Стратегия национальной безопасности США
Март 2006 года
«Америка в состоянии войны…. Политика Соединенных Штатов состоит в поддержке демократических движений и институтов в каждой стране и нации с окончательной целью покончить с тиранией в нашем мире… Цель нашей политической деятельности состоит в том, чтобы создать мир демократических, хорошо управляемых государств, которые могут удовлетворять потребности граждан и ответственно вести себя в международной системе. Это —лучший способ обеспечить безопасность для американского народа.
Достижение этой цели — работа поколений. Соединенные Штаты находятся в ранней стадии длинной борьбы, подобной той, с которой наша страна, сталкивалась в первые годы Холодной войны. XX–е столетие засвидетельствовало триумф свободы над угрозами фашизма и коммунизма. И все же сегодня опять существует угроза новой тоталитарной идеологии, основанной не на светской философии, а на извращении гордой религии… Соединенные Штаты должны защитить свободу и справедливость, потому что эти принципы правильны и истинны для всех людей. Эти необсуждаемые требования соблюдения человеческого достоинства наиболее надежно защищены в демократических государствах. Правительство Соединенных Штатов будет действовать для защиты человеческого достоинства и на словах и на деле, выступая за свободу и против нарушений прав человека и использую все необходимые ресурсы для защиты этих идеалов».
Документ №10
Мюнхенская речь Путина
Февраля 2007 г.
В.ПУТИН: Спасибо большое, уважаемая госпожа Федеральный канцлер, господин Тельчик, дамы и господа!
Весьма признателен за приглашение на столь представительную конференцию, собравшую политиков, военных, предпринимателей, экспертов из более чем 40 стран мира.
Формат конференции дает мне возможность избежать «излишнего политеса» и необходимости говорить округлыми, приятными, но пустыми дипломатическими штампами. Формат конференции позволяет сказать то, что я действительно думаю о проблемах международной безопасности. И если мои рассуждения покажутся нашим коллегам излишне полемически заостренными либо неточными, я прошу на меня не сердиться – это ведь только конференция. И надеюсь, что после двух-трех минут моего выступления господин Тельчик не включит там «красный свет».
Итак. Известно, что проблематика международной безопасности – много шире вопросов военно-политической стабильности. Это устойчивость мировой экономики, преодоление бедности, экономическая безопасность и развитие межцивилизационного диалога.
Такой всеобъемлющий, неделимый характер безопасности выражен и в ее базовом принципе: «безопасность каждого – это безопасность всех». Как сказал еще в первые дни разгоравшейся Второй мировой войны Франклин Рузвельт: «Где бы ни был нарушен мир, мир повсюду оказывается в опасности и под угрозой».
Эти слова продолжают сохранять актуальность и сегодня. Об этом, кстати, свидетельствует и тема нашей конференции, которая здесь написана: «Глобальные кризисы – глобальная ответственность».
Всего лишь два десятилетия назад мир был идеологически и экономически расколот, а его безопасность обеспечивали огромные стратегические потенциалы двух сверхдержав.
Глобальное противостояние отодвигало на периферию международных отношений и повестки дня крайне острые экономические и социальные вопросы. И как всякая война – «война холодная» оставила нам и «неразорвавшиеся снаряды», образно выражаясь. Имею в виду идеологические стереотипы, двойные стандарты, иные шаблоны блокового мышления.
Предлагавшийся же после «холодной войны» однополярный мир – тоже не состоялся.
История человечества, конечно, знает и периоды однополярного состояния и стремления к мировому господству. Чего только не было в истории человечества.
Однако что же такое однополярный мир? Как бы не украшали этот термин, он в конечном итоге означает на практике только одно: это один центр власти, один центр силы, один центр принятия решения.
Это мир одного хозяина, одного суверена. И это в конечном итоге губительно не только для всех, кто находится в рамках этой системы, но и для самого суверена, потому что разрушает его изнутри.
И это ничего общего не имеет, конечно, с демократией. Потому что демократия – это, как известно, власть большинства, при учете интересов и мнений меньшинства.
Кстати говоря, Россию, нас – постоянно учат демократии. Но те, кто нас учат, сами почему-то учиться не очень хотят.
