Теории происхождения государства. Россия – государство с тысячелетней историей, огромным географическим пространством, специфическим климатическими условиями
Введение
Россия – государство с тысячелетней историей, огромным географическим пространством, специфическим климатическими условиями. На становление российской государственности и права оказали влияние традиции и обычаи славянских племен, влияние Византии и римского права. Изучение данной темы позволит знать особенности возникновения и развития древнерусского государства и права в IX-XII в.в., изучить причины и предпосылки возникновения государственности у древних славян, проанализировать процесс формирования и функции первых государственных органов Киевской Руси и рассмотреть крупнейший памятник права Древней Руси – Русскую Правду.
Вопрос 1. Возникновение государства у восточных славян
Происхождение славян.
На сегодняшний день существует по меньшей мере две версии ответа на вопрос – откуда пошли славяне вообще.
1. Нестор в Повести временных лет разрешает этот вопрос в библейских традициях, определяя славян наравне с другими народами запада и севера как потомков сыновей Иафета, а их язык как результат вавилонского смешения языков. В указанной повести он пишет «норики, которые и есть славяне»[1]. Среди известных народов под нориками можно понимать жителей царства, а затем римской провинции Норик, расположенной на левобережье Дуная на территории современных Австрии, Венгрии, словении. Однако противники данной теории утверждают, что ни язык, ни культура нориков не дают каких-либо оснований связывать нориков со словянами.
В I веке до н.э. в альпийских землях образовалось царство Норик, как оно именуется латинскими авторами. Иллирийское племя нориков объединяло под своей властью несколько кельстских, иллирийских племен и племя венетов. Последние жили между Альпами и северной оконечностью Адриатического моря. Царство Норик достигло большого хозяйственного подъема. Норик чеканил собственную золотую манету. Употреблялось венетское и иллирийское алфавитное письмо[2]. Языки венетов и иллирийцев близки друг к другу, а также языкам италиков и, в какой-то степени, кельтов.[3]
В 16 г. до н.э. Норик был преобразован в одноименную римскую провинцию и в таком качестве просуществовал вплоть до распада Западной Римской империи.
Соотнесение нориков и славян у средневекового историка могло возникнуть вследствие того, что Норик был первой провинцией Рима, заселенной славянами и за этим населением какое-то время, сохранялось имя жителей.
2. Другая группа ученых (Ломоносов М.В. Соловьев С.М., Ключевский В.О., Рыбаков Б.А.) считает, что славяне произошли от венедов. Этнонимвенеды впервые появляется у Тацита. Однако Тацит не указывает на язык венедов и на то можно ли считать их славянами. Можно выделить два признака схожести венедов и славян: во-первых, венеды на рубеже I и II веков н.э. занимали территорию, на которой с IV мы видим действительных славян; во-вторых, некоторые историки считают, что славяне и венеды имеют один схожий корень. Так, Б.А. Рыбаков представляет слово «славяне» как состовное: «слы» и «вене» (послы от венедов)[4]
Венеды населяли земли по Дунаю, в I в. стали заселять Восточную и Центральную Европу между Днепром на востоке и Одером на западе. На севере территория их заселения достигала левобережья Припяти, на юге — рубежа лесостепи и степи[5]. Венеды вели оседлый образ жизни, знали пашенное земледелие. У них было развито ремесло, в том числе добыча и обработка металлов.
С IV сразу в двух источниках (Прокопий «Война с готами» и Иордан «Гетик») достоверно фиксируется появление славян на исторической арене.
Процесс политической консолидации восточных славян завершился в конце IX в. образованием Древнерусского государства — Киевской Руси, объединившего Киевский и Новгородский центры славянской государственности. Это событие, отнесенное летописью к 882 г., считается датой образования Древнерусского государства. Первым князем Древнерусского государства был Олег (882—912).
Экономические предпосылки образования Древнерусского государства:
1. Наличие торгового пути «из грек в варяги», проходившего через Киев и Новгород, способствовало объединению вокруг них двух групп восточно - славянских племен – северных и южных.
