Партийно-государственные акты
Правовая доктрина. В современных словарях иностранных языков и выражений доктрина определяется как учение, научная и философская теория, руководящий теоретический или политический принцип. Отсюда можно сделать вывод, что правовая доктрина представляет собой учение, систему теоретических и практических положений, основных принципов, раскрывающих сущность государства и права, их назначение и функции. Формой выражения правовой доктрины служат научные труды выдающихся ученых - юристов, теоретические положения и выводы которых в процессе длительного использования в деятельности органов государственной и муниципальной власти стали эталоном научного подхода к решению практических проблем.
В- Великобритании доктринальными источниками конституционного права являются научные труды классиков отечественного государствоведения. В первую очередь в их состав включают следующие сочинения: Брэктон. Трактат о законах Англии (1250 г.); Блэкстон. Комментарии законов Англии (1566 г.); Коук. Правовые институты Англии (1628г); Форстер. Решения королевских судов (1763 г.). Эти труды до сих пор не превратились в исторические памятники юридической мысли, не потеряли своей актуальности.
Не менее авторитетным признается просвещенное мнение и таких канинизированных специалистов по конституционному праву Великобритании, как Д. Локк, И. Бентам, Э. Берк, У. Беджгот, Д-С. Миль,
Э. Мэй, Д. Лоу, А. В. Дайси. К их научным трудам обращаются Парламент и суды Великобритании в случае отсутствия норм статутов, конституционных соглашений и судебных прецедентов. Так, в 1990 г. Палата лордов Парламента Великобритании, выступая в качестве высшей судебной инстанции страны, прямо восприняла предложенное А. В. Дайси определение королевской прерогативы. В обоснование своей позиции Палата лордов заявила: «Раньше существовало созданное практикой правило, что при жизни автора нельзя ссылаться в суде на его работу. Это правило, которое, по-видимому, не имело никаких логических оснований, теперь не особенно принимается в расчет, и некоторые авторы, даже авторы статей в периодической печати, еще при жизни получают удовлетворение от того, что к их мнению присоединяются судьи».
Однако правовая доктрина как источник конституционного права получила некоторое распространение и в странах континентальной Европы. В последние годы Федеральный конституционный суд Германии начал ссылаться на юридическую литературу ведущих государствоведов страны. Это способствует повышению эффективности конституционного контроля в Германии и в то же время мотивирует государствоведов на исследование актуальных проблем конституционного права таким образом, чтобы их научные труды могли послужить подспорьем судебной практике.
В исламских государствах в качестве доктринального источника мусульманского права выступает иджма, понимаемая как система согласованных заключений высших религиозных авторитетов по вопросам применения положений Корана и Сунны, вынесенных ими в форме фетв. Практическая значимость фетв заключается в том, что они служат правовым средством доктринального восполнения пробелов в мусульманском праве в тех случаях, когда ни Коран, ни Сунна не могут дать однозначного ответа на возникшие в реальной жизни вопросы. При рассмотрении конкретных дел судьи ссылаются на нормы фетв, имеющих силу закона. Это в полной мере относится и к разрешению конституционных споров.
Древнейшим источником доктринального права является Талмуд, представляющий собой собрание устных законов, которые разрабатывались поколениями иудейских Мудрецов в Палестине и Вавилонии. Он состоит из двух взаимосвязанных частей: Мишны и Гемары.
В Мишне содержатся исключительно точные и лаконичные высказывания Мудрецов, сформулированные после тщательного анализа мнений всех сторон по поводу конкретных действий, типичному поведению лица или его возможной мыслительной деятельности.
По степени своей определенности, уровню лингвистической техники, категоричности предписаний или запретов и средствам их обеспечения они напоминают правовые нормы. В этой связи каждое высказывание Мудреца, основанное на Торе и подтвержденное в результате дискуссий, получило название галахи, то есть закона, правила, постановления. Такие высказывания и составляют Мишну или книгу Галахи (Закона).
