Несколько слов о понятии «цивилизация»
Математику читать произведения некоторых гуманитариев иногда весьма затруднительно, так как у них многозначные слова зачастую используются во всевозможных их толкованиях без каких-либо пояснений. Определенные трудности возникают и у гуманитариев. Так, А.Панарин в своем последнем труде9 отмечает: «...парадигма “конфликта цивилизаций” содержит преднамеренный софизм: каждый раз остается не вполне ясным и оговоренным, идет ли речь о конфликте цивилизаций (о культурной несовместимости) или о борьбе цивилизованности, олицетворяемой просвещенным Западом, с... “нецивилизованностью” (о несовместимости цивилизации и варварства)». Вряд ли здесь имеет место преднамеренный софизм, но ясно, что в дальнейшем без определенности в трактовке понятия «цивилизация» не обойтись
Иногда автором термина «цивилизация» называют10 графа Г. де Мирабо, иногда — маркиза В. де Мирабо, при этом, согласно первому источнику, появление термина датируется 1757 г. Однако вряд ли 8-летнему графу подобное было по силам. Поэтому «приоритет» следует отдать маркизу, который понятие «цивилизация» соотносил с учтивостью, вежливостью, цивильностью и т.д. Скорее всего, это — определение для посетителей парижских салонов.
Справедливости ради следует отметить, что маркизу Виктору де Мирабо (1715–1789) и Габриелю Оноре де Мирабо (1749–1791), этим блистательным французам, не везет в истории. Их путают друг с другом, иногда не различают. Так, согласно Ф.Энгельсу, «...Мирабо по своим экономическим воззрениям был... физиократом; ...был первым авторитетом по экономическим вопросам в учредительном собрании 1789 г.»12. Но экономистом-физиократом был маркиз (см. СЭС), а депутатом, согласно Т.Карлейлю, «величайшим из всех депутатов нации»13, — граф. Т.Карлейль приводит список произведений графа. Там нет экономических трудов. Подобным образом путались в XIX в. Ну а для XXI в. подобное — чуть ли не естественно...
В научную практику термин «цивилизация» был введен в 1767 г. шотландским философом и историком А.Фергюсоном в книге «Опыт истории гражданского общества», в которой была предложена одна из первых научных периодизаций мировой истории, а сама история была разделена на эпохи дикости, варварства и цивилизации. Таким образом, Фергюсоном цивилизация трактовалась как последняя по времени стадия развития человеческого сообщества.
Отметим, что и Фергюсону, как В. и Г.Мирабо, не повезло в истории. В советское время трактовка «цивилизации» как эпохи, следующей за варварством, приписывалась (см. СЭС) американскому историку Л.Моргану и Ф.Энгельсу. Вообще, подобная забывчивость, злонамеренная или нет, свойственна любому времени. В качестве курьеза отметим также, что фразу «Ничто человеческое мне не чуждо» обычно приписывали К.Марксу, хотя она принадлежит П.Теренцию, римскому драматургу, жившему еще во II в. до н.э.
В дальнейшем, если не сделаны соответствующие оговорки, понятие «цивилизация» будет трактоваться по Фергюсону.
Конфликты за утверждение принципов либеральной демократии, или борьба нового Рима против «варваров»
С более идеологических позиций ответы на поставленные вопросы дает Ф.Фукуяма. В статье «Войны будущего» Фукуяма выделяет следующие три типа вооруженных конфликтов, возможных в будущем.
Во-первых, войны между большими, хорошо организованными индустриальными обществами. Но, замечает историк, вероятность подобных войн мала, так как основная часть индустриальных обществ принадлежит к либеральной демократии с ее тезисом о неделимости пространства.
Во-вторых, конфликты так называемого молекулярного типа, но не в той части земного пространства, которое наиболее индустриализовано, демократично и стабильно. В этом случае наиболее вероятны конфликты из-за нефти.
И, наконец, в-третьих, наиболее опасные конфликты — войны «...между индустриальными демократиями и недемократическим миром. Наиболее вероятными кандидатами здесь являются Россия с достигнутой ею квазидемократией и Китай».
