Ю.С. Соломонов, академик РАН, генеральный конструктор Московского института теплотехники
Начать хочу с той речи, которая была произнесена нашим обаятельным министром, особенно мне понравился ее пассаж относительно «волн интереса к науке». Волны, вообще-то, материальная вещь и должны подпитываться интеллектуальной и материальной энергией. И у меня невольно родилась аналогия с известным произведением Бальзака «Евгения Гранде», диалог дочери с отцом, когда она говорит, что отец должен ей обязательно помочь. А тот отвечает: «Ты не представляешь, как я хочу это сделать, но только чтобы это ничего не стоило». У нас с точки зрения взаимоотношений власти и Академии наук, да и науки в целом, приблизительно такая же ситуация. Но возникает естественный вопрос: только ли власть в этом виновата? Убежденно говорю «нет».
Что касается оценки деятельности президиума, при той огромной работе я бы ее квалифицировал как чисто техническую. Это тот алгоритм работы, который был накатан за многие десятилетия, в силу многопрофильности Академии – это действительно огромная организационная работа. Но президиум не повел за собой Академию, в основе которой при огромном интеллектуальном потенциале, кто бы что ни говорил, лежит и материальная база.
Абстрактное ли это заключение? Нет. Приведу пример. Весна прошлого года, заседание Военно-промышленной комиссии, где я выступал с оппонированием власти по вопросам финансирования разработки программы вооружений. Президент России, не согласившись с мнением министра финансов и министра экономики, дал зеленый свет разработке программы вооружений «18–25». Два года формировалась эта программа. Постоянные склоки с Министерством финансов, где назывались одни цифры – Министерством обороны, другие – Министерством финансов. Часть отзвуков этой битвы публиковалась в прессе. Но я, будучи участником этого процесса, скажу вам: это сложнейший процесс, который базировался на двух составляющих. Во-первых, на обоснованном технико-экономическом анализе того, что мы хотим сделать. И второе – на анализе «стоимость-эффективность». Был достигнут консенсус: не то, что запрашивало Министерство обороны, но и не то, на чем настаивало Министерство финансов. Договорились о каких-то промежуточных показателях. Аналогичный подход к федеральной целевой программе модернизации военно-промышленного комплекса.
Вот чем надо заниматься Президиуму Академии наук. Тот потенциал, который на сегодняшний день заложен в Академии наук, – и технический, и практический, и, если хотите, политический, – абсолютно достаточен, чтобы сформировать программу. Но это должен быть программный документ в системе координат: работы, ресурсы и сроки. Там должны быть прописаны деньги, чтобы Академия не с протянутой рукой ходила, когда она бьется за 0,7% ВВП, а сформировала свою позицию по приоритетному развитию науки по всем направлениям.
И если власть сочтет, что какие-то из направлений не должны реализовываться, это будет не решение Академии наук, а решение власти. Поверьте мне, из опыта общения с руководством страны – весомость, авторитет Академии наук сделают свое дело.
Наконец, по выборам. Думаю, тут много надуманного сказано про преодоление чисто технических процедур. Считаю тоже по убеждению, что главным звеном в подготовке решения является наше общее собрание. Я вас уверяю: ни технически, ни политически власть никогда не пойдет против общего собрания Академии наук, являющегося воплощением интеллекта нации. Надо продлить срок действия существующего президиума, перенести выборы на полгода и проголосовать за достойных людей.
* * *
Общее собрание РАН в итоге проголосовало за изменения в Уставе, позволяющие провести выборы в ноябре. Президент Российской академии наук Владимир Фортов передал в правительство просьбу Общего собрания о продлении срока полномочий президента РАН, президиума, вице-президентов и главного ученого секретаря президиума академии до выборов. При этом сам Фортов заявил, что не хотел бы продлевать свои полномочия, однако собрание не поддержало его в этом.
* * *