Социально-экономические отношения в X—VIII вв. до н. э.
Социальная дифференциация иньского общества, которая прослеживается на
материалах погребений XSV-—XI вв. до н. э., была закреплена после чжоуского завоевания в системе социальных рангов.
Все свободное население Чжоу делилось на пять социальных групп, соотнесенных друг с другом по принципу иерархии, которая в Древнем Китае была более четко выражена, чем в других древневосточных обществах. Группа, занимавшая высшую ступеньку в иерархической лестнице, была представлена личностью деспотического правителя, «единственным среди людей» — так, следуя традиции, продолжали называть себя чжоуские ваны. Вторая группа — это чжухоу, правители наследственных владений, представители высшей чжо-уской аристократии. Третья — дафу, главы тех цзу (ро до племенных групп), которые в своей совокупности составляли население наследственного владения чжухоу. Четвертая группа — ши, главы больших семей, входивших в состав того или иного цзу. Наконец, пятая группа — простолюдины.
Социальный ранг, будучи внешним проявлением принадлежности к одной из пяти общественных групп, определял совокупность тех материальных благ, которыми мог пользоваться данный человек. «Одежда зависит от ранга, а потребление богатств — от размера вознаграждения, соответствующего рангу,—- читаем мы в. одном из источников чжоуского времени. — Различны количества питья и еды, покрой одежды, количество скота и рабов, существуют запреты на употребление определенных форм лодок, колесниц и домашней утвари. При жизни человека соблюдаются различия в головном уборе, одежде, количестве полей и размерах жилища; после смерти — в размерах внутреннего и внешнего гроба, савана и могильной ямы». Строго регламентировались размеры жилища и его убранство: «Балки во дворце Сына Неба (вана) тесаные, полированные, инкрустированные камнями: во дворце чжухоу — тесаные, полированные; в доме дафу — просто тесаные» и т. д. То же самое касалось и пищи: считалось, что ван может питаться мясом быка, барана и свиньи, чжухоу — только говядиной, дафу — свининой, ши — рыбой, а простолюдины вообще не имели права есть мясо. Социальные различия находили отражения и в лексике древнекитайского языка — для обозначения одного . и того же понятия существовали различные слова, употреблявшиеся в зависимости от принадлежности говорившего к определенному рангу.
Принадлежность человека к высшим социальным группам устанавливалась в зависимости от родства: кто был отец человека, каким по счету сыном в семье он родился. Старший сын наследовал ранг своего отца, а все остальные сыновья спускались на одну ступеньку ниже.
Однако в самой обширной социальной категория — простолюдинов — это правило не действовало, так как ниже этого ранга уже нельзя было опуститься.
Структура социальных рангов была тесно связана в чжоуском обществе с системой землевладения и землепользования. Все земли в Поднебесной считались принадлежащими вану.
Ван являлся верховным собственником Поднебесной в том же смысле слова, в каком все люди в Поднебесной были его слугами. Но при этом «ван считает своим слугой чжухоу, чжухоу считает своим слугой дафу, дафу считает своим слугой ши» и т. д. Поэтому система землевладения в чжоуском обществе была такой же иерархической, как и структура социальных рангов. Так, верховный собственник всей земли в Поднебесной, ван «жаловал» высшим аристократам (чжухоу) право наследственного владения частью земель Поднебесной. Чжухоу в свою очередь признавали права дафу на владение частью принадлежавшей им территории. Дафу сами не обрабатывали землю, а передавали ее во владение ши. В конечном счете земля обрабатывалась простолюдинами. Хотя деспотический правитель — ван счит&чся верховным собственником земли, фактически известные права на нее имели представители различных социальных групп, а частной собственности в современном смысле слова в чжоуском обществе не существовало.
В XI—X вв. до н. э. значительная часть пленных превращалась в рабов.
Период Чжаньго и причины возвышение княжества Цинь. Реформы Шань Яна. Образование империи Цинь. Реформы Циньшихуана.
Если в предыдущий период царства признавали формальное господство дома Чжоу и выступали в защиту «цивилизованных стран» (с домом Чжоу во главе) от «варварского» окружения, то в данный период центральное царство Чжоу ослабло настолько, что перестало приниматься во внимание.
По поводу начала периода Чжаньго среди историков существует два мнения. Одни считают начальной датой прекращение летописей Чуньцю и Цзочжуань и смерть Конфуция — примерно 475 год до н. э., другие отсчитывают от 403 года до н. э. — окончательного распада сильного царства Цзинь на три части: Хань, Чжао и Вэй.
