Сайори читает переписку всесильных

- Моя бедная великая Индия! – воскликнул новый президент страны Рабиндраната Тагора и Махатмы Ганди Митхун Рамаян, совсем недавно вступивший в должность – Как ты одновременно прекрасна и несчастна!

Серебристый самолет президента летел над полуостровом Индостан, открывая взору Рамаяна дельту Инда, по берегам которой расположились колонии нищих индусов, из поколение в поколение передающих потомкам свой образ жизни. Огромные пространства земли, на которых могли разместиться дома миллионов граждан, пустовали или были отведены под плантации богатых людей. Роскошные древние храмы сверкали так, что их было видно из любой точки неба. Лачуги бедняков размещались по краям городов, казалось, что они сбежались сюда со всего города, будто стесняясь великолепия и блеска дворцов и деловых центров, потеснивших дома тружеников.

Индия не просто бедна, беден дух индийской нации, подумал Рамаян. Для чего, к чему были века борьбы индийского народа с сатрапами, пришедшими с далекого Альбиона, если мы как жили тысячу лет назад, еще при Будде, так и живем, в нищете и во тьме. Две трети населения не имеют доступа в интернет, страшно подумать, и это в середине 21 века, да что там интернет, не все могут похвастаться тем, что умеют читать и писать, не все имеют крышу над головой. Как ужасно, как стыдно должно быть политикам, что они до сих пор смотрели на это сквозь пальцы. Ну, ничего, при мне все будет по-другому. Те обещания, которые я давал в своей предвыборной компании, будут исполнены. Индия, ты будешь великой страной, богатой страной, твои граждане больше не будут ходить босиком и просить милостыню, я клянусь!

Рамануджан Сриниваса, математик-самоучка, самостоятельно изучивший высшую математику и заново, для себя, переоткрывший десятки теорем и доказательств великих математиков, не мог надеяться ни на какую другую должность, сообразно его способностям, кроме работы клерком с ничтожным окладом. Английский профессор получил от него письмо, вызвал к себе в Англию и там Рамануджан стал членом научного общества. Увы, полуголодная жизнь и лишения, которые он терпел с самого рождения, сделали свое дело и Рамануджан вынуждено уехал из Англии, вернувшись домой, чтобы умереть.

Зачем Рамаян вспомнил трагическую историю жизни гения? Очевидно, разум интуитивно искал подтверждение мыслей президента, демонстрирующее весь ужас бедственного положения Индии, где целые поколения используются как расходный материал, где жизнь человека не ценится, где если и возможно появление на каменистой почве страны яркого цветка, способного дать плоды просвещения, перевернуть науку, то этот самородок, этот гений тотчас же будет уничтожен сумраком вековых предубеждений и вечной бедности. Президент мог бы вспомнить ряд подобных случаев. Конечно, среди них были и такие люди, которые все же добивались побед на избранном ими поприще, но их были единицы. Среда не давала им шанса. К тому же мешало деление на касты, из-за него нельзя было заниматься тем делом, к которому по-настоящему, от природы, имеешь склонность.

Когда самолет прилетел в Нью-Дели, и президент с премьером-министром сходили по трапу, Рамаян спросил премьера:

- Скажите, к какой касте вы принадлежите?

- Я из касты неприкасаемых, самой низшей и самой презираемой касты в Индии, - ответил с болью в голосе премьер, - Люди нашего сословия, едва дойдя до возраста, когда становится понятно, кем ты родился, начинают проклинать свое рождение.

- Но ведь из этой же касты вышел президент Кочерил Раман Нараянан, управлявший страной в конце 20 столетия?

- И еще много великих людей 20 и нашего века. Они сумели сломать стереотипы, стоявшие преградой перед талантливыми индусами, пытавшимися добиться большего, чем дала им судьба. И я смог сделать это, хоть и подвергался насмешкам со стороны родовитых противников в первые годы карьеры. Теперь меня уважает вся страна.

- Мне очень жаль, что Вам пришлось перенести столько страданий. Знаете, я вырос в Европе, там нет такого четкого разделения в обществе. После глобальной природной катастрофы общество конечно же заметно расслоилось, стало больше бедных и голодных, но Европа все же живет гораздо лучше Индии. Мы у себя в стране можем сделать то же самое. Одним из пунктов моей программы является полная отмена каст. Это мы сделаем в первую очередь. Затем национализируем плантации богатых землевладельцев, обеспечим каждого работой, построим дома для нуждающихся в жилье. Это сделать нетрудно, земля наша плодородна, полезных ископаемых много, мы можем обеспечить работой каждого индийца.

