Терроризм в региональных конфликтах.

Аннотация.

Региональный конфликт как фактор появления и разрастания угрозы региональных конфликтов. Условия появления террористической угрозы в ходе развития регионаольных конфликтов. Типология террористических угроз, формирующихся под воздействием региональных конфликтов.

Виды терроризма, применяемые в региональных конфликтах. Антигосударственный системный терроризм. Государственный терроризм. Стихийный терроризм.

Модели региональных вооруженных конфликтов, в рамках которых возникла и расширяется террористическая угроза. Модель сообщающихся сосудов: под воздействием регионального конфликта возникает терроризм побежденной стороны. Модель «брошенного бумеранга»: терроризм зарождается как диверсионная деятельность против значительно более мощной армии противника, поддерживается третьей стороной, становится системным и затем обращается против создателей. Центробежная модель: регионализация локального конфликта и локальной террористической деятельности. Центростремительная модель: вооруженный региональный конфликт декларируется как крайнее средство глобальной антитеррористической борьбы. В этих условиях уже сложившиеся ранее структуры международного терроризма переносят свою деятельность в регион конфликта.

Формы и способы борьбы с террористической угрозой, формирующейся в ходе формирования и углубления региональных конфликтов.

Текст лекции.

В последней четверти ХХ в. терроризм стал повседневной реальностью человечества. Уже во II пол. ХХ в. терроризм стал международным явлением, а в начале XXI в. – глобальным. При этом в каждом из регионов мира террористическая угроза возникает под давлением уникальных, свойственных только этой части планеты, экономических, политических, этно- и социокультурных а также этно-религиозных факторов. Калейдоскопические возможности сочетания этих факторов привели часть научного сообщества, занимающегося изучением проблем терроризма, к мысли о том, что «поиск общей теории происхождения терроризма был бы тщетным, поскольку не существует единого источника, питающего его многообразные проявления по всему миру. Слабые попытки, которые были предприняты после 11 сентября, с целью создать такую теорию, не дали практически никаких результатов» (Российско-индийско-израильский семинар. 8-10 ноября 2005 г.).

Тем не менее, существуют возможности для обобщения различных проявлений терроризма по всему миру. Прежде всего, можно говорить о разделении всех проявлений терроризма на три основных вида: политический, государственный и этнорелигиозный, при доминировании последнего вида в конце ХХ и начале XXI вв., поскольку отстаиваемые им национальные и религиозные ценности затрагивают наиболее интимные стороны жизни народов, основы их самоидентификации. Кроме того, уникальность каждого из проявлений террористической активности не может заслонить тот факт, что терроризм возникает только при сочетании двух базовых факторов:

1. Общественное противоборство (социальное, идеологическое, этническое, религиозное, межгосударственное и др.) вступает в насильственную фазу.

2. Одна из борющихся сторон обладает подавляющим превосходством, по крайней мере, в начальной фазе противостояния.

Именно невозможность дать адекватный ответ на применяемое вооруженное в насилие (в том числе и легитимное) и ведет стихийному и/или сознательному (системному) использованию террористических методов борьбы. В число наиболее значимых факторов, вызывающих столь заметное неравновесие сил входят региональные вооруженные конфликты, в которых бесспорное преимущество в вооруженной силе принадлежит одной стороне.

Региональный конфликт представляет собой вооруженное противоборство двух или нескольких государств, в основе которого лежит стремление к обладанию территорией и/или ресурсами. При этом взаимные противоречия выражаются в политической, идеологической, а последнее время чаще всего этонрелигиозной форме. В том случае, когда вооруженный конфликт развивается в государственных формах и не приводит к уничтожению легитимных властных структур, а враждующие стороны, в конце концов, переходят к фазе мирных переговоров, террористической опасности, как правило, удается избежать. Террористические методы, в этом случае, применяются только в виде диверсионно-подрывной работы в период активных военных действий. Однако именно в ходе регионального вооруженного конфликта, может произойти ускоренное формирование условий, для возникновения террористической угрозы. Эти условия складываются по одному из двух типичных вариантов.