В период Чжаньго большие царства покоряли малые, вырастали в размере и формировали вокруг своего правителя (позже — вана) двор наподобие Чжоуского. Если в период Вёсен и Осеней в древнем Китае насчитывалось минимум 148 государств, то в период Сражающихся царств после многолетних захватнических войн их осталось в десять раз меньше. Среди них выделялись «семь сильнейших» (кит. трад. 戰國七雄, упр. 战国七雄, пиньинь: Zhànguo Qīxiong, палл.: Чжаньго цисюн) — семь гегемонов — Чу (楚), Хань (韩), Ци (齐), Цинь (秦), Вэй (魏), Янь (燕), Чжао (赵). Из остальных царств наиболее сильными были Шу, Сун, Юэ. Правители семи царств после 335 до н. э. присвоили себе титулы вана (王, царя) вместо прежнего титула гуна (公, князя), отчего ван царства Чжоу утратил даже номинальную власть и влияние.
Сражающиеся царства в 350 до н. э.
Период Чжаньго характеризуется радикальными изменениями в социальной, политический и экономической сферах, и, как реакцией на это, бурным взрывом мыслительной традиции. Среди коренных изменений следует отметить: повышение уровня урбанизации, появление и внедрение железных орудий труда, и как следствие, повышение производительности труда крестьян и ремесленников, изменения в структуре армии — замена аристократии с их колесницами и небольшой дружиной массовыми армиями, составленными из рекрутов, что в свою очередь привело к более масштабным сражениям и жертвам, развитие товарно-денежных отношений и появление рынков, заселение малоосвоенных регионов и острейшая политическая нестабильность, проявившаяся в большом количестве крупномасштабных войн (например, Битва при Чанпине в 260 году до н. э.).
Цинь, самое западное из всех древнекитайских царств, долгое время не играло значительной роли в борьбе за главенство на Среднекитайской равнине.
Цинь было это- . номически слабым царством и не имело сильной армии. Его правитель принял предложение Шан Яна о проведении реформ, которые должны были привести к усилению государства. К 359 г. до н. э. относятся первые указы о реформах, подготовленные Шан Яном. Они предусматривали: 1) введение нового территориального деления населения на «пятки» и «десятки» семей, связанных между собой круговой порукой; 2) наказание тех, кто имел более двух взрослых сыновей, продолжавших жить под одной крышей с родителями; 3) поощрение военных заслуг и запрещение кровной мести; 4) поощрение занятий земледелием и ткачеством; 5) ликвидацию привилегий представителей наследственной знати, не имевших военных заслуг.
Вторая серия реформ в Цинь относится к 350 г. до н. э. Было введено административное деление на уезды; жителям царства Цинь разрешалось свободно продавать и покупать землю; была проведена унификация системы мер и весов.
Легализация купли-продажи земли, отмена привилегий наследственной аристократии, принудительное дробление больших семей, введение единого административного деления — все эти мероприятия наносили решающий удар по традиционной системе социальной иерархии. На смену ей Шан Ян ввел систему рангов, которые присваивались не на основе наследственного права, а за военные заслуги. Позднее было разрешено приобретение рангов за деньги.
Хотя сам Шан Ян поплатился за свою деятельность жизнью, его реформы были успешно осуществлены. Они не только способствовали усилению царства Цинь, которое постепенно выдвигается в число ведущих древнекитайских государств, но имели существенное значение для развития всего древнекитайского общества.
Реформы Шан Яна несомненно отвечали потребностям поступательного развития общества. Окончательно подорвав господство старой аристократии, они открыли путь к преодолению противоречия между знатностью и богатством: отныне любой член общества, обладавший богатством, имел возможность добиться соответствующего социального положения в обществе. Реформы TV в. до н. э. явились мощным толчком в развитии частной собственности и товарно-денежных отношений. Основная масса земледельцев, обрабатывающих землю, стала после этих реформ мелкими земельными собственниками. В то же время реформы Шан Яна стимулировали развитие рабовладения.
Династия Цин была основана не китайцами-хань, составлявшими большую часть населения Китай, но оседлыми земледельцами, известными как Чжурчжэни, тунгусским народом, изначально расселённым на территории китайских провинций Гирин и Хэйлунцзян[9].
