Политический строй России в начале XX в. 15 страница

Возврат к модели развития 30-х гг. вызвал значительные экономические потрясения, резко ухудшившие в 1951-1953 гг. все хозяйственные показате­ли и создавшие серьезную напряженность в обществе. Период 1945-1953 гг. следует считать логическим завершением, итогом экономической и полити­ческой линии, проводившейся после нэпа.

Преобразования государственного аппарата и восстановление командно-административной системы. Репрессии конца 40-начала 50-х гг. В сентябре 1945 г. упраздняется Государственный Комитет Обороны (ГКО), функции которого передаются Совету Народных Комиссаров СССР. Был ликвидирован также ряд отделов исполкомов местных Советов (отдел по учету и распределению рабочей силы, бюро продовольственных и промтоварных карточек и т. д.). В марте 1946 г. СНК СССР был переименован в Совет Министров СССР, СНК союзных и автономных республик — в Советы Министров соответ­ствующих уровней, а наркоматы — в министерства.

За годы войны значительно усилилось влияние партийных органов на все стороны жизни. Широко практиковалось назначение на выборные должно­сти, что приводило к фактическому отстранению Советов от выполнения их государственных функций.

В 1947 г. проведены выборы в Верховные Советы союзных и автономных республик, в конце 1947—начале 1948 г. — очередные выборы в местные Со­веты. В марте 1950 г. в связи с истечением установленного Конституцией СССР срока полномочий Верховного Совета СССР второго созыва состоя­лись очередные выборы в высший орган власти.

В феврале 1947 г. созданы постоянные Комиссии законодательных предло­жений Совета Союза и Совета Национальностей Верховного Совета СССР второго созыва. На эти комиссии возлагалась задача предварительного рас­смотрения и подготовки законопроектов для сессий Верховного Совета.

Изменение ситуации в стране привело к необходимости некоторой реор­ганизации государственного аппарата. В 1947 г. Государственная плановая комиссия Совета Министров СССР была преобразована в Государственный плановый комитет Совета Министров СССР, в задачи которого входили пла­нирование, учет и контроль за выполнением народно-хозяйственных планов. Созданы Государственный комитет по снабжению народного хозяйства Совета

министров СССР и Государственный комитет по внедрению новой техники в народное хозяйство Совета министров СССР.

Завершение Великой Отечественной войны оказало значительное влия­ние на общественно-политическое развитие общества.

Перенеся неимоверные тяготы военного времени, население ожидало улучшения условий труда и быта, положительных перемен в обществе, смяг­чения политического режима. Как и в прежние годы, у большинства эти на­дежды были связаны с именем И. В. Сталина. По окончании войны И. В. Ста­лин был освобожден от обязанностей наркома обороны, но сохранил за собой пост Председателя Совнаркома. Он продолжал оставаться членом Политбю­ро и Оргбюро ЦК ВКП(б). Возросший за годы войны авторитет И. В. Сталина поддерживался всей системой административно-бюрократического и идео­логического аппарата.

В 1946-1947 гг. по поручению И. В. Сталина велась разработка проектов новой Конституции СССР. 15 июля 1947 г. Сталин внес на рассмотрение По­литбюро ЦК ВКП(б) вопрос «О проекте новой Программы ВКП(б)» и поручил ее разработку комиссии под председательством А. А. Жданова.

Конституционный проект предусматривал. некоторое развитие демо­кратических начал в жизни общества. Так, одновременно с признанием государственной формы собственности в качестве господствующей допус­калось существование мелкого крестьянского хозяйства, основанного на личном труде.

В процессе обсуждения проекта Конституции в республиканских партий­ных и хозяйственных структурах были высказаны пожелания о децентрализа­ции экономической жизни. Высказывались предложения расширить хозяй­ственную самостоятельность местных управленческих организаций. Проект Программы ВКП(б) предлагалось дополнить положением об ограничении сроков выборной партийной работы и т. п. Однако все предложения были от­клонены, а вслед за тем прекратилась работа над проектами документов. Ожиданиям населения на перемены к лучшему не суждено было сбыться. Вскоре после окончания войны руководство страны приняло меры по ужес­точению внутриполитического курса.

