Политические аспекты глобализации.

Из самого определения глобализации можно предположить, что данный процесс подразумевает и политическую консолидацию различных субъектов международного права. Однако события недавнего прошлого показывают, что на фоне интеграционных процессов в экономической сфере происходит политическое разделение территорий отдельных государств с образованием новых субъектов мировой политики.

Такое положение дел наводит на мысль, что определенным силам удобнее проводить мировую экономическую интеграцию и унификацию путем политического дробления рынков. Ведь взять под контроль целое сложнее, чем сделать это с его частями, а для этого сначала необходимо осуществить разделение целого. Подобное «дробление активов» с дальнейшим их поглощением довольно широко используется в международной финансово-экономической практике.

По сути, на данный момент в мире действуют две, казалось бы, взаимоисключающие друг друга тенденции: во-первых, рост международной экономической интеграции; во-вторых, нарастание политической напряженности в различных регионах, ведущей к разобщенности внутри мирового сообщества.

Причем политическая напряженность почему-то практически всегда возникает в регионах, обладающих природными ресурсами либо выгодным геополитическим месторасположением с точки зрения их транспортировки. Исторический опыт прошлых лет подсказывает, что разрешение подобных политических ситуаций, как правило, заканчивается военными конфликтами различного масштаба.

По формулировке известного немецкого военного теоретика Карла фон Клаузевица, «война есть продолжение политики другими средствами». В условиях нынешних реалий это изречение следовало бы перефразировать — теперь: политика есть продолжение экономики военными средствами. При такой трактовке складывается мнение, что все последние войны и вооруженные конфликты имеют, скорее всего, не политическую, а финансово-экономическую подоплеку, о чем зачастую умалчивает большинство мировых СМИ.

Вероятно, описанные выше тенденции представляют два взаимодополняющих, а не взаимоисключающих направления дальнейшего развития глобализации в ее настоящем виде. Это в свою очередь может привести со временем к одному результату — передаче национальных полномочий суверенных государств единому мировому управленческому центру, уже по всем признакам осуществляющему незримое управление в глобальном масштабе через сеть созданных им международных финансовых и общественно-политических институтов. А учитывая достаточно сильное влияние данных институтов на основные сферы жизнедеятельности различных стран, стоит задуматься, так ли независимы сегодня государства, включая ведущие державы мира, в принятии политических решений.

С геополитических позиций «части» всегда слабее «целого», а значит, их легче вовлечь в сферу собственных интересов на выгодных условиях. Проще говоря — «части» ведут себя более сговорчиво и уступчиво. Наверное, поэтому с некоторыми государствами и союзами «не вписывающимися» в мировые глобализационные тренды происходят события, делающие их значительно более склонными к сотрудничеству с «международным сообществом» в лице ООН, за политической риторикой которой зачастую просматриваются частные экономические интересы мировой финансовой элиты.

К событиям, позволяющим на практике реализовать эти интересы, следует отнести: вооруженные вмешательства со стороны международных коалиций, санкционированные ООН; провоцирование внутренних социальных противоречий путем создания неблагоприятных внешнеэкономических условий для ряда стран; искусственное разжигание культурных и религиозных конфликтов на межэтнической основе и т.п. Самые яркие тому примеры из новейшей истории — развал СССР, а позднее распад Югославии. К примерам последнего времени можно отнести события в Ливии и Сирии.

Сегодня, кажется приходиться констатировать, что мировая политическая система, состоящая из отдельных суверенных государств и их политических союзов, постепенно уступает место глобальному финансово-экономическому формату международных отношений, при котором политическая роль национальных территориальных субъектов будет неуклонно снижаться.

В ходе такой «эволюции», охватившая мир глобализация скорее напоминает всемирную кооперацию, когда каждая отдельно взятая страна или группа стран приобретает свое функциональное предназначение. В этих условиях одни страны наделяются функциями по обеспечению остальных технологиями и финансами, другие, в свою очередь, обеспечивают рынок дешевыми производительной силой и товарами широкого потребления, а третьим, увы, уготована роль поставщиков природных ресурсов. Однако вряд ли такое положение вещей может удовлетворять всех участников данного процесса, особенно тех, которым уготовано исполнять роль в качестве сырьевых придатков мировой экономики.

А коль скоро глобализация проникает во все сферы человеческой деятельности, от культуры и политики до экономики и финансов, руководители некоторых государств в целях сохранения собственных национальных приоритетов иногда принимают решения о создании региональных политико-экономических союзов. Но не всегда создание некоторых союзов вписывается в установленный план реализации глобалистской программы. Тогда с этими странами и их союзами происходят события указанные выше.

В своей книге «Синдикат. История мирового правительства» английский писатель — историк, политолог, философ Николас Хаггер писал: «Джордж Оруэлл считал основной угрозой нашему благополучию тоталитаризм. Но самая большая угроза для нас — это олигархия, маскирующаяся под демократию, манипулирующая ею и скрывающаяся за ней самым тоталитарным образом».

В таком контексте логично было бы предположить, что за мировыми интеграционными процессами стоит не столько политическая воля народов и лидеров отдельных государств, сколько финансово-экономические интересы «учредителей» мирового центра управления, осуществляющих свою политико-экономическую экспансию через подконтрольные транснациональные корпорации и международные финансовые и общественно-политические институты.

По данным Конференции ООН по торговле и развитию (ЮНКТАД), в целом транснациональные компании контролируют 70-90 % рынков товаров, услуг, технологий. Они являются главными экспортерами капитала и контролируют 90 % прямых зарубежных инвестиций. Годовые объемы продажи ведущих транснациональных компаний иногда сравнивают с показателями валового национального продукта отдельных стран.

При таких показателях вопросы глобальной экономики естественным образом становятся вопросами мировой политики. А это наводит на мысль, что за подавляющим большинством международных политических проблем и конфликтов стоят силы, которые используют их в первую очередь для реализации собственных финансово-экономических интересов.