Рост социального напряжения в стране

Первые годы правления нового царя, когда всеми делами, по существу, ведал его воспитатель боярин Морозов, ознаменовались расцветом всяческих злоупотреблений власти: взятками, судебной волокитой, вымогательствами, произволом чиновников. Налаженная при Михаиле государственная машина начала давать сбои. Это вызывало возмущение простых людей, становящихся жертвами приказного «лихоимства». Царь избегал просителей, перестал рассматривать челобитья. Недовольство людей нарастало, как снежный ком.

Помещики требовали от правительства решительной борьбы с побегами крестьян и жаждали полного и вечного прикрепления их к земле. Одновременно они выступали за расширение своего земельного фонда, жаловались на бояр и церковь за их наступление на помещичьи земли, протестовали против засилья взяточников в приказах.

Крестьянство, напротив, ратовало за большие свободы, право передвижения, ухода от своих господ, протестовало – часто с оружием в руках – когда карательные отряды пытались водворить беглецов на прежнее место жительства.

Посадский люд протестовал против увеличивавшихся налогов, выражал недовольство тем, что в стране продолжали существовать «белые» слободы, где такие же, как они, люди, укрываясь за спины могучих князей, бояр, церковников – владельцев этих слобод, были освобождены от многих налогов и повинностей.

Купечество возмущалось льготами, которые имели в России английские, голландские и другие иностранные купцы, выступавшие их конкурентами на русском рынке.

Кажется, довольны были своим положением лишь представители элиты общества – князья, бояре, видные дьяки, в руках которых сосредотачивалась реальная власть при молодом, не занимающемся государственными делами царе.

Чувствуя возрастающее напряжение, правительство, руководимое Морозовым, попыталось провести некоторые реформы. Делалось это в основном за счет народа, в интересах широкого слоя феодалов, служилых людей, чиновников. В ответ на требования помещиков началась подворная перепись всего крестьянского населения с тем, чтобы помещики платили налоги не с земли, а с наличного количества принадлежащих им крестьянских дворов. Эта мера была подготовкой к последующему, более основательному закрепощению крестьян.

Некоторые налоги с населения были снижены, а некоторые вообще ликвидированы, но взамен для пополнения казны введены косвенные налоги на товары первостепенной важности. Так, в первую очередь оказались повышены пошлины на соль, что повлекло за собой увеличение её продажной цены.

Возмущение росло, люди начали собираться толпами, среди них появились лидеры. Обеспокоенное правительство отменило ненавистную соляную пошлину, но вместо этого решило взыскать за два года старые, уже отмененные налоги. Это была большая ошибка.

По Москве и другим близлежащим городам и селениям поползли слухи, что это все проделки Морозова и его ставленников. Неудачная налоговая политика оказалась последней каплей, переполнившей чашу народного недовольства. Народ вспомнил и о судебной волоките, взятках, вымогательствах, сокращении жалованья стрельцам и пушкарям близкими к Морозову людьми – начальниками приказов: Земского – Л. С. Плещеевым, Пушкарского – П. Т. Траханиотовым, а также дьяком Н. И. Чистым. Взрыв народного недовольства произошел в погожий июньский день 1648 г.

В это время царь возвращался с богомолья из Троице-Сергиевой Лавры. На въезде в Москву, его, как обычно, встречали толпы народа. Но случилось неожиданное: от толпы, приветствовавшей монарха, внезапно отделились люди, они прорвались к кортежу царя и попытались вручить ему челобитную о всех прегрешениях его помощников. Просители жаловались на руководителей приказов, ведавших московским населением. В сопровождавших царя бояр полетели камни. В их адрес зазвучали угрозы и проклятия.

Однако царь отказался принять грамоту, и тут же охранники начали избивать просителей нагайками, топтать лошадьми. «Крамольников» разогнали, зачинщиков бунта схватили.