Традиционно в исторической литературе считается, что путь из «грек в варяги» шел из Черного моря вверх по Днепру, в верховьях Днепра — волок до реки Ловати, по ней в Ильмень-озеро, из него по реке Волхов в Ладожское озеро, из которого по реке Неве в Балтийское море. Однако монах Нестер в «Повести временных лет», описывает «путь из варяг в греки» следующим образом: по Балтийскому и Северному морям вокруг Европы в Средиземное море, к Риму и норманнским владениям в Сицилии и Неаполе, далее — к Константинополю, а затем — в Черное море.
2. Развитие производительных сил, за счет военных экспедиций славян против своих соседей привело к имущественной дифференциации внутри славянских племен, что привело к выделению племенных вождей и их дружин;
3. Сбор полюдья, продолжавшийся полгода, организация сбыта результатов полюдья вниз по Дону в Итиль (Волгу) и по Днепру — в Византию, в земли Арабского халифата, требовали огромных ресурсов и объединения труда многих людей (например, для строительства и оснащения военного и торгового флотов).
Политические предпосылки образования Древнерусского государства:
1. Наличие внешней угрозы экономического и политического подчинения со стороны Хазарского каганата;
2. Усиление роли и значения племенных вождей, власть которых трансформировалась в княжескую.
Социальные предпосылки образования Древнерусского государства:
1. Классовое неравенство среди восточных славян усилилось;
2. Родовая община сменилась соседской, а племена стали сливаться в единую древнерусскую народность;
3. Появились города (Новгород, Белоозеро, Киев, Смоленск).
Теории происхождения государства.
Норманская теория. Согласно норманской теории Древнерусское государство образовалось не в результате внутреннего социально-экономического развития, а в результате завоевания варягами призванных на княжение в Новгород славянских племен и городов.
Традиционно основоположниками теории норманнизма считаются историки — члены Российской академии наук Г.Ф. Миллер и Г.З. Байер. Однако фактически их роль состояла в том, что они довели до широкой научной общественности в виде некоей теоретической концепции выводы, которые высказывались до них, например, первыми российскими профессиональными историками XVIII в. В.Н. Татищевым и М.М. Щербатовым.
Эти выводы строились на основе изучения источников, но опирались, во-первых, на единственно возможную в то время методологию — добросовестно следовать за сообщениями исторических памятников, а во-вторых, на идеалистическое понимание хода исторического процесса как результата деятельности исторических лиц. В случае с образованием Древнерусского государства в качестве таковых лиц выступали Рюрик, Олег и Игорь, о которых в древнерусских летописях (абсолютно надежных по тогдашним временам источниках) сообщалось, что они «варяжского» происхождения.
Концепция Байера и Миллера, которую позднее развил А.Л. Шлецер, в течение XVIII—XIX вв. влияла на исследования ранней истории России и проблем образования Древнерусского государства как внутри страны, так и за рубежом. Плодотворность выдвинутых ими подходов к исследованию источников, постановка вопроса о тесных связях Руси со Скандинавией и Византией, об основах древнерусской экономики и государственности открывали перспективы развития исторической науки в данной области. Развитие их концепции, поиски новых материалов и их интерпретация, постановка новых проблем и их решение свидетельствовали о научной продуктивности «норманнской» теории вплоть до начала XX в.
В той или иной степени разделяли норманнскую теорию виднейшие отечественные историки — Н.М. Карамзин, С.М. Соловьев, В.О. Ключевский, М.П. Погодин.
В конце XIX — начале XX в. произошло даже некоторое укрепление норманнизма, связанное, во-первых, с выходом в 1891 г. на русском языке (после английского, немецкого и датского изданий) книги датского лингвиста, профессора Копенгагенского университета В. Томсена «Начало Русского государства», подведшей итог филологической аргументации норманнистов; во-вторых, с обращением к археологически аргументам. На основании раскопок ряда памятников отечественные археологи А.А. Спицын и В.И. Равдоникас, шведский археолог, сотрудник Исторического музея Швеции Т. Арне (обобщивший накопленный им материал в изданной в 1914 г. книге «Швеция и Восток») сделали вывод о большой роли скандинавов в истории Древней Руси и ее культуре. Их выводы в пользу норманнской теории образования Древнерусского государства были поддержаны отечественными историками Ю.В. Готье (заявившем, что норманнский вопрос «решен в пользу норманнов»), А.А. Шахматовым (рассматривающим возникновение государственности на Руси как последовательное появление в Восточной Европе трех скандинавских государств и результат борьбы между ними), А.Е. Пресняковым, а также советскими историками М.Н. Покровским, И.А. Рожковым, П.П. Смирновым и др.