Считаю, что для современного мира однополярная модель не только неприемлема, но и вообще невозможна. И не только потому, что при единоличном лидерстве в современном – именно в современном мире – не будет хватать ни военно-политических, ни экономических ресурсов. Но что еще важнее – сама модель является неработающей, так как в ее основе нет и не может быть морально-нравственной базы современной цивилизации.
Вместе с тем все, что происходит сегодня в мире, и сейчас мы только начали дискутировать об этом – это следствие попыток внедрения именно этой концепции в мировые дела – концепции однополярного мира.
А какой результат?
Односторонние, нелегитимные часто действия, не решили ни одной проблемы. Более того, они стали генератором новых человеческих трагедий и очагов напряженности. Судите сами: войн, локальных и региональных конфликтов меньше не стало. Господин Тельчик вот об этом очень мягко упомянул. И людей в этих конфликтах гибнет не меньше, а даже больше, чем раньше. Значительно больше – значительно больше!
Сегодня мы наблюдаем почти ничем не сдерживаемое, гипертрофированное применение силы в международных делах – военной силы – силы, ввергающей мир в пучину следующих один за одним конфликтов. В результате не хватает сил на комплексное решение ни одного из них. Становится невозможным и их политическое решение.
Мы видим все большее пренебрежение основополагающими принципами международного права. Больше того – отдельные нормы, да, по сути – чуть ли не вся система права одного государства, прежде всего, конечно, Соединенных Штатов, перешагнула свои национальные границы во всех сферах: и в экономике, и в политике, и в гуманитарной сфере навязывается другим государствам. Ну, кому это понравится? Кому это понравится?
В международных делах все чаще встречается стремление решить тот или иной вопрос, исходя из так называемой политической целесообразности, основанной на текущей политической конъюнктуре.
И это, конечно, крайне опасно. И ведет к тому, что никто уже не чувствует себя в безопасности. Я хочу это подчеркнуть – никто не чувствует себя в безопасности! Потому что никто не может спрятаться за международным правом как за каменной стеной. Такая политика является, конечно, катализатором гонки вооружений.
Доминирование фактора силы неизбежно подпитывает тягу ряда стран к обладанию оружием массового уничтожения. Больше того – появились принципиально новые угрозы, которые и раньше были известны, но сегодня приобретают глобальный характер, такие, как терроризм.
Убежден, мы подошли к тому рубежному моменту, когда должны серьезно задуматься над всей архитектурой глобальной безопасности.
И здесь надо отталкиваться от поиска разумного баланса между интересами всех субъектов международного общения. Тем более сейчас, когда «международный ландшафт» столь ощутимо и столь быстро меняется – меняется за счет динамичного развития целого ряда государств и регионов.
Госпожа Федеральный канцлер упомянула уже об этом. Так, суммарный ВВП Индии и Китая по паритетной покупательной способности уже больше, чем у Соединенных Штатов Америки. А рассчитанный по тому же принципу ВВП государств группы БРИК – Бразилия, Россия, Индия и Китай – превосходит совокупный ВВП Евросоюза. И, по оценкам экспертов, в обозримой исторической перспективе этот разрыв будет только возрастать.
Не стоит сомневаться, что экономический потенциал новых центров мирового роста будет неизбежно конвертироваться в политическое влияние и будет укреплять многополярность.
В этой связи серьезно возрастает роль многосторонней дипломатии. Открытость, транспарентность и предсказуемость в политике безальтернативны, а применение силы должно быть действительно исключительной мерой так же, как и применение смертной казни в правовых системах некоторых государств.
Сегодня же мы, наоборот, наблюдаем ситуацию, когда страны, в которых применение смертной казни запрещено даже в отношении убийц и других преступников – опасных преступников, несмотря на это такие страны легко идут на участие в военных операциях, которые трудно назвать легитимными. А ведь в этих конфликтах гибнут люди – сотни, тысячи мирных людей!
Но в то же время возникает вопрос: разве мы должны безучастно и безвольно взирать на различные внутренние конфликты в отдельных странах, на действия авторитарных режимов, тиранов, на распространение оружия массового уничтожения? Именно по сути это и лежало в основе вопроса, который был задан Федеральному канцлеру нашим уважаемым коллегой господином Либерманом. Ведь я правильно понял Ваш вопрос (обращаясь к Либерману)? И, конечно, это вопрос серьезный! Можем ли мы безучастно смотреть на то, что происходит? Я попробую ответить на Ваш вопрос тоже. Конечно, мы не должны смотреть безучастно. Конечно, нет.