Решение задач восстановительного периода осуществлялось в условиях сложившейся в предшествующие годы командно-бюрократической системы. Разработка всех законодательных актов и постановлений, формально утверждаемых затем Верховным Советом СССР, велась в высших партий­ных инстанциях. Руководство всеми сферами жизни общества сосредоточи­лось в Секретариате ЦК партии. Здесь определялись планы деятельности Верховного Совета, рассматривались кандидатуры на должности министров и их заместителей, утверждался высший командный состав Вооруженных Сил СССР. Большинство вопросов хозяйственного строительства рассмат­ривалось на партийно-хозяйственных активах. Постановления ЦК ВКП(б) обязывали первичные партийные организации контролировать работу ад­министрации промышленных предприятий и колхозов, вскрывать «ошибки и промахи хозяйственных руководителей».

Годы 1946-1953 представляли собой наивысший расцвет сталинизма как политической системы. Была проведена «демократизация» политического фасада. После длительного перерыва возобновились съезды общественных организаций, профсоюзов и комсомола, а в 1952 г. состоялся XIX съезд партии, переименовавший ВКП(б) в КПСС (как в 1946 г. СНК был переиме­нован в Совет Министров).

На самом же деле единовластие Сталина, умело стравливавшего своих ближайших соратников и вероятных преемников, оставалось неизменным и прочно базировавшимся на общем страхе. Важнейшие вопросы Сталин ре­шал на своей даче в Кунцево вместе с несколькими членами Политбюро, от­вечавшими за соответствующие направления работы.

В послевоенные годы Сталин постарался упрочить фундамент своей влас­ти путем отказа от традиционных, установленных Лениным принципов функ­ционирования партийных органов и безграничного развития культа Верхов­ного Вождя, ставшего маршалом, генералиссимусом и Председателем Совета Министров.

Именно в этот период у Сталина, по мнению Н. Верта, произошел разрыв с ленинским наследием, который осуществлялся на нескольких уровнях:

1) на уровне символов, что выражалось в воссоздании гражданских и воен­ных званий, которые были упразднены Лениным, поскольку воплощали, по его мнению, традиционное государство (так, в 1946 г. народные комиссары превратились в «министров»); в примечательных переименованиях, призван­ных знаменовать переход к новому этапу в историческом развитии народа и государства (Рабоче-Крестьянская Красная Армия была переименована в Советские Вооруженные Силы, а большевистская партия в 1952 г. стала Коммунистической партией Советского Союза — КПСС);

2) на теоретическом уровне шла скрытая критика ленинской концепции партии. Так, в речи, произнесенной 9 февраля 1946 г., Сталин заявил о том, что единственная разница между коммунистами и беспартийными состоит в том, что первые являются членами партии, а вторые — нет;

3) на более глубоком уровне реального осуществления власти разрыв с ленинизмом выражался в последовательном игнорировании руководящих ор­ганов партии: тринадцать с половиной лет, с марта 1939 по октябрь 1952 г., не созывались съезды и пять с половиной лет, с февраля 1947 по октябрь 1952 г., Пленумы ЦК.

Политбюро (10 членов и 4 кандидата в члены) почти никогда не собира­лось в полном составе. Сталин предпочитал, как правило, принимать членов Политбюро индивидуально или небольшими группами по вопросам, связан­ным со «специальностью» каждого. Мучимый острой шпиономанией, Ста­лин неизменно исключал из этих встреч, особенно в последние годы жизни, некоторых членов Политбюро, подозреваемых в переходе на службу к той или иной иностранной державе. Это произошло с Ворошиловым, заподозренным в сотрудничестве с Интеллидженс Сервис (но не арестованным, что достаточ­но ясно говорит о подлинных мотивах этой так называемой опалы), затем, после XIX съезда партии, — с Молотовым и Микояном. Хрущев оставил

поразительные рассказы об эпизодических заседаниях Политбюро, где важ­нейшие решения, например о пятом пятилетнем плане, принимались без всякого обсуждения за несколько минут участниками, испытывавшими па­нику только от одной мысли, что они могут высказать точку зрения, которая испортит настроение Вождю. Между тем Сталин делал все, чтобы сконцент­рировать власть в созданных им структурах, неподконтрольных избранным в 1939 г. руководящим партийным инстанциям. Роль его личного Секрета­риата и Специального сектора Секретариата ЦК под руководством Поскре­бышева, видимо, постоянно возрастала, заключаясь в надзоре над всем Секретариатом ЦК — реальным центром принятия решений и контроле за их исполнением. Каждый из главных соратников Сталина в послевоенные годы (Маленков, Жданов и Хрущев) занимал в тот или иной момент один из четы­рех постов секретарей ЦК партии.