Маньчжуров иногда неправильно называют кочевниками,[10] которыми они, однако, не были[11][12]. Маньчжурское государство было основано Нурхаци, главой чжурчжэньского клана Айсин Гёро в середине XVII века. Будучи сначала вассалом династии Мин, Нурхаци в ходе межплеменных столкновений смог объединить чжурчжэней и их соседей. К 1616 он провозгласил себя ханом и основал династию[13].
Через два года Нурхаци огласил манифест под названием «Семь больших обид» и открыто противопоставил себя династии Мин, надеясь покорить те маньчжурские племена, которые всё еще оставались её вассалами. После серии военных успехов он перенёс свою столицу из en:Hetu Ala поочерёдно в отвоеванные у правительства Китая города на Ляодунском полуострове: сначала в 1621 году в Ляоян, а затем в 1625 в Шэньян (Мукден)[13].
Переведя свой двор на полуостров, Нурхаци получил доступ к большим ресурсам; это также позволило ему поддерживать постоянный контакт с союзными монголами на равнинах Монголии. Однажды объединённые, монгольские племена уже долгое время снова были разъединены на противоборствующие группировки и представляли постоянную угрозу для китайских границ. Политикой Нурхаци в отношениях с ними было умиротворение и дружелюбие, но главное — стремление вместе бороться с общим врагом, то есть с династией Мин[14].
Хорчинские монголы оказались полезным союзником для чжурчжэней, особенно это проявилось в эффективности их кавалерии. Нурхаци стремился скрепить альянс через перекрестные браки между элитами чжурчжэней и монголов, причём не останавливался перед применением военной силы против кланов, которые возражали против этого. Такая политика Цинской династии по отношению к монголам продолжилась и впредь и большую часть времени те помогали империи как союзники[14].
Другим важным деянием Нурхаци стало создание маньчжурской письменности на базе монгольской, так как ранее существовавшая чжурчжэньская уже к тому времени была забыта. Также он начал формирование военной и гражданской администрации, которая затем превратилась в сословие знаменосцев, ключевой элемент маньчжурской идентичности, позволивший объединить и удерживать едиными ранее разрозненные племена, теперь составившие новую нацию.
Этнических маньчжуров было явно недостаточно для завоевания Китая, поэтому они рекрутировали в ряды Восьми Знамён монголов и, что более важно, китайцев-хань[15]. Лояльные ханьцы из-за своего большого числа были объединены маньчжурами в «Jiu Han jun» (Старую Ханьскую армию). Она состояла из перебежчиков и захваченных в плен китайцев, пожелавших присоединиться к знаменосцам. Минская артиллерия несла ответственность за многие военные успехи противника, поэтому в 1641 году маньчжуры организовали артиллерийский корпус, состоящий из ханьцев, а уже в 1642 году количество ханьцев в войске возросло настолько, что для них пришлось создать армию под назвнием Восемь Ханьских Знамён[16]. Именно укомплектованные ханьцами армии помогли династии Цин выбить войска Мин из Южного Китая[17].
Ханьские перебежчики сыграли большую роль в успехе маньчжурского завоевания Поднебесной. Генералы обычно получали в жёны женщин из клана Айсин Гёро, простые солдаты — обычных маньчжурок[18][19]. Чжурчжэньские женщины выходили замуж за ханьцев-перебежчиков в Ляояне[20]. Принцессы из маньчжурской аристократии также становились жёнами крупных чиновников и царедворцев-хань, пожелавших служить новой династии[21].
Файл:SNV30920.JPG
Контейнер для кисточек периода Цин
Беспрерывная серия военных побед Нурхаци подошла к концу в январе 1626, когда его армия потерпела поражение от Юня Чонхуана (en:Yuan Chonghuan), когда он держал осаду перед одним из сражений. Хан скончался несколько месяцев спустя. Ему наследовал восьмой сын, Айсиньгиоро Абахай, который утвердился на престоле после краткой борьбы с другими претендентами на лидерство.
Хотя новый хан был достаточно опытен и уже руководил двумя из Знамён Восьмизнамённой армии на момент смерти отца, его правление началось не очень успешно. В 1627 чжурчжэни потерпели второе поражение и снова от того же самого минского полководца. Не последнюю роль в неудаче сыграли и новые португальские пушки, которыми теперь обзавёлся противник.