На следующий день во время крестного хода в Кремле, к царю снова подступили возмущенные люди. На этот раз число недовольных значительно возросло. Они требовали отставки Морозова, Плещеева, Траханиотова и Чистого. Бояре снова попытались разогнать недовольных, но перевес сил был уже на стороне толпы. Следуя за царем, сотни москвичей ворвались в Кремль. Брошенные против них стрельцы отказались стрелять в народ. Тогда к толпе вышел сам царь, который, держа в руках икону, пытался утихомирить толпу, уговаривал людей разойтись, обещал разобраться в их требованиях. Но его уже не слушали. Бунт захлестнул столицу. В городе начались погромы хоромов ненавистных бояр и дьяков. Восставшие взяли штурмом дворы Морозова, Траханиотова и других вельмож, а те спрятались в Кремле. Но народ требовал их выдачи.

Одного за другим Алексей отдавал на растерзание народа своих помощников. Плещеева казнили на Красной площади. Там же на Лобном месте расправились с Траханиотовым. Дьяка Чистого обнаружили в чулане собственного дома и тут же убили. Со слезами на глазах вышел Алексей к восставшим, прося у них милости для своего любимца Морозова. Увидев царя в роли просителя, народ смутился, замолчал. Так царю удалось спасти незадачливого государственного деятеля. Он был отослан из Москвы.

В эти напряженные дни Алексей уже самостоятельно решал многие вопросы. Он запретил наказывать восставших. От имени царя вельможи выразили сожаление по поводу бесчинств Плещеева, Траханиотова и Чистого. Было обещано, что во главе приказов поставят людей честных и обходительных. Одновременно правительство обещало находившимся в Москве служилым людям новые земельные пожалования, шла раздача денег стрельцам.

Постепенно волна недовольства спала. Так закончился этот бунт, вошедший в историю под именем «Соляного». Царь осуществил перестановки в правительстве, начал широкую раздачу земель помещикам за счет опальных и убитых бояр, приостановил взыскание недоимок по старым налогам. Этим он частично стабилизировал обстановку в стране.

Но и широкие слои недовольного населения сделали свои выводы. Дворяне, купечество, посадские люди в своих челобитных грамотах требовали от царя созвать новый Земский собор, возродить традицию совета с «землей», чтобы обсудить и решить все наболевшие вопросы. Царь согласился. Это был компромисс, который мог бы окончательно успокоить Россию. Но в этом временном отступлении Алексей вовсе не предполагал возродить или укрепить демократические порядки в стране. Старое, уже утвердившееся понимание царской власти, жестко диктовало другой выбор.

Уложение 1649 г.

Через полмесяца после бунта в Москве был созван Земский собор. Положение оставалось напряженным. Сильные волнения продолжались в южно-русских и северных городах. Не утихали они и в Сибири. Несколько позднее, в 1650-х гг., мощные восстания потрясли Псков и Новгород.

В этих условиях Собор принял решение разработать новый свод законов вместо устаревшего Судебника XVI в., а также противоречивших друг другу законов и указов периода Смуты и послесмутного времени. Каждый слой населения, представленный на Соборе (крепостное крестьянство, как и прежде, на Собор допущено не было), надеялся, что его интересы будут учтены в новом законодательном Уложении.

В свою очередь, царь и новое правительство стремились выйти из кризиса не только за счет разумных мер, ликвидации прежних злоупотреблений, а также некоторых уступок различным слоям населения, но прежде всего за счет усиления царской власти, консолидации правящей верхушки общества. Этот путь был выбран для России в середине XVII в.

Все это четко проявилось во время подготовки и принятия нового Уложения. Новый свод законов, состоявший из 25 глав, выработали за рекордно короткие сроки – всего за два с половиной месяца. В январе 1649 г. он уже был принят Земским собором.

В чем же исторический смысл нового русского свода законов, который действовал в стране более 200 лет?

Прежде всего, как и прежние русские судебники, это определенный шаг в цивилизационном развитии России.