Антинорманская теория.
В результате походов древнерусских князей Олега (882—907), Игоря (912—945), Святослава (965—971) и Владимира (980—1015) территория Древнерусского государства существенно расширилась: были присоединены земли древлян, северян, радимичей, уличей и тиверцей, вятичей.
Исследования показали, что восточные славяне жили соседскими общинами, основным занятием которых было земледелие. Уже в середине I тысячелетия разложение трудового строя привело к появлению личной собственности на орудия труда и частному пользованию пахотных участков, развитию ремесел и торговли. Рост производительности труда создал возможность эксплуатации и породил социальное неравенство. В сельской общине выделяется верхушка, которая обогащается помимо эксплуатации за счет военной добычи и рабского труда. Разорившиеся крестьяне также попадают в зависимость к богатым землевладельцам. В VI – VIII вв. восточные славяне составили значительную часть населения. Главное богатство – земля. Зачастую общинные земли захватывались силой, племенными вождями, с населения взимались подати, должников обращали в рабов. Постепенно из родоплеменной знати и рабочих общинников складывается господствующий класс. Возрастает авторитет князей – военачальников и дружинников, обеспечивающих охрану от внешних врагов и захват военной добычи. Полюдье – вначале добровольно приносимая дань, - становится обязательной. Возникновение государства было обусловлено не только социально – экономическими процессами, но и политическими, необходимостью решения военных конфликтов, поддержания мира, организацией обмена и торговых отношений. Кроме того, сложный рельеф местности и множество лесов и болот делали непроходимыми дороги, затрудняли развитие торговли. Все это создавало условия для деления власти вождей племенных союзов и их ближайшего окружения. Постепенно создаются специальные органы политической власти, складывающиеся в особую систему.
Источники VIII в. свидетельствуют о существовании трех больших политических объединений восточных славян: Куавия, Славия, Арталия. Постоянная борьба с кочевниками способствовала объединению восточнославянских племен в древнерусскую народность. По сути древнерусская держава сложилась в борьбе с внешними врагами и в дальнейшем стала поистине «формой выживания» в постоянной борьбе со степью.
В 882 г., согласно летописи новгородский князь Олег, предварительно заняв Смоленск и Любег, овладел Киевом и провозгласил его столицей своего государства «да будет матерью городам русским»[6]. Сам же Олег стал титуловаться Великим князем. Под его властью объединилась Северная Русь (Новгород) и Южная Русь (Киев). Это объединение стало поворотным в судьбах восточных славян, позволило контролировать великий водный путь «из варяг в греки» и дало Олегу возможность приступить к подчинению своей власти остальных восточнославянских земель.
В развитии древнерусской государственности большую роль играли личности киевских князей. Одним из первых был легендарный Олег, который занял в 882 г. Киев, а к 907 г. предпринял большой поход на Византию. Его преемники – Игорь, который считается сыном Рюрика, Ольга и Святослав – продолжали политику расширения территории государства. Особенно прославился своими походами Святослав, завоевавший вятичей, разгромивший Хазарский каганат, захвативший значительную часть Булгарии на Дунае. Самым знаменитым киевским князем был Владимир, получивший прозвище Красное Солнышко (978 – 1015). Период его правления это время расцвета Киевской Руси, укрепления государственности. При нем и по его инициативе произошло историческое событие огромного значения, оказавшее влияние на всю последующую историю нашего государства.
Речь идет о принятии христианства по византийскому образу, о крещение Руси, которое началось в 988 г. За это Владимир впоследствии был канонизирован Русской православной церковью. Крещение Руси оказало огромное, определяющее влияние на ее дальнейшее развитие, в том числе и на развитие государственности, а также права. Вместе с единством веры постепенно стало приходить осознание единства государства. С христианством пришла также идея единства церкви и государства.