Чтобы переломить ситуацию, Айсиньгиоро Абахай создал свою собственную артиллерию — ujen chooha. Она была укомплектована ханьцами, которые изготовили пушки по европейским образцам, пользуясь помощью китайских металлургов-перебежчиков. В 1635 монгольские союзники маньчжуров были включены в отдельное Знамя под непосредственным маньчжурским командованием. А уже в следующем году хан снова вторгся в Корею.
В результате этой войны Чосонская Корея была вынуждена отдать нескольких своих принцесс маньчжурскому наследнику престола, принцу Доргоню[22]. В 1650 Доргонь взял одну из них, И-Шун (I-shun ,義/願) в жёны[23].
За этими событиями последовало формирование первых двух Ханьских Знамён в 1637 (в 1642 их число было увеличено до восьми). Данные меры позволили Абахаю в 1640—1642 победить династию Мин в нескольких битвах, которые велись за территорию Сонгчан и Цзиньчжоу. Результатом этой победы стала капитуляция многих наиболее боеспособных частей, сохранявших ранее верность династии Мин, смерть Юаня Чунхуаня, казнённого последним императором Мин Чунчжэнем (который думал, что тот его предал), и полное, окончательное отступление остатков минских войск за пределы Великой стены.
Тем временем Айсиньгиоро Абахай создал рудиментарную бюрократическую систему на основе существовавшей при предыдущей поверженной династии. В 1631 он организовал шесть исполнительных министерств, отвечавших за финансы, кадры, обряды, войско, наказания и общественные работы. Однако у этих органов было очень мало реальной власти и они начали играть существенную роль в жизни страны только примерно через десять лет, когда закончилось её завоевание[24].
Установленная императором бюрократическая система включала многих сдавшихся победителям ханьцев, в том числе крупных минских чиновников. Маньчжурское владычество поддерживалось при помощи этнических квот на занятие ключевых должностей. Правление Абахая произвело переворот в отношении властей к ханьцам. Нурхаци относился к китайцам покорённых им областей по-разному в зависимости от того, сколько зерна у них было. Те, кто владел 5-7 син зерна рассматривались как движимое имущество, те, у кого было больше награждались собственностью. После антиманьчжурского выступления в Ляояне в 1623 году Нурхаци перестал доверять ханьцам, ввёл против них дискриминационные законы и организовал репрессии, однако те ханьцы, что смешались с чжурчжэнями до 1619 года должны были по его указаниям рассматриваться как равные им. Абахай же полностью инкорпорировал ханьцев в новую нацию, обязав их военной службой. К 1648 менее шестой части знаменосцев были маньчжурами по происхождению[25]. Эта новая политика не только увеличила власть императора и снизила его зависимость от маньчжуров, но и произвела благоприятное впечатление на ханьцев, заставляя их более охотно отказывать в лояльности последним силам Мин и признавать чжурчжэньское господство. Абахай предпринял и иные меры по централизации своей державы, стремясь не допустить центробежных тенденций после смерти императора.
Айсиньгиоро Абахай понимал, что минские перебежчики необходимы для успешного завоевания Китая и объяснял другим маньчжурам, почему им следует относиться к генералу-перебежчику Хонгу Ченхуа снисходительно[26].
Одним из важнейших событий его правления стало официальное использование слова «маньчжуры» («Manchu») для объединённых чжурчжэней с ноября 1635. В следующем году он стал пользоваться императорской печатью династии Юань и после поражения последнего монгольского кагана переименовал своё государство из «Великой Цзинь» в «Великую Цин», а свой титул из хана в императора, таким образом, заявив об имперских амбициях владеть территориями за пределами маньчжурских земель.
Сразу же после смерти Цинь Шихуанди в империи вспыхнули восстания. Первая повстанческая волна подняла самый обездоленный люд, выдвинув вождей наиболее низкого общественного статуса, таких, как порабощенный бедняк Чэнь Шэн и бездомный батрак У Гуан.
Силами имперских войск она была быстро подавлена. Но тотчас же поднялось широкое антициньское движение, в котором участвовали все слои населения империи от самых низов до аристократических верхов. Наиболее удачливый из вождей повстанцев, родом из бывшего царства Чу, выходец из среды рядовых общинников Лю Бан сумел сплотить силы народного движения и привлечь на свою сторону опытных в военном деле врагов Цинь из числа потомственной аристократии. В 206 г. до х.э. династия Цинь пала, после чего началась борьба за власть повстанческих вождей. Победителем оказался Лю Бан. В 202 г. до х.э. Лю Бан был провозглашен императором и стал основателем новой династии Хань. Она разделяется на два периода правления: Старшей (или Ранней) Хань (202 г. до х.э. 8 г. х.э.) и Младшей (или Поздней) Хань (25-220). Столицей империи Лю Бан объявил г. Чанъань (рядом с бывшей циньской столицей).