Вариант первый. Государство, начавшее боевые действия, получив адекватный отпор, не добилось поставленных задач силами армии. В этом случае возможен переход к методам государственного терроризма с тем, чтобы достичь поставленных целей. Классическим примером применения методов государственного терроризма в ходе регионального конфликта во II половине ХХ в., является деятельность специальных служб США, направленная на устранения Фиделя Кастро, пришедшего к власти на Кубе в январе 1959 г., в ходе вооруженной борьбы с диктатором Батистой.

Цели США в вооруженном конфликте с революционным правительством Кубы можно сформулировать следующим образом: восстановить политическое влияние США на Кубе, вернуть национализированную собственность прежним владельцам (прежде всего – гражданам США), не допустить социалистических преобразований; не допустить военно-политического сотрудничества Кубы и СССР.

В ходе вооруженного конфликта США провели ряд военных операций. Среди них:

– бомбежка кубинских аэродромов 15 апреля 1961 г.;

– высадка отряда в составе более 1500 человек в «Заливе Свиней» (17 апреля 1961 г.), с целью свержения режима Кастро;

– блокада Кубы военно-морским флотом США в составе 180 кораблей, в ходе «Карибского кризиса» в октябре 1964 г.

Поскольку ни одна из этих мер не привела к достижению указанных выше целей, руководство США прибегло к тактике государственного терроризма в отношении кубинского руководителя. Считается, что с 1960 по 2000 гг. в ЦРУ было разработано более 600 планов устранения Фиделя Кастро с участием наемных убийц и разнообразных технических средств. Некоторые из этих планов дошли до стадии реализации, но без результата. Последняя известная попытка организации террористического акта против Ф. Кастро была предпринята в 2000 г., при посещении им Панамы.

Практика государственного терроризма не обязательно вызывается неудачей в региональном конфликте. Террористические действия могут быть использованы для того, чтобы добиться поставленных целей без использования вооруженных сил. Так имеются данные о том, что в 1960-е – 1970-е гг. США планировали террористические операции (главным образом убийства руководителей) в Конго, Чили, Иране, Гватемале, Лаосе, Камбодже, Индонезии, Панаме, Гренаде и Сальвадоре. Однако практика политических убийств не имела достаточной легитимности в США, и операции планировались под личную ответственность руководства ЦРУ. В феврале 1976 года президент Форд издал специальную директиву, запрещающую тайные убийства, в 1981 президент Рональд Рейган подписал директиву № 12333, запретившую ЦРУ прямо или косвенно участвовать в убийствах. В настоящее в США время правом отдать приказ о тайной террористической операции формально обладает только президент. Джордж буш отдал такой приказ в 2001 г., в отношении Саддама Хусейна, но успешно проведенная операция по оккупации Ирака и захвату Хусейна, проведенная американской армией в 2003 г., сделала эту операцию ненужной. Тем не менее, акты государственного терроризма в современной «борьбе с международным терроризмом» США используют. Так, 3 ноября 2002 г. ракетой, пущенной с американского беспилотного самолета, были убиты в Йемене 6 человек, объявленных руководством США террористами Аль-Каиды.

Вариант второй. В ходе регионального вооруженного конфликта одна из сторон добивается тотального преимущества и достигает своих целей в полном объеме. Проигравшая сторона, лишившись системных вооруженных сил и органов государственного управления, переходит к тактике стихийного террора, который постепенно структурируясь, становится системным. Террористический ответ «побежденных» наиболее распространен в настоящее время. При этом можно выделить четыре модели региональных вооруженных конфликтов, в рамках которых возникла и расширяется террористическая угроза второго типа. Рассмотрим их подробнее.

Модель «сообщающихся сосудов». Под воздействием регионального конфликта возникает терроризм побежденной стороны. Ответом становиться политика государственного терроризма.