В самом большом, центральном разделе Уложения, состоящем из 287 статей, и в другом крупном разделе, посвященном борьбе с разбоями и грабежами (104 статьи), говорилось о системе российского судопроизводства. Эти разделы Уложения защищали личность, собственность, права российского населения. Они устанавливали наказания вплоть до смертной казни за все нарушения сложившихся в стране порядков, уже укоренившихся традиций, имущественных отношений между людьми и нравственных устоев.

Жестокие наказания полагались за убийства, воровство, грабеж, разбой, поджог, незаконное присвоение чужого имущества, бесчестье, обиды, побои – любое оскорбление личности. Детализация преступлений и наказаний просто поражает. Статьи Уложения устанавливали кары даже за воровство яблонь в чужом саду, кражу овощей на огороде, за разжигание костра в лесу, ставшего причиной пожара, за нападение на человека науськанной собаки.

До сих пор актуально звучит для сельской местности статья о поджигателях: «А будет кто некия ради вражды или разграбления зажжет у кого двор, и после того он будет изымай (т. е. пойман), и сыщется про него допряма (т. е. вина будет доказана), что пожар он учинил нарочным делом: и такова зажигалыцика казнити, сжечь».

Смертная казнь ждала фальшивомонетчиков, подделывателей печати. Щедро назначалась она и за другие преступления. Причем подчеркивалось, что новые законы обязаны соблюдать все – «от большого и до меньшего чину вправду».

Наряду с общецивилизационными статьями, которые содействовали установлению в стране порядка, защиты жизни, собственности, чести и достоинства её жителей, Уложение выработало комплекс мер по возвышению и укреплению царской власти.

Представители сословий, в первую очередь феодальная верхушка русского общества, видели в усилении самодержавия гарантию стабилизации положения в стране, концентрации силы и роста международного престижа России. Глава 2 Уложения называется «О государевой чести, и как его государе кое здоровье оберегать». В ней говорится о смертной казни для тех, кто «попытается Русским государством завладети». Изменникам, перешедшим на сторону такого злоумышленника, также грозит смертная казнь.

Все эти статьи – не только отзвуки Смуты с её самозванцами, лжецаревичами, но и попытка защиты от постоянного появления на границах России и в соседних странах новых самозванцев – «детей» Шуйского, лжедмитриев, Марины Мнишек.

Другая группа статей грозит смертью «без всякого милосердия» тем, кто организует «скоп и заговор» против государя, покушается на «злой умысел» против него. Если же кто-то знает об этом и не донесет властям, то такого человека также следует «казнити смертию безо всякие пощады». Эти статьи напоминают нам о событиях 1648 г., потрясших русское общество и испугавших царя.

Важное значение в Уложении придавалось религиозным основам общества. Если кто-либо пытался «возложить хулу» на Господа Бога, то надлежало «того богохульника, обличив, казнити, сжечь».

Уложение пошло навстречу помещикам и установило бессрочный сыск беглых крестьян «с женами и детьми» и их выдачу по новым писцовым книгам.

По просьбам посадских людей все «белые» слободы были ликвидированы, а их обитатели «положены в тягло», т. е. были принуждены, как и остальной посадский мир, платить налоги.

Воздух российского города не делал человека свободным, как на Западе в период существования там крепостного права: всех найденных в городах беглых крестьян надлежало также отдавать вместе с семьями прежним хозяевам. Крепостное право теперь охватывало не только российскую деревню, но и город. Каждый, кто был записан в посадском тягле, т. е. был обязан платить определенные налоги и исполнять государственные службы и повинности, отныне не мог уйти со своего места жительства.

Таким образом, Уложение, включив в свой состав законы, отражавшие развитие экономики, социальных отношений, культуры, семейных отношений в послесмутное время, общую стабилизацию жизни, одновременно сохранило и даже упрочило основы феодального общества с крепостническими отношениями, насилием над личностью человека. Да и наказания – сжигание людей, наказание их кнутом, проведение следственных дел с применением пыток, не говоря уже о смертной казни за многие виды преступлений, – говорили о том, что Уложение несло в себе не только новые цивилизационные черты, но и следы старого феодального общества.