Но есть ли у нас средства, чтобы противостоять этим угрозам? Конечно, есть. Достаточно вспомнить недавнюю историю. Ведь произошел же мирный переход к демократии в нашей стране? Ведь состоялась же мирная трансформация советского режима – мирная трансформация! И какого режима! С каким количеством оружия, в том числе ядерного оружия! Почему же сейчас, при каждом удобном случае нужно бомбить и стрелять? Неужели в условиях отсутствия угрозы взаимного уничтожения нам не хватает политической культуры, уважения к ценностям демократии и к праву.
Убежден, единственным механизмом принятия решений по использованию военной силы как последнего довода может быть только Устав ООН. И в этой связи я или не понял то, что было сказано совсем недавно нашим коллегой, министром обороны Италии, либо он выразился неточно. Я, во всяком случае, услышал, что легитимным применение силы может считаться только в том случае, если решение принято в НАТО или в Евросоюзе, или в ООН. Если он действительно так считает, то у нас с ним разные точки зрения. Или я ослышался. Легитимным можно считать применение силы только, если решение принято на основе и в рамках ООН. И не надо подменять Организацию Объединенных Наций ни НАТО, ни Евросоюзом. И когда ООН будет реально объединять силы международного сообщества, которые действительно могут реагировать на события в отдельных странах, когда мы избавимся от пренебрежения международным правом, то ситуация может измениться. В противном случае ситуация будет заходить лишь в тупик и умножать количество тяжелых ошибок. При этом, конечно, нужно добиваться того, чтобы международное право имело универсальный характер и в понимании, и в применении норм.
И нельзя забывать, что демократический образ действий в политике обязательно предполагает дискуссию и кропотливую выработку решений.
Уважаемые дамы и господа!
Потенциальная опасность дестабилизации международных отношений связана и с очевидным застоем в области разоружения.
Россия выступает за возобновление диалога по этому важнейшему вопросу.
Важно сохранить устойчивость международно-правовой разоруженческой базы, при этом обеспечить преемственность процесса сокращения ядерных вооружений.
Мы договорились с Соединенным Штатами Америки о сокращении наших ядерных потенциалов на стратегических носителях до 1700–2200 ядерных боезарядов к 31 декабря 2012 года. Россия намерена строго выполнять взятые на себя обязательства. Надеемся, что и наши партнеры будут действовать также транспарентно и не будут откладывать на всякий случай, на «черный день» лишнюю пару сотен ядерных боезарядов. И, если сегодня новый министр обороны Соединенных Штатов здесь нам объявит, что Соединенные Штаты не будут прятать эти лишние заряды ни на складах, ни «под подушкой», ни «под одеялом», я предлагаю всем встать и стоя это поприветствовать. Это было бы очень важным заявлением.
Россия строго придерживается и намерена в дальнейшем придерживаться Договора о нераспространении ядерного оружия и многостороннего режима контроля за ракетными технологиями. Принципы, заложенные в этих документах, носят универсальный характер.
В этой связи хотел бы вспомнить, что в 80-е годы СССР и Соединенные Штаты подписали Договор о ликвидации целого класса ракет средней и малой дальности, но универсального характера этому документу придано не было.
Сегодня такие ракеты уже имеет целый ряд стран: Корейская Народно-Демократическая Республика, Республика Корея, Индия, Иран, Пакистан, Израиль. Многие другие государства мира разрабатывают эти системы и планируют поставить их на вооружение. И только Соединенные Штаты Америки и Россия несут обязательства не создавать подобных систем вооружений.
Ясно, что в этих условиях мы вынуждены задуматься об обеспечении своей собственной безопасности.
Вместе с тем, нельзя допустить появления новых дестабилизирующих высокотехнологичных видов оружия. Я уже не говорю о мерах по предупреждению новых сфер конфронтации особенно в космосе. «Звездные войны», как известно уже не фантастика, а реальность. Еще в середине 80-х годов [прошлого века] наши американские партнеры на практике провели перехват собственного спутника.