Классической моделью регионального вооруженного конфликта, приведшего к террористической войне, ведомой обеими противостоящими сторонами, является конфликт между государством Израиль и противостоящим ему арабским населением (и государствами) Ближнего Востока. Предпосылки конфликта формировались с момента возникновения сионистского движения и начала переселения евреев в Палестину (конец XIX – нач. ХХ вв.). Сам же конфликт берет начало в 1947 г., когда Великобритания передала контроль над Палестиной ООН и, в соответствии с резолюцией № 181 Генеральной Ассамблеи ООН, для образования еврейского государства предоставлялось 56,44 % территории Палестины, для формирования арабского – 43,53% (Иерусалим должен был оставаться сообществом общин под международным контролем).

Палестинская сторона не признала этого решения и отказалась от создания государства на условиях, предложенных ООН. 14 мая в день официального объявления о создании государства Израиль, арабские государства: Иордания, Египет, Ливан, Сирия, и Ирак объявили ему войну, в результате которой Израиль присоединил еще 25% подмандатной территории Палестины. В июне 1967 г. в «шестидневной войне» Израиль отвоевал сектор Газа и Синайский полуостров у Египта, Голанские высоты у Сирии, Восточный Иерусалим и Западный берег реки Иордан у Иордании. Значительная часть арабского населения бежала или была изгнана с завоеванных Израилем земель.

Таким образом, тотальное превосходство Израильской армии в войне и невозможность достижения компромисса на государственном уровне (при отсутствии у палестинцев государства) стали главными условиями резкого роста террористической активности палестинского населения. Возникло несколько организаций, практикующих террористические методы в качестве главных или вспомогательных средств в борьбе за права народа Палестины. К числу наиболее влиятельных, можно отнести следующие:

«Движение национального освобождения Палестины» (ФАТХ). Основано в 1957 г. Ясиром Арафатом и Халилем ал-Вазиром. В его составе были сформированы боевые (диверсионные) подразделения: «Force 17», «Хавари - группа специальных операций»; и террористическая группа «Черный сентябрь». Последняя ответственна за самый «резонансный» террористический акт II пол. ХХ в. – захват израильских спортсменов и тренеров на Мюнхенской олимпиаде 1972 г.

Народный фронт освобождения Палестины.Создан в 1967 г. при слиянии трех террористических групп, при политическим руководством Жоржа Хабаша и боевом – Вади Хаддада. В 1969 – 1978 гг. эта организация совершила большое количество террористических актов, специализируясь на угонах самолетов.

Организация Абу Нидаля. Создана в 1973 г. после формального отказа руководителя организации освобождения палестины Ясира Арафата от террористических операций. Цель ее создания – помешать заключению мира между Израилем и палестинцами. Базировалась последовательно в Сирии, Ливии, Ираке. В 1973 она осуществила захват посольства Саудовской Аравии в Париже, с требованием освобождения террориста ФАТХА Абу-Дауда. За 27 лет существования эта организация совершила более 90 терактов в 20 странах, жертвами которых стали более 900 чел.

Палестинский Исламский джихад. Создана в 1979 г. в секторе Газа, доктором Фатхи Шакаки из суннитского движения «Братья-мусульмане», при поддержке Ирана. Базируется в Дамаске с офисами в Бейруте, Тегеране и Хартуме. В составе этой организации существует боевая структура – «Аль-Кассам», активно сотрудничающая с Аль-Каидой с начала 1990-х гг., специализируется на взрывах, как военных, так и гражданских объектов.

«Движение исламского сопротивления» (ХАМАС). Создано 14 декабря 1987 г. шейхом Ахмедом Ясином в секторе Газа. Ведет террористическую войну одновременно с Израилем и с «соглашательским» ООП. Начинала деятельность с похищений и убийств отдельных граждан Израиля, а также палестинцев, заподозренных в сотрудничестве с врагом. Затем перешла к организации взрывов, с использованием террористов-самоубиц. 30 марта 2002 года ею был взорван ресторан в городе Хайфа (погибли 35 человек). После этого с мая 2003 по март 2004 года «Хамас» организовал ещё 11 терактов, жертвами которых стали 144 человека.

Бригады мучеников Аль-Аксы. Организация отпочковалась от ФАТХа весной 2001 г. для усиления террористического давления ан Израиль. Первоначально специализировалась на стрельбе по целям из проезжающих автомобилей, затем перестроилась на подготовку террористов-смертников.

