Раздел пятый личность и политика

Р

асширение политического участия широких слоев насе­ления, рост интереса к политике представляют сегодня глобальную тенденцию мирового развития. Вхождение в сложный мир политики новых поколений предполагает фор­мирование у них определенного отношения к политическим целям и ценностям, которые они застают в конкретном обще­стве. Для поддержания целостности и прогресса общества важно знать, как происходит трансляция политических убеж­дений и стандартов политической жизни от одного поколения к другому и тем самым происходит формирование самостоя­тельного и ответственного политического субъекта.

Известно, что мир политики включает все явления, в отно­шении которых существует альтернатива действия, создающая возможность выбора. Ситуация выбора предполагает не только осознание существования альтернатив, их количества, но и наличие индивида, способного сделать осмысленный выбор из множества вариантов. Выбор происходит на основе тех пред­ставлений о добре и зле, значимом и второстепенном, целях и средствах, желаемом и реальном, которые задаются политиче­ской культурой субъекта политики. Иначе говоря, ситуация выбора выдвигает на первый план субъективную волю, намерения и политическую культуру их носителя.

Политические представления множественны и разнородны, поскольку неоднозначна сама политическая реальность и по­скольку их носителями являются субъекты с различным уров­нем культуры, ментальности. Естественно, что их представле­ния сталкиваются друг с другом, порождая острую политическую борьбу. В этих условиях сохранение общества может обеспечиваться усвоением новыми поколениями поли­тических ролей и функций, которые предписываются идеала­ми и ценностями господствующей в обществе политической культуры. Однако мир политики всегда подвижен и динамичен благодаря существованию в сознании политического субъекта (личности, социальной группы) несоответствия между миром желаемого и реальностью. Это несоответствие определяет по­литическое развитие общества.

Глава XI. Политическая социализация

Осмысление и самостоятельное участие личности в поли­тике предполагает наличие у нее политических знаний, опыта, культуры. Они помогают ей, как политическому субъекту, эф­фективно исполнять политические роли и функции, не стано­вясь заложником политических игр различных сил. Люди не рождаются с заранее усвоенным политическим опытом и куль­турой, а приобретают их на протяжении всей своей жизни. То же можно сказать и о группе как субъекте политики. Процесс усвоения индивидом, группой ценностей и норм политической культуры, присущих конкретному обществу и позволяющих эф­фективно выполнять политические роли и функции и тем самым обеспечивать сохранение самого общества и политической сис­темы, называется политической социализацией.

Создание механизмов успешной политической социализа­ции, способных обеспечить преемственность политического развития и сохранение общества в ходе смены поколений, представляет важную практическую задачу политической сис­темы. Для ее решения необходимо представлять, как индивид интериоризирует (вбирает в себя) политические цели и ценно­сти и интегрирует их в свою личность: пассивно принимая господствующие в обществе стереотипы или активно взаимо­действуя с властью? Содержание прогресса политической со­циализации зависит от характера отношений индивида и власти в конкретном обществе. От этого же зависит и смысл его интерпре­таций в рамках существующих концепций в политологии.

Содержание концепции политической социализации

Концепция политической социализации стала активно раз­рабатываться в США с конца 50-х годов. Ее появление было вызвано кризисом традиционных институтов политической системы западного общества, которые уже не могли обеспечи­вать добровольное принятие новыми поколениями деклари­руемых демократических ценностей. Кризис был реакцией индивидуального и массового сознания на растущую коррум­пированность власти, ее неспособность удовлетворять новые потребности новых социальных групп, появившихся в постин­дустриальном обществе.

Следствием возрастающего политического отчуждения ин­дивида от системы стали усиливавшееся недоверие к инсти-

тутам власти, политический абсентеизм и, наконец, массовые выступления против официальной власти. Проявлением кри­зиса системы политической социализации оказался и кон­фликт поколений, выразившийся в массовых молодежных вы­ступлениях против политической системы западного общества в 60-х годах. Затем страну потрясли негритянские и другие расовые волнения 70-х годов, которые в 80-х сменились мас­совыми антивоенными, экологическими и феминистскими движениями.

Нарушения в механизме передачи политических идеалов и ценностей от поколения к поколению были связаны с появлени­ем новых групп интересов, которые игнорировались политиче­скими институтами. В 60-х годах западное общество вступило в постиндустриальную стадию, что повлекло за собой изменения в образовании, культуре, образе жизни, системе ценностей групп населения, связанных с высокими технологиями.