Отражением внутренней борьбы в руководстве стало так называемое «ленинградское дело». Соперничество Г. М. Маленкова и А. А. Жданова закончи­лось в пользу последнего, но после его смерти в 1948 г. Маленков и Берия организовали крупную чистку партийно-государственного и хозяйственного аппарата от сторонников Жданова. По сфабрикованным обвинениям были расстреляны председатель Госплана Н. А. Вознесенский, секретарь ЦК ВКП(б) А. А. Кузнецов, Председатель Совмина РСФСР М. И. Родионов, руководители Ленинграда П. С. Попков, П. Г. Лазутин, Я. Ф. Капустин. Всего в течение 1949-1950 гг. было репрессировано около 3,5 тыс. партийно-государствен­ных работников Ленинграда и области.

На XIX съезде руководство партии пополнилось новыми работниками, среди которых выделялись М. А. Суслов, Л. И. Брежнев, М. 3. Сабуров, М. Г. Первухин. Возможно, это было сделано Сталиным из соображений за­мены В. М. Молотова и А. И. Микояна, которые на первом после съезда пленуме были обвинены в «право-левом» уклоне.

В идейно-политической сфере война вызвала ослабление надзора, увели­чила число неконтролируемых идейных движений, особенно среди тех, кто в течение нескольких лет находился за пределами системы (в оккупирован­ных районах или в плену), в национальной среде и интеллигенции. С возвра­щением к мирной жизни власти попытались, действуя чаще всего жестко, восстановить контроль над умами. Обращение с военнопленными, репатрии­рованными в СССР, уже с лета 1945 г. свидетельствовало об ужесточении ре­жима. В целом только около 20% из 227 тыс. репатриированных военноплен­ных получили разрешение вернуться домой. Большинство же бывших воен­нопленных были или отправлены в лагеря, или приговорены к ссылке минимум на пять лет или к принудительным работам по восстановлению ра­зоренных войной районов. Такое обращение было продиктовано подозри­тельностью, что рассказы репатриированных о пережитом будут слишком расходиться с тем, что официально выдавалось за правду. Показательно, что в июне 1945 г. сельские органы власти получили инструкцию установить в де­ревнях на видном месте щиты с надписями, предупреждавшими, что не сле­дует верить рассказам репатриированных, так как советская реальность неиз-

меримо превосходит западную. Это уведомление имело целью морально изо­лировать репатриированных и заставить людей подозревать их в предательстве.

Возвращение в состав СССР территорий, включенных в него в 1939-1940 гг. и остававшихся в оккупации в течение почти всей войны, во время которой там развились национальные движения против советизации, вызва­ло цепную реакцию вооруженного сопротивления, преследования и репрес­сивных мер. Сопротивление аннексии и коллективизации было особенно сильным в Западной Украине, Молдавии и Прибалтике: движения бандеровцев, «лесных братьев» и др.

26 июня 1946 г. «Известия» опубликовали указ о высылке за коллективное предательство чеченцев, ингушей и крымских татар, ликвидации Чечено-Ингушской автономной республики, а также «разжаловании» Крымской ав­тономной республики в Крымскую область. На самом деле депортация этих и других не названных в указе народов была произведена уже за несколько лет до этого. Указ от 28 августа 1941 г. объявил о «переселении» немцев По­волжья под предлогом наличия среди них «диверсантов» и «шпионов». С ок­тября 1943 по июнь 1944 г. за «сотрудничество с оккупантами» были депорти­рованы в Сибирь и Среднюю Азию шесть других народов: крымские татары, чеченцы, ингуши, калмыки, карачаевцы, балкарцы, всего, по архивным дан­ным, приведенным А. В. Земсковым, более 700 тыс. человек. В течение при­мерно десяти лет депортированные народы официально как бы не существо­вали. В июле 1949 г. насчитывалось более двух с половиной миллионов спец­переселенцев. Из них немцы составляли основной контингент (1,1 млн.), «бывшие кулаки» — небольшую долю репрессированных (5% общего числа).