Палестинский терроризм, зародившийся в качестве средства, способного отчасти «уравнять силы» несопоставимые по военному потенциалу, и нанести противнику сопоставимый с военными потерями ущерб, постепенно стал использоваться для достижения все новых и новых целей. Ответом на «успехи» палестинского терроризма стала политика государственного терроризма, проводимая израильским руководством и тайно и явно.

Изначально методы государственного терроризма Израиля по отношению к палестинцам применялись в «операциях возмездия» по отношению к выявленным руководителям террористических акций. Первой такой операцией стала попытка взорвать дом арабского террориста Мустафы Самоэли, в 1953 г., после чего было создано «Подразделение 101», которому была поставлена задача проводить операции возмездия за пределами Израиля. Такие операции очень скоро стали возмездием не отдельным лицам, виновным в организации или проведении террористических актов, а акциями устрашения. Так, 14 октября 1953 г. при подрыве нескольких домов в деревне Кибии – на родине террориста, кинувшего гранату в дом еврейской семьи, погибло 69 человек, в том числе женщины и дети.

Помимо «Подразделения 101» террористические методы борьбы с террористической угрозой использовали:

– Особый отряд израильской пограничной охраны «Яамам», сформированный в 1975 г.

– Подразделение генштаба «Дувдеван» (Вишня), созданное в 1987 г. для проведения акций ликвидации в Секторе газа. С 1990 по 1995 из 800 известных Израильской разведке террористов, этим отрядом были убиты или захвачены более 750.

– Особое подразделение разведки «Кидон» (Копье).

Кроме того, в особых случаях создавались неофициальные команды возмездия. Наиболее известный пример деятельности такой команды – ликвидация в 1972 – 1979 гг. 13 активных деятелей «Черного сентября» в отместку за теракт в Мюнхене.

Таким образом, модель «сообщающихся сосудов» приводит к использованию террористических методов борьбы обеими сторонами конфликта и к развитию конфликта по следующему базовому сценарию:

– Первая фаза – полная военная победа одной из сторон, ее тотальное доминирование в конфликте.

– Вторая фаза – переход побежденной стороны к террористическим актам с целью нанесения противнику «равного ущерба».

– Третья фаза – расширение задач террора побежденной стороны. Структуризация террора и перенесение систематического террора за пределы зоны конфликта. Начало террористической войны.

– Четвертая фаза – использование террористических методов победителями, для проведения операций возмездия.

– Пятая фаза – террористический ответ побежденных на «операции возмездия». Поиск новых форм и методов террора. Появление организаций, ориентированных только на террористическую борьбу.

– Шестая фаза – создание победителем системы антитеррора, включающую в себя элементы государственного терроризма.

Дальнейшие фазы развития конфликта зависят о т политической воли враждующих сторон, их желания и возможности идти на компромиссы. Если такого желания (и возможности) нет, то терроризм с обеих сторон может стать самодовлеющим средством борьбы с тенденцией превращения в самоцель.

Модель «брошенного бумеранга». Терроризм зарождается как диверсионная деятельность против значительно более мощной армии противника, поддерживается третьей стороной, становится системным и затем обращается против создателей.

Наиболее ярко данная модель проявилась в Афганистане и соседним с ним Пакистане. После введения советских войск в Афганистан (декабрь 1979 г.), в ходе гражданской войны в этой стране, начавшейся после победы Апрельской революции 1978 г., наметился перелом. Коммунистическое правительство сумело установить формальный контроль над большей частью территории страны. Силы оппозиции (моджахедов) и племенных вождей были несопоставимы с военными возможностями правительственной армии, опиравшейся на поддержку 40-й армии вооруженных сил СССР. В этих условиях ЦРУ США разработало программу поддержки оппозиции с использованием:

– территории Пакистана в качестве базы для вооруженного сопротивления правительственным и советским войскам;

– пуштунских племен, их вождей и полевых командиров, в качестве основной вооруженной силы, противостоящей правительственной армии;

– ортодоксальное мусульманство в качестве оппозиционной идеологии;

диверсионные и террористические методы сопротивления.