Однако в дальнейшем, после победы на всей Земле либеральных принципов, между государствами возникнут противоречия, вызванные неравенством в области «человеческого капитала». Отметим, что под человеческим капиталом обычно понимается совокупность производственных способностей человека либо издержки государства, предприятий и самого человека на формирование и постоянное совершенствование этих способностей15. Данное понятие используется как «в узком смысле» (уровень образования), так и «в широком смысле» (затраты на образование, подготовку рабочей силы, охрану здоровья, затраты на НИОКР (научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы) и т.д.).
Вследствие этого на планете, согласно Фукуяме, произойдет передел власти, но уже не по политической модели, а по уровню культуры, носителем которой являются, естественно, страны либеральной демократии во главе с США. Иначе, если воспользоваться терминами, употребляющимися при описании мира времен Римской империи, произойдет разделение мира на цивилизованный и варварский. И именно между этими мирами и будут, в основном, иметь место конфликтные отношения.
Оснований для подобного вывода у Фукуямы достаточно.
1. Согласно американским данным, среднегодовое «производство новых идей» в XX в. в мире по сравнению с XIX в. возросло примерно в 30 раз, при этом рост происходил благодаря западным странам.
Прорыв западных стран в ХХ веке в «общество знаний» был подготовлен ими в предшествующие века, когда они начали вкладывать средства в развитие человеческого капитала, понимаемого в узком смысле, т.е. — в образование.
Так, в Пруссии еще в 1763 г. было введено обязательное начальное образование. Как следствие, в Пруссии в 1860 г. 97,5% (!) детей посещали школу. Несколько хуже была ситуация в Англии: в 1860 г. только 50% детей (в основном мальчики) посещали школу. В целом, в начале второй половины XIX в. в ведущих странах Запада средняя продолжительность обучения одного человека была не менее 2-х лет.
К концу ХХ в. процесс приобщения населения к знаниям на Западе стал всеобъемлющим: с 1950 по 1998–1999 гг. среднее число лет обучения каждого человека в Италии увеличилось с 5,5 до 13,5, в Японии — с 10 до 16, во Франции — с 9,5 до 17, в США — с 11 до 19,518. Отсюда в странах Запада 60% прироста ВНП определялось приростом знаний и образования — «человеческим капиталом».
Как следствие, в начале 90-х годов ХХ в. семь ведущих западных стран обладали17 80% мировой компьютерной техники, контролировали 87% зарегистрированных в мире патентов и обеспечивали 90% высокотехнологического производства.
2. В дореволюционной России длительность обучения была в 5–6 раз меньше, чем в ведущих западных странах (в 1857 г. — 0,4 года, в 1913 г. — 1 год18). Это и объясняет то, что, несмотря на высокие темпы развития промышленности в России, отрыв западных стран от России по уровню ВНП на душу населения с 1861 до 1913 гг. постоянно возрастал. Этот факт обычно замалчивается современными экономистами.
В этом плане достижение СССР, достигшего в 1953 г. третье место (после США и Канады) по так называемой «интеллектуализации молодежи» (термин ЮНЕСКО), выглядит, учитывая низкий стартовый уровень, феноменальным.
В современной России, когда чуть ли не каждый окончивший школу поступает в вуз, положение, казалось бы, должно быть лучше. Отнюдь. Недавно доцент Московского авиационного института рассказал мне, что у него на экзамене один студент первого курса следующим образом умножал числа 1,6 и 4: 1,6ґ4=4,24, т.е. числа до и после запятой умножались независимо. В СССР в 50-е годы прошлого столетия этот студент одного из ведущих вузов современной России не смог бы закончить начальную школу. Как следствие, по уровню интеллектуализации современная Россия находится во второй полусотне среди стран мира. С подобными выпускниками рассчитывать на создание высокотехнологической техники не приходится.
Как видно, разделение мира на цивилизованный и варварский происходит достаточно быстрым темпом.
