Социалистическая революция 8 страница

Значительную роль в укреплении партии сыграло вступление в нее синдикалистов-коммунистов. Это течение, сложившееся вокруг газеты «Ви увриер», еще в 1921 г. высказалось в пользу

^В6 М. Thorcz. Oeuvres, livre 2, t. I. Paris, 1951, p. 20—21.

⁶⁷ «L'Humanité», 24.1V 1922; «L'Avant-Garde», 1.VI 1922.

⁶⁸ «Очерки рабочего движения во Франции (1917—1967)», стр. 52.

89

Hаииональный блок у власти

сотрудничества с ФКП. Весной и летом 1922 г. синдикалисты-коммунисты впервые практически применили тактику единого рабочего фронта, организовав успешное сопротивление попыткам правительства взимать налог на зарплату. По их инициативе были проведены забастовки в Нанте, Марселе, Бресте, Тулоне, Туркуэ-не, в которых шли плечом к плечу члены обеих профсоюзных конфедераций.

В июне 1922 г. на съезде УВКТ в Сент-Этьенне синдикалисты-коммунисты получили поддержку большинства, и их лидеры Г. Монмуссо и П. Семар возглавили новоизбранное конфедераль-ное руководство. Сближение с ФКП долго тормозилось пережитками анархо-синдикалистских представлений о «независимости» профдвижения, а также влиянием замаскированных оппортунистов в руководстве ФКП, что отталкивало рабочих. Однако к осени 1922 г. синдикалисты-коммунисты превратились в проводников тактики единого фронта, в опору Коминтерна, по своим целям и стремлениям фактически стали частью ФКП, лишь формально еще не вступившей в ее состав.

В ноябре 1922 г. В. И. Ленин в беседах с делегатами II конгресса Профинтерна Г. Монмуссо и П. Семаром подчеркивал, что вступление синдикалистов-коммунистов в ФКП поможет им избавиться от пережитков анархо-синдикалистских взглядов и вместе с тем усилит пролетарское влияние в партии и даст ей кадры, имеющие опыт руководства повседневным движением рабочих⁶⁹. Советы В. И. Ленина и преобразования, начавшиеся в ФКП, помогли синдикалистам-коммунистам пересмотреть свои взгляды. Их приход в ФКП способствовал умножению ее связей с массами. Это было особенно важно потому, что Франция вступала в полосу обострения классовой борьбы.

ОККУПАЦИЯ РУРА И МАССОВОЕ АНТИВОЕННОЕ ДВИЖЕНИЕ

11 января 1923 г. французская армия под командованием генерала Дегута вступила в Эссен. К началу февраля вся Рурская область была оккупирована французскими и бельгийскими войсками, численность которых достигала 60 тыс. человек. Правительство Пуанкаре всеми силами старалось представить свои действия как невинную «полицейскую акцию», вызванную отказом Германии от уплаты, репараций. Глава правительства утверждал, что задача солдат состоит только в том, чтобы обеспечить безопасность французских и бельгийских инженеров из «Международной миссии контроля над металлургическими заводами и шахтами», которой

«Cahiers du communisme», 1951, N11.

Национальный блок у власти

90

было поручено наладить производство в Руре; обе страны «имеют лишь одно намерение — обеспечить поставки угля, который принадлежит им по праву» ⁷⁰.

Хотя развитие событий опровергало эту версию, лидеры Национального б\ока упорно продолжали на ней настаивать. «Чего мы хотим? Только компенсации за разрушения... В Руре, как и на Рейне, мы не ищем ничего иного...» ",— публично заверял Пуанкаре. «Нас обвиняют в империализме! Это ложь и клевета! — возмущался он в палате.— Мы вступили в Рур, чтобы заставить заплатить нам, и ничего более» ⁷².

Буржуазная пресса Франции всех оттенков и направлений настойчиво внушала своим читателям, что оккупация Рура соответствует интересам всего французского народа; на все лады твердили, что бедствия рабочих, разорение мелкой буржуазии и обнищание крестьянства, инфляция и дороговизна вызваны саботажем выплаты репараций «бошами». «Нужно отложить все столкновения партий и помочь своему правительству...— призывала 30 января газета «Тан».— Речь идет лишь о том, чтобы быть французом и хотеть для Франции победы справедливости».