После смерти Владимира великим князем стал его сын Ярослав Мудрый, внесший значительный вклад в развитие русского права. После Ярослава Русь фактически начинает вступать в новый период своего развития – период феодальной раздробленности.
Первым с критикой норманнизма выступил М.В. Ломоносов: сначала в 1749 г. в замечаниях на диссертацию Г.Ф. Миллера «Происхождение имени и народа российского», а в дальнейшем — в «Кратком российском летописце» и в «Древней Российской истории». Но его критика была в большей степени патриотической реакцией на общую ситуацию в России, сложившейся в годы бироновщины, нежели результатом специального изучения источников или новой, отличной от его оппонентов методологии истории.
Антинорманнизм XVIII—XIX вв. поддерживался не столько оригинальными изысканиями, сколько славянофильскими настроениями. Антинорманнисты того периода (Н.И. Костомаров, Д.И. Иловайский, И.Е. Забелин, Д.М. Багалей и др.) не противопоставляли собственных концепций, не вводили в научный оборот новых источников. И поскольку исходили при этом из тех же методологических предпосылок, что и их оппоненты (т.е. не отрицалась возможность основания государства в результате единовременного акта одним лицом или группой лиц, а также признавалась достоверность письменных первоисточников, на которые ссылались и норманнисты), антинорманнисты стремились лишь к логическому опровержению основных положений норманнистов. Основное внимание было сосредоточено на этнической принадлежности варягов и Рюрика, при этом термин «русь» связывался с литовцами, готами, хазарами (но только не со скандинавами). Исключение составил труд С.А. Гедеонова «Варяги и Русь» (1876), в котором автор указал на слабые стороны норманнской теории.
Новый этап в развитии антинорманнизма связан в первую очередь с трудами советских археологов А.В. Арциховского, П.Н. Третьякова, Б.А. Ры-бакова, С.В. Киселева. В результате исследования ими материальной культуры восточных славян накануне образования Древнерусского государства, ремесленного производства, сельского хозяйства в Древней Руси был выявлен относительно высокий уровень развития восточнославянского общества, который, во-первых, не уступал степени развития скандинавского общества (а этот вывод подрывал убежденность норманнистов в культурном превосходстве скандинавов над славянами), а во-вторых, свидетельствовал о том, что к IX в. восточные славяне по своему экономическому и социальному развитию находились на стадии перехода к государству (что также подрывало тезис норманнистов о «дикости» восточных славян).
Эти выводы археологов заложили основу для конкретно-исторического исследования процессов образования Древнерусского государства, проведенного советскими учеными Б.Д. Грековым, В.А. Пархоменко, В.В. Мавродиным, С.В. Юшковым, М.Н. Тихомировым.
Отличительная особенность этого этапа развития антинорманнизма — новая, отличная от норманнизма, методологическая основа изучения проблем образования Древнерусского государства — историко-материалистическая теория происхождения классов и государства. Согласно этой теории, образование государства есть не некий оторванный от социально-экономического развития общества результат деятельности исторических личностей, а длительный процесс, заключающийся в образовании экономически и политически господствующего класса, который в целях подчинения себе всего остального населения и создает государство как аппарат своего господства. Таким образом, антинорманнизм этого периода приобрел серьезную научно-методологическую основу, исходя из которой Б.Д. Греков, например, не видел необходимости отвергать целиком летописную легенду о призвании варяжских князей, поскольку за ней могли стоять исторические факты, имеющие много аналогий в истории как Руси, так и других стран.
К сожалению, во второй половине 1940-х — начале 1950-х годов в условиях развернувшейся в начальный период холодной войны борьбы с «преклонением перед иностранщиной» и господства теории автохтонности и изолированности восточнославянского общества от окружающего мира, отмечался резкий поворот от научного антинорманнизма середины XX в. к вульгарному, славянофильскому антинорманнизму XVIII—XIX вв.: (1) вошла в силу «южнорусская» (среднеднепровская) этимология слова «русь»; (2) возродились поиски нескандинавского происхождения варягов; (3) произвольно интерпретировались письменные источники (Бертинская хроника, сочинения Константина Багрянородного и др.).
Особую остроту норманнскому вопросу придавала в то время активная политическая спекуляция на норманнизме (объяснявшем низкий уровень развития славянских народов, их прирожденную неспособность к политическому и социальному действию, выразившуюся в неумении создать государство) в фашистской Германии.