Прежде всего — прибыль.Свершившийся в мире передел власти Запад использует для всемерного обогащения. Прямо у нас на глазах планетарный рыночный механизм превратился, по словам Н.Моисеева, в «дьявольский насос»19, который уничтожает экономику развивающихся и отсталых стран. Так, «уход» капитала из развивающихся стран превысил «приход» в 1984 г. на 10,2 млрд. долл., в 1985 — на 22,9, в 1986 — на 28,7, в 1987 — на 38, а в 1988 — на 43 млрд. долл.20. После крушения СССР интенсивность грабежа увеличилась. Только из России ежегодная утечка капитала составляет 10–20 млрд. долл. Беспощадность данного насоса видна на примере Африки, которая за последние 15–20 лет опустилась до уровня 1961 г. В целом, за последнее десятилетие прошлого столетия ВВП на душу населения снизился в 80 странах.
Используя МВФ, ВТО и другие системы, Запад пытается внедрить рыночный механизм во всех остальных странах и этим самым обеспечить как непрерывность в работе «дьявольского насоса», так и непрерывность в получении дохода за счет неэквивалентного внешнеэкономического обмена с остальными странами.
Но внедрение рыночного механизма — это только один из возможных способов удержания власти в мире. Фукуяма предлагает другой способ: «...либеральная демократия, которая может вести короткую и решающую войну примерно каждое поколение во имя защиты своей собственной свободы и независимости, будет гораздо более здоровой и более удовлетворенной, чем та, которая не испытывает ничего, кроме непрерывного мира». Таким образом, по мысли Фукуямы, война против варваров должна стать повседневностью в жизни стран либеральной демократии.
Место России в «фукуямовском» мире.Советский Союз совершил, по сути, невозможное: он нарушил монополию Запада на технический прогресс. Так, в становлении и развитии первых трех технологических укладов, доминировавших в 1770–1930 гг., участвовали только западные страны (Франция и страны, придерживающиеся протестантской версии христианства), где под технологическим укладом понимается22 совокупность технологически сопряженных производств. Но уже после 1930 г. в развитии 4-го уклада одну из ведущих ролей стал играть СССР, который первым создал водородную бомбу, первым построил промышленную атомную электростанцию, первым запустил искусственный спутник... А ведь каждое из этих достижений потребовало создания новых отраслей промышленности, новых технологий, новых открытий... И, наконец, космический полет Ю.Гагарина... До сих пор некоторые изделия, созданные в СССР, остаются непревзойденными: так, истребители МиГ-29 и Су-27, вертолет Ка-50 до сих пор остаются лучшими в мире в своем классе летательных аппаратов, баллистической ракете «Сатане» до сих пор не страшны какие-либо системы противоракетной обороны, а Единая электроэнергетическая система до сих пор работает безотказно...
И вот все то, что привело к этим достижениям СССР, в России уничтожается.
Так, с 1990 по 1995 г. доля продукции пятого уклада (это — микроэлектроника, ЭВМ, телекоммуникации, авиационно-космические системы, оптоволоконная связь...) в промышленности сократилась с 6 до 2%. Космическая станция «Мир» затоплена, авиационная промышленность, которая в СССР была способна производить летательные аппараты всех типов (от экранопланов до «Буранов»), сейчас с трудом справляется с выпуском нескольких гражданских авиалайнеров в год, отечественная теле- и радиоаппаратура исчезла с прилавков магазинов, исчезла, по сути, и электронная промышленность...
Наука также постепенно уничтожается. Доставшаяся России в наследство Академия наук была уникальна по своим возможностям: она с бoльшим или меньшим успехом могла вести исследования практически по всем научным направлениям. До начала так называемой перестройки затраты на науку и НИОКР в СССР составляли ~3,7% от ВНП. В результате, СССР по основным научно-техническим направлениям в области обороны в 1981 г. отставал от США, по оценкам ЦРУ, всего лишь на 2 года, т.е. в области обороны СССР достиг паритета с США (в 1971 г. отставание составляло 10 лет...). В 2004 г. вложения в науку и НИОКР составили 1%, что характерно для развивающихся стран. При таком уровне финансирования науки и НИОКР фундаментальная наука России «загнется», а освоение вторичных результатов, полученных передовыми странами, не гарантируется...
