Органическая школа» Фридриха Ратцеля

Одним из основателей геополитики по праву считается немец­кий ученый Фридрих Ратцель, геолог, палеонтолог и зоолог. Фридрих Ратцель окончил политехнический университет в Карлс­руэ, затем — университет в Гейдельберге, где прослушал курс лекций профессора Эрнста Геккеля (автора термина «экология»). Мировоззрением и методологией Ф. Ратцеля были идеи эволю­ционизма и дарвинизма. В системе взглядов немецкого ученого

— «отца» геополитики — видны многие идеи родоначальника социологии француза Огюста Конта: эволюционизм, признание влияния географической среды на развитие народа, государства, роли демографических и космических факторов в функциониро­вании политических систем, жизни этносов и государства.

Это влияние О. Конта просматривается в работах Ф. Ратцеля: «Земля и жизнь. Сравнительное землеведение», «Народоведение» и в фундаментальной книге «Политическая география». Уже в работе «Земля и жизнь» «отец» геополитики рассматривает землю как единое целое: твердая, жидкая и газообразная части земли, равно как жизнь, развивающаяся в них, — одно целое, элементы которого связаны между собой исторически и находятся в непрерывном взаимодействии. Все это, пишет Ф. Ратцель «мы и называем органическим пониманием земли». Водные и воздуш­ные бассейны он считал двумя морями, где твердая часть земли являлась дном этих двух морей¹.

Первый шаг людей к морю ученый определяет как «начало всемирной истории человечества».

Народоведение несовершенно, если оно знает только земледель­цев и скотоводов, кочевников и охотников.

Морские народы, по мнению Ратцеля, образуют оригинальную группу —

...их распространение, жилища, деятельность совершенно своеобраз­ны. Морские народы распространяются скачками с острова на остров, с одной береговой полосы на другую.

Такая морская кочевая жизнь, полагает Ратцель, обусловлена избытком населения, повторяющимся через несколько поколе­ний. «Что-то сходное с природой моря, — пишет далее автор, — лежит в истории этих народов». Он утверждает, что история Египта или Китая, где отсутствует морская кочевая жизнь, однообразна, ее ходу не хватает живого обмена противоречий, и она рано приходит в застой. Отсюда он делает вывод:

... в замкнутой среде материковых земель развиваются лишь полу-культуры, а пастушеские народы живут вне границ культуры, враждеб­ны ей ².

Настоящей мировой державой, по его мнению, была та держава, которая владела морем, — это Рим, Испания, Англия.

Ф. Ратцель также обстоятельно анализирует значение климата в жизни народов. Особо останавливается на факторах воздействия климата на человека: влияние теплоты, давления и влаж­ности воздуха на тело и психику человека, влияние света, кли­мата на внешний образ жизни человека, а также исследует образ жизни человека в течение одних суток и годового цикла време­ни. Он отмечает троякого рода влияние климата на человека:

• непосредственные изменения в физической и душевной жизни человека под влиянием света, тепла, холода, сырости, су­хости, давления воздуха и ветров, влажный воздух тропиков действует усыпляющим образом тогда, как сухость австралийского воздуха возбуждает нервную систему. Отсюда различия характе­ров провансальца, живущего в климате Средиземного моря, и бретонца или нормандца, страна которого обладает климатом южной Англии. Те же отличаи видны, по его мнению, в харак­тере жителя Северной Америки и Техаса, новой Англии и Кана­ды или Калифорнии;

• климат воздействует на переселение народов. Континен­тальный климат степей приводит к кочевому образу жизни: ко­чевники переходят границы своих земель, наводняют другие страны, где под влиянием сырого климата обращаются в земле­дельцев:

* от климата зависят произрастание растительности и рас­пределение животных, а следовательно, образ жизни человека. В Исландии невозможно развитие земледелия, и население зани­мается овцеводством и рыболовством. В тех же южных Штатах Северной Америки, где произрастают табак, хлопок, появились рабы — негры, отсюда образовался своеобразный социальный слой³.

Однако автор делает исключение из этого правила, отмечая, что народы не на всякой ступени развития одинаково подчиня­ются влиянию климата. Но при работе и переселении на новые места, особенно в тропиках, климатические воздействия сказы­ваются всего сильнее. По мере развития культуры противодейст­вие этому влиянию увеличивается, так что для недоразвившегося народа климат является главнейшим условием его дальнейшего существования.