Тайная операция «Циклон», по свержению революционного правительства в Афганистане началась летом 1979 г., еще до введения советских войск, а в апреле 1980 г. Конгресс США принял официальное решение об оказании помощи моджахедам, а в 1983 г. силами сопротивления был организован первый крупный террористический акт – похищение 16 советских специалистов в Маза́ри-Шари́фе.

В рамках данной операции, продолжавшейся с 1979 по 1989 гг., ЦРУ финансировало программы по вербовке и обучению диверсантов для моджахедов. Одной из организаций, занятых вербовкой стала «Мактаб-аль-Кидамат», основанная Абдуллой Аззамом и бин Ладеном в г. Пешавар (Пакистан) в 1984 году. Эта организация руководила вербовочным центром в Бруклине и лагерем подготовки диверсантов в Коннектикуте (США). Именно из этой организации, в число руководителей которой входи агент ЦРУ и информатор ФБР египтянин Али Мохаммед («первый учитель» бин Ладена), а духовным лидером был основатель египетской экстремистской организации «Аль-Гамаа аль-Исламия» шейх Омар Абдель Рахман, выросла Аль-Каида, ныне считающаяся террористической организацией № 1 в мире.

В 1989 г., после того как советские войска были выведены из Афганистана, Аль-Каида развернула там сеть тренировочных лагерей в этой стране. Считается, что к 2001 г. в этих лагерях были подготовлено до 100 тыс. боевиков, пополнивших кадры как уже действующих террористических организаций радикальной исламской направленности, так и вновь создаваемого террористического подполья в Индонезии, Филиппинах, Египте, Саудовской Аравии, Алжире, России и на Балканах. Но главной мишенью террористической деятельности Аль-Каиды стала страна взрастившее эту организацию – США, что нашло свое выражение в серии террористических актов:

– 1993 год — взорвана бомба во Всемирном торговом центре в Нью-Йорке;

– 1995-м — взрывом убило пять американских военнослужащих в Саудовской Аравии;

– 1996 году — мощная бомба, заложенная в автомобиле, разрушила жилой комплекс для американских военнослужащих в Саудовской Аравии;

– 7 августа 1998 года — взрывы посольств США в столицах Кении и Танзании;

– 12 октября 2000 – атака на американский эсминец «Cole» в Йемене.

– 11 сентября 2001 г - теракты в США.

Таким образом, по модели «брошенного бумеранга» диверсионная война, поддерживаемая в ходе вооруженного регионального конфликта третьей стороной, обращается в войну террористическую, причем террористы, становясь самостоятельной силой, в качестве главного объекта своей деятельности выбирают страну, чьи спецслужбы способствовали появлению и становлению данной террористической организации.

Центробежная модель. Регионализация локального конфликта и локальной террористической деятельности. Терроризм зарождается в рамках локального конфликта. По мере преобразования локального конфликта в региональный, происходит расширение деятельности террористов.

Самой яркой иллюстрацией действия такой модели служит так называемый «косовский» конфликт. Проблема косовских албанцев до начала 1990-х гг. воспринималась как локальный конфликт сепаратистов и правительства в Югославии. Но в процессе распада этого государства, начавшегося в 1990 г. локальные конфликты стали приобретать региональный характер. Именно это произошло и в Косово, после ликвидации автономии края югославским правительством (1989 г.) и начала применения военной силы, причем не только по отношению к сепаратистам, но и по отношению к мирным жителям (что продолжалось все время развития «косовского кризиса» в 1990-е гг.). В ответ произошло самопровозглашение края «суверенным и независимым государством» (1991 г.). В 1992 г. политические попытки разрешения конфликта приняли участие Турция, Австрия, Греция, Албания, Болгария, что свидетельствовало о регионализации проблемы косовских албанцев. Одновременно начался переход к силовым действиям, как со стороны правительства Югославии, так и со стороны албанских сепаратистов.