Развитие хозяйства

Начало складывания всероссийского рынка. Во второй половине XVII в. все более четко обособляются сельскохозяйственные и промысловые районы. Так, центральные и северные районы поставляли рожь и овес, южные – пшеницу. Отдельные районы специализировались на овощных и садовых культурах. Скотоводство активно развивалось на сочных лугах Поморья, заливных лугах Средней Волги и Оки. Поморы, как и рыболовы на нижней Волге, на Каспии, снабжали значительную часть России рыбой. С юга привозили особенно дорогую и вкусную красную рыбу, стерлядь, икру. Соляные варницы Нижнего Поволжья, Предуралья обеспечивали солью. А в северные и засушливые южные районы страны поставлялись хлеб, другие продукты сельского хозяйства.

Это содействовало развитию рыночных отношений, появлению первых признаков всероссийского рынка, когда вся страна постепенно втягивается в торговые обмены, районы начинают зависеть друг от друга в получении необходимых товаров.

Именно в рыночной сфере ослаблялись крепостнические узы, появлялись антикрепостнические тенденции, пробивались ростки новых отношений между людьми.

Промышленность. Новые явления происходили и в сфере промышленности.

В России основной фигурой в промышленном производстве XVII в. оставался сельский и городской ремесленник. В селах и деревнях крестьяне сами производили все, что им требовалось для жизни и хозяйства: ткали материал для одежды, шили обувь, мастерили из дерева и глины посуду, делали незамысловатую мебель, телеги, сани.

Все это происходило и раньше, но во второй половине XVII в. в связи с освоением новых земель, появлением новых сел и деревень, ростом городов, увеличением населения потребности людей в промышленных товарах возрастали. Все больше и больше крестьян отрывалось от сельского хозяйства и становилось ремесленниками.

В некоторых центрах появляются крупные промышленные производства, зарождаются предприятия, напоминающие западные мануфактуры. К югу от Москвы на выплавке болотных руд, особенно в районе Тулы, складывается металлургическое производство и металлообработка. Железо и металлические изделия отсюда продаются в другие районы страны. Подобный центр появляется на северо-востоке – в Устюжне-Железнопольской, в Заонежье.

На широкой ремесленной базе легче создавать и крупные предприятия: уже есть мастера, накоплен определенный производственный опыт. Поэтому если в первой половине XVII в. мануфактурные предприятия насчитывались единицами, то во второй половине его – десятками. Но теперь это и государственные мануфактуры, обслуживающие царский двор, армию, и купеческие предприятия – не только в Москве, но и в Вологде, Холмогорах, Архангельске, в Туле, других городах, а также на Урале.

Свои мануфактуры в России при поддержке правительства организуют и предприимчивые иностранцы.

Развитие промышленности происходит, но медленно. Настоящая заря российской промышленности ещё даже не занимается – по нескольким важным причинам.

Первая – это использование в крупной промышленности (а только она могла быть подлинным двигателем прогресса) в основном крепостного труда, когда работник трудился из-под палки, не был заинтересован в результатах работы. Большинство населения, особенно в центре страны, было прикреплено к земле в сельской местности, к тяглу в городах. Уходили из деревни лишь те, кто находился на оброке. Такие рабочие были временными, не заинтересованными в своем труде. Все их помыслы были о родных сельских местах. Вольнонаемный труд, при котором вольный человек, работающий за плату, имел совсем другой интерес, внедрялся крайне медленно. А таких людей в стране насчитывалось немного: разорившиеся ремесленники, беглые люди, случайный вольный люд.

Второй причиной можно считать недостаток широкого производственно-технологического опыта, слабые связи с развитыми промышленными странами.

Третья причина состояла в том, что население в целом находилось на низком уровне благосостояния. Если из ремесленных изделий покупались только те, без которых прожить было невозможно, то продукция мануфактур находила спрос в основном лишь у государства. Рынок для ремесленных изделий в стране из-за бедности её населения был узок, а за границей они не выдерживали конкуренции западных товаров.