В результате длительного взаимодействия различных этнических компонентов на территории бассейна Хуанхэ и среднего течения Янцзы примерно с середины I тысячелетия до х.э. активно шел процесс этногенеза древнекитайской народности, в ходе которого складывалась этническая общность «хуася» и на ее базе шло образование культурного комплекса «срединных царств». Однако вплоть до начала III в. до х.э. формирование древнекитайской этнокультурной общности окончательно не завершилось, не сложилось ни общего этнического самосознания, ни общепринятого самоназвания древнекитайской народности. Политическое объединение древнего Китая в рамках централизованной империи Цинь стало мощным катализатором процесса консолидации древнекитайского этноса. Несмотря на кратковременное существование империи Цинь, ее наименование стало основным этническим самоназванием древних китайцев в последующую, ханьскую, эпоху, сохраняясь вплоть до конца эпохи древности. В качестве этнонима древних китайцев «цинь» вошло в язык соседних народов. От него произошли и все западноевропейские названия Китая: латинское Синэ, немецкое Хина, французское Шин, английское Чайна.
Первая древняя империя Китая Цинь просуществовала всего около двух десятков лет, но она заложила прочную социально-экономическую и административно-политическую основу для возникшей на ее развалинах империи Хань.
Политическое объединение страны при Цинь Шихуанди, узаконение в масштабах всей империи частной собственности на землю, последовательное осуществление территориально-административного деления, фактическое разделение населения по имущественному признаку, проведение мероприятий, способствующих развитию торговли и денежного обращения, открывали возможности для подъема производительных сил и утверждения социально-политического строя империи совершенно нового типа государства, вызванного к жизни всем предшествующим общественно-экономическим и политическим развитием древнего Китая. В этой исторической закономерности смены архаического строя древнекитайских раннегосударственных образований развитым древним обществом коренились в конечном счете причина феноменальных успехов деятельности Цинь Шихуанди и неизбежность восстановления после краха его династии важнейших циньских имперских институтов. Длительное, почти пятивековое существование на территории Восточной Азии огромной Цинь-Ханьской империи опровергает распространенное мнение об эфемерности древних империй. Причины столь длительного и прочного существования державы Хань заключались в способе производства древнего общества Китая, как и древнего Востока в целом, с характерной для его поздних этапов тенденцией к образованию крупных империй.
Придя к власти на гребне широкого антициньского движения, Лю Бан отменил жестокие законы Цинь, облегчил бремя налогов и повинностей. Однако циньское административное деление и бюрократическая система управления, а также большинство установлений империи Цинь в области экономической остались в силе. Правда, политическая ситуация заставила Лю Бана нарушить принцип безусловной централизации и раздать немалую часть земель во владение своим соратникам и родственникам, причем семи сильнейшим из них вместе с титулом ван, ставшим отныне высшим аристократическим рангом. Ваны владели территориями в масштабе целых областей, отливали собственную монету, заключали внешние союзы, вступали в заговоры и поднимали внутреннюю смуту. Борьба с их сепаратизмом стала первоочередной внутриполитической задачей преемников Лю Бана. Мятеж ванов был подавлен в 154 г., а окончательно их сила была сломлена при императоре У-ди (140-87 гг. до х.э.).
Централизация и укрепление империи в первые десятилетия правления Старшей династии Хань создавали условия для роста хозяйственного благосостояния страны, способствуя тому прогрессу в земледелии, ремесле и торговле, который единодушно отмечают древнекитайские авторы. Как и в правление Цинь, общинные структуры являлись важнейшей составляющей ханьского имперского строя. Именно на них опирался Лю Бан в антициньской борьбе. С представителями городского самоуправления Сяньяна (фулоо отцами-старейшинами) он заключил свой знаменитый договор "о трех статьях" первое (??) уложение империи Хань. Придя к власти, Лю Бан присвоил всем главам семей общинников статус почетного гражданства гунши и предоставил право участия в уездном управлении представителям общинной верхушки. В угоду прежде всего ей Лю Бан узаконил продажу свободных в рабство частным лицам, не предпринимал никаких мер к ограничению сделок с землей, что не замедлило сказаться на росте частного землевладения и рабовладения. Подъем производства был особенно заметным в ремесле, прежде всего в металлургии. Здесь широко применялся рабский труд. Частные предприниматели использовали в рудниках и мастерских (чугунолитейных, ткацких и др.) до тысячи подневольных работников. После введения при У-ди государственной монополии на соль, железо, вино и отливку монеты возникли крупные государственные мастерские и промыслы, где находил применение труд государственных рабов.