В 1990 г., при объединении радикальных крыльев «Национального движения Косово» и «Народного движения за освобождение Косово» была создана военизированная организация «Армия освобождения Косово» (ОАК), поставившая цель – отделить Косово от Югославии. Методы Деятельности ОАК – нападения на государственные учреждения, похищения и убийства людей – позволяют причислить ее к числу наиболее активных террористических организаций балканского региона 1990-х гг. Пик ее активности пришелся на 1996 г., когда боевиками ОАК были совершены десятки нападений на полицейские участки в Косово и были похищены и убиты сотни противников отделения Косово от Югославии. Именно в это время, опираясь на поддержку спецслужб США, Великобритании, ФРГ и Швейцарии, АОК в своей деятельности вышла за пределы Косовского анклава, перенеся свою деятельность на весь регион Балкан, что во многом связано с источниками финансирования ОАК – торговлей наркотиками, оружием и людьми. Деятельность ОАК распространилась на территорию Албании, Македонии, Болгарии, Греции, Австрии и Швейцарии, Хорватии, Кипра, Италии. По данным ЦРУ к 1999 г. ОАК стала одной из самых крупных организаций в мире, из тех, что осуществляли незаконный оборот героина.

Доходы, полученные от нелегальной торговали наркотиками, вкладывались, главным образом, в покупку оружия и подготовку боевиков, что приводило к росту террористических атак. По сведениям сербской стороны, за все время ее существования (1990-1999 гг.) ОАК были убиты и похищены более 3200 человек, среди них – сербы, цыгане, албанцы и представители других национальностей балканского региона. В операции НАТО против Сербии («Союзническая сила» 1999 г.) боевики ОАК выполняли функции диверсионных отрядов и проводили этнические чистки в Косово.

Официально ОАК была распущена в июне 1999 г., однако правозащитная организация «Хьюман райтс уотч», утверждает, что более тысячи сербов и цыган были убиты или пропали без вести в Косово уже после роспуска ОАК. В начале 2000-х гг. террористическая активность 40 террористических групп косовских албанцев была зафиксирована наблюдателями ООН на юге Сербии и в Республике Македония, а в 2007 г. ОАК заявила о возобновлении террористической деятельности взяла на себя ответственность за взрывы в Приштине.

Таким образом, в «центробежной» модели развития террористической угрозы, при регионализации локального национального конфликта террористическая деятельность сепаратистов выходит за пределы локальной территории и распространяется на близлежащие регионы, а затем и на страны, все более отдаленные от зоны конфликта. При этом «зона конфликта» остается главной сферой приложения террористического насилия; примыкающие к «зоне конфликта» территории, рассматриваются террористами как перспективные зоны военных (террористических) действий, а отдаленные страны и регионы – как зоны получения, отмывания и хранения средств, полученных от незаконных операций.

Центростремительная модель. Этой моделью предусмотрена регионализация борьбы с международным терроризмом с целью ликвидации «баз терроризма». Вооруженный конфликт декларируется как крайнее средство антитеррористической борьбы. В случае победы страны, ведущей антитеррористическую войну и свержения правительства, предоставлявшего террористам свою помощь, в оккупированной стране формируются предпосылки для начала или усугубления гражданской войны. В этих условиях уже сложившиеся ранее структуры международного терроризма переносят свою деятельность в регион конфликта.

Наиболее отчетливо эта модель проявилась в вооруженном конфликте, сторонами которого выступили США (с союзниками) и Ирак. После терактов 11 сентября 2001 г. в США была объявлена глобальная война с террористической угрозой. Политическая культура и традиции этой стране требовали быстрых, решительных и демонстративно сокрушительных действий по модели Перл Харбор – Хиросима. В качестве одной из основных целей для такого ответа был избран Ирак. В марте – апреле 2003 г. в ходе операции «Иракская свобода» вооруженные силы Ирака были разгромлены, правительство низвергнуто, а сам Ирак был оккупирован.

Практически одновременно с началом оккупации Ирака (летом 2003) началась партизанская война с использованием террористических методов, к числу которых можно отнести: нападения на американских солдат, взрывы самодельных устройств, атаки террористов-смертников на заминированных автомобилях. Самой успешной террористической атакой на представителей международных сил в 2003 г. стал взрыв казарм итальянского контингента в Насирии.