Отрицательные последствия отхода от научного антинорманнизма не замедлили сказаться на исторической науке:
1. Усложнились условия для объективного исследования русско-скандинавских связей до XI в.: из поля зрения ученых практически выпали древнескандинавские письменные источники; в изданной в СССР в 1951 г. книге И. Андерсона «История Швеции» при переводе был выброшен раздел о деятельности викингов на Востоке как «не представляющий интереса»;
2. В рецензиях и выступлениях научная аргументация подменялась навешиванием «ярлыков», что вызвало соответствующее отношение зарубежных историков и свело на нет возможности научной дискуссии (этой ситуацией незамедлительно воспользовались «специалисты по Востоку» — западногерманские остфоршеры, которые стали развивать теорию «исключения России из Европы» с противопоставлением русской истории «закономерному пути» европейских государств, поскольку восточные славяне, по их мнению, жили в полной изоляции от европейских народов, что и обусловило низкий уровень и нетипичность их развития);
3. свертывались археологические исследования, задерживалась публикация материалов, содержавших сведения о скандинавских древностях;
4. упрощенная трактовка процессов образования Древнерусского государства проникла на страницы учебников для высшей и средней школ, легла в основу популяризаторских работ, формируя психологию националистического патриотизма.
Большую роль в преодолении вульгарного антинорманнизма сыграли работы Б.Н. Рыбакова, Г.Ф. Корзухиной, В.Т. Пашуто и др., по-новому осветившие проблемы славяно-скандинавского культурного и этнического синтеза в Древней Руси, что позволило в 1970—1980-х годах восстановить позиции научного антинорманнизма.
Современный научный антинорманнизм основывается на широком комплексном изучении письменных, археологических, лингвистических источников, как древнерусских, так и зарубежных. Современные археологические материалы, а также данные топонимики позволяют аргументированно отвергнуть теории скандинавского завоевания и колонизации Руси:
1) не обнаружено следов оседания скандинавов на земле и освоения ими земельных угодий на территории расселения восточных славян;
2) исследования становления древнерусских городов убедительно доказывают, что скандинавы не были их основателями: городские центры возникали в местах скопления сельского населения в результате отделения ремесла от земледелия и приобретали административные и иные функции на местной основе (присутствие в этих поселениях скандинавов объяснятся их участием в политической и экономической жизни Древнерусского государства);
3) значительная часть торговой деятельности на Руси протекала без участия скандинавов (последние участвовали лишь в транзитной торговле с Булгаром и Византией, ориентированной на западноевропейские и арабские рынки);
4) правящий слой Древней Руси формировался на восточнославянской основе, но включал и отдельных представителей скандинавов, финнов, а также кочевников из числа союзников славян;
5) исследования скандинавских топонимов на территории Руси в работах немецкого языковеда и лексикографа М. Фасмера (автора «Этимологического словаря русского языка» и редактора «Словаря русских водных названий») и советской скандинавистки Е.А. Рыдзевской выявили 370 топонимов и гидронимов среди 60 000 населенных пунктов: т.е. на 1000 названий населенных пунктов приходится семь скандинавских; поэтому не может быть и речи о варяжской экспансии, скорее, скандинавские названия населенных пунктов и рек говорят об интенсивных торговых связях;
6) исследования на протяжении двух веков скандинавских заимствований в русском языке выявило всего 115 слов, абсолютное большинство из которых — диалекты XIX в., в наше время не употребляемые; из них лишь 30 — очевидные заимствования, из которых только 10 можно привести в доказательство норманнской теории (это такие слова, как гридин, тиун, ябетник, пуд).
Достижения научного антинорманнизма таковы, что еще в 1960 г. на международном конгрессе историков в Стокгольме лидер норманнистов датский ученый А. Стендер-Петерсен заявил, что норманнизм как научное построение умер, так как все его аргументы разбиты, опровергнуты, и призвал к созданию неонорманнизма. Правда, неонорманнистских теоретических построений так и не появилось, противники научного антинорманнизма продолжают ссылаться на все те же доказательства норманнистов XVIII — начала XX в.