Милитаризация космоса, по мнению России, может спровоцировать непредсказуемые для мирового сообщества последствия – не меньшие, чем начало ядерной эры. И мы не раз выступали с инициативами, направленными на недопущение оружия в космос.
Сегодня хотел бы проинформировать вас о том, что нами подготовлен проект Договора о предотвращении размещения оружия в космическом пространстве. В ближайшее время он будет направлен партнерам в качестве официального предложения. Давайте работать над этим вместе.
Нас также не могут не тревожить планы по развертыванию элементов системы противоракетной обороны в Европе. Кому нужен очередной виток неизбежной в этом случае гонки вооружений? Глубоко сомневаюсь, что самим европейцам.
Ракетного оружия, реально угрожающего Европе, с дальностью действия порядка 5-8 тысяч километров, нет ни у одной из так называемых «проблемных стран». И в обозримом будущем и обозримой перспективе – и не появится, и не предвидится даже. Да и гипотетический пуск, например, северокорейской ракеты по территории США через Западную Европу – это явно противоречит законам баллистики. Как говорят у нас в России, это все равно, что «правой рукой дотягиваться до левого уха».
И, находясь здесь, в Германии, не могу не упомянуть и о кризисном состоянии Договора об обычных вооруженных силах в Европе.
Адаптированный Договор об обычных вооруженных силах в Европе был подписан в 1999 году. Он учитывал новую геополитическую реальность – ликвидацию Варшавского блока. С тех пор прошло семь лет, и только четыре государства ратифицировали этот документ, включая Российскую Федерацию.
Страны НАТО открыто заявили, что не ратифицируют Договор, включая положения о фланговых ограничениях (о размещении на флангах определенного количества вооруженных сил) до тех пор, пока Россия не выведет свои базы из Грузии и Молдавии. Из Грузии наши войска выводятся, причем даже в ускоренном порядке. Эти проблемы мы с нашими грузинскими коллегами решили, и это всем известно. В Молдавии остается группировка в полторы тысячи военнослужащих, которые выполняют миротворческие функции и охраняют склады с боеприпасами, оставшиеся со времен СССР. И мы с господином Соланой постоянно обсуждаем этот вопрос, он знает нашу позицию. Мы готовы и дальше работать по этому направлению.
Но что же происходит в это же самое время? А в это самое время в Болгарии и Румынии появляются так называемые легкие американские передовые базы по пять тысяч штыков в каждой. Получается, что НАТО выдвигает свои передовые силы к нашим государственным границам, а мы, строго выполняя Договор, никак не реагируем на эти действия.
Думаю, очевидно, – процесс натовского расширения не имеет никакого отношения к модернизации самого альянса или к обеспечению безопасности в Европе. Наоборот – это серьезно провоцирующий фактор, снижающий уровень взаимного доверия. И у нас есть справедливое право откровенно спросить – против кого это расширение? И что стало с теми заверениями, которые давались западными партнерами после роспуска Варшавского договора? Где теперь эти заявления? О них даже никто не помнит. Но я позволю себе напомнить в этой аудитории, что было сказано. Хотел бы привести цитату из выступления Генерального секретаря НАТО господина Вернера в Брюсселе 17 мая 1990 года. Он тогда сказал: «Сам факт, что мы готовы не размещать войска НАТО за пределами территории ФРГ дает Советскому Союзу твердые гарантии безопасности». Где эти гарантии?
Камни и бетонные блоки Берлинской стены давно разошлись на сувениры. Но нельзя забывать, что ее падение стало возможным и благодаря историческому выбору, в том числе нашего народа – народа России, выбору в пользу демократии и свободы, открытости и искреннего партнерства со всеми членами большой европейской семьи.
Сейчас же нам пытаются навязать уже новые разделительные линии и стены – пусть виртуальные, но все-таки разделяющие, разрезающие наш общий континент. Неужели вновь потребуются долгие годы и десятилетия, смена нескольких поколений политиков, чтобы «разобрать» и «демонтировать» эти новые стены?
Уважаемые дамы и господа!
Мы однозначно выступаем и за укрепление режима нераспространения. Существующая международно-правовая база позволяет создавать технологии по выработке ядерного топлива для использования его в мирных целях. И многие страны с полным на то основанием, хотят создавать собственную ядерную энергетику, как основу их энергетической независимости. Но мы также понимаем, что эти технологии могут быть быстро трансформированы в получение оружейных материалов.