При помощи подобных обращений Национальному блоку удалось добиться известного сплочения. За кредиты на оккупационные нужды высказывались не только все группы парламентского большинства, но и значительная часть радикалов во главе с Шота-ном; выступавшие ранее весьма оппозиционно Э. Эррио и П. Пен-леве ограничились тем, что воздержались от голосования⁷³. За военные ассигнования подали свои голоса и лидеры СФИО Блюм и Поль-Бонкур; немного позже, в феврале, на съезде социалистов в Аилле было принято двусмысленное решение, в котором осуждение оккупации сочеталось с признанием справедливости репарационных требований ⁷⁴.

Между тем в действиях правительства Пуанкаре все более отчетливо проявлялось стремление расчленить Германию. Были установлены таможенные барьеры, отделявшие Рур от остальной территории Германии, введены ограничения на ввоз и вывоз товаров; управление железными дорогами стали осуществлять мобилизованные французские чиновники и специалисты.

В то же время предоставлялись денежные субсидии и оказывалась разнообразная поддержка рейнским сепаратистам, добивав-

⁷⁰ «Le Temps», 12.1 1923.

⁷¹ «La politique française en 192^ Paris, 1924,p. 24.

⁷² «Débats parlementaires. Session uidinaife de 1923» t. II, partie I, p. 301.

⁷³ E- Bormefous. Histoire politique..., t. III,p. 348.

⁷⁴ «Le TYmp.s», 3.II1923.

Вступление французских войск в Эссен

шимся создания «буферной» Рейнской республики⁷⁵. С их лидером Дортеном и с обер-бургомистром Кёльна К. Аденауэром велись переговоры о проведении в Рейнско-Вестфальской области сепаратной денежной реформы, которая явилась бы первым шагом к разрушению единства Германии⁷⁶. Секретные связи поддерживались и с сепаратистскими кругами Баварии.

Французские империалисты добивались объединения рурского угля со своей рудой, чтобы превратить Францию в страну, диктующую свои требования всей Европе. Столь далеко идущие цели, конечно, предполагали не временную оккупацию, а аннексию Рура, и весьма близкий к монополистическим кругам и один из самых информированных журналистов, Пертинакс, откровенно признавал это. «Изоляция Рура (т. е. отторжение от Германии.— Ред.) — это долговременное дело,— писал он.— Мы строим не на месяцы, а на годы» ^7?.

⁷⁵ £. Bischof. Rheinische. Separatismus. 1918—1924. Bern, 1969.

⁷⁶ «L'Humanité», 22.X 1923. ⁷⁷«Echo de Paris», 27.1 1923.

Национальный блок у власти

92

Угроза, созданная политикой французского правительства, вызвала обострение международных отношений. Англия, ранее провоцировавшая Францию на вторжение из стремления изолировать ее, а также вызвать обострение топливного кризиса (выгодного английским экспортерам угля), как только оккупация началась, оказалась в состоянии острого конфликта с Францией. Соединенные Штаты Америки также не собирались допустить утверждения Франции в Руре, хотя перед началом событий они и подталкивали ее на решительные действия, считая, что обострение кризиса в Европе позволит им выступить в роли арбитра.

Захватнические цели французского империализма и провокационная позиция так называемых великих держав в создавшемся кризисе получили должную оценку в заявлении Советского правительства. От имени ВЦИК СССР М. И. Калинин писал: «Промышленное сердце Германии захвачено иностранными поработителями. Германскому народу нанесен новый тягчайший удар, Европа поставлена перед угрозой новой и жестокой международной бойни... В этот критический момент... рабоче-крестьянская Россия снова поднимает голос негодующего протеста против безумной политики империалистической Франции... против подавления права германского народа на самоопределение. Снова и с особой энергией предостерегает она народы мира от нависшей над Европой угрозы кровопролития» ⁷⁸.