Постепенно страна оправилась от последствии многолетних воин, хозяйственного неустройства и разрушений, вызванных военными действиями и событиями, сопровождавшими падение империи Цинь, проводились восстановительные ирригационные работы, сооружались новые оросительные системы, росла производительность труда.
Увеличилось число торгово-ремесленных центров. Крупнейшие из них, такие, как Чанъань, Линьцзы, насчитывали до полумиллиона жителей. Много городов в то время имели население свыше 50 тыс. человек. Город становится средоточием общественной и хозяйственной жизни страны. В ханьскую эпоху на территории империи было построено более пятисот городов, в том числе в бассейне р. Янцзы. Наиболее густо города располагались в центральной части Великой Китайской равнины (в Хэнани). Однако большинство городов были небольшими, обнесенными земляными валами поселениями, окруженными полями. В них функционировали органы общинного самоуправления. Земледельцы составляли известную часть населения и в больших городах, но преобладали в них ремесленники и торговцы. Ван Фу, живший во II в. х.э., сообщал: "[В Лояне] занимающихся второстепенными промыслами в десять раз больше, чем земледельцев... В Поднебесной сотни областных и тысячи уездных городов... и везде в них дело обстоит так".
В сельскохозяйственном производстве основную массу производителей составляли свободные земледельцы-общинники. Они были обязаны поземельным (от 1/30 до 1/15 урожая), денежными подушным и подворным налогами. Мужчины несли повинности: трудовую (по месяцу в году в течение трех лет) и воинскую (двухгодичную армейскую и ежегодно трехдневную гарнизонную). По условиям древности это нельзя считать чрезмерными тяготами. К тому же закон предусматривал откуп от обязательных служб деньгами, зерном, а также рабами. Но все это было доступно зажиточным крестьянским хозяйствам и абсолютно неприемлемо для разоряющейся бедноты. При малой товарности мелких хозяйств особенно пагубно сказывались на них денежные виды обложения. Кредиторы изымали у производителя до половины произведенного продукта. "Номинально поземельный налог составляет 1/30 урожая, а фактически земледельцы лишаются половины урожая", сообщает «История Старшей династии Хань». Разоряющиеся земледельцы лишались полей и попадали в долговое рабство. Сановники докладывали: "Казна скудеет, а богачи и торгаши порабощают бедняков за долги и копят добро в амбарах«, »Как может простой люд за себя постоять, когда богачи все увеличивают количество своих рабов, расширяют поля, накапливают богатства?«, »Земледельцы трудятся без устали целый год, а как наступает время денежных поборов, малоимущие продают зерно за полцены, а неимущие берут в долг, обязанные возвратить вдвое больше, поэтому за долги многие продают поля и жилища, продают своих детей и внуков". Попытки нажимом сверху обуздать ростовщичество и воспрепятствовать разорению земледельцев основного податного контингента империи предпринимались правительством неоднократно, но не давали результата. Самопродажа в рабство за долги становится важным источником частного рабовладения, которое в это время получает особенное развитие.
Сам акт продажи в рабство, совершавшийся с помощью торговых посредников, делал законным порабощение свободного даже в том случае, если он был продан против своей воли. Случаи насильственного захвата и продажи в рабство свободных людей были весьма частыми.
Источники эпохи Ранней Хань свидетельствуют об узаконенной практике купли-продажи рабов и большом развитии работорговли в это время. Сыма Цянь называет рабов в списке обычных рыночных товаров. В стране был постоянный рынок рабов. Рабов можно было купить почти в каждом городе, как любой ходовой товар, их считали по пальцам рук, как рабочий скот по копытам. Партии закованных рабов переправлялись работорговцами за сотни километров в Чанъань и другие крупные города страны. Подневольный труд составлял основу производства в рудниках и на промыслах, как частных, так и государственных. Рабы, хотя и в меньшей мере, но повсеместно, использовались в сельском хозяйстве. Показательна в этом отношении массовая конфискация частных полей и рабов у нарушителей закона 119 г. до х.э. об обложении имущества. Данный закон, однако, не распространялся на привилегированные круги чиновной и военной знати и, что знаменательно, на общинную верхушку это еще раз говорит о том, как далеко зашел процесс расслоения общины.