Температурные колебания, по Ратцелю, благоприятствуют здоровью и культуре, обмену веществ и развитию ума, и тропический климат действует так удручающе и усыпляюще исключи­тельно благодаря малым колебаниям температуры.

Давление воздуха также оказывает влияние на тело и психи­ку человека. На высотах более разреженный воздух, — считает ученый, - отнимает менее тепла у организма, а последний получает от солнца и небесного свода гораздо больше лучей, чем в низинах, так как поглощение лучей влагой здесь меньше, благодаря сухости воздуха на высотах умеренных поясов нет многих заразных болезней, а на тропических высотах нет ни малярий, ни других болезней, свойственных влажным и сырым низменностям . Главной задачей своего труда «Народоведение» Ф. Ратцель считает «географическое воззрение (рассмотрение внешних ус-твий) и тропическое разъяснение (рассмотрение развития). В гвоей фундаментальной работе он формулирует и развивает те­ме о том, что распространение человеческих рас, форм брака, развитие браков, общественного труда связаны во многом с природно-климатическими условиями. Однако он подчеркивает родовой признак людей, единство человеческого рода - это, по его мнению, есть теллурический, или планетный, признак . Человек - гражданин земли в самом широком смысле слова. Из всех существ, связанных с почвой, он — одно из самых подвижных. Отдельные движения сплетаются между собою и из них выходит великое движение, субстратом которого является все человечество. Таким образом, мы получаем право говорить о единстве человеческого рода, если под единством мы будем подразу­мевать общность естественной почвы, создаваемую природой.

В качестве доказательства влияния почвы, географической Череды на виды деятельности человека Ф. Ратцель приводит данные статистики о плотности населения развитых регионов пла­неты: Африки, Северной Америки, Азии, Океании и т.д.

Численность людей тесно связана с их почвой, оказывающей зна­чительное влияние на их внутреннее развитие, распространение и взаимные отношения, —

и далее он говорит, что

развитие нынешних состояний человечества зависит^ гораздо выс­шей мере, чем обыкновенно полагают, от увеличившейся численности населения. Организация народов внеевропейского культурного круга не допускает плотного народонаселения. Небольшие общины, обра­батывающие клочки земли, отделены друг от друга обширными пус­тыми пространствами... Они значительно ограничивают сношения ме­жду людьми и делают невозможными большие скопления людей .

Другим фактором, влияющим на образ жизни населения, по его мнению, является культура, в частности, культура землевладения, садоводства. Где выше уровень культуры земледелия, там гуще население. И

чем ближе люди соприкасаются между собою, тем ближе они прини­мают участие друг в друге, тем менее погибает культурных приобре­тений, тем выше поднимается соревнование в проявлении силы. Ум­ножение и укрепление численности народа находится в самой тесной связи с развитием культуры: в старых и новых культурных центрах мы видим плотно скученные народные массы⁷,

Этот тезис он подтверждает ссылкой на плотность населения Китая и Индии, с одной стороны, и кочевых народов Монголии и Тибета и восточных тюркских народов — с другой, где прожи­вает менее 1/60 части населения от числа китайцев и индийцев.

Ратиель делает вывод о том, что

редкое население уже само в себе, заключает повод к упадку; его не­большая численность легче подвергается ослаблению и исчезнове­нию. Быстрый расход жизненных сил является признаком всех наро­дов более низких ступеней культуры. Основа, на которой держится их хозяйство, узка и неполна: воздержанность часто граничит с бедно­стью, нужда является частым гостем и у них отсутствуют все меры предосторожности, которыми врачебное искусство окружает нашу жизнь. В борьбе с торжествующими силами природы арктических стран и степных областей южного полушария упадок, замечаемый на границе Эйкумены, может доходить до полного истощения, даже до уничтожения целого народа.

По мнению Ратцеля, вымирание диких народов происходит в двух случаях: самоуничтожение и под влиянием высшей куль­туры. Обе эти причины действуют вместе.

Таким образом, распространение культуры представляется нам самоускоряющимся разрастанием культурных народов на земном ша­ре, которое ведет к более полному осуществлению единства челове­ческого рода^к.

Он рассматривает различия между народами по степени давле­ния на них культуры, по характеру связи с природой. Он пишет:

Культура делает нас свободными не в смысле полного отрешения от природы, а в смысле более разнообразной и широкой связи с нею. Крестьянин, собирающий свой хлеб в житницу, столько же зависит от почвы своего поля, сколько индиец, собирающий в болоте водяной рис, который он не сеял, но для первого эта зависимость менее тяжела, так как запас, который он предварительно собрал, освобождает его от за­бот, тогда как последнего близко затрагивает каждая буря, сбивающая колосья в воду. Мы не освобождаемся от влияния природы,... мы осво­бождаемся только от влияния отдельных случайносте..., вследствие того, что связь наша с нею становится разнообразнее.