Вторжение в Рур вызвало назревание политического кризиса в Германии. Правительство Куно, выражавшее интересы ведущих рурских монополий, ответило на оккупацию отзывом своих дипломатических представителей из Парижа и Брюсселя, выдвинуло лозунг «отечество в опасности» и призвало народ к «пассивному сопротивлению», т. е. к прекращению добычи угля и производства продукции, предназначенной для Франции и Бельгии, к отказу выполнять распоряжения оккупационных властей. Начатая таким образом «рурская война» вызвала дезорганизацию всей экономики страны. Инфляция привела к такому падению заработной платы, что в феврале 1923 г. германский рабочий получал почти вдвое меньше, чем в ноябре 1922 г. Все это способствовало стремительному росту революционного движения в Германии.

Но последствия оккупации Рура тяжело сказались и на экономике Франции. Почти полное превращение добычи угля в Руре привело к свертыванию ряда отраслей французской промышленности, к безработице и дороговизне. Уже к концу января 1923 г. из 116 доменных печей были потушены 13, а к концу апреля — 46. Выплавка чугуна за то же времл упала на 33%, а стали —

«Документы внешней политики СССР», т. VI. M., 1962, стр. 150—152.

93

Национальный блок у власти

на 24% ⁷⁹. Цены на уголь стремительно росли; его единственным поставщиком оказалась Англия. «Наша интервенция в Рур приносит ей более 10 млн. фр. в день» ⁸⁰,— сообщал корреспондент газеты «Энформасьон» В. Камбон.

Попытки правительства Национального блока изменить положение, вводя в Рур новые контингенты войск и применяя жестокие методы подавления стачек, привели лишь к увеличению расходов на оккупацию и росту налогов. «Рурская операция осуждает себя уже первыми своими итогами»⁸¹,— отмечал Э. Эррио.

Свидетельством неудачи были франко-бельгийские переговоры в апреле 1923 г., на которых впервые был поднят вопрос о целесообразности оккупации. Оправдывая свои действия, союзники заявляли, что отвод их войск из Рура станет возможным лишь тогда, когда Германия не только выплатит репарации, но и покроет связанные с оккупацией расходы. Минимальный расчет показывал, что это означает 10 лет оккупации.

Внешнеполитическая агрессия закономерно вела к усилению реакции внутри страны. Под предлогом борьбы с противниками рурской авантюры правительство пыталось расправиться со всеми боевыми организациями рабочего класса, и прежде всего с ФКП и УВКТ. Накануне вторжения, 10 января, были созваны совещания у главы кабинета и у генерального прокурора с целью принятия «превентивных мер» ⁸². Были брошены в тюрьму участник Эссенской конференции (на которой коммунисты ряда стран обсуждали, как не допустить оккупации Рура) Г. Монмуссо, секретарь УВКТ П. Семар, секретарь Федерации коммунистической молодежи Г. Пери, руководящие работники ФКП Гурдо, Марран и др. Арестовывали за выступления на митингах, за распространение брошюр, за расклейку афиш. В Гавре секретарь профсоюза моряков был брошен в тюрьму за нарушение статьи морского устава, изданного еще в XVII в.; в Марселе был введен предварительный просмотр газет супрефектом; местными властями было запрещено издание газеты «Пролетер дю Нор».

По всей стране шли повальные обыски. Полиция вскрыла кабинет находившегося в отъезде М. Кашена, грубо нарушив его права депутата. Едва он успел вернуться, палата санкционировала его арест. Началась поспешная подготовка нового судебного процесса по обвинению в «заговоре против безопасности государства». В поход реакции включились многочисленные монархи-

⁷⁹ «Le Temps», 2.IV 1923. ^8J «L'Information», 12.11 1923. ⁸¹ «Le Temps», 3.11 1923. ⁸ⁱ «Le Matin», 11.1 1923.

Национальный блок у власти

94

ческие и фашистские организации: «Королевские молодчики», «Лига патриотов», «Гражданская лига». Шайки фашистов, вооруженных дубинками и револьверами, врывались в здания учебных заведений и общественных организаций, громили редакции и типографии газет левого направления, нападали на демонстрантов. Представители финансовой олигархии в правительстве явно покровительствовали монархо-фашистским бандам, видя в них резерв в борьбе против пролетариата и его революционных организаций. Президент Мильеран принял делегацию «Лиги патриотов» и разразился перед нею речью, полной националистической и антикоммунистической истерии. Между премьер-министром Пуанкаре и главарями «Аксьон франсез» состоялись конфиденциальные переговоры ⁸³.