Денежное богатство было в империи Хань важным показателем общественного положения. По этому имущественному признаку все земельные собственники подразделялись на три основные категории: больших, средних и малых семей. За пределами этих категорий существовали в империи сверхбогатые люди, которые могли давать ссуду даже императору, их состояние исчислялось в сто и двести миллионов монет, таких лиц, естественно, было немного. Значительный слой бедняков источники относят к четвертой категории малоземельных собственников. Имущество больших семей превышало 1 млн. монет. Большинство составляли семьи второй и третьей категорий. Имущество малых семей исчислялось в сумме от 1000 до 100 000 монет, это были мелкие частнособственнические хозяйства, как правило не использующие подневольного труда. Основной контингент, наиболее устойчивый в социально-экономическом отношении, составляла категория средних семей. Их имущество составляло от 100 тыс. до 1 млн. монет. Средние семьи обычно эксплуатировали в своих хозяйствах труд рабов, среди них менее состоятельные имели несколько рабов, более зажиточные несколько десятков. Это были рабовладельческие поместья, продукция которых в значительной мере была рассчитана на рынок.
Ко времени правления У-ди (140-87) Ханьская держава превратилась в сильное централизованное бюрократическое государство одно из самых многонаселенных в то время на планете, достигнув своего наивысшего могущества.
Важнейшей и первоочередной внешнеполитической задачей империи Хань с начала ее существования была защита границ от постоянных набегов кочевых племен сюнну.
Великая Китайская стена ослабила опасность вторжений сюнну. Но сплотившийся затем сюннуский племенной союз составил серьезнейшую угрозу ханьскому Китаю. К тому же верховный вождь сюнну шаньюй Модэ (209-174) наряду с традиционной легковооруженной конницей ввел в войско тяжеловооруженную и усилил таким образом военную мощь сюнну. Модэ завоевал огромную территорию, доходившую до р. Орхон на севере, p. Ляохэ на востоке и до бассейна р. Тарим на западе. После того как в 205 г. до х.э. сюнну овладели Ордосом, их вторжения на территорию Ханьской империи стали регулярными.
В 200 г. до х.э. они окружили под г. Пинчэн войско Лю Бана. Переговоры завершились заключением в 198 г. до х.э. "договора, основанного на мире и родстве", Лю Бан фактически признал себя данником шаньюя. Условия договора были тяжелыми для Китая и считались позорными в последующей традиции. Однако этот договор, по сути, имел благоприятные последствия для молодого ханьского государства, способствовал известной нормализации отношений империи с грозным соседом, превосходившим ее по силе в то время, служил стабилизации обстановки на северных границах страны. По словам историка I в. х.э. Бань Гу, этим договором о мире с сюнну Лю Бан "намеревался обеспечить спокойствие пограничным землям" и на какое-то время, очевидно, преуспел в этом. Однако все же договор 198 г. не остановил вторжений сюнну. Их отряды проникали далеко в глубь ханьского Китая, угрожая даже столице г. Чанъань.
Об активной борьбе с сюнну и необходимых в связи с этим реформах ханьского войска вставал вопрос еще при Вэнь-ди. При Цзин-ди были значительно увеличены императорские табуны и расширены государственные пастбища, необходимые для создания тяжеловооруженной конницы, была начата реорганизация ханьского войска во многом по образцу сюннуского. При У-ди реформа войска была завершена, чему способствовала введенная У-ди монополия на железо. В 133 г. до х.э. мирный договор с сюнну был разорван и У-ди взял курс на решительную борьбу с ними. Ханьские войска в 127 г. до х.э. вытеснили сюнну из Ордоса. По берегам излучины Хуанхэ были возведены укрепления и построены крепости. Затем прославленные ханьские военачальники Вэй Цин и Хо Цюйбин в 124 и 123 г. до х.э. оттеснили сюнну от северных границ империи и заставили шаньюя перенести ставку на север пустыни Гоби.
