Проспится - опять будет подпоручик барановский

N-ская дивизия отошла на две недели в резерв. N-цы расположились вбольшом селе Утином на берегу двух длинных, кривых озер, поросшихтростником, по ту сторону которых сейчас же за поскотиной стояла небольшаяберезовая роща, а левее ее стелились сочные зеленые ковры лугов. Озера былиполны диких уток и всякой болотной дичи, а в роще, как овцы, бегали зайцы ичерные косачи спокойно сидели на березах. Офицеры немедленно по приходе вУтиное принялись за охоту. Лес, луга, озера огласились раскатистымивыстрелами. Любителей было много, и все с жаром взялись за охоту,привлекаемые обилием дичи. Солдаты обратили свое внимание в другую сторону-- принялись за рыболовство, доставали у крестьян сети и по целым днямлазили по озерам, ловя золотистых жирных карасей. Люди посолидней, семейные,интересовались больше скромными домашними удовольствиями -- топили бани,целыми часами парились в них со всем семейством, а потом сидели в светлых ипросторных горницах домовитых сибиряков и подолгу пили горячий душистый чай.Сидели за чаем с особенным наслаждением, так как на столе ласково шипелбольшой, сверкающий медью самовар, а любимую китайскую травку можно былопить из блюдечка, не торопясь, что ярко напоминало дом и недавнюю мирнуюжизнь. Бабы принялись за стирку, штопанье, чинку. По утрам суетились упечек, разводя стряпню. Ротные кухни ремонтировались, и продукты солдатамвыдавались на руки. Готовить приходилось самим. Продуктов давалось много,вволю, да к тому же и в селе можно было достать что угодно по очень сходнымценам. Хозяева продавали все, что могли. Было из чего постряпать бабам, иони старались вовсю. Солдаты, сытые и отдохнувшие, ходили, как именинники.Молодежь совместно с местными парнями и девушками устраивала вечеринки, извуки гармоники и веселых песен оглашали Утиное с вечера до рассвета. Былоначало августа, ночи становились сырыми, холодными. N-цы стали поговариватьо теплом белье. Начальник хозяйственной части вернулся из Омска как развовремя, привез английское обмундирование на весь полк. Обтрепавшиеся N-цыполучили шерстяные английские френчи, брюки, теплое белье, носки, вязаныеамериканские фуфайки, шарфы, шлемы, перчатки и толстые суконные шинели.Оделись и принялись хохотать. Люди не узнавали друг друга: все стали похожина англичан. Когда какая-нибудь рота, одетая во все английское,выстраивалась и лица, как и всегда в строю, теряли свои характерные черты,то со стороны нельзя было разобрать, англичане это стоят или русские. Фоматоже оделся во все английское, и Барановский хохотал над ним до упаду, глядяна его неуклюжую фигуру и типичное русское лицо с вздернутым мясистым носом. -- Фомушка, да ты настоящий англичанин. Я теперь тебя буду звать Томом.Какой ты Фома? Ты Том, настоящий Том. Фомушка хорошенько не понимал, что говорил командир, но обмундированиеему ужасно нравилось, и он довольно улыбался. N-цы, получив вещи, оченьудивлялись, что за границей так хорошо одевают солдат. Молодой татарин Валиулин, из роты Мотовилова, с кучей полученногообмундирования бежал по улице и чуть не сшиб с ног командира, шедшего емунавстречу с подпоручиком Колпаковым. -- Валиулин, это что? -- сердито крикнул Мотовилов, с его языка готовобыло сорваться жестокое "Два наряда", но лицо солдата сияло такойдобродушной улыбкой, что офицер тоже улыбнулся. -- Уй, гаспадын паручик, виноват. Мы вас не видал. Моя сирдца рад стал,бульна харошь мундированья получал. -- Ну, иди, -- отпустил его Мотовилов. -- Черт их знает, как дети маленькие: дай им игрушку, и они всезабудут. Забудут о том, что сегодня они получат щегольский английскийкостюм, а завтра их в этом же костюме и за этот именно костюм погонят, какбаранов, на фронт, где, может быть, в первом же бою их изорвет снарядом вклочья вместе с их новеньким френчем, -- рассуждал Колпаков. -- Ничего, -- отвечал Мотовилов, -- это хорошо. Чем темнее масса, темлучше. Чем охотнее идет она на разные такие приманки, тем выгоднее для нас.Ну что же, отдадим мы англичанам за эти френчи сколько-нибудь золота, иладно, зато будем знать, что наш солдат доволен, а раз доволен, то он идерется хорошо. Это главное. Солдата нужно только одеть и накормить, и онпойдет. Он пойдет и завоюет нам власть. Ради этого не стоит жалеть кучизолота или чего-нибудь в этом роде. Да-с. Офицеры замолчали, закурили, пошли до ближайшего угла и повернуливлево, решив зайти к Барановскому, вспомнив, что он вчера ходил на охоту ичто у него, наверное, будет жареная дичь. Офицеры не ошиблись. Барановскийохотился вчера весьма удачно, вернулся домой с хорошим полем. Сегодня он самвозился у печки, зажаривая дичь. Молодой офицер обладал недурными познаниямив области кулинарии и при случае был не прочь блеснуть ими. -- Ага, пришли. Ну вот и отлично. А я за вами хотел уж Фомушкупосылать, -- встретил хозяин гостей. -- Хочу сегодня именины свои справлять. Обед закатил министерский. -- Да ты разве именинник? -- удивились пришедшие. Барановский засмеялся. -- Да нет, я именинник буду еще в декабре, да черт его знает, где в товремя будешь, а пока есть возможность, так надо оправить. -- Молодец, молодец, Ваня, -- заревел Мотовилов. -- Руку, именин