Равенство всех перед законом и судом (ст. 19 Конституции РФ).

В соответствии со ст. 35 Конституции РФ, право частной собственности охраняется законом. Принудительное отчуждение имущества для государственных нужд может быть произведено только при условии предварительного и равноценного возмещения. КС РФ признаёт неприкосновенность права частной собственности в качестве одного из «основных начал гражданского законодательства, имеющих конституционное значение»[5], «конституционно-правового принципа»[6], «общеправового принципа»[7].

Ст. 19 Конституция РФ закрепляет равенство всех перед законом и судом. Конституционный Суд РФ, разъясняя положения гл. 2 Конституции, в том числе ст. 19, указал, что они распространяются также на юридических лиц, если соответствующие конституционные требования не противоречат сущностной природе правового статуса организаций[8].

На основании оспариваемых положений Федерального закона и Закона Черноземского края, решением арбитражного суда Черноземского края от 17.12.2015 года по делу № А86-20713/2015 из собственности ООО «Райские Сады» под предлогом государственных нужд были принудительно изъяты земельный участок и расположенные на нём сооружения. Фактически отчуждение недвижимого имущества было произведено в целях размещения объекта инфраструктуры поддержки субъектов малого и среднего предпринимательства и передано коммерческой организации, преследующей в своей деятельности цель извлечения прибыли, а не удовлетворение нужд субъекта РФ, в безвозмездное пользование на срок 20 лет.

Изъятие земельного участка, принадлежащего на правах собственности ООО «Райские Сады» в целях строительства объекта инфраструктуры поддержки субъектов малого и среднего предпринимательства, предусмотренного региональной программой развития, помимо прочего, противоречит позиции Европейского Суда по правам человека (далее ЕСПЧ), практика которого направлена на обеспечение разумного равновесия между общими интересами общества и необходимостью соблюдения фундаментальных прав человека^[9], в том числе права частной собственности. При рассмотрении дел о нарушении ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции «О защите прав человека и основных свобод» от 20 марта 1952 г. (далее - Протокол № 1), ЕСПЧ неоднократно отмечал необходимость разумной соразмерности между используемыми средствами и той целью, на которую направлена любая мера, лишающая лицо собственности^[10].

Правовая доктрина зарубежных стран исходит, главным образом, из положений ст. 1 Протокола № 1, которая закрепляет невозможность лишения имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права. Исходя из этого, в европейских конституциях изъятия такого рода связаны с обществом и его потребностями, но не с государством.

Так, Основной Закон ФРГ упоминает о возможности отчуждения имущества «в целях общего блага» (ст. 14), Конституция Исландии 1944 г., Конституция Португалии 1976 г. – «в общественных интересах» (соответственно ст. 31 и ст. 62), в Конституция Италии 1947 г. – «в общих интересах» (ст. 43), в Конституция Дании 1953 г. – если этого требует «общественная необходимость» (разд. 73) и т. д.

Судебной Коллегией по гражданским делам Верховного Суда РФ в Определении Верховного Суда РФ от 30.09.2015 № 303-ЭС15-5520 было отмечено, что под государственными или муниципальными нуждами понимаются потребности публично-правового образования, удовлетворение которых направлено на достижение интересов общества (общественно полезных целей), осуществить которые невозможно без изъятия имущества, находящегося в частной собственности. Соответственно, принудительное изъятие не может производиться только или преимущественно в целях получения выгоды другими частными субъектами, деятельность которых лишь опосредованно служит интересам общества^[11].

Такая позиция подтверждается и Конституционным Судом РФ, который в п.2.1 Определения от 07.10.2014 № 2026-О прямо указывает, что случаи изъятия земельных участков в целях развития застроенных территорий для нужд частных лиц федеральным законодательством не предусмотрены.

Очевидно, что интересы общества не могут заключаться в интересах отдельных субъектов малого и среднего предпринимательства, круг которых определяется региональной программой. Увеличение налоговых поступлений в бюджет Черноземского края, как ожидаемый результат реализации региональной программы, нельзя считать публичными интересами. По этой причине предусмотренная оспариваемыми положениями законов передача земельного участка из одних частных рук в другие при посредничестве органов государственной власти не только не будет служить интересам общества, но и создаст ситуацию, когда субъекты малого и среднего предпринимательства находятся в привилегированном положении в сравнении с другими коммерческими организациями.