С этого момента внешняя политика У-ди на северо-западе была направлена на завоевание чужеземных территорий, покорение соседних народов, захват военнопленных, расширение внешних рынков и господство на международных торговых путях.
Еще в 138 г. до х.э., руководствуясь испытанным методом древнекитайской дипломатии «руками варваров покорять варваров», У-ди отправил дипломата и стратега Чжан Цяня для заключения военного союза с враждебными сюнну племенами юэчжи, которые под натиском сюнну откочевали из Ганьсу куда-то на запад. По дороге Чжан Цянь попал в плен к сюнну, после десятилетнего пребывания у них он бежал и продолжил свою миссию. Юэчжи находились тогда уже в Средней Азии, покорили Бактрию. Чжан Цянь не склонил их к войне с сюнну. Однако во время своего путешествия он побывал в Давани (Фергана), Канцзюе (или Кангюе очевидно, среднее и нижнее течение Сырдарьи и примыкающие районы Среднеазиатского Междуречья), прожил около года в Дася (Бактрия). От местных торговцев Чжан Цянь узнал о Шэньду (Индия) и далеких западных странах, в том числе об Аньси (Парфия), а также о том, что этим странам известно о Китае как о «стране шелка», которым чужеземные купцы охотно торговали. По возвращении в Чанъань Чжан Цянь описал все это в своем докладе У-ди.
Сведения Чжан Цяня чрезвычайно расширили географический кругозор древних китайцев: им стало известно о многих странах к западу от империи Хань, их богатствах и заинтересованности в торговле с Китаем. С этого времени первостепенное значение во внешней политике императорского двора стали придавать захвату торговых путей между империей и этими странами, установлению с ними регулярных связей. В целях осуществления этих планов было изменено направление походов на сюнну, основным центром нападения на них стала Ганьсу, так как здесь пролегала торговая дорога на запад знаменитый Великий Шелковый путь. Хо Цюйбин в 121 г. до х.э. вытеснил сюнну с пастбищных земель Ганьсу и отрезал от союзных с ними цянов племен Тибетского нагорья, открыв для Ханьской империи возможность экспансии в Восточный Туркестан. На территории Ганьсу вплоть до Дуньхуана была построена мощная линия укреплений и основаны военные и гражданские поселения. Ганьсу стала плацдармом для дальнейшей борьбы за овладение Великим Шелковым путем, караваны по которому потянулись из Чанъани сразу же после закрепления позиций империи в Ганьсу.
Чтобы обезопасить путь караванам, Ханьская империя использовала дипломатические и военные средства для распространения своего влияния на оазисные города-государства Восточного Туркестана, располагавшиеся вдоль Великого Шелкового пути. В 115 г. до х.э. было отправлено к усуням посольство во главе с Чжан Цянем. Оно сыграло большую роль в развитии торговых и дипломатических связей ханьского Китая с Центральной и Средней Азией. Во время своего пребывания у усуней Чжан Цянь отправил в Давань, Канцзюй, к юэчжам и в Дася, Аньси, Шэньду и другие страны посланцев, которые явились первыми представителями древнего Китая в этих странах. В течение 115-111 гг. до х.э. были установлены торговые связи между Ханьской империей и Бактрией. Великий Шелковый путь из ханьской столицы Чанъани шел на северо-запад по территории Ганьсу до Дуньхуана, где он разветвлялся на две основные дороги (севернее и южнее оз. Лобнор), ведущие в Кашгар. Из Кашгара торговые караваны следовали в Фергану и Бактрию, а оттуда в Индию и Парфию и далее к Средиземноморью. Из Китая караваны везли железо, считавшееся «лучшим в мире» (Плиний Старший), никель, золото, серебро, лаковые изделия, зеркала и другие предметы ремесла, но прежде всего шелковые ткани и шелк-сырец (сы с этим наименованием, видимо, связывалось название Китая в античном мире, где он был известен как страна «синов» или «серов»). В Китай доставляли редких зверей и птиц, растения, ценные сорта древесины, меха, лекарства, пряности, благовония и косметику, цветное стекло и ювелирные изделия, полудрагоценные и драгоценные камни и другие предметы роскоши, а также рабов (музыкантов, танцоров) и т.п. Особо следует отметить заимствованные в это время Китаем из Средней Азии виноград, фасоль, люцерну, шафран, некоторые бахчевые культуры, гранатовое и ореховое дерево.
При У-ди Ханьская империя установила связи со многими го<