Трудности послевоенного экономического развития, проявлявшиеся в тяже­лом состоянии сельского хозяйства, в бытовых лишениях населения, требова­ли разработки путей выхода из создавшегося положения. Однако внимание руководителей государства направлялось не столько на выработку эффектив­ных мер по подъему экономики, сколько на поиски конкретных «виновников» ее неудовлетворительного развития. Так, срывы в производстве авиационной техники объяснялись «вредительством» со стороны руководства отрасли. В 1946 г. на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) специально рассматривалось «дело» этих «вредителей» («Дело Шахурина, Новикова и других»). На рубеже 40-50-х гг. руководители Политбюро обсуждали «дела» лиц, якобы занимавшихся вредительством в автомобилестроении, в системе московского здраво­охранения («О враждебных элементах на ЗИСе», «О положении в МТБ и о вредительстве в лечебном деле»).

В 1952 г. было сфабриковано так называемое дело врачей. Группа крупных специалистов-медиков, обслуживавших видных государственных деятелей, была обвинена в причастности к шпионской организации и намерении со­вершить террористические акты против руководителей страны.

Идеологическое и политическое ужесточение 1945-1953 гг. привело к разрастанию репрессивных органов и концентрационной системы. С 1946 г. деятельность по охране порядка и подавлению инакомыслия осуществлялась двумя органами, чьи права и обязанности оставались туманными и не регла-

ментировались никаким законом, — Министерством внутренних дел (МВД) и Министерством государственной безопасности (МГБ). Многочисленные перестановки в их руководстве, произошедшие в эти годы, отражали слож­ные перипетии той борьбы за власть, которой в политическом плане был от­мечен конец сталинской эры. В 1946 г., оставаясь заместителем Председателя Совета Министров и членом Политбюро, Берия уступил руководство МВД генералу Круглову. МГБ, могущество которого постоянно росло, отошло к одному из подчиненных Берии Абакумову, заместителем которого Круглов работал в течение некоторого времени. В ноябре 1951 г. Абакумов был заменен Игнатьевым, ставленником Сталина. Если верить некоторым свидетельствам, Сталин перестал тогда доверять Берии и поставил политическую полицию под усиленный контроль «специального сектора» своего Секретариата.

Учитывая численность новых категорий приговоренных к лагерям (быв­шие военнопленные, «чуждые элементы» из регионов, недавно включенных в СССР, пособники оккупантов, представители подвергшихся массовой де­портации народностей), исследователи отмечают, что в послевоенные годы советская концентрационная система достигла своего наивысшего расцвета, когда многие приговоренные в 1937—1938 гг. к десяти годам лагерей без суда получили новый срок на основании административного решения. С другой стороны, есть основания полагать, что и смертность среди заключенных пос­ле 1948 г. значительно сократилась благодаря осознанию властями необходи­мости «беречь» экономически выгодную рабочую силу. Частичное открытие архивов ГУЛАГа позволило ряду российских исследователей уточнить число «населения ГУЛАГа», оценка которого колебалась в исторической и мемуар­ной литературе от 3 до 15 млн.. человек. Данные Гулаговской бюрократии го­ворят о 2,5 млн. заключенных в ИТЛ/ИТК в начале 50-х гг., в годы апогея ла­герной системы. К этой цифре надо прибавить еще 2,5 млн. спецпереселен­цев. Что же касается цифры расстрелянных или не «дошедших до пункта назначения» (умерших в «транзите»), она остается до сих пор неизвестной.

По сравнению с предыдущими годами организация концентрационной системы отличалась созданием для политзаключенных специальных лагерей, наблюдался также рост числа серьезных попыток восстаний заключенных.

Основная часть лагерей находилась тогда в самых удаленных и суровых райо­нах нового освоения — от безводных пустынь Средней Азии до полюса холода в Якутии. В конце 40-х гг. советская концентрационная система имела уже чет­вертьвековую историю. Экономическая рентабельность ГУЛАГа получила раз­личные оценки: некоторые (А. Солженицын, С. Розенфельд) подчеркивают не­вероятную дешевизну этой рабочей силы, «оплачиваемой» из расчета обеспе­чения ее воспроизводства; другие исследователи настаивают на широком распространении всякого рода «приписок», очень низкой производительности лагерной рабочей силы и огромных расходах на содержание многочисленного и коррумпированного лагерного персонала. Как бы то ни было, «население» ГУ­ЛАГа внесло основной вклад в освоение новых районов, ресурсы которых могли бы эксплуатироваться вольной наемной рабочей силой, как это делается в на­стоящее время, правда, с очень большими экономическими затратами.

