Российско-тибетские контакты и связи на рубеже XIX и XX вв.

Конец XIX — начало XX в. отмечены определенным со­перничеством России и Англии за влияние на Тибет. Россия еще в 1870-е годы пыталась установить отношения с Тибетом. Н.М. Прже­вальский, начиная с 1872 г., совершил четыре экспедиции по терри­тории Тибетского нагорья, но не был допущен тибетцами в Лхасу (1879). Исследование северной и северо-восточной части нагорья про­должили в дальнейшем В.М. Певцов, В.И. Роборовский и П.К. Козлов. Россия не желала установления английского контроля над Тибетом. В 1895 г. в Лхасу были направлены для сбора сведений о положе­нии в Тибете несколько бурят — агентов близкого к императорско­му двору тибетского врача П.А. Бадмаева. В Лхасе они тайно встре­чались с ламой Агваном Доржиевым. {206}

Агван Доржиев (1854-1938), бурят из Забайкалья, в 19-летнем возрасте отправился с паломниками в Тибет. Он окончил высшую богословскую школу при монастыре Дэпун, получил ученую сте­пень лхарамба, был назначен наставником-воспитателем юного Далай-ламы. Впоследствии Доржиев стал старшим советником и доверенным лицом Далай-ламы. В 1898 г. он был направлен в Китай, Францию и Россию для ознакомления с государственным устройством этих стран. Николай II принял Доржиева и выразил пожелание получить письменное обращение от Далай-ламы.

Летом 1900 г. Доржиев вновь совершил путешествие в Петербург, а 30 сентября 1900 г. Николай II принял его в Ливадийском дворце. Состоялись переговоры Доржиева с министром иностранных дел В.Н. Ламздорфом, военным министром А.Н. Куропаткиным и ми­нистром финансов С.Ю. Витте. Летом 1901 г. Доржиев привез в Пе­тербург тибетское посольство (7 человек). 23 июня 1901 г. посоль­ство из Тибета было принято в Петергофе царем. Николай II вру­чил Доржиеву послание на имя Далай-ламы с дружественными, но весьма общими формулировками. В результате переговоров Доржиева с В.Н. Ламздорфом МИД России направил российско­го бурята Б. Рабданова в качестве секретаря консульства России в Дацзяньлу (Кандин), поручив ему собирать информацию о поло­жении в Тибете, у военного министра А.Н. Куропаткина Доржиев просил помощи оружием, а также вел переговоры о посылке русских военных инструкторов в Тибет. Несмотря на согласие А.Н. Куропат­кина направить партию легкого стрелкового оружия, трудно отве­тить на вопрос, достигло ли это оружие Лхасы или нет. В 1900-1901 гг. в Тибете находился бурят из Забайкалья Гомбожаб Цэбеко-вич Цыбиков (1873-1930), первый ученый из России, которому уда­лось проникнуть в Лхасу, изучить Центральный Тибет и благопо­лучно вернуться. Цыбиков посетил крупнейшие города и религиоз­ные центры Тибета: монастыри Кумбум и Лавран в Амдо, Лхасу и три главных монастыря — Ганден, Дэпун и Сэра, резиденцию Панчен-ламы — монастырь Ташилунпо, древнейшую столицу Тибе­та — Цэтан и монастырь Самье. Г.Ц. Цыбиков собрал и представил научной общественности России огромный материал о политиче­ском положении и государственном устройстве, социально-эконо­мических отношениях и религии Тибета.

Экспедиция Янгхазбенда

Активность России в Тибете расценивалась в англий­ской печати как наносящая ущерб британским интересам. Лондон{207} попытался через Пекин организовать прямые англо-тибетские пе­реговоры. Лорд Керзон назначил главой английской миссии для переговоров полковника Ф. Янгхазбенда. Далай-лама под давлением амбаня (получившего соответствующие инструкции из Пекина) на­значил тибетскую делегацию в составе двух чиновников.

Англичане, тибетцы и китайский представитель пробыли в Камба-цзоне три месяца, но встречались вместе только один раз. Стороны изложили взаимные претензии, и на этом «переговоры» закончились. Тибетцы требовали вывода из Камба-цзона большого военного эскорта англичан; англичане, со своей стороны, настаива­ли на присылке тибетских представителей самого высокого ранга. Лорд Керзон стал настаивать на том, чтобы «выступить и устра­шить тибетцев».