Насыщение материальных потребностей большинства групп населения промышленно развитых стран выдвинуло на первый план нематериальные ценности, и прежде всего такие, как возможность свободной самореализации личности, благо­приятная среда обитания, гармония человека и природы, со­лидарность. Появились субкультуры, которые отвергали тра­диционные материальные ценности господствующей культуры: личный успех, благосостояние, стремление к богатству. На основе новых субкультур сложились общественные движения, стремившиеся заявить о своих требованиях.

Наиболее ярко это проявилось в движении хиппи 60-х годов в США. Оно представляло собой разновидность богемной контркультуры. Его участники - дети преуспевающих полити­ков, бизнесменов, адвокатов - жестко критиковали существо­вавший тогда социальный порядок за его неспособность соз­дать условия для свободной самореализации личности, за отсутствие равенства и наличие различных форм дискримина­ции человека. Движение хиппи было выражением особого восприятия жизни, основанного на полной свободе, на отри­цании ценностей благосостояния, самодисциплины, самоог­раничения, на пренебрежении к нормам господствовавшей морали и стандартам жизни.

Свой протест против существующей системы они демонст­рировали путем утверждения новых стандартов поведения, таких, как ношение длинных волос, экстравагантность в языке и одежде, употребление наркотиков. Правда, позже господ-

ствующая западная культура смогла ассимилировать отдельные элементы богемной культуры и включить их носителей в ак­тивную экономическую, социальную и политическую жизнь об­щества. Многие современные политики, бизнесмены, банкиры США когда-то были активными участниками движения хиппи.

Идея политической социализации возникла по аналогии с понятием «социализация». Термин «социализация» ввел в на­учный оборот американский социолог Ф. Гиддингс в конце прошлого века для обозначения процесса «развития социаль­ной природы человека». Впоследствии социализация стала рас­сматриваться как процесс приобретения новыми поколениями знаний, верований, норм и установок, сложившихся в конкретном обществе, соответствующих их социальным ролям и обеспечи­вающих сохранение и развитие общества. Однако различные научные школы и направления акцентировали внимание на значимости и особенностях различных механизмов социализа­ции: семьи, школы, культуры, средств массовой информации. Это влияло на понимание содержания социализации как про­цесса, его логики.

Существует несколько трактовок процесса социализации. Одна из наиболее распространенных состоит в понимании социализации как процесса развития личного⁴ контроля. Онаразработана 3. Фрейдом и связана с идеями классического пси­хоанализа. В основе этой теории лежит положение о том, что индивид всегда находится в состоянии конфликта с общест­вом, подавляющего его биологические (сексуальные) инстинк­ты и побуждения, с которыми он рождается. Процесс социали­зации состоит в обуздании этих разрушительных инстинктов и побуждений. Однако контроль общества над ними создает на­пряженность и дискомфорт в существовании личности, кото­рая теряет свободу самовыражения. В результате личности приходится самой контролировать себя, чтобы избегать ситуа­ций страха и нервозности.

Согласно другой модели, социализация является результа­том межличностного общения.Данная модель построена на теории символического интеракционизма Ч. X. Кули и Дж. Г. Мида, считавших, что личность формируется на основе всего многообразия взаимодействия людей с окружающим миром. В результате этих взаимодействий (интеракций) люди формиру­ют собственное «Я». В процессе взаимодействия люди реаги­руют на те значения, которые они приписывают воздействую­щим на них стимулам, а не самим стимулам. Особое значение

имеет интерпретация мыслей, жестов, чувств других людей, в связи с чем сторонники указанного подхода обратили внима­ние на эффект группового влияния на личность, что позволи­ло им выявить значение социальных установок для социали­зации личности. Исходя из этого, зрелость индивида определялась достижением комфортности, согласия с сущест­вующей социальной системой, т. е. добровольным подчинени­ем личности установкам и целям системы.

Преобладающей в западной науке стала модель социализа­ции,в основу которой положена характеристика ее как ролевой тренировки.Теоретическим фундаментом подобного понимания социализации является структурный функционализм Т. Парсонса. Индивид взаимодействует с другими людьми на основе тех соци­альных ролей, которые он усваивает (роль учителя, роль ребенка, роль пассажира, роль мужа и т. д.). Социальная роль предполагает ожидаемое от индивида поведение, соответствующее ролевым предписаниям. Следовательно, социализация означает включение индивида в социальную систему через ролевое научение. В подобной интерпретации социализация оказывается процессом постоянной адаптации индивида к господствующим в обществе ценностям и стандартам поведения.

Существует достаточно широкий спектр направлений, в рамках которых социализация рассматривается в традициях бихевиоризма,т. е. как социальное научение. Социализация описывается в терминах поведения и интерпретируется в каче­стве процесса постоянной модификации человеческого поведения с помощью поощрений и наказаний (формула «стимул - реакция»). При этом обычно исходят из того, что люди склонны возоб­новлять такие модели поведения, за которые они когда-то вознаграждались в любой форме, будь то деньги, похвала, вос­хищение, любовь и т. д.