В 1948 г. были созданы лагеря «специального режима», в которых в очень тяжелых условиях содержались лица, осужденные за «антисоветские» или «контрреволюционные акты». У этих людей не оставалось никаких иллюзий относительно системы. Они, как правило, прошли военную службу, умели обращаться с оружием и имели совершенно другой жизненный опыт и миро­восприятие по сравнению с «врагами народа» 30-х гг. — интеллигентами, партийными функционерами и хозяйственниками, убежденными в том, что их арест — результат ужасного недоразумения. Способные сопротивляться давлению «уголовников», которые при пособничестве администрации всегда терроризировали «политических», эти «новые заключенные» превратили не­которые «спецлагеря» в настоящие очаги восстания и политического сопро­тивления.

Именно 1948—1954 гг. были отмечены несколькими восстаниями заклю­ченных. Самые известные из них произошли на Печоре (1948 г.), в Салехарде (1950 г.), Экибастузе (1952 г.), Воркуте и Норильске (1953 г.), Кимгире (1954 г.). Брожение в лагерях, особенно «специальных», достигло очень высокого уровня после смерти Сталина и отстранения Берии, т. е. весной и летом 1953 г. и в 1954 г. Возглавленное, как и большинство предыдущих мятежей, бывши­ми военными, это движение приняло открыто политический характер.

Восстания заключенных дали основание отдельным авторам (прежде всего К. Лефору) утверждать, что «население» ГУЛАГа составляло некий «социальный класс», особенно эксплуатируемый и притесняемый правящим классом. Для Солженицына ГУЛАГ являлся территорией особой «зэковской нации» со своей собственной культурой, своими кодексами и законами, язы­ком, обществом, структурированным в рабочие бригады, для которых назна­чалась коллективная норма выработки и где применялись принципы кол­лективной ответственности; обществом, разделенным на «политических» и «уголовников», со сложной иерархией надзирателей, зэков, произведенных в мастера, «сачков», которым удалось, благодаря тому что они владели какой- либо редкой и нужной специальностью, добиться от администрации осво­бождения от общих работ, всесильных блатных («воров в законе» на лагерном жаргоне), помыкавших люмпен-пролетариатом, «внутренних рабов», зачас­тую превращенных в пассивных гомосексуалистов.

Существование этой параллельной «нации», по мнению Н. Верта, не было только результатом репрессивной политики, проводившейся в отношении отдельных лиц и групп, подозреваемых в политической оппозиционности. Оно отражало общую криминализацию социального поведения. Вопреки сол- женицынскому образу ГУЛАГа, символом которого является интеллигент- диссидент, «политические» составляли меньшинство лагерного населения. В то же время большинство заключенных все же не были «уголовниками» в обычном понимании этого слова. Чаще всего в лагеря попадали обычные люди за нарушение одного из бесчисленных репрессивных законов.

Таким образом, в послевоенные годы продолжается дальнейшее развитие командно-административной системы и репрессивной политики, ужесточе­ние режима в общественной и культурной областях.

Международное положение. Внешняя политика СССР. 1945 той открыл новую страницу в истории XX в. Геополитическая структура мира в результате пораже­ния Германии и ее союзников приобрела новые центры влияния, мир становил­ся все более биполярным. В расстановке сил Запад—Восток главная роль при­надлежала теперь Соединенным Штатам Америки и Советскому Союзу.

Международное положение СССР после войны, в которой он победил ценой больших потерь, было противоречивым.

Страна была разорена. В то же время ее лидеры имели законное право претендовать на видную роль в жизни мирового сообщества. СССР извлекал выгоду из оккупации обширнейшей территории большей части Европы, и его армия была по численности на первом месте в мире. В то же время в области некоторых видов военной технологии и США и Великобритания далеко обо­гнали СССР.

Советские руководители ясно осознавали уязвимость страны, несмотря на то, что СССР стал одной из великих держав. Включение Советского Союза в международную сферу характеризовалось большой нестабильностью. В этой ситуации были возможны два подхода: первый предполагал усилия по сохра­нению «большого альянса», созданного в годы войны, и получение передыш­ки для реконструкции и развития экономики; второй делал ставку на приоб­ретение «гарантий безопасности» посредством расширения сфер советского влияния. Эти два взаимоисключающие подхода отражались в позициях, дис­кутировавшихся в партийном руководстве.