6 ноября 1903 г. отряд английских войск под командованием генерала Макдональда и Янгхазбенда получил приказ вице-коро­ля Индии лорда Керзона о продвижении в Тибет. Официально в Лхасу направлялась английская миссия во главе с Янгхазбендом, для того чтобы потребовать от Тибета выполнения условий уже заключенных соглашений и провести с тибетцами новые перего­воры. Военный отряд Макдональда (около 3000 солдат и офицеров при девяти орудиях и около 7000 сопровождающих — носильщи­ков, прислуги и т.п.) должен был служить «эскортом» для миссии Янгхазбенда [Уодцель, 1906, с. 63]. Англичане вошли на террито­рию Тибета через перевал Джелеп-па и 22 декабря 1903 г. заняли пограничный тибетский пост Пари. Пройдя 38 км в глубь долины Чумби, они остановились у Туны и стояли здесь зимние месяцы. Весной 1904 г. англичане дважды разгромили отряды тибетцев, стре­мившихся преградить им путь. Первое столкновение произошло 31 марта 1904 г. у стены, преграждавшей путь к поселку Гуру к се­веру от Туны. Как писал очевидец, участник экспедиции А. Уодделъ, «сипаи начали отнимать ружья у тибетских воинов, раздались не­произвольные выстрелы, и тогда солдаты экспедиции — сикхи и сипаи, окружившие тибетцев с трех сторон, дали залп, еще и еще...». «Эта чернь, — далее писал Уоддель, — не имевшая возможности устоять против сосредоточенного огня нашего войска, через несколь­ко секунд отошла, побросала оружие и бросилась бежать изо всех сил, но, конечно, не очень быстро, благодаря крутизне. Большая часть тибетцев, пробегая под нашим огнем, падала; на них сыпался град наших пуль и шрапнель горных батарей, которые разрыва­лись вверху; они погибли почти все до одного человека. Между тем наша ездящая пехота безжалостно преследовала толпу рассеянных и беспорядочно спешивших беглецов из числа тех тибетцев, которые {208}находились на более далеком расстоянии; их тела усеяли доро­гу на протяжении нескольких миль» [там же, с. 121-122]. Тибетские воины оказались живой мишенью для английских солдат. «В общем тибетцы потеряли около 300 убитых, 200 раненых и 20 пленников. У нас было ранено 13 человек, потому что наших солдат прикрыва­ла стена», — подвел итоги этого «боя» А. Уоддель [там же, с. 122].

Затем англичане двинулись к деревне Гуру. «Наша артилле­рия, — продолжает А. Уоддель, — осыпала снарядами эту позицию, и мы взяли ее при помощи штыков, захватив около 100 человек пленников» [там же, с. 123-124].

10 апреля 1904 г. англичане вторично разгромили тибетские отря­ды. 11 апреля экспедиция Янгхазбенда достигла Гьянцэ, а 4 августа 1904 г. английские войска вошли в Лхасу. Путь от границы до сто­лицы Тибета составил около 600 км и потребовал более семи с по­ловиной месяцев. В 16 боях и столкновениях проявилось полное военное превосходство англичан над тибетцами.

Далай-лама XIII отказался вести переговоры с англичанами, по­кинул столицу Тибета и выехал в Цинхай и далее в Монголию.

Покидая Лхасу, Далай-лама объявил правителем Тибета главу монастыря Ганден Ти-римпоче «и оставил ему одну из своих вели­ких печатей, употреблявшихся для скрепления документов рели­гиозного содержания» [Кулешов, 1992, с. 81].

Цинское правительство не предприняло никаких шагов для защиты Тибета. Китайские солдаты в Лхасе не оказали помощи тибетцам. Как свидетельствовал А. Уоддель, «китайцы до известной степени признали независимость Тибета в объявлении, которое они расклеили в предместье Джиантсе (Гьянцэ) и в деревнях вдоль нашей линии сообщения, говоря, что Тибет и Англия ведут войну; Китай друг обеих стран» [Уоддель, 1906, с. 195]. Более того, Цины объявили о низложении Далай-ламы, ставшего символом сопротив­ления. Обратимся еще раз к свидетельству очевидца. «13 сентяб­ря, — писал А. Уоддель, — город (Лхаса. — Б.М.) сильно взволно­вался благодаря тому, что амбан вывесил объявление, которым он, по приказанию китайского императора, низлагал Далай-ламу; население скоро сорвало его. В нем говорилось, что великому ламе Ташилунпо предоставляется заведывать религиозной администра­цией до тех пор, пока не будет принято окончательное решение относительно бежавшего» [там же, с. 321, 342].

В Лхасе цинский амбань поспешил посетить Янгхазбенда в пер­вый же день прибытия английского отряда. Амбань пообещал снабжать англичан продовольствием и оказывать им всяческое со­действие. Но, несмотря на обещания, амбань реального влияния {209}на положение вещей в Лхасе оказывать не мог. «Амбан, несмотря на обещание употребить в дело всю суверенную власть Китая для установления хороших отношений между Британией и Тибетом (и он действительно напрягал все усилия в этом смысле), не мог сделать многого», — писал А. Уоддель [Уоддель, 1906, с. 309]. Более того, как говорил А.Уодделю непальский представитель в Лхасе, «амбан имел очень маленькое влияние на тибетцев, за последнее время жил почти как пленник и несколько недель до прихода на­шей армии не смел выходить из дома» [там же, с. 264].