Становление концепции политической социализации про­исходило под влиянием различных научных школ и направле­ний. Однако процесс вхождения человека в политику чрезвы­чайно сложен и опосредован огромным числом факторов. Выбор той или иной модели политической социализации дик­туется типом господствующей в обществе политической куль­туры, которая предписывает определенную схему отношений власти и личности.

В западной классической политической мысли отношения власть - индивидтрактовались двояко в зависимости от опре­деления природы человека. Согласно первой точке зрения, кото-

рая восходит к Платону и Аристотелю, а затем была фунда­ментально представлена Т. Гоббсом, человек есть существо эгоистичное и властолюбивое. Необходимость подчинения власти Т. Гоббс обосновывал тем, что в природе человека за­ложено «вечное и бесконечное желание все большей и боль­шей власти, желание, которое прекращается лишь со смер­тью». Вследствие этого естественным условием нормального функционирования общества является правление просвещен­ного меньшинства. Большинство, лишенное элементарных знаний и управленческих навыков, должно подчиняться элите. Поэтому, согласно данной точке зрения, в основе политиче­ской социализации лежит модель «подчинения» индивида вла­сти и усвоение им целей и ценностей, декларируемых правя­щим режимом.

Иную точку зрения на проблему взаимоотношений власти и индивида отражает модель «интереса», в которой потребности и интересы личности ставятся выше интересов государства. Ее разрабатывали А. Смит, Г. Спенсер и другие мыслители, рас­сматривавшие человека как существо рациональное, движимое во всех своих поступках интересом. Стремление к реализации собственных интересов заставляет индивидов осознавать выго­ду от объединения своих усилий в удовлетворении личных потребностей. Государство стало необходимым только как со­циальный институт, реализующий преимущества кооперации индивидуальных интересов и обеспечивающий порядок при их осуществлении.

Эти идеи были положены в основу современной концеп­ции политической социализации, в которой существует две версии данного процесса, соответствующие двум классическим подходам в трактовке личности в политике. В результате по-разному трактуется и сущность процесса политической социа­лизации, и ее технология.

Первая версия политической социализации исходит из мо­дели «подчинения».К этой версии тяготеют бихевиористы Ч. Мерриам, Г. Лассуэл и создатели системного подхода к по­литике Д. Истон, Дж. Деннис, Г. Алмонд, С. Верба, К. Дойч. С работами последних исследователей связан наиболее суще­ственный вклад в концепцию политической социализации в 60-х годах XX в. Они рассматривали политическую социализа­цию в качестве процесса воздействия политической системы на индивида с целью создания у него положительных установок на систему. Данное понимание вытекает из трактовки личности

как элемента политической системы, который не является целью политики, а служит лишь средством поддержания сис­темного равновесия.

Личность представляется пассивным объектом воздействия политической системы, как резервуар, содержание которого заполняется предписаниями властных структур. В этой версии модель политической социализации предельно проста и вы­глядит как процесс добровольного принятия индивидом ценностей и стандартов политического поведения, которые предлагает ему политическая система на разных этапах его жизни: в детстве, юношестве, зрелом возрасте.

Политическая социализация описывается в терминах обу­словленности, добровольности и доброжелательности форми­рования у индивида позитивных установок к власти. Практи­ческий эффект подобных разработок заключается в том, что они создают возможность контроля за процессом социализа­ции и формирования политических субъектов с заранее задан­ными характеристиками, подобных «зомби». В зависимости от потребностей политического режима может производиться модификация поведения индивидов. Практическую возмож­ность создания подобных моделей подтвердил опыт Германии и СССР 30-х годов.

Вторая версия политической социализации разрабатывалась в рамках теории конфликта(М. Вебер, Г. Моска, Ф. Паркин, У. Гуд, П. Блау), теории плюрализма(Р. Даль, В. Харт) и теории гегемонии(Р. Милибенд, Р. Даусон, К. Прееитт). Сторонники этой версии выводят сущность политической социализации из взаимодействия власти и индивида. Последний не является пас­сивным объектом влияния политической системы: его активность во взаимодействии с властью обусловлена интересами, способно­стью действовать осознанно, поддержкой этноса, класса, полити­ческой партии, частью которых он может выступать.

В рамках первой версии политической социализации рас­смотрим теорию «политической поддержки»уже упоминавших­ся нами Д. Истона и Дж. Денниса - теории, которая оказала существенное влияние на развитие всей концепции и претен­довала на универсальность, т. е. практическое использование данной модели во всех западных странах.