Несмотря на оглушительную шовинистическую пропаганду и жестокие репрессии, вторжение в Рур вызвало массовое движение протеста со стороны французских грудящихся. Во главе его встала ФКП, выступавшая в тесном содружестве с УВКТ. Был опубликован совместный манифест ЦК ФКП и исполнительной комиссии УВКТ, проведены сотни митингов и демонстраций; они большей частью завершались созданием местных комитетов действия с участием представителей секций или федераций ФКП и региональных или департаментских объединений профсоюзов. Эти комитеты стали центрами не только антивоенного движения, но и борьбы за повседневные нужды рабочих (8-часовой рабочий день, еженедельный день отдыха л т. д.). Вокруг комитетов действия сплачивались значительные массы рабочих, в том числе тех, кто принадлежал к реформистским организациям. Так, о присоединении к ним заявили принадлежавшие к ВКТ федерация рабочих портов и доков, федерация рабочих местного транспорта, биржа труда в Лилле, профсоюз железнодорожников в Руане и др. ⁸⁴ Эти факты, хотя и единичные, являлись все же важными показателями роста доверия к ФКП и УВКТ, эффективности тактики единого фронта. Стремясь развить успех, Национальный комитет действия неоднократно обращался к ВКТ, предлагая ей сотрудничество или организацию отдельных совместных выступлений. В феврале 1923 г. ЦК ФКП также обратился с подобным предложением к съезду СФИО в Лилле. И хотя эти призывы остались без ответа, они еще раз показали массам, что путь к единству может быть найден.

Серьезная угроза миру и обострение классовой борьбы во Франции и I ермании требовали совместных действий коммуни-

⁸³ «I/Humanité», 9.VI 1923.

⁸⁴ '«Международное рабочее движение», 1923, № 1—3.

95

И ациональный блок у власти

стов обеих стран. Коммунистическая партия Франции — страны, буржуазия которой являлась непосредственным виновником событий, взяла на себя инициативу этого сотрудничества и стала подлинным «знаменосцем пролетарской солидарности», как справедливо охарактеризовал ее в своем письме ЦК КПГ⁸⁵. Совместные действия стали особенно необходимы после того, как правительство Франции, столкнувшись с ростом революционного движения в Руре, взяло на себя, несмотря на продолжающуюся ожесточенную грызню монополий обеих стран, роль жандарма по отношению к рурским рабочим. Оно стало использовать французских солдат против забастовок и демонстраций немецких горняков.

Координация действий заняла ц^ентР^альное место на Международной конференции коммунистических партий и революционных профсоюзов 15—18 марта 1923 г. во Франкфурте-на-Майне. Были созданы Международный комитет действия во главе с К. Цеткин и А. Барбюсом, а также международные комитеты профсоюзов транспортников, горняков и металлистов. В решениях конференции подчеркивалось, что важнейшие задачи ФКП — защита революционного движения германского пролетариата и организация работы среди солдат оккупационных войск з Руре ⁸⁶.

События первых же дней после конференции показали своевременность принятых решений. 31 марта в Эссене французские войска расстреляли демонстрацию германских рабочих; 13 человек было убито, свыше 30 ранено. Уже 2 апреля по призыву Французской компартии состоялась многотысячная демонстрация в Париже под лозунгом «Долой оккупацию Рура! Да здравствует мир с германскими трудящимися!» Подобные же выступления происходили в Страсбурге, Марселе, Реймсе и других крупных городах. С большим успехом французские коммунисты провели с 15 по 22 апреля 1923 г. «неделю пропаганды» против оккупации Рура. Было выпущено и расклеено более 200 тыс. агитационных плакатов, около 380 тыс. листовок и брошюр. Еще 520 тыс. экземпляров различных агитационных изданий выпустила УВКТ. В «Юманите» ежедневно печатались длинные списки рабочих, вносивших деньги в фонд помощи бедствующим труженикам Рура. Под знаком солидарности с германским пролетариатом проходили и первомайские демонстрации.

Попытки пресечь это движение полицейскими мерами оказались безрезультатными и привели к многочисленным столкнове-

^8Г' «Известия ВЦИК», 16.1 1923.