Это вызывает серьезное международное напряжение. Яркий тому пример – ситуация с иранской ядерной программой. Если международное сообщество не выработает разумного решения этого конфликта интересов, мир и дальше будут потрясать подобные дестабилизирующие кризисы, потому что пороговых стран больше, чем Иран, и мы с вами об этом знаем. Мы будем постоянно сталкиваться с угрозой распространения оружия массового уничтожения.
В прошлом году Россия выступила с инициативой создания многонациональных центров по обогащению урана. Мы открыты к тому, чтобы подобные центры создавались не только в России, но и в других странах, где на легитимной основе существует мирная ядерная энергетика. Государства, желающие развивать атомную энергетику, могли бы гарантированно получать топливо через непосредственное участие в работе этих центров, конечно же, под строгим контролем МАГАТЭ.
С российским предложением созвучны и последние инициативы Президента Соединенных Штатов Америки Джорджа Буша. Считаю, что Россия и США объективно и в одинаковой степени заинтересованы в ужесточении режимов нераспространения оружия массового уничтожения и средств его доставки. Именно наши страны, являющиеся лидерами по ядерному и ракетному потенциалу, должны стать и лидерами в разработке новых, более жестких мер в сфере нераспространения. Россия готова к такой работе. Мы ведем консультации с нашими американскими друзьями.
В целом, речь должна идти о создании целой системы политических рычагов и экономических стимулов – стимулов, при которых государства были бы заинтересованы не создавать собственные мощности ядерного топливного цикла, но имели бы возможность развивать атомную энергетику, укрепляя свой энергетический потенциал.
В этой связи подробнее остановлюсь на международном энергетическом сотрудничестве. Госпожа Федеральный канцлер тоже об этом коротко, но упомянула, затронула эту тему. В энергетической сфере Россия ориентируется на создание единых для всех рыночных принципов и прозрачных условий. Очевидно, что цена на энергоносители должна определяться рынком, а не являться предметом политических спекуляций, экономического давления или шантажа.
Мы открыты для сотрудничества. Зарубежные компании участвуют в наших крупнейших энергетических проектах. По различным оценкам, до 26 процентов добычи нефти в России, – вот вдумайтесь в эту цифру, пожалуйста, – до 26 процентов добычи нефти в России приходится на иностранный капитал. Попробуйте, попробуйте привести мне пример подобного широкого присутствия российского бизнеса в ключевых отраслях экономики западных государств. Нет таких примеров! Таких примеров нет.
Напомню также о соотношении инвестиций, поступающих в Россию и идущих из России в другие страны мира. Соотношение – примерно пятнадцать к одному. Вот вам зримый пример открытости и стабильности российской экономики.
Экономическая безопасность – это сфера, где всем следует придерживаться единых принципов. Мы готовы честно конкурировать.
Для этого у российской экономики появляется все больше возможностей. Такую динамику объективно оценивают эксперты и наши зарубежные партнеры. Так, недавно был повышен рейтинг России в ОЭСР: из четвертой группы риска наша страна перешла в третью. И хотел бы, пользуясь случаем, здесь, сегодня в Мюнхене, поблагодарить наших германских коллег за содействие в принятии вышеназванного решения.
Далее. Как вы знаете, процесс присоединения России к ВТО вышел на финальную стадию. Отмечу, что в ходе долгих, непростых переговоров мы не раз слышали слова о свободе слова, о свободе торговли, о равных возможностях, но, почему-то исключительно – применительно к нашему, российскому рынку.
И еще одна важна тема, прямо влияющая на глобальную безопасность. Сегодня много говорят о борьбе с бедностью. Что здесь происходит на самом деле? С одной стороны, на программы помощи беднейшим странам выделяются финансовые ресурсы – и подчас немаленькие финансовые ресурсы. Но по-честному, и об этом здесь многие тоже это знают, зачастую – под «освоение» компаниями самих же стран-доноров. Но в тоже время, с другой стороны, в развитых странах сохраняются субсидии в сельском хозяйстве, ограничивается для других доступ к высоким технологиям.