Ратцель как антропограф ставит своей задачей «узнать чело­вечество во всех его частях в том виде, в каком оно живет в настоящее время». Однако предпочтение он отдавал «географическому положению, климату и почве». Вокруг них вращаются интересы народов. Государство у него — это живой организм, укоренен­ный в почве. В государстве отражается объективное осмысление народом этой данности. Все это выражается в политике, вби­рающей в себя географические, демографические и этнокуль­турные признаки нации. В «Политической географии» он, в ча­стности, писал, что государства — это пространственные явле­ния, управляемые и оживляемые этим пространством, и описы­вать, сравнивать, измерять их должна география. Итак, видно, что понимание государства как живого пространственного, уко­рененного в почве организма — главная мысль теории Ратцеля. Отсюда видно, что пространственная экспансия государства вы­ступает как естественный живой процесс, подобный росту жи­вого организма, о чем в свое время писал основатель органиче­ской школы в социологии Г, Спенсер.

Пространство, по Ратцелю, есть жизненное пространство, геобиосреда, которая дает народу жизненную энергию, рассмат­ривается как жизненное непрерывное тело этноса, проживаю­щего на этом пространстве. О соотношении этноса и пространства он писал, что «характеристики государства развиваются из характеристик народа и почвы». Наиболее важные характери­стики — размеры, местоположение и границы. Далее следуют типы почвы вместе с растительностью, ирритация и, наконец, соотношения с остальными конгломератами земной поверхно­сти, в первую очередь с прилегающими морями и незаселенны­ми землями. Но когда говорят о «нашей стране», к этому добав­ляется все то, что человек создал, и все связанные с землей вос­поминания. Так географическое понятие превращается в духов­ную и эмоциональную связь жителей страны и их истории.

Государство является организмом..., потому что эта связь вэаи-моукрепляется, становясь чем-то единым, немыслимым без одного из двух составляющих... Обитаемое пространство... способствует разви­тию государства, особенно если это пространство окружено естест­венными границами. Если народ чувствует себя на своей территории естественно, он постоянно будет воспроизводить одни и те же харак­теристики, которые, происходя из почвы, будут вписаны в него⁹.

Ратцель одним из первых сформулировал мысль о том, что у больших стран, государств, которые рождаются, растут, умира­ют, проявляется тенденция к географической экспансии. Рас­ширение и сжатие государства — естественный процесс, связанный с жизненным циклом. Ратцель сформулировал семь законов пространственного роста государств, прежде всего законы пространства и местонахождения. Это совокупность принципов пространственного роста государств:

• Пространство государства растет вместе с ростом его культуры.

• Рост государства предполагает дальнейшее развитие идей, торговли, т. е. повышенную активность во всех сферах жизни общества.

• . Рост государства идет за счет поглощения (присоединения) малых государств.

• Граница — это периферийный орган государства, она — признак его роста, силы или слабости и изменений в его организме.

• Государство стремится вобрать в себя наиболее ценные элементы физического окружения: береговые линии, рус­ла рек, районы, богатые ресурсами.

• Первотолчок к территориальному росту приходит к не­развитым государствам извне, от более развитых (высоких) цивилизаций.

• Тенденция к слиянию — характерная черта государств, которая переходит от одного к другому, постоянно наби­рая силу¹⁰.

Рост государств он считал «всеобщей, универсальной тен­денцией. Развитие контактов людей, обмен, торговля — это пре­людия к установлению политического контроля государства над новыми колонизируемыми территориями». Торговля и война у него — это две формы, две стадии в процессе территориального государства.

Ф. Ратцель первым высказал мысль о возрастании значения моря для развития цивилизации. Таким образом, мы видим, что в его трудах содержатся все основные идеи, на которых и поны­не базируется наука геополитика.

2.2. Рудольф Челлен — автор категории «геополитика»

Рудольф Челлен — автор термина «геополитика», швед по на­циональности, но германофил душой, считал себя учеником Ф. Ратцеля. Он рассматривал новую науку — геополитику как часть политологии, в свою очередь отпочковавшуюся в конце XIX - начале XX вв. от социологии. Поняите «геополитика» Челлен определил так: это наука о государстве как географическом организме, воплощенном в пространстве.