⁸⁶ См. Е. Л. Рабкин. Братском единство французской и германской компартий в борьбе против милитаризма, фашизма и войны М. 1962; И. Koller. Kampfbündnis an der Seine, Ruhr und Spree. Dei gemeinsame Kampf der KPF und KPD gegen die Ruhrbesetzuiig 1923. Berlin. 1963.

Национальный блок у власти

96

нпям. «Я видел невероятные сцены грубых провокаций, полицейских, наносивших удары женщинам... расправы фашистских молодчиков над случайными прохожими» ,— описывал майские дни в столице П. Вайян-Кутюрье. Только в Париже было ранено более 30 демонстрантов, причем один из них, член унитарного профсоюза Бередиа, умер от ран. Бесчинства властей вызвали гнев и возмущение всего пролетариата и новую грандиозную волну выступлений во всех крупных промышленных центрах. Похороны Бередиа 15 мая превратились в одну из самых мощных политических демонстраций, процессия из 12 тыс. человек с пением «Интернационала» проследовала через центр столицы.

Сплоченность и решительность рабочего класса заставили реакцию отступить. Сенат, преобразованный в Верховный суд, признал обвинения, выдвинутые против арестованных коммунистов, недоказанными и постановил прекратить дело о так называемом заговоре против безопасности государства.

Наиболее яркие страницы в борьбе против оккупации Рура связаны с работой ФКП среди солдат французской армии. При этом коммунисты проявили большое мужество и самоотверженность, подлинный интернационализм и преданность делу пролетариата. Неоценимую помощь партии оказала Федерация коммунистической молодежи.

В первые же дни после оккупации партия приступила к политической пропаганде в войсках. В «Юманите» был создан отдел «Трибуна солдата», начат выпуск чистка «Юманите де сольда» и газеты «Казерн», налажено массовое издание листовок и брошюр, как-то: «Французские солдаты, братайтесь с немецкими рабочими!», «Против Куно и Пуанкаре!», «Безумная авантюра Пуанкаре— Рур!», «Почему ты здесь (т. е. в Германии.— Ред.), Жак Боном?» и др. Впервые ФКП развернула работу и среди колониальных войск, всегда использовавшихся буржуазией при подавлении революционных движений. Издаваемая ею на арабском языке газета «Казерн колониаль» разъясняла преступность политики Национального блока и призывала народы французских колоний к борьбе за свободу и независимость.

В короткий срок пресса ФКП завоевала популярность среди солдат. К апрелю 1923 г., несмотря на запреты, ее газеты читались по крайней мере в 150 полках. Немало способствовало этому умелое сочетание разоблачения захватнических целей империализма с выступлениями против плохого обращения с солдатами, за улучшение питания, предоставление отпусков, обеспечение и льготы их семьям ^s8.

⁸⁷ «L'Humanité», 1—2. V 1923.

⁸⁸ «La Caserne», 1.VIII 1923.

97

Национальный блок у власти

Большое воздействие на армию оказывала и деятельность КГТГ, которая издавала газету «Рур эхо», печатавшую статьи и обращения на немецком и французском языках. Колонны демонстрантов выходили с лозунгами, написанными по-французски, приветствовали солдат пением «Интернационала» и возгласами: «Да здравствует Коммуна!», «Да здравствует Кашен!»

Факты свидетельствовали о пробуждении у солдат классового самосознания. Они, например, стали организовывать сборы средств в помощь бастующим французским рабочим. «Солидарность рабочих, призванных в армию, с продолжающими работать уже не мечта... она проявляется в ходе стачек, для продолжения которых солдаты проводят подписку в пользу бастующих»,— отмечала 17 октября 1923 г. газета «Травайер».

Уже с апреля имели место братание, а подчас и совместные выступления французских солдат и германских рабочих. В Дуйсбурге и Дортмунде целые отряды солдат присоединялись к демонстрациям рабочих и вместе с ними пели «Интернационал»⁸⁹. В Брехтене альпийские стрелки отказались выполнить приказ о разгоне демонстрации. В Витене французский солдат с башни танка приветствовал демонстрантов. В Хассене солдаты вмешались на стороне рабочих в схватку со штрейкбрехерами и полицейскими ⁹⁰. В Эссене, Дуйсбурге, Дортмунде, Людвигсхафене, Мюльхейме солдаты то и дело отказывались выполнять приказы о применении насилия к бастующим, раздавали их детям свои пайки.