И давайте называть вещи своими именами: получается, что одной рукой раздается «благотворительная помощь», а другой – не только консервируется экономическая отсталость, а еще и собирается прибыль. Возникающее социальное напряжение в таких депрессивных регионах неизбежно выливается в рост радикализма, экстремизма, подпитывает терроризм и локальные конфликты. А если все это вдобавок происходит, скажем, на Ближнем Востоке в условиях обостренного восприятия внешнего мира как несправедливого, то возникает риск для глобальной дестабилизации.
Очевидно, что ведущие страны мира должны видеть эту угрозу. И, соответственно, выстраивать более демократическую, справедливую систему экономических отношений в мире – систему, дающую всем шанс и возможность для развития.
Выступая на конференции по безопасности, уважаемые дамы и господа, нельзя обойти молчанием и деятельность Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе. Как известно, она была создана, чтобы рассматривать все, – я подчеркну это, – все, все аспекты безопасности: военно-политические, экономические, гуманитарные, причем в их взаимосвязи.
Сегодня что мы видим на практике? Мы видим, что этот баланс явно нарушен. ОБСЕ пытаются превратить в вульгарный инструмент обеспечения внешнеполитических интересов одной или группы стран в отношении других стран. И под эту задачу «скроили» и бюрократический аппарат ОБСЕ, который абсолютно никак не связан с государствами-учредителями. «Скроили» под эту задачу процедуры принятия решений и использования так называемых «неправительственных организаций». Формально, да, независимых, но целенаправленно финансируемых, а значит – подконтрольных.
Согласно основополагающим документам, в гуманитарной сфере ОБСЕ призвана оказывать странам-членам, по их просьбе, содействие в соблюдении международных норм в области прав человека. Это важная задача. Мы ее поддерживаем. Но вовсе это не означает вмешательство во внутренние дела других стран, тем более, – навязывания этим государствам того, как они должны жить и развиваться.
Очевидно, что такое вмешательство отнюдь не способствует вызреванию подлинно демократических государств. И наоборот, делает их зависимыми, и как следствие – нестабильными в политическом и экономическом плане.
Мы рассчитываем на то, что ОБСЕ будет руководствоваться своими непосредственными задачами и выстраивать отношения с суверенными государствами на основе уважения, доверия и транспарентности.
Уважаемые дамы и господа!
В заключение хотел бы отметить следующее. Мы очень часто, и я лично очень часто слышу призывы к России со стороны наших партнеров, в том числе и со стороны европейских партнеров, играть более и более активную роль в мировых делах.
В этой связи позволю себе сделать одну маленькую ремарку. Вряд ли нас нужно подталкивать и стимулировать к этому. Россия – страна с более чем тысячелетней историей, и практически всегда она пользовалась привилегией проводить независимую внешнюю политику.
Мы не собираемся изменять этой традиции и сегодня. Вместе с тем, мы хорошо видим, как изменился мир, реалистично оцениваем свои собственные возможности и свой собственный потенциал. И, конечно, нам бы также хотелось иметь дело с ответственными и тоже самостоятельными партнерами, с которыми мы вместе могли бы работать над строительством справедливого и демократического мироустройства, обеспечивая в нем безопасность и процветание не для избранных, а для всех.
Благодарю за внимание.
Документ №11
Фарид Закария
Подъем остальных // "Newsweek", США
Мая 2008 г.
Действительно, Китай на подъеме, Россия самоутверждается, а терроризм превращается в реальную угрозу. Но хотя Америка и теряет возможность диктовать этому новому миру свои условия, способности лидера она пока не утратила
Американцы сегодня угрюмы и недовольны. Серьезно, они действительно недовольны. Как показал проведенный в апреле опрос общественного мнения, 81 процент населения Америки считает, что страна идет по "неправильному пути". За все 25 лет, что исследователи задают этот вопрос, ответы в прошлом месяце были самыми негативными. В ходе других опросов, когда задавались такие же вопросы, уровень недовольства вызвал еще большую тревогу, составив рекордный показатель за тридцать и даже за сорок прошедших лет. Для пессимизма есть основания - финансовая паника и надвигающийся спад, кажущаяся бесконечной война в Ираке и сохраняющаяся угроза терроризма. Но факты и цифры - показатели безработицы, отчуждения имущества за долги, количества смертей в результате терактов - не настолько страшны и зловещи, чтобы ими можно было объяснить сегодняшнюю атмосферу всеобщей угрюмости.