Первые боевые группы были созданы из сторонников свергнутой партии Баас, однако уже к осени 2003 г. террористической движение перешло под контроль исламских радикалов, связанных с Аль-Каидой. Первым терактом, отделенным от диверсионно-партизанской войны, стал взрыв посольства Иордании в августе 2003 года. Следующей целью террористов стала штаб-квартира ООН в Багдаде, причём среди погибших оказался глава иракской миссии ООН Сержио Виейра ди Мелло.

Радикалами в шиитском движении Ирака была создана боевая организации «Армия Махди» (глава Мухаммед Садик аль-Садр). «Армия Махди» возглавила «шиитское восстание» на юге Ирака в 2004 г., а после его поражения перешла к диверсионно-террористической деятельности, основными проявлениями которой являются: нападения на солдат коалиции; установление контроля «Армии Махди» в отдельных городах и районах; похищения и убийства представителей суннитского движения в Ираке. Этой организации приписывают серию взрывов в суннитских мечетях в 2005 г.

Суннитская группировка «Аль-Каида в Ираке», возглавляемая Абу Мусабой аз-Заркави целенаправленно занималась похищениями иностранных дипломатов и специалистов. В 2005 г. эта группировка направила свою деятельность на жителей Ирака, сотрудничавшей с командованием оккупационных сил коалиции союзников США. Только в мае этого года жертвами терактов стали 700 человек, а по данным министерства внутренних дел Ирака, с начала 2004 по середину 2005 г. жертвами террористических вылазок стали 12 тыс. иракцев.

Помимо названных группировок, террористическую войну в Ираке ведут еще:

– Бригада Бадр – шиитская группировка с центром и базами в Иране и сотрудничающая с «Высшим советом исламской революции Ирака».

– Бригада Халида аль Валида – подразделение «Иракской исламской армии».

– «Ансар аль-Ислам» («Поборники ислама»), в состав которой входят радикальные сторонники ислама из числа иракских курдов и арабов, тесно связанная с Аль-Каидой.

– «Моджахедин-э Хальк» («Национально-освободительная армия Ирана»), созданная в 1960-е годы и объединяющая сторонников Саддама Хусейна и светского исламского государства.

Воинские подразделения коалиции в сотрудничестве с армией правительства Ирака неоднократно предпринимали попытки подавления террористической активности в Ираке, однако чаще всего они давали обратный эффект. Так сразу после окончания самой крупной антитеррористической операции в Багдаде («Вместе вперёд» - октябрь 2006 г.) произошла серия террористических актов, в которых погибло 200 человек.

Таким образом, в «центростремительной» модели развития терроризма в ходе вооруженного регионального конфликта, заявленная цель победы над терроризмом в отдельно взятом регионе не только не достигается, но и оборачивается резким ростом террористической активности в регионе, чему способствуют:

– обстановка политического, экономического, социального и идеологического хаоса, наступающего сразу после падения «террористического» режима;

– появление «серых зон» не контролируемых оккупационными войсками и новой администрацией;

– формирование нескольких идеологических и политических центров, ведущих между собой войну за власть;

– общее недовольство населения, вызванное как снижением уровня жизни, так и поведением оккупационных войск;

– расширения возможностей влиять на обстановку в стране для соседних государств;

– усиление влияния радикальных религиозных этно-конфессиональных и политических группировок, складывающаяся обстановка гражданской войны.

В этих условиях «центростремительная» модель перерастает в модель «сообщающихся сосудов» с элементами модели «брошенного бумеранга».

Можно выделить следующие цели и методы террористической борьбы в региональных конфликтах.

Системный антигосударственный террор. Первоначальная цель любой возникающей в ходе регионального вооруженного конфликта террористической организации – дать адекватный по силе, но ассиметричный по методам ответ насилию страны-победителя. Основными методами в достижении этой цели являются:

– нападения на отдельных солдат оккупационной армии, а также небольшие военные группы и гарнизоны;

– диверсионные операции с целью уничтожения коммуникаций и складов с вооружением армии противника.