В расстановке политических сил во Франции происходили значительные изменения, вызванные ухудшением международной обстановки и обострением классовой борьбы внутри страны.

Вторжение в Рур и вызванная им волна шовинизма временно затормозили рост оппозиции, но к середине 1923 г. последствия этой авантюры уже принесли свои плоды. Возросли международная изоляция Франции и противодействие политике Национального блока со стороны Англии и США. Неуклонно ухудшалось положение трудящихся Франции я ширилось забастовочное движение. Дороговизна, рост налогов, инфляция вызывали не только протест рабочего класса, но и недочольство широких слоев мелкой буржуазии. В такой обстановке завершился отход от Национального блока «левых» партий французской буржуазии. В парламенте вновь заговорили о том, что нормализация отношении с СССР является важным средством преодоления экономических трудностей.

⁸⁹ /. Duclos. Mémoires 1896— 19 34. Ь- chemin que- j'ai choisi. P.-iris, 1968.

p. 208. ^0,1 «L'Avant-Garde», 15—30.VI 1923.

4 Иггопия Ф паніти, т. З

Национальный блок у власти

98

Выступавшие с критикой правительства группы радикалов и радикал-социалистов теперь стали настойчиво пропагандировать создание новой коалиции политических партий — Левого блока. Его оформлением явилось основание газеты «Котидьен». В редакционной декларации была провозглашена программа, включавшая некоторые уступки требованиям масс, политическую амнистию и, главное, «мирный» выход из кризиса путем отказа от оккупационной политики и соглашения с английским и американским империализмом. «В гіазах наших соседей (имелась в виду Англия.— Ред.) оккупация Рура... это авантюра... Курс Национального блока — безумие, в результате которого мы останемся изолированными против возмущенной, потрясенігой Европы» ⁹¹,— гласила декларация.

Пуанкаре не оставалось ничего иного, как признать свершившееся, заявить об исключении радикалов из правительственного большинства и обвинить их в «сговоре с врагами порядка» ⁹². Неуклюжая попытка Мильерана вмешаться привела лишь к углублению разрыва. Его речь 14 октября 1923 г., содержавшая апологию Национального блока и программу ограничения власти парламента, названная в прессе «бомбой в Эврё», явилась грубым нарушением конституционных прав президента республики и положила начало конфликту, который в дальнейшем привел к отставке Мильерана.

По мере того как обнаруживался провал оккупационной политики, возрастала настойчивость, с которой правительство Пуанкаре добивалось сотрудничества с германским империализмом. Французское командование все чаще вмешивалось в борьбу против забастовщиков, осуществляло разгон демонстраций, массовые аресты и высылку организаторов революционных выступлений за пределы Рурской области. Оккупанты занимали предприятия и насаждали там свою администрацию. Была разрешена переброска немецких полицейских сил в зону оккупации, французские власти установили с ними контакт, снабжали оружием.

Это сотрудничество стало быстро развиваться после падения в Германии правительства Куно, которое в угоду Стиннесу, надеявшемуся сторговаться с «Комите де форж», продолжало цепляться за политику «пассивного сопротивления». Новое правительство во главе со Штреземаном, включавшее в свой состав социал-демократов, проводило курс, рассчитанный на урегулирование рурского кризиса с участием Англии и США; оно выражало готовность тесно сотрудничать с оккупантами в борьбе против революционного движения. Чем теснее становилось это сотрудниче-

^nl «Le Quotidien», 14.VI 1923.

^!'² M. Soiilic. La vie politique d'Edouard Heiriot, p. 1 18.

99

H аииональный блок у власти

ство, чем более возрастала тяжесть двойного гнета, давившая на пролетариат Германии, тем сильнее поднималась волна его революционного движения.

