ние ус­та­нов­лен­но­го сро­ка пол­но­мо­чий, не­воз­мож­ность его пе­ре­во­да на дру­гую долж­ность без его со­гла­сия. Ст.15 За­ко­на ус­та­нав­ли­ва­ет им­му­ни­те­т су­дей Кон­сти­ту­ци­он­но­го Су­да от уго­лов­ной и ад­ми­ни­ст­ра­тив­ной юрис­дик­ции. Осо­бо ого­ва­ри­ва­ет­ся в За­ко­не, что су­дья не мо­жет быть при­вле­чен к ка­кой-ли­бо от­вет­ст­вен­но­сти, в том чис­ле и по окон­ча­нии его пол­но­мо­чий, за мне­ние, вы­ра­жен­ное им в су­деб­ном за­се­да­нии, а так­же за при­ня­тое Су­дом ре­ше­ние.

Пред­се­да­тель Кон­сти­ту­ци­он­но­го Су­да, как и ни­кто дру­гой в Кон­сти­ту­ци­он­ном Су­де или вне его, не рас­по­ла­га­ет в от­но­ше­нии су­дьи Кон­сти­ту­ци­он­но­го Су­да дис­ци­п­ли­нар­ной вла­стью. Су­дья Кон­сти­ту­ци­он­но­го Су­да не мо­жет быть при­вле­чен к ад­ми­ни­ст­ра­тив­ной от­вет­ст­вен­но­сти.

Полномочия Конституционного Суда РФ. Общие положения

Полномочия Конституционного Суда РФ в общем и целом описана в статье 125 и других статьях Конституции. Закон о Конституционном Суде лишь конкретизирует эти полномочия. Согласно ч.3 ст.128 Конституции полномочия, порядок образования и деятельности Конституционного Суда устанавливаются федеральным конституционным законом (прежде всего – Законом “О Конституционном Суде Российской Федерации” 1994 г.). Дальнейшая конкретизация конституционных полномочий Конституционного Суда РФ может осуществляться только федеральными конституционными законами (ст.2 и п.7 ч.1 ст.3 Закона о Конституционном Суде). Сам Конституционный Суд путем толкования своей конституционной компетенции будет придавать более широкий или узкий смысл текстам ст.125 Конституции, Закона о Конституционном Суде и других федеральных конституционных законов, описывающим его компетенцию.

Конституционный Суд РФ:

1) осуществляет полномочия конституционного контроля по вопросам, предусмотренным в ч.2 и ч.4 ст.125 Конституции;

2) разрешает споры о конституционной компетенции между федеральными органами государственной власти и споры о конституционной компетенции, вытекающие из федеративного устройства России (ч.3 ст.125);

3) дает официальное нормативное толкование Конституции РФ (ч.5 ст.125);

4) дает заключение о соблюдении установленного порядка выдвижения обвинения Президента РФ в государственной измене или совершении иного тяжкого преступления (ч.7 ст.125)[295];

5) выступает с законодательной инициативой по вопросам своего ведения (ч.1 ст.104 Конституции);

6) осуществляет иные полномочия, предоставляемые ему Конституцией Российской Федерации и федеральными конституционными законами (п.7 ч.1 ст.3 Закона о Конституционном Суде).

Кроме того, Конституционный Суд дает казуальное толкование Конституции и актов, конституционность которых проверяется при разрешении конкретных дел (см. 4.5.7.9.).

Согласно авторитетному суждению первого (после принятия Конституции 1993 г.) Председателя Конституционного Суда РФ В.А.Туманова “Конституционному Суду не предоставлено... право проверки правопримени­тельной (в значительной мере совпадающей с судебной) практики”[296]. Таким пра­вом обладал Конституционный Суд, действовавший в соответствии с Законом “О Конституционном Суде РСФСР” 1991 г. Между тем в ч.2 ст.74 Закона о Консти­туционном Суде говорится, что Конституционный Суд принимает решение по делу, оценивая как буквальный смысл рассматриваемого акта, так и смысл, при­даваемый ему официальным и иным толкованием или сложившейся правопри­менительной практикой.

Следовательно, Конституционный Суд вправе признавать противоречащим Конституции смысл, придаваемый судебной практикой рассматриваемому акту, не признавая сам акт неконституционным, и, таким образом, прямо или косвенно давать толкование рассматриваемого акта, соответствующее Конституции. На­пример, в Постановлении от 27 марта 1996 г. (см. 2.5.3.1.) Конституционный Суд признал ст.21 Закона РФ “О государственной тайне”, устанавливающую порядок допуска должностных лиц и граждан к государственной тайне, по ее букваль­ному смыслу соответствующей Конституции. Но в отношении практики примене­ния судом ст.21 Закона о государственной тайне Суд постановил следующее: “Распространение положений данной статьи на адвокатов, участвующих в каче­стве защитников в уголовном судопроизводстве, и отстранение их от участия в деле в связи с отсутствием допуска к государственной тайне не соответствует Конституции Российской Федерации, ее статьям 48 и 123 (часть 3)” (п.2 Поста­новления Конституционного Суда от 27 марта 1996 г.).

Таким образом, осуществляемый Конституционным Судом конституционный контроль распространяется и на судебную (правоприменительную) практику – в связи с проверкой конституционности законов, применяемых судами.

Следует подчеркнуть, что Конституционный Суд обладает полномочиями конституционного контроля и не вправе заниматься конституционным надзо­ром, т.е. возбуждать проверку конституционности соответствующих официаль­ных актов по соб­ст­вен­ной ини­циа­ти­ве. Суд конституционной юрисдикции, именно как суд, должен начинать производство только по обращениям уполно­моченных на то субъектов и должен быть связан при рассмотрении дела предме­том обращения; “суд” полномочный начинать производство по собственной инициативе, является “судьей в своем деле”, что противоречит природе правосу­дия. По Закону РСФСР 1991 г. прежний Конституционный Суд обладал полно­мочиями конституционного надзора и использовал их в откровенно политиче­ских целях, что закончилось для него весьма плачевно: тот Конституционный Суд “начал как сомнительно активный политический суд, а закончил, без всякого сомнения, как политическое ничто в полной неопределенности”[297].

Поводом к рассмотрению дела является обращение в Конституционный Суд в форме запроса, ходатайства или жалобы. Основанием к рассмотрению дела явля­ется обнаружившаяся неопределенность в вопросе о том, соответствует ли Кон­ституции закон (иной акт, конституционность которого может быть проверена Конституционным Судом), или обнаружившееся противоречие в позициях сто­рон о принадлежности полномочия в спорах о компетенции, или обнаружив­шаяся неопределенность в понимании положений Конституции, или выдвижение Государственной Думой обвинения против Президента в государственной из­мене или совершении иного тяжкого преступления (ст.36 Закона о Конституци­онном Суде). Конституционный Суд принимает решения только по предмету, указанному в обращении, и лишь в отношении той части акта или компетенции органа, конституционность которых подвергается сомнению в обращении. Од­нако при принятии решения Суд не связан основаниями и доводами, изложен­ными в обращении (ч.3 ст.74 Закона о Конституционном Суде).