И все же развивающаяся российская промышленность во второй половине XVII в. стала составной частью рыночных отношений в стране, формирующегося всероссийского рынка.

Торговля. Города. Купечество. Общее оживление экономики страны, развитие сельского хозяйства, ремесленного производства, мануфактурной промышленности, специализация отдельных районов страны на производстве различных товаров вели, как уже отмечалось, к созданию рынка в масштабах страны в целом. Это означало, что повсюду – и в крупных городах, и в пригородных слободах, и в сельской местности – появлялись многочисленные торги, которые постепенно связывались между собой.

Возникли оптовые рынки, где можно было закупить крупную партию товара по сниженным ценам, а потом продавать его на свой страх и риск в розницу. Складываются и крепнут специализированные рынки: на одних можно было купить крупную партию хлеба, на других – металла, на третьих – соль, на четвертых – пушнину, кожу. Повсюду в городах шумели и городские торги.

Расцвет торговли – один из первых показателей экономического здоровья страны.

Торговцы своей энергией, находчивостью, стремлением донести необходимый товар – будь это металл, кирпич, древесина, одежда, обувь, предметы быта – до каждого, кто в нем нуждается и способен его купить, отражают общий подъем в стране. И это несмотря на глубокие противоречия, существующие в обществе, на огромную разницу в доходах. Рынок предлагает все; торговец – к услугам всех и каждого.

Конечно, центром торговых связей страны была Москва, куда сходились нити всероссийского рынка. Московские торги ломились от местных и привозных товаров: хлеб с юга, соль с севера, рыба с низовьев Волги, меха из Сибири. Десятки московских улиц и переулков имели названия, связанные с изготовлением ремесленной продукции и торговлей.

Но наряду с Москвой росли и другие российские торговые центры. Так, все большее значение имел Нижний Новгород, ставший распределителем товарных потоков между югом и севером, востоком и центральной Россией. Через Астрахань шла торговля с южными странами, через Архангельск – с северной Европой, Англией. Архангельский порт был замерзающим, отдаленным и по мере развития торговых связей России с Западом все более катастрофическим становилась изолированность страны от Балтийского и Черноморского побережий.

Крупными торговыми и ремесленными центрами были Тула, Ярославль, Великий Устюг. Такие центры формируются в Предуралье, Сибири. Укрепляется купеческое, торговое сословие.

Во второй половине XVII в. на всю Россию прогремели имена крупных торговых воротил – Василия Шорина, братьев Строгановых, братьев Демидовых и др. Они сосредотачивали в своих руках не только продажу товаров, но и их производство – соледобычу, пушной промысел, разработку железных руд, рыболовство. Им принадлежали крупные суда на Волге, Оке, Каме. Сотни людей – промысловиков, грузчиков, бурлаков трудились на них. Некоторые из них заводили свои промышленные предприятия. Хорошо вооруженные отряды, состоявшие у них на службе, охраняли их собственность.

Свою роль в расширении, разветвлении торговых связей играли средние и мелкие торговцы – выходцы из среды городских ремесленников, посадских людей, крестьян.

Важное значение для развития торговли имела ликвидация с середины 50-х гг. XVII в. многочисленных мелких таможенных пошлин – своеобразных перегородок между отдельными районами страны. Вместо них по всей стране ввели единый торговый сбор – 5% с покупной цены товара. Это значительно облегчило и упорядочило торговые операции, выбило из рук местных властей средство для разного рода взяток и притеснений торговцев. И все же при общей бедности страны и бедности основной массы населения торговля внутренняя и внешняя по сравнению со странами Европы развивалась медленно. Капиталы были ограниченными, а прибыли небольшими. Прогресс торговли замедлялся и отсутствием хороших дорог, а водная сеть зимой выходила из строя. Огромные расстояния требовали для продвижения товаров больших усилий и затрат. Отсутствовала развитая кредитная система. Ещё не зародились банки.