Древнееврейские Мудрецы заботились о том, чтобы содержание и смысл Мишны могли понимать не только круг избранных людей, отправляющих правосудие, но и простые смертные. В ходе дискуссий они дали развернутый анализ Мишны, сделали обширные комментарии и разъяснения каждой ее галахи, каждого законченного отрывка. Текст комментария составляет вторую часть Талмуда, известную как Гемара.
Талмуд на протяжении веков служил основой еврейского Закона, главным регулятором общественных отношений. Как ныне Верховный суд любого демократического государства ищет руководства в конституции страны, так и в свое время Синедрион обращался к Талмуду при вынесении судебных решений и постановлений.
Однако Талмуд и теперь вызывает не только академический, но и сугубо практический интерес. Он является одним из источников комбинированной Конституции Израиля, в состав которой входят как писанные законы, так и конституционные обычаи. На него ссылаются религиозные суды Израиля при разрешении гражданских споров. Содержание его Галахи учитывается Кнессетом (парламентом) Израиля при принятии законов.
Юридическая практика. Она представляет собой обобщенный опыт реализации правовых норм, выраженный в форме постановлений верховных судов общей юрисдикции, обеспечивающих единство правоприменительной практики на территории страны.
Нормативный договор
Нормативный договор. Традиционно под договором понимается соглашение сторон (участников) об установлении, изменении или прекращении прав и обязанностей в той или иной сфере общественных отношений. Предметом конституционно-правовых договоров могут быть вопросы образования или ликвидации федеративного государства, разграничения компетенции между федерацией и ее субъектами, изменения статуса субъектов федерации или границ между ними, обеспечения единообразия в осуществлении правосудия и политико-правового администрирования, координации усилий участников договора по реализации комплексных программ.
Договоры об образовании федерации заключаются между суверенными государствами. Тем не менее, они содержат важнейшие конституционно-правовые нормы о государственном суверенитете, принципах объединения государств в федерацию, разграничении предметов ведения и полномочий между федерацией и ее субъектами, о конституционных основах формирования высших органов государственной власти вновь созданной федерации. В качестве примеров можно привести Учредительный акт федерации Мексики 1824 г., Договор об образовании Союза Советских Социалистических Республик от 30 декабря 1922 г., заключенный РСФСР, УССР, БССР и ЗСФСР, Статьи о союзе между Республикой Танганьика и Народной Республикой Занзибар и Пемба 1964 г. о создании Объединенной Республики Танзания, положивших начало формированию федеративных государств.
Заключение договоров о разграничении компетенции между федерацией и ее субъектами предусмотрено ст. 11 Конституции РФ. В ней говорится, что разграничение предметов ведения и полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами власти субъектов Российской Федерации осуществляется настоящей Конституцией, Федеративным и иными договорами о разграничении предметов ведения и полномочий (ч. 3).
Таким образом, Конституция РФ предусматривает возможность заключения двух видов договоров о разграничении предметов ведения и полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти ее субъектов - Федеративного договора и иных договоров.
Федеративный договор является коллективным договором между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти ее субъектов. В марте 1992 г. были заключены между Российской Федерацией и ее субъектами три договора, которые в отечественной литературе получили обобщенное название Федеративного договора. В отличие от учредительных договоров об образовании федеративного государства они предусматривают лишь разграничение предметов ведения и полномочий между федеративными органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти ее субъектов. Но поскольку проекты договоров подписывались полномочными представителями Российской Федерации и полномочными представителями республик, краев, областей, городов Москва и Санкт-Петербурга, а также автономной области и автономных округов дифференцированно, с учетом особенностей их конституционноправового статуса в составе России, то и появились на свет три сходных между собой договора.
Под иными договорами по смыслу ст. 11 Конституции РФ следует понимать договоры между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти конкретных ее субъектов о разграничении между ними предметов ведения и полномочий в экономической, социально-культурной и административно-политической сферах. В числе действующих договоров данного вида можно назвать Договор Российской Федерации и Республики Татарстан от 15 февраля 1994 г. «О разграничении предметов ведения и взаимном делегировании полномочий между органами государственной власти Российской Федерации и органами государственной власти Республики Татарстан». Хотя Договор и заключен с конкретным субъектом Российской Федерации, тем не менее, он относится к источникам конституционного права, поскольку в его содержании сформулированы на принципах консенсуса конституционно-правовые нормы.