Основной тезис Р. Челлена: государство – живой организм. Это развивается в его главной работе «Государство как форма жизни», в которой, в частности, он пишет:

Государство - не случайный или искусственный конгломерат различных сторон человеческой жизни, удерживаемый вместе лишь формулами законников; оно глубоко укоренено в исторические и конкретные реальности, ему свойствен органический рост, оно есть выражение того же фундаментального типа, каким является человек. Одним словом, оно представляет собой бкологическое образование или живое существо.

Как таковое, оно следует закону роста:

... сильные, жизнеспособные государства, имеющие ограниченное пространство, подчиняются категорическому императиву расширения своего пространства путем колонизации, слияния или завоевания¹¹.

Челлен разделял точку зрения Ратцеля о том, что почва, на которой государство расположено, есть его интегральная часть, что почва и государство - единое целое. Но пангерманист Челлен идет дальше своего учителя и отмечает роль таких факторов, важных для функционирования и развития государства, как народ, экономика, форма правления и др. До отцов – основателей геополитики -- о трех важнейших факторах в истории олюбого народа и государства уже говорили Монтескье и, особенно, Конт. Но немецко-шведские геополитики значительно дополнили их, систематизировав эти факторы.

Кроме физико-географических признаков, государство, по мнению Челлена, проявляет свою суть в четырех других формах:.

• в хозяйственной (со своей специфической активностью) этот признак он назвал экополитикой;
• как народ со своими национальными и этническими характеристиками – демонополитика;
• как социальное сообщество различных классов и профессий - социополитика;
• в форме государственного управления со своей конституционной и административной структурой – кратополитика.

Взятые вместе, они, по Челлену, образуют и пять элементов одной и той же силы подобно пяти пальцам на одной руке, которая трудится в мирное время и сражается в военное»¹².

Челлен развил идеи Ф. Ратцеля о биологической или органицистской сущности государства. Наего взгляды оказали большое влияние переход капиталистического способа произ­водства от свободной конкуренции в государственно-моно­полистический капитализм, а также Первая мировая война, в ходе которой шел передел поделенного мира. Он был в числе тех ученых, которые теоретически предвосхитили не только итоги передела мира, но и установление фашистских диктатур. Об этом, в частности, Челлен писал, что «политическая демо­кратия также не будет последним словом в истории». Ученый выступал как сторонник устранения парламентаризма, установ­ления императорской власти, или цезаристской концентрации власти. Власть, у него «не должна напрасно носить меч».

Если в биологической системе Ратцеля государство выступа­ет как организм низшего типа, находящийся на одном уровне с водорослями и губками, то Челлен утверждал, что

государства, как мы их наблюдаем а истории, являются подобно лю­дям, чувствующими и мыслящими существами.

Отсюда он делает вывод о том, что назначение, сущность всякого организма — «в борьбе за существование», а государства как «наиболее импозантные формы жизни» также должны развиваться в соответствии с правилами «борьбы за существова­ние». Ученый писал:

Они также существуют на поверхности земли благодаря собственной жизненной силе и благодаря благоприятному стечению обстоятельств, на­ходясь в состоянии постоянной конкуренции друге другом, то есть борьбы за существование, и благодаря естественному отбору. Мы видим, как они рождаются и вырастают, мы видим также, как они подобно другим орга­низмам увядают и умирают. Итак, они являются формами жизни, самыми импозантными среди всех жизненных форм на земле¹³.

Если Ратцель писал о том, что «государство... связано с опреде­ленным участком земли, из которого оно высасывает пищу», то Чел­лен идет уже к «борьбе за существование», вводит теорию естествен­ного отбора, т. е. стоит на позициях социального дарвинизма.

Но «борьба за существование» у него является борьбой за пространство. И большие государства расширяют свое простран­ство за счет малых стран:

жизнеспособность государства, где пространство ограничено, — под­чинена категорическому политическому императиву: расширить свою

территорию путем колонизации, объединения или завоевания различ-

ного рода. В таком положении была Англия, а в настоящее время на­ходятся Япония и Германия. Как мы видим, здесь имеет место не сти­хийный инстинкт завоевания, а естественный и необходимый рост в целях самосохранения¹⁴.

Войны ведутся для того, чтобы давать «излишним» народным массам работу и хлеб. А правительства сильных государств не имеют свободного выбора. Они подчинены суровому закону не­обходимости, который повелевает им заботиться о благополучии своих ближних за пределами границ.

