О пирамидах, клинописи и выдающемся профессоре

Не знаю, как других, но меня каждый раз, когда я бывал в Египте, удивляло то, какой огромный пласт истории поднимают тысячелетние пирамиды. Много, очень много донесли они до наших дней информации о древней цивилизации этой страны, – конечно, много только по сравнению с тем, что знают о своем прошлом народы других государств.

Но меня гигантские пирамиды наводили и на иные мысли. Прежде чем возникнуть в сыпучих песках, под жарким солнцем, они должны были появиться в воображении человека. Архитекторы древности тоже обладали способностью к абстрактному мышлению. Успехи археологической науки последних десятилетий обнаружили, что пирамиды представляют собой сложнейшие инженерные сооружения, таящие во внутреннем строении немало загадок. Многое удивляет современного человека. Например, он открывает, что пирамиды определенным образом осознанно расположены по отношению к небесным светилам. Без знания астрономии и многих других наук это не представлялось бы возможным.

А отсюда вытекает вывод, отвергнуть который не может ни один объективно мыслящий человек. Эпохе строительства пирамид предшествовал длительный период накопления людьми знаний, без которых нельзя было бы создать эти величественные сооружения. Несомненно, процесс проникновения в существо явлений протекал медленно. Опыт и умение накапливались постепенно. Вероятно, люди много экспериментировали и пытались в жизни по‑разному применить то, что они открывали в окружающем мире. Вполне возможно, что сначала создавались какие‑то другие предварительные творения рук и ума человека – дальние предвестники пирамид. Но следов от них не осталось.

Можно предположить, что продолжительность такого периода во много раз превышает то время, в течение которого люди восхищаются каменными громадами в долине Нила. То же можно сказать и о разного рода предметах быта и религиозного культа, ставших известными благодаря раскопкам.

Сколько же потребовалось тысячелетий, чтобы человек пришел к сооружению пирамид!

Такими были мои раздумья у пирамид.

Примерно такими же они оставались, и когда я смотрел на камни древнего Вавилона – столицы одного из старейших очагов цивилизации – Вавилонии. Обоснованно считается, что многие библейские легенды, в том числе и о всемирном потопе, зарождались в той древней стране.

Вавилония – одно из могучих государств древности, центр крупной дохристианской культуры – примечательна для нашего современника многим. Существовала она более тысячи лет и располагалась в основном на юге Месопотамии. Период расцвета ее приходился на XVIII век до нашей эры.

Однако наиболее примечательным для меня, пожалуй, всегда, когда речь заходила об этой древней стране, являлось то, что самым первым языком дипломатии в истории человечества считается вавилонский язык. На нем – клинописью – дошла до нашей эпохи древнейшая эль‑амарнская переписка египетских фараонов Аменхотепа III и его сына Аменхотепа IV с царями других государств, сирийскими и палестинскими владетелями. Относится она к XV–XIV векам до нашей эры и остается первым известным науке дипломатическим документом.

Ныне на месте Вавилонии территория современного Ирака. Мне пришлось в годы войны на короткое время остановиться в этой арабской стране, и с большим удовольствием я вспоминаю о ее седой старине и воздаю должное ее неповторимой, уходящей корнями в глубину веков культуре.

Когда я пишу о медленном величественном течении времени, о тысячелетиях истории человечества, то все это ассоциируется со встречами в довоенной Америке с очень интересным человеком. Речь идет о крупном американском ученом профессоре‑антропологе Алеше Хрдличке, чехе по происхождению, родители которого еще в прошлом веке переехали в США. Тогда в Новый Свет хлынуло несколько волн чешской эмиграции, и результаты ее сказываются до сих пор – в Соединенных Штатах проживают миллионы американских граждан – потомки выходцев из Чехословакии.

Так вот, Алеш Хрдличка еще до войны зашел как‑то в наше посольство, и у меня с ним состоялся весьма любопытный разговор, в котором он развивал тот же мотив медленного течения процессов развития человечества.

– Я пришел к вам как друг Советского Союза, – сказал он. – Верю, что только ваша страна может спасти мою родину – Чехословакию от Гитлера.