В этой обстановке движение протеста против оккупации Рура достигло апогея. ЦК ФКП обязал федерации начать вместе с органами УВКТ подготовку всеобщей стачки солидарности на случай революционных событий в Германии. Этот вопрос обсуждался в секциях, на собраниях, проводившихся на предприятиях, на митингах. «Французский пролетариат поддержит германский!— заявила газета федерации ФКП Сены и Марны.— Буржуазия узнает, что международная рабочая солидарность не пустая фраза!» ⁹³ Французские коммунисты подчеркивали, что установление единой демократической республики в Германии соответствует национальным интересам французского народа, так как создает почву для прочного мира в Европе. «Германская революция — это мир»,— назывался манифест, опубликованный Национальным советом ФКП ⁹⁴.

К концу 1923 г. усилилось и движение среди солдат. Настойчивая, многообразная и терпеливая работа коммунистов и комсомольцев в армии давала свои плоды. Революционные ячейки теперь существовали в большинстве полков и батальонов. Братание приобрело массовый характер, всеобщим явлением стал отказ солдат от участия в репрессиях. Даже полк марокканцев в Нейштад-те отказался от участия в разгоне демонстрации. Солдаты то и дело присоединялись к демонстрантам, и пение «Интернационала» на обоих языках сливалось воедино. Так было, например, в Дортмунде, где за гробом убитого полицией немецкого комсомольца шли французские солдаты 150-го пехотного полка, неся венок с надписью: «Нашему преданному товарищу — комсомольцу, убито-

cj> cj> 95

му германской полицией по приказу французских генералов» .

Возглавив массовое общенациональное движение трудящихся в защиту мира, ФКП показала, по определению Коминтерна, «классический пример» ^9е укрепления партии. Особо важную роль сыграла в этом процессе систематическая работа в армии.

Опыт большевиков, обобщенный В. И. Лениным, освещал путь французским коммунистам. «Мы первые во Франции последовали примеру русских революционеров... развернув широкую пропаганду, которая... привела к тому, что французская армия, самая сильная и организованная, оказалась пропитанной идеями брата-

⁹³ «Le Semeur», 18.VIII 1923.

⁹⁴ «L'Humanité», 16.x 1923. ^9!i «La Caserne», 1. XI 1923.

⁹⁶ «Коммунистический Интернационал в документах», стр. 394.

А*

Национальный блок у власти

100

ния» ⁹⁷,— писала газета «Авангард», орган Федерации коммунистической молодежи.

Борьба против оккупации Рура явилась важнейшей школой для руководства ФКГІ и ее кадров, воспитала когорту новых борцов. Окрепли связи партии с профсоюзами Унитарной ВКТ, Федер ацней коммунистической молодежи, АРАК и другими массовыми организациями. Приобрела боевую революционную направленность центральная и провинциальная пресса партии. Выросло доверие к ФКП в массах.

Путь к преобразованию в партию нового типа был открыт. Важным шагом на этом пути явились решения Лионского съезда ФКП, состоявшегося в январе 1924 г. Проанализировав недостатки в работе партии, съезд пришел к выводу, что главной причиной их было отсутствие ясного понимания авангардной роли коммунистической партии . Съезд принял меры к серьезной перестройке структуры и методов работы партии. В основу внутрипартийной жизни был положен принцип демократического централизма. В новый Центральный комитет вошли многие рабочие, в их числе Морис Торез, Пьер Семар. Съезд одобрил тактику единого фронта и наметил конкретную программу работы в различных слоях французского общества. Особое внимание было уделено борьбе за профсоюзное единство.

Банкротство политики Национального блока становилось все более очевидным. От некогда сильного объединения буржуазных партий отходили все новые группы. Теперь оккупационный курс поддерживала лишь та часть правых политиков, которая, несмотря ни на что, отказывалась признать свою неудачу. Вместе с тем катастрофическое экономическое положение Германии и возможность революционного взрыва там вызывали сильную тревогу у правителей империалистических стран. Это определило переход англо-американского капитала к закулисной, но решительной атаке против французской валюты на международных биржах (особенно на Лондонской).

⁰⁷ «L/Avant-Garde», 15—30.V1 1923.

⁹⁸ «Parti communiste. 3° Congrès national», p. 28.

З

ОТ ЛЕВОГО БЛОКА

К «НАЦИОНАЛЬНОМУ ЕДИНЕНИЮ»

Г