Первый, защищавшийся в 1945 г. группой Жданова — Вознесенского, ис­ходил из традиционного тезиса о неизбежности развития в мирное время «межимпериалистических противоречий», прежде всего между Великобрита­нией и США, которые позволили бы СССР вести, как и в довоенные годы, изощренную дипломатическую игру в многополюсном мире и препятство­вать образованию «единого империалистического фронта». Второй подход, поддерживаемый Маленковым и Сталиным, исходил из предположений о неминуемом кризисе, который сметет капиталистическую систему, но ото­двигал его приход в отдаленное будущее,-признавал существование возмож­ности урегулирования отношений в двухполюсном мире между социалисти­ческим лагерем во главе с СССР и империалистическим лагерем во главе с США и подчеркивал опасность скорой конфронтации между ними.

В 1945 г. СССР, имея дипломатические отношения с 52 государствами, заключил мирные договоры со многими бывшими союзниками Германии. В то же время намечается охлаждение в отношениях с собственными союзни­ками по антигитлеровской коалиции. Сам СССР строил свой внешнеполити­ческий курс, исходя из тезиса о разделе мира на два противоположных лагеря (впервые сформулирован в сентябре 1947 г. в Польше в докладе А. А. Жданова «О международном положении»).

Внешняя политика развивалась по следующим направлениям:

1) отношения с бывшими союзниками: борьба за сферы влияния в Европе, проблемы послевоенной Германии; работа СССР против пропаганды и раз­вязывания новой войны;

2) отношения со странами социалистического лагеря: экономическая по­мощь, политическое давление, конфликты;

3) деятельность СССР в ООН.

С окончанием Отечественной войны произошли изменения во взаимоотно­шениях СССР с бывшими союзниками по антигитлеровской коалиции. «Холод­ная война» — такое название получил внешнеполитический курс, проводимый обеими сторонами в отношении друг друга в период второй половины 40—нача­ла 90-х гг. Он характеризовался прежде всего враждебными политическими ак­циями сторон. Для решения международных проблем использовались силовые приемы. Министром иностранных дел СССР начального периода «холодной войны» был В. М. Молотов, а с 1949 г. по 1953 г. — А. Я. Вышинский.

Началом холодной войны принято считать речь У. Черчилля в Фултоне в марте 1946 г., где он говорил о коммунистической угрозе. В феврале 1947 г. в послании Конгрессу президент США Г. Трумэн развернул программу мер по спасению Европы от советской экспансии: экономическая помощь, обра­зование военно-политического союза под эгидой США, размещение воен­ных баз США вблизи советских границ, поддержка внутренних оппозиций в странах Восточной Европы, в случае необходимости — использование во­оруженных сил против СССР и т. д.

Конфронтация сторон отчетливо проявилась в 1947 г. в связи с выдвину­тым США планом Маршалла (разработан госсекретарем США Дж. Маршал­лом). Программа предусматривала оказание экономической помощи евро­пейским странам, пострадавшим в годы Второй мировой войны. Для участия в конференции по этому поводу были приглашены СССР и страны народной демократии. Советское правительство расценило план Маршалла как оружие антисоветской политики и отказалось от участия в конференции. По его на­стоянию об отказе участвовать в плане Маршалла заявили и приглашенные на конференцию страны Восточной Европы.

Одной из форм проявления «холодной войны» стало формирование полити­ческих и военно-политических блоков. В 1949 г. был создан Североатлантический союз (НАТО). В его состав вошли США, Канада и несколько государств Запад­ной Европы. Спустя два года состоялось подписание военно-политического союза между США, Австралией и Новой Зеландией (АНЗЮС). Образование этих блоков способствовало укреплению позиций США в разных регионах мира.

Противостояние двух блоков государств проявилось в целом ряде кризис­ных ситуаций, особенно острой была конфронтация по германскому вопросу. Мирная конференция в Париже (1946) закончилась неудачно, не привела бывших союзников к согласию по проблеме воссоединения Германии. Це­лый ряд последующих акций обеих сторон вел лишь к расколу Германии: за­падные страны отказывались признать точную границу Германии по рекам Одеру и Нейсе, СССР в своей зоне оккупации проводил социально-экономи­ческие преобразования (национализация промышленности, аграрная рефор­ма) по советскому образцу, западные державы провели выборы в западногер­манское учредительное собрание и ввели в обращение новую денежную еди­ницу, СССР установил транспортную блокаду Западного Берлина (1948).