Теорию «политической поддержки» следует рассматривать в более широком контексте, а именно с точки зрения способ­ности политической системы поддерживать стабильность и динамическое равновесие посредством взаимообмена с окру-

жающей средой (с экономической, социальной, культурной системами). Взаимодействие политической системы с окру­жающей средой происходит через механизм «входа - выхода». На «вход» системы поступают требования и поддержка, а на «выходе» они воплощаются в политические решения и дейст­вия власти.

Силовыми методами добиться принятия политических це­лей и ценностей, как показала практика, невозможно, поэтому новый метод стабилизации системы был призван помочь лю­дям добровольно принять политические цели. Это оказывается возможным в том случае, если система способна создавать и поддерживать веру индивидов в легитимность и законность власти. Иначе говоря, добиться поддержки граждан политиче­ская система может, лишь задавая психологическую установку на добровольность принятия норм и ценностей господствующей в обществе культуры. Положительная установка личности на систему формируется под воздействием агентов социализации, учитывающих индивидуальный уровень зрелости.

В работе «Дети и политическая система» Д. Истон и Дж. Деннис исходили из того, что первичная социализация (т. е. приобретенная в детстве) является определяющей в создании положительной установки. По аналогии с 3. Фрейдом, они ут­верждали, что «базовые детские чувства труднее вытесняются и изменяются, чем те, что были приобретены позже в жизни». Политическая социализация ребенка (уже с трех лет) рассмат­ривается ими как последовательно сменяющиеся стадии поли­тического развития, в ходе которого происходит формирова­ние положительной установки на систему.

В американской политической системе ведущая роль в соз­дании и поддержании веры ребенка в справедливость власти отводится президенту и полицейскому, которые находятся на виду и легко узнаются. Д. Истон и Дж. Деннис опросили 12 тыс. американских детей с целью определить их отношение к видимым атрибутам политической системы: президенту, по­лицейскому, государственному флагу и гимну. Характер реак­ций детей на символы власти позволил авторам теории «политической поддержки» выявить четыре периода социализа­ции, охватывающие возраст от 3 до 13 лет.

Первый период - политизация. У ребенка в этот период фор­мируется осознание наличия политической власти как более важной, чем власть родителей. Второй период - персонализация. Политическая власть в сознании ребенка приобретает теперь

конкретно осязаемые черты через фигуры, символизирующие ее, - президента, полицейского. Третий период - идеализация. Ключевым политическим фигурам ребенок приписывает ис­ключительно положительные качества. Четвертый период -институциализация. Ребенок переходит от персонифициро­ванного представления о власти к институциональному, т. е. к восприятию власти через обезличенные институты (партии, суд, парламент, армию).

Претензии на универсальность американской версии поли­тической социализации, а именно модели «политической под­держки», осложнялись расхождениями между теоретическими предположениями и результатами эмпирических исследова­ний, стремившихся подтвердить выводы Д. Истона и Док. Ден­ниса. На наш взгляд, авторы теории «политической поддерж­ки» в ряде случаев исходили из таких теоретических допущений, которые делают достаточно уязвимой всю кон­цепцию. В первую очередь, вызывает сомнение ориентация авторов на некий «идеальный» тип гражданина, отличающего­ся абсолютной политической лояльностью, законопослушно­стью и почтительным отношением к власти. В качестве поли­тических ценностей названные нормы могут декларироваться политической системой, однако это еще не означает интерио-ризацию их каждым индивидом. Подтверждением этого не­совпадения являются кризис доверия к институтам власти (парламенту, суду, президенту) со стороны части населения западных стран, массовые выступления против тех или иных решений правительств.

Кроме того, модель «политической поддержки» исходит из поступательного характера политического развития ребенка на том основании, что беспомощность детей, психологическая уязвимость заставляет их искать поддержку в политических лидерах, у институтов официальной власти. Но, наверное, ре­бенок гораздо чаще обращается за поддержкой к родителям, учителям, сверстникам, чем к политикам.

Однако наиболее существенный аргумент против универса­лизации модели «политической поддержки» состоит в том, что американское общество отличается от европейских обществ своей культурной однородностью. Ориентация американцев на базовые ценности (индивидуализм, личный успех, стремление к богатству, опору на науку, прагматизм, политическое уча­стие, законопослушание, свободу и права личности) создает культурно однородную среду, позволяющую формировать ус-

тойчивые общепринятые нормы и стандарты поведения лич­ности. Внедрение их в сознание каждого индивида произво­дится политической системой.