Беспокойство и тревога американцев имеет более глубокие корни. Это ощущение того, что в мире возникают мощные разрушительные силы. Почти в каждой отрасли производства, в каждом аспекте повседневной жизни возникает чувство, что привычная система прошлого рушится. Аристофан еще 2400 лет назад писал о "вихре, изгнавшем Зевса". Впервые за всю историю Соединенные Штаты Америки утрачивают роль лидера. Американцы видят, как возникает новый мир, но они боятся того, что его форму и содержание определяют в чужих краях, и чужие для них народы.
Посмотрите вокруг. Самое высокое в мире здание находится в Тайбэе, а вскоре в Дубаи возведут небоскреб еще выше. Самая крупная зарегистрированная на бирже компания находится в Пекине. Самый большой нефтеперерабатывающий завод сооружается в Индии. Самые крупные пассажирские авиалинии создаются в Европе. Самый большой на планете инвестиционный фонд находится в Абу-Даби. А самым крупным центром киноиндустрии является Болливуд, а не Голливуд. Туземцы присвоили себе символы, когда-то являвшиеся квинтэссенцией Америки. Самое большое в мире казино работает в Макао. В прошлом году по размерам доходов оно обогнало Лас-Вегас. Америка сегодня утратила лидерство даже в самом любимом своем виде спорта - походах за покупками. Торговый центр Mall of America в Миннесоте когда-то мог похвастаться тем, что является самым большим в мире. Сегодня он не входит даже в первую десятку. Согласно последним рейтингам, среди десяти самых богатых людей планеты всего два американца. Эти перечни довольно сомнительны и немного примитивны, но задумайтесь над тем, что всего десять лет назад Соединенные Штаты Америки невозмутимо лидировали практически во всех перечисленных категориях.
Эти нелепые факты отражают изменения планетарного масштаба в соотношении сил и в отношении к Америке. Именно такое ощущение возникает у меня, когда я путешествую по свету. В Америке мы по-прежнему ведем споры о природе и масштабах антиамериканских настроений. Одна сторона заявляет, что проблема реальна, что она вызывает тревогу, и что нам необходимо поставить мир на место - как было раньше. Другая говорит, что это неизбежная расплата за власть и могущество, и что многие из этих стран просто нам завидуют и втайне злобствуют. Поэтому мы можем безболезненно проигнорировать их жалобы и злобные выпады. Но пока мы спорим о том, почему они нас ненавидят, эти самые "они" идут вперед, и сегодня проявляют интерес к другим, более динамично развивающимся частям нашей планеты. Мир совершил переход от антиамериканизма к постамериканизму.
I. Конец "мира по-американски"
В 80-е годы, когда я приезжал в Индию, где прошло мое детство, большинство индусов восхищалось Соединенными Штатами. Но должен признать, что главный интерес они проявляли не к важным и влиятельным фигурам из Вашингтона и не к большим интеллектуалам из Кембриджа.
Люди довольно часто спрашивали меня о Дональде Трампе (Donald Trump) (американский миллиардер, предприниматель, подрядчик и строитель недвижимости - прим. перев.). Он олицетворял собой всю Америку, будучи таким же наглым, богатым и современным. Он создавал такое чувство, что если вам нужно что-то самое большое, то вы должны искать это нечто в Америке и нигде больше. Сегодня к американским персонам уже не проявляют такой неподдельный интерес - разве что к представителям шоу-бизнеса. Если хотите узнать причину, почитайте индийские газеты или посмотрите их телевидение. Сегодня в стране есть десятки местных бизнесменов, которые намного богаче Трампа. Индийцы просто одержимы своими собственными миллиардерами из простонародья, занимающимися недвижимостью. Такой интерес к своей собственной стране и истории проявляется и во многих других уголках мира.