Разговор происходил уже после позорного Мюнхена, когда над Пражским Градом эсэсовцы подняли флаг со свастикой.

Фашистская гидра еще только подползала к границам Советского Союза, а этот профессор сугубо мирной науки зашел к нам, веря в нашу страну, предупреждая ее об опасности, рассчитывая на помощь для Чехословакии из единственной страны, которая может по‑настоящему ее оказать, – из СССР.

Само так получилось, что беседа наша свернула в русло его науки, и тут я услышал интересный рассказ профессора о себе и об антропологии.

– Родился я в Чехии, в городке Гумполец, – говорил он. – Есть такой на Чешско‑Моравской возвышенности, где берут начало сразу несколько рек нашего края. Мне было тринадцать лет, когда родители увезли меня в Америку. С тех пор живу и работаю в США. Здесь же и стал антропологом.

Да не простым антропологом он стал, этот с виду очень скромный человек. Его теория, смелая и выходящая далеко за рамки тогдашних стандартов, ниспровергла существовавшие до него гипотезы развития человека и его цивилизации в Америке.

Суть ее состояла в следующем. На основании изучения истории и этнографии народов севера Сибири Хрдличка доказывал, что заселение и освоение севера Азии представляло собой длительный процесс. Он протекал в течение тысячелетий. На Американский континент человек пришел из Сибири, через Берингов пролив. И этот процесс продолжался тоже очень долго.

– Но до вас ученые утверждали, что в Америке существовали свои самостоятельные цивилизации, никогда ранее не связанные ни с какой иной, – заметил я.

– И это правильно, – живо прореагировал он. – Только с одной оговоркой. Люди, которые создавали великие государства ацтеков, инков, майя и других древних народов Америки, сами являлись далекими потомками их древних прародителей, которые пришли из Азии. Они и принесли в Западное полушарие свою культуру, которая изменилась и модифицировалась за многие тысячелетия и предстала перед колонизаторами послеколумбовой эры в том виде, который они застали у народов континента, тех, кого они назвали индейцами в XV, XVI и последующих веках. Официальная дата открытия Америки Колумбом – 12 октября 1492 года. Следовательно, к концу этого столетия Америка будет отмечать пятьсот лет смелого путешествия Колумба. Но значит ли это, что вся прошлая история континента должна быть перечеркнута? Тысячу раз нет, нет и нет.

Говорил он эмоционально и убедительно.

В течение сорока лет он работал на посту руководителя отдела физической антропологии Национального музея США в Вашингтоне. Но всемирную славу в научных кругах он снискал себе смелыми выводами по итогам обработок материалов своих экспедиций. Ездил много по разным областям Америки и за ее пределами. В центре его научного внимания всегда находились проблемы антропологии, палеоантропологии, краниологии – науки о вариациях в строении человеческого черепа. Он редактировал американский журнал, который освещал проблемы этих наук, создал Американскую ассоциацию физической антропологии – организацию, объединявшую специалистов и энтузиастов.

Он ненавидел расовую теорию фашизма и утверждал:

– Нет высших и низших рас. Есть умные люди и кретины в каждой расе. Горе тому народу, который позволяет, чтобы кретин командовал умными людьми. Ничего хорошего из этого быть не может. Сегодняшняя Германия тому пример.

Еще, конечно, стоит сказать, что Алеш Хрдличка, чешский патриот из Америки, не только верил в нашу страну, но и любил ее. Он активно переписывался с советскими учеными, показывал мне их письма. Этот антрополог выступал и как политик: в американской печати я не раз читал его статьи об успехах Советского Союза. Все это происходило в тех самых довоенных Соединенных Штатах, где отношение к стране социализма – Советскому Союзу трудно было бы считать в целом положительным, а тем более дружественным.

Смело выступал профессор против фашизма и в годы войны. Но до победы не дожил. Скончался он осенью 1943 года.

Что же, казалось бы, общего между египетскими пирамидами, вавилонской клинописью и профессором антропологии Алешем Хрдличкой?

Общее есть. Вечность и общность человеческих ценностей. Величие и общность культуры нашей земной цивилизации.