Эти действия, в случае успеха терактов, позволяют внести дезорганизацию в армию страны-оккупанта, с одной стороны и приобрести большое число сторонников, сформировать кадровый резерв и привлечь финансирование – с другой. Эта цель выдвигалась в ходе террористических атак во всех региональных конфликтах, а в настоящее время она наиболее актуальна в Ираке и Афганистане.

Следующая цель – привлечь внимание мировой общественности к несправедливому (по мнению террористов) разрешению вооруженного конфликта. Для достижения этой цели используется тактика захвата: посольств, самолетов, больниц, школ, небольших населенных пунктов, а также знаковых фигур современного общества: дипломатов, бизнесменов, спортсменов. Наиболее часто террористические акты такого рода действия предпринимались противниками Израиля в 70-х – 80-х гг. ХХ в., а в XXI в. – противниками США в Ираке. В такого рода акциях, как правило, выдвигаются требования: а) символические и чаще всего недостижимые (например - немедленно прекратить войну или выпустить всех террористов на свободу); б) реалистические, для достижении цели, описанной ниже.

Цель, которая формулируется в ходе затянувшегося конфликта – воздействие террористической активностью на принятие решений противника. К числу терактов такого рода террористических актов относятся:

– Захват заложников с последующим выдвижением требований: а) о прекращении военных операций и начале переговоров; б) о выводе войск с захваченной территории; в) об освобождении ранее захваченных и осужденных террористов. Такого рода цели наиболее часто выдвигаются в современном конфликте на Ближнем Востоке.

– Террористические акты, направленные не на вооруженные силы противника, а на его мирного населения. Их задача – побудить политическое руководство противника принять решение о завершении конфликта и признание своего поражения в данном регионе. Такого рода цели выдвигают противники Израиля в Ближневосточном конфликте, а также Аль-Каида в ее борьбе против стран Запада в каждом из региональных конфликтов современности.

Наконец еще одна цель – не допустить перехода от вооруженной конфронтации к мирным переговорам на основе взаимного компромисса. Для этого используются «безмотивные» террористические акты, направленные на мирное население: взрывы в кафе, на дискотеках, и на транспорте, расстрелы молящихся в храмах. Наиболее часто такого рода акты устраивает движение Хезболла, а также террористические группы, связанные с Аль-Каидой.

Государственный терроризм возникает, чаще всего, как ответ на системный антигосударственный терроризм. Его первый мотив – месть за убитых в террористических актах, но по мере использования террористических методов, формируются и другие цели:

– обезглавить террористические организации;

– лишить террористов средств к продолжению деятельности;

– продемонстрировать несгибаемость воли в конфликте, не смотря на потери от терактов.

В качестве наиболее распространенных средств, используемых в политике государственного терроризма, отметим:

– «целенаправленная ликвидация» руководителей террористических организаций с помощью специально созданных боевых подразделений или с использованием армейских сил (вертолетов и ракет);

– захват активных членов террористических организаций с последующим преданием их суду;

– уничтожение баз террористов на сопредельных территориях с использованием армейских и специальных подразделений.

Стихийная террористическая деятельность. Она может возникнуть с обеих сторон конфликта среди противников компромиссов и мирных переговоров. В качестве средств стихийного терроризма используются: а) убийство политических лидеров, добивающихся компромиссного мира; б) расстрел мирных жителей, представляемый как акт мести, за предшествующий террористический акт противника. В каждом из этих случаев исполнителем выступает, как правило, террорист-одиночка, не связанный с какой-либо организацией или объявляется, что боевик действовал на свой страх и риск.

Таким образом, можно утверждать, что региональные конфликты являются одним из главных факторов развития террористической угрозы и глобализации террористической деятельности. Чем дольше региональный конфликт остается неурегулированным, тем сильнее опасность того, что сценарием развития террористической угрозы станет модель «сообщающихся сосудов»: антигосударственный террор будет провоцировать террористическую активность государственных структур и наоборот. Попытки подавить террористическую угрозу только лишь насилием или путем вмешательства в конфликт третьих стран ведет к обострению террористических проявлений в регионе и может вызвать их «выплеск» за пределы региона.