Насколько сильна такая тенденция? Что ж, поразмыслим над следующим фактом. В 2006 и 2007 годах темпы экономического развития превышали показатель в 4 процента в 124 странах мира. В это число вошли более 30 африканских стран. В последние двадцать лет страны за пределами промышленно развитого Запада идут вперед такими темпами, которые прежде были просто немыслимы. Хотя бывают как взлеты, так и падения, но общая тенденция движения недвусмысленно показывает вверх. Глава инвестиционного фонда Антуан Ван Агтмаэль (Antoine Van Agtmael), ставший автором термина "развивающиеся рынки", назвал 25 компаний, которые могут стать новыми великими транснациональными корпорациями-гигантами. В его списке фигурирует по четыре компании из Бразилии, Мексики, Южной Кореи и Тайваня, три из Индии, две из Китая и по одной из Аргентины, Чили, Малайзии и Южной Африки. Это нечто гораздо более масштабное, чем назойливые и шумные разговоры о росте Китая или даже всей Азии. Это подъем остальных - остального мира, как часто говорят американцы.
Мы сегодня переживаем третий в современной истории этап глобального изменения в соотношении сил. Первый наступил примерно в 15-м веке с развитием западного мира. Он создал мир таким, каким мы знаем его сейчас - это мир науки и техники, коммерции и капитализма, промышленных и сельскохозяйственных революций. Он привел к длительному политическому господству стран Запада. Второй этап наступил в конце 19-го века с подъемом Соединенных Штатов. Став промышленно развитым государством, США вскоре превратились и в самую сильную и влиятельную страну мира, опередив по степени могущества любой альянс других государств, который только можно было себе представить. Последние 20 лет статус Америки как сверхдержавы во всех сферах практически никто не оспаривает. Такого никогда не было в истории, по крайней мере, со времен Римской империи, господствовавшей в известном нам мире 2000 лет назад. Во времена "Pax Americana" мировая экономика существенно ускорила темпы своего развития. И такое ускорение стало движущей силой третьего этапа глобального изменения в соотношении сил в современную эпоху, который можно назвать подъемом остальных.
На военно-политическом уровне мы по-прежнему живет в однополярном мире. Но во всех остальных измерениях - в промышленности, финансах, социальной и культурной сфере - соотношение сил меняется, и доминирующему положению Америки приходит конец. В плане войны и мира, экономики и бизнеса, идей и искусства это создает совершенно новый мировой ландшафт, коренным образом отличающийся от того, в котором мы живем сегодня. Обстановка в этом новом мире определяется из многих мест и многими народами.
Безусловно, перспектива возникновения постамериканского мира вызывает тревогу у самих американцев. Но причин для такого беспокойства нет. Состояние этого нового мира будет определяться не упадком Америки, а подъемом всех остальных стран. Это результат целой серии позитивных тенденций, возникших в последние двадцать лет - тенденций, которые сформировали беспрецедентную международную атмосферу мира и благосостояния.
Да, да, я знаю, что люди воспринимают это мир по-иному. Нам говорят, что мы живем в мрачное и опасное время. Терроризм, страны-изгои, распространение ядерного оружия, финансовая паника, экономический спад, привлечение внешних ресурсов для решения собственных задач, нелегальные иммигранты - все это принимает преувеличенные формы в ходе общенациональных дискуссий. "Аль-Каида", Иран, Северная Корея, Китай, Россия - все они в той или иной степени представляют собой угрозу. Но насколько в действительности жесток сегодняшний мир?
Группа ученых из университета Мэриленда регистрирует и оценивает количество смертей в результате организованных насильственных действий. Собранные ими данные свидетельствуют о том, что количество войн всех видов с середины 80-х годов идет на убыль, и что сегодня уровень насилия в мире самый низкий со времен 50-х годов прошлого века. В последние годы увеличилось количество смертей в результате террористических актов. Но если посмотреть на этот показатель пристальнее, становится ясно, что 80 процентов потерь дают Афганистан и Ирак, которые на самом деле являются зонами открытых боевых действий, где воюют мятежники. А общий показатель роста остается незначительным. Глядя на эти данные, профессор Гарвардского университета и человек с энциклопедическими знаниями Стивен Пинкер (Steven Pinker) даже рискнул предположить, что мы живем "в самое мирное время за всю историю существования человечества".
Но почему не возникает такого ощущения? Почему нам кажется, что мы живем в страшные времена? Отчасти проблема состоит в том, что хотя насилие идет на спад, информации о нем появляется все больше. В последние два десятилетия в мире произошла информационная революция, которая все время поставляет нам новости и, что самое главное, картинки со всех концов планеты. Непосредственное воздействие изображения и интенсивность подачи информации, которая идет круглые сутк<