Богатая практика заключения внутригосударственных договоров между федерацией и ее субъектами сложилась в Бельгии. В целях разрешения противоречий между Французским сообществом и Валлонским регионом федерация и ее субъекты заключают договоры о сотрудничестве Бельгии с международными организациями с учетом интересов лингвистических сообществ страны. В основном они касаются процедуры выработки общей позиции по урегулированию политических ситуаций, когда достижение согласия в рамках Конституции Бельгии 1994 г. по вопросам участия полномочных представителей страны в работе международных организаций становится проблематичным или вообще недостижимым (ст. 77, 138).
Источниками конституционного права являются также нормативные договоры, которые заключаются между заинтересованными субъектами федеративного государства с целью изменения их статуса. Такой вид договоров предусмотрен ст. 29 Основного закона ФРГ, согласно которой «изменения территориального статуса земель могут осуществляться на основе государственных договоров между заинтересованными землями либо по федеральному закону с согласия Бундесрата» (п. 7).
Конституция Мексики допускает возможность изменения границ между субъектами федерации путем заключения ими двухсторонних и многосторонних договоров. Конституционными нормами установлено, что «штаты могут регулировать между собой путем дружественных соглашений свои соответствующие границы; однако эти соглашения вступают в силу лишь после их одобрения Национальным конгрессом» (ст. 116).
Внутригосударственные договоры между субъектами федерации по обеспечению единообразия в осуществлении правосудия и политико-правового администрирования, реализации комплексных программ в большинстве случаев содержат нормы административного, экологического и хозяйственного права. Однако в практике договорного регулирования федеративных отношений встречаются иногда соглашения между субъектами федеративного государства, закрепляющие сам порядок заключения договоров. Такие договоры содержат, как правило, конституционнопроцессуальные нормы. Убедительным подтверждением тому может служить Соглашение между кантонами Форибур, Ваадт, Валлис, Нойенбур, Женева и Юра Швейцарской Конфедерации от 9 марта 2001 г. «О подготовке, ратификации, введении в действие и изменении межкантональных договоров и соглашений кантонов с иностранными государствами».
Все внутригосударственные договоры нормативного характера должны заключаться только в рамках действующей конституции. Если заключение договоров предшествовало принятию конституции, как это было с федеративными договорами в России, то после вступления в силу основного закона государства все договоры должны быть приведены в соответствие с нормами конституции или же денонсированы. Конституция в каждом государстве имеет верховенство на всей территории страны, обладает высшей юридической силой по отношению к законам и иным нормативным правовым актам, внутригосударственным и международным договорам. Кроме того, все конституционно-правовые договоры между субъектами федерации должны заключаться под контролем центральных властей и не содержать политических положений (ст. 125-126 Конституции Аргентины 1853 г.).
В мировой практике чрезвычайно редко встречаются конституционно-правовые договоры, заключаемые между собой высшими органами государственной власти страны. Беспрецедентным в этом отношении является Конституционный Договор между Президентом Украины и Верховной Радой Украины от 8 июня 1995 г. «Об основных принципах организации и функционировании государственной власти и местного самоуправления в Украине на период до принятия новой Конституции Украины». Хотя Договор и не отменял действующую в то время Конституцию (Основной закон) Украины 1978 г., но ее нормы не могли противоречить достигнутому соглашению. Как условились стороны, «до принятия новой Конституции Украины положения действующей Конституции Украины действуют только в части, которая согласуется с этим Конституционным Договором» (Раздел II).
Видимо, такие договоры заключаются только в чрезвычайных условиях, когда требуется принимать срочные меры по урегулированию сложной ситуации, выводу страны из глубокого социально- экономического и политического кризиса.
Священные писания и предания.