В результате в 1949 г. образовались два германских государства — ФРГ и ГДР. В начале 50-х гг. германский вопрос вновь обострился в связи с перевооруже­нием ФРГ и попытками вступления ее в НАТО.

Наибольшей остроты конфронтация бывших союзников достигла на ру­беже 40—50-х гг. в связи с Корейской войной. В 1950 г. руководство Корейской Народно-Демократической Республики сделало попытку объединить под своим началом два корейских государства. По мнению советских руководи­телей, это объединение могло усилить позиции антиимпериалистического лагеря в этом регионе Азии. В период подготовки к войне и в ходе военных действий правительство СССР оказывало финансовую, военную и техниче­скую помощь Северной Корее. Руководство КНР по настоянию И. В. Стали­на направило в Северную Корею несколько воинских дивизий для участия в боевых операциях. Война была прекращена лишь в 1953 г. после длитель­ных дипломатических переговоров.

Запад стал активно поддерживать антисоциалистические силы и движения внутри «социалистического лагеря» — в СССР и странах Восточной Европы.

Советский Союз принимал активное участие в решении важнейших меж­дународных вопросов и прежде всего в урегулировании послевоенного поло­жения в Европе. В семи странах Центральной и Восточной Европы к власти пришли левые, демократические силы. Созданные в них новые правительст­ва возглавили представители коммунистических и рабочих партий. Руково­дители Албании, Болгарии, Венгрии, Румынии, Польши, Югославии и Че­хословакии провели в своих странах аграрные реформы, национализацию крупной промышленности, банков и транспорта. Сложившаяся политиче­ская организация общества получила название народной демократии. Она рассматривалась как одна из форм пролетарской диктатуры.

В 1947 г. на совещании представителей коммунистических партий стран Восточной Европы было создано Коммунистическое Информационное бюро. На него возлагалась координация действий компартий. В документах совещания сформулирован тезис о разделении мира на два лагеря — империалистический и демократический, антиимпериалистический. Положение о противостоянии на мировой арене двух социальных систем лежало в основе внешнеполитиче­ских взглядов партийно-государственного руководства СССР.

В 1949 г. образован Совет Экономической Взаимопомощи (СЭВ), призван­ный организовать и обеспечить экономическую поддержку «странам народной демократии», входящим в сферу влияния СССР. А в 1955 г. в ответ на враждеб­ную политику западных держав создана Организация Варшавского Договора.

Между СССР и странами Восточной Европы были заключены договоры о дружбе и взаимной помощи. Предусматривалась военная и иные виды помо­щи в случае, если одна из сторон окажется вовлеченной в военные действия. Намечалось развитие экономических и культурных связей, проведение кон­ференций по международным вопросам, затрагивающим интересы договари­вающихся сторон.

Уже на начальном этапе сотрудничества СССР с государствами Восточ­ной Европы в их взаимоотношениях проявлялись противоречия и конфликты.

Они были связаны в основном с поисками и выбором пути построения социа­лизма в этих государствах. По мнению руководителей некоторых стран, в ча­стности В. Гомулки (Польша) и К. Готвальда (Чехословакия), советский путь развития не является единственным для построения социализма. Стремле­ние руководства СССР к утверждению советской модели строительства соци­ализма, к унификации идеологических и политических концепций привело к советско-югославскому конфликту. Поводом к нему стал отказ Югославии от участия в рекомендуемой советскими руководителями федерации с Болга­рией. Кроме того, югославская сторона отказалась выполнять условия дого­вора об обязательных консультациях с СССР по вопросам национальной внешней политики. Югославские лидеры были обвинены в отходе от со­вместных с социалистическими странами действий. В августе 1949 г. СССР разорвал дипломатические отношения с Югославией. Неоднократные анти­советские выступления на территориях стран «народной демократии» (ГДР, Польша) подавлялись вооруженной силой. Одновременно Советский Союз поддерживал коммунистические партии в капиталистических странах и на­ционально-освободительные движения в колониальных и зависимых от За­пада государствах и регионах. СССР оказывал поддержку вновь образован­ным в Азии и Африке странам «социалистической ориентации».