Другими словами, войны сопровождают рост государствен­ного организма, и люди бессильны перед этими фактами. Борь­ба за пространство для развития государственного организма подчиняется вечным законам природы.

И при «неизбежном росте государства» плохи дела у малых стран и народов, так как чем больше возникает великих государств, тем больше падает курс малых. Поэтому «малые государства... или вытесняются» на периферию, или сохраняются в пограничных районах, или исчезают»¹⁵. И понятия справедливости или несправедливости здесь не должны применяться.

Политик, государственный деятель, по мысли Челлена, обла­дает лишь свободой пролагать путь этой естественной необхо­димости, и никто не имеет право осудить его.

Челлен формулирует закон автаркии — равновесие между крайностями. Суть его сводится к тому, что производство в государстве не должно быть ни чисто аграрным, ни чисто индустриальным, в случае крайности государство нуждалось бы в мирных отношениях с другими государствами. Но если государство нуждается в мире, оно не в состоянии вести войны за новые территории, источники сырья, тогда автаркия заменяет систему «открытых дверей» системой «закрытых сфер интересов».

Итак, геополитика у Челлена выступает как наука, исследующая фундаментальные качества пространства, связанные с землей и почвой, изучающая способы создания империи, происхождения стран и государственных территорий.

Отец термина «геополитика» считал, что на основе глубокого изучения отдельного государства могут быть сформулированы самые общие принципы и законы, соответствующие всем госу­дарствам и во все времена. Ведущим принципом является сила государства. И делает вывод, что сила — более важный фактор для поддержания существования государства, чем закон, так как закон поддерживается только силой. В силе он находил еще од­но доказательство своего тезиса, что государство — живой орга­низм. И если закон вводит нравственно-рациональный элемент в государстве, то сила дает ему естественный органический им­пульс.

Челлен утверждал, что есть цель сама в себе, а не организа­ция, преследующая цель улучшения жизни своих граждан, их материального и духовного прогресса. Это, безусловно, открытое противопоставление своих взглядов либеральным идеям, широко распространенным в Европе в конце XIX — начале XX вв. Суть взглядов либералов сводилась к тому, что роль государства они видели в качестве «пассивного полицейского», а у Челлена оно активно преследует поставленную цель.

Он отказался от разделения предметов на «неодушевленные объекты», выступающие как фон, и «человеческие субъекты», вы­ступающие в качестве деятелей. Автор дефиниции «геополитика» довел до логического конца тезис Ратцеля о «континентальном го­сударстве», образцом которого для него была Германия. Она у Чел­лена — пространство, обладающее осевым динамизмом, и призвана объединить вокруг себя другие европейские державы. Отсюда и его утверждение вслед за Ратцелем, что интересы Германии равны ин­тересам близлежащих государств Европы, но противоположны ин­тересам Франции и Англии,

Одной из причин противопоставления Германии (с одной стороны) и Франции и Англии (с другой) была концепция Чел­лена о «юных» и «старых» народах. Вслед за Ф. Достоевским ученый считал «юными народами» русских и немцев, а «старыми» — французов и англичан. «Юные» немцы, по его мнению, должны овладеть среднеевропейским пространством и создать континентальное государство планетарного уровня, по­теснив «старые» народы, иначе Германии не выжить в борьбе с такими геополитическими структурами, как Россия, Англия с колониями и США. Для этого народы, проживающие на терри­тории Центральной Европы, должны объединиться в качествен­но новое политико-экономическое пространство, осью которого будут немцы, так как географическое положение Германии будет ее вынуждать защищать главные интересы всей Европы.

После Первой мировой войны, Версальского соглашения Челлен обосновывает тезис о трех географических факторах, иг­рающих главную роль в глобальной геополитике. Таковыми факторами он называет расширение, территориальную монолитность и свободу передвижения. Он утверждает, что Великобритания в большой степени обладает свободой передвижения благодаря мощному морскому флоту и, следовательно, господству на морских путях, а также владеет другим фактором — расширением (большие колониальные владения), но не обладает территориальной монолитностью: ее империя, занимая в ту пору 24% поверхности земного шара, разбросана по всем частям света. В этом слабая сторона в английской политике. Россия, по его мнению, обладает протяженной территорией, монолитностью, но у нее нет свободы передвижения, так как доступ России к теплым морям ограничен. Таким образом, Челлен вошел в науку и политику не только как автор новой дефиниции, но и как разработчик, детализатор многих концепций, положенных в основу политики Третьего рейха.