Западноевропейские общества отличаются многообразием субкультур, ценности которых различаются уже в силу того, что в них более существенное влияние имеют традиции, пси­хологические черты этносов и т. д. Поэтому процесс социали­зации опосредован значительным числом социальных факто­ров, он более конфликтен и усложнен. Не случайно попытки применения модели Д. Истона и Дж. Денниса к анализу меха­низмов политической социализации в границах других культур давали обратные результаты.

Например, исследование механизмов политической социа­лизации французских школьников 4-х, 5-х и 6-х классов, про­веденное французским политологом А. Першероном, показало ряд особенностей этого процесса во Франции по сравнению с США. Во-первых, наиболее важные для американских детей стадии политического развития (персонализация и идеализа­ция) не имеют такого значения для французских школьников. У них преобладает институциализация: восприятие власти как абстрактных и далеких от них институтов, обладающих значи­тельным влиянием. Это связано с особенностями француз­ского общества, которое отличается корпоративностью и куль­турно-религиозной неоднородностью. Политическая социали­зация индивида здесь осуществляется через ориентацию на ценности той социальной группы, членом которой он являет­ся, а не политической системы в целом.

Во-вторых, сложность создания у индивида психологической положительной установки на власть обусловлена особенностями французской политической культуры. Во Франции политическая сфера и гражданское общество четко разделены, а их отношения поддерживаются благодаря наличию правового государства. Обез­личенный характер правил обеспечивает независимость сущест­вующих социальных и этнических групп, их защищенность от произвола властей. .В основе отношений власти и гражданского общества лежит стремление последнего обезопасить себя от тра­диционно сильного и бюрократизированного государства.

Очевидно, что претензии различных моделей политической социализации на универсальность и всеобщность обречены на провал, поскольку процесс усвоения политических целей и стандартов политического поведения в конкретном обществе всегда специфичен и в каждой стране обусловлен особенно­стями ее культурной среды.

Выявленные особенности процесса политической социали­зации французских школьников подтверждают, что он пред­ставляет собой взаимодействие власти и личности, которая воспринимает декларируемые системой ценности активно и избирательно. Активность личности обусловлена не только ее интересами, но и генезисом мышления. Закономерности станов­ления мышления были сформулированы швейцарским психо­логом Ж. Пиаже в теории когнитивного развития,в которой он выделил четыре стадии генезиса мышления.

На первой стадии (сенсорномоторной - от рождения до 2 лет) у ребенка формируется способность воспринимать окру­жающий мир в образе предметов. Переход на вторую стадию (предоперациональную - от 2 до 7 лет) связан с тем, что дейст­вия ребенка отражаются в форме мысли. На этом этапе преоб­ладает мышление с точки зрения «Я». Третья стадия (стадия конкретных операций - от 7 до 11 лет) характеризуется тем, что мышление ребенка освобождается от непосредственных вос­приятий. И, наконец, на четвертой стадии, в возрасте от 12 до 15 лет мышление ребенка переходит в стадию формальных опера­ций, когда подросток способен к дедуктивным умозаключениям, осмыслению нравственных проблем, размышлениям о будущем.

Основываясь на идеях Ж. Пиаже, американский психолог Дж. Аделъсон выявил тенденции развития политического мышле­ния у молодежи Англии, США и ФРГ в возрасте от 11 до 18 лет.

По мере умственного развития личности самым важным изменением для политического мышления оказывается усиле­ние абстрактности и расширение временной перспективы. Го­ды отрочества отмечены быстрым ростом политического зна­ния, в том числе усвоением традиционных политических взглядов и установок. В середине отроческого периода у инди­вида формируется автономная система этико-политических принципов. С возрастом укрепляется влияние принципов на политические суждения, которые оказываются сильнее сию­минутного интереса.

Политическая практика и результаты эмпирических иссле­дований показывают, что политическая социализация не ог­раничивается позициями, сформированными первичной со­циализацией (т. е. приобретенными в детстве), а предполагает продолжение этого процесса в течение всей жизни человека. На новой стадии интеллектуального развития привычные по­литические стандарты и нормы воспринимаются иначе, чем на предыдущей, поэтому вторичная социализация(социализация в

отрочестве) играет значительную роль, хотя сформированные ею позиции также не остаются неизменными. И даже социа­лизация в зрелом возрасте,когда индивид способен самостоя­тельно выполнять политические роли и функции, не означает окончательной сформированности политических пристрастий, хотя изменить их становится все труднее.

Подвижность политических ориентации и многообразие аген­тов политической социализации обусловлены сложностью и про­тиворечивостью самой политической жизни, где сиюминутные и перспективные интересы, общественные и личные потребности неразрывно взаимосвязаны и причудливо переплетены.