В настоящее время в России научный, авиационно-космические комплексы, а также другие высокотехнологические отрасли промышленности существуют лишь благодаря «совкам», т.е. благодаря тем, кто не пожелал пойти в услужение к бывшим торговцам цветами, фарцовщикам... Уйдет из жизни это поколение людей, и окончательно рухнет все современное производство, доставшееся России от СССР. Ведь даже такую относительно простую проблему, как создание современного автомобиля — изделия, относящегося не к 5-му, а к 4-му технологическому укладу, современная Россия решить не может. После 1991 г. не создала она и ни одного нового самолета — лишь дорабатывает то, что было создано в СССР.
Таким образом, власть имущие современной России духовно и интеллектуально капитулировали перед требованиями времени. Россия отказалась от участия в созидательных процессах, требующих определенных творческих усилий и, образно говоря, опустилась до уровня рантье, бездумно растрачивающего богатство (рукотворное и природное), доставшееся ему от СССР. Так, Россия с 1985 г. к 2001 г. увеличила экспорт нефти и нефтепродуктов с 185 до 228 млн т, но промышленное производство за это время уменьшилось практически вдвое; уменьшилась и производительность труда в промышленности: в нефтедобывающей — в 3,5 раза, при производстве электроэнергии — в 2,2 раза 23. Как верные слуги, власть имущие хранят деньги (не только свои, но и государственные) у своего хозяина, отправляют к нему учиться своих детей... Ясно, что современную Россию осознанно ведут в стан варваров фукуямовского мира.
На задворках научной мысли
Конкретизация трактовки понятия «цивилизация» позволяет выявить принципиальные различия между гипотезами Фукуямы и Тойнби-Хантингтона о «мотивах» возможных конфликтов в ближайшем будущем.
Фукуяма не идет, по сути, дальше рассмотрения конфликта между «цивилизованной частью» человечества (так называемым «золотым миллиардом») и «нецивилизованной частью», т.е. остальным населением земли. Предмет рассмотрения гипотезы Тойнби-Хантингтона более широк — возможны конфликты между любыми цивилизациями (здесь под цивилизацией следует понимать культурно-исторический тип в трактовке Данилевского); западная цивилизация принципиальным образом не выделяется, хотя то, что она играет ведущую роль в современном мире, конечно, учитывается. Из отмеченного видно, что конфликт в рамках гипотезы Фукуямы можно трактовать как цивилизационный конфликт в узком смысле, а в рамках другой гипотезы — как цивилизационный конфликт в широком смысле.
Но, несмотря на шумное паблисити, работы Хантингтона и Фукуямы — шаг назад по сравнению, скажем, с работами эпохи европейского Просвещения, в которых предлагались те или иные методы по предотвращению войн. Например, в работе У.Пенна «Опыт о настоящем и будущем мире в Европе» (1693 г.), а также в трехтомном сочинении аббата Ш. де Сен-Пьера «Проект вечного мира в Европе» (1717 г.) предлагался способ обеспечения мира в Европе: создание союза европейских государств, при этом члены союза должны были отказаться от применения оружия при разрешении возникающих между ними противоречий. Еще дальше «продвинулся» Кант, разработавший в трактате «К вечному миру» (1795 г.) систему договоров между государствами, выполнение которых и должно обеспечить мир между ними. В работах упомянутых авторов каких-либо предложений нет.
Нетрудно заметить, что как первая, так и вторая гипотезы прежде всего «обслуживают» США — гегемона современного мира. Новоявленного гегемона не интересуют конфликты более мелкие, чем цивилизационные. Не интересует его и мир между государствами, коль скоро сам он разрешает конфликты с помощью оружия. Поэтому рассмотренные гипотезы и появились сразу после крушения Советского Союза: ведь надо как-то объяснять возникающие в мире конфликты. И для гегемона такое объяснение было найдено — цивилизационные или культурные различия между народами, которые всегда были и всегда будут...
Однако не везде жизнь протекает в соответствии с гипотезами апологетов гегемона. Так, например, русский и китайский народы (по Хантингтону — цивилизации) живут бок о бок уже несколько сотен лет, но даже намеков на возникновение цивилизационного конфликта между ними не наблюдается.
Данный пример свидетельствует об определенной узости рассмотренных выше гипотез. Поэтому попытаемся с других позиций взглянуть на возможную природу конфликтов. При этом нам придется столкнуться с двумя достаточно щекотливыми на данный момент времени понятиями — геополитикой и этногенезом.