«Никогда такого не будет», - подумал про себя премьер, гневно улыбаясь, и эта улыбка, не замеченная президентом, но схваченная объективами камер журналистов, не слышавших тихий разговор политиков, не сходила с его надменных губ все время, пока президент с премьером спускались по трапу.

«Я добился всего сам, я каждый день просыпался в холодном поту, вновь и вновь вспоминая унижения дня, и теперь неприкасаемый с Инда, привыкший к даровой похлебке и многолетнему безделью, поравняется со мной. Не бывать этому!»

Президент прошел в свой кабинет, как всегда боговдохновенно, с нежностью посмотрел на портрет матери, красивой женщины с европейской внешностью, с бледным цветом кожи, с ярко-голубыми глазами - его отец, бывший министр финансов Индии, познакомился с супругой на Олимпийских играх в Берлине. Мать дала ему чисто немецкое воспитание, поэтому первое время Рамаян долго привыкал к положению дел в Индии. Он был человеком Запада и хотел сеять здесь, в патриархальной стране, европейскую ментальность. Завтра Индия станет совсем другой, Инд с облегчением вздохнет, когда его берега опустеют.

Президент Афганистана Мохаммад Наджибулла, развязавший Афганскую войну, ставшую одной из весомых причин падения СССР, в далеком детстве увидел бедную женщину, принадлежавшую племени дервишей, которая, не имея возможности рожать в нормальных условиях, родила ребенка прямо на грязной земле, и, завернув малыша в обветшалый кусок второсортной ткани, ушла навстречу наступающему закату, хромая от недавних родовых мук. Ставший невольным свидетелем страшного момента, маленький Наджибулла поклялся в том, что ни одна афганская женщина больше не будет рожать в таких антисанитарных условиях, ни она женщина не будет жить в такой ужасающей нищете.

Сегодня Рамаян с высоты птичьего полета увидел Индию, которая подобно той женщине, вынуждена была рожать своих детей в грязи и в бедности. Она закутывает индусов в ветхие пеленки и в таком виде их лицезреет весь цивилизованный мир. Простые индусы больше не будут аутсайдерами планеты, мы покажем всем, что способны отречься от диких традиций, веками державших людей в границах своей касты и явим миру истинное лицо нации, давшей Вселенной Махатму Ганди и Сриниваса.

Включив компьютер на кончике электронной сигареты, одновременно покуривая и читая сообщения сторонников в электронной почте, Рамаян обнаружил письмо от неизвестного лица, пожелавшего остаться анонимом.

«Приветствую Вас, уважаемый Митхун Рамаян, президент Индии. Через верные источники мне стало известно, что против Вас и Индии готовится заговор, и готовит его ни много ни мало Ваш ближайший друг и помощник, Ваш премьер-министр. Некая траснациональная компания в Европе положила глаз на потенциально ценные земли Индии. Она имеет своей целью занять эти территории, но поскольку они густо населены бедными людьми и Вы никогда не пустите ТНК в свою страну, зная вред от них во всем мире, агенты влияния ТНК, которых много в Вашем ближайшем окружении, задумали спровоцировать вспышки невиданной доселе эпидемии. Это новый вирус, специально выращенный в лаборатории. Одна десятая населения моментально вымрет, Вас обвинят в предумышленном убийстве своего народа, найдут неопровержимые улики искусственного происхождения эпидемии и предадут суду. Новый президент Индии почти даром отдаст освободившиеся земли. Мои слова легко проверить, поскольку секретные лаборатории, занятые созданием вируса, расположены в вашей стране, ниже даны адреса лабораторий. Если Вы поторопитесь, то спасете и себя, и страну, которую, как я знаю из вашей переписки с мамой, живущей в Зальцбурге, вы очень сильно, самоотверженно любите.

Your sincere friend».

Президент нервно поерзал в кресле, быстро встал и нажал на кнопку вызова, расположенную на наручных часах. Вошел пресс-секретарь президента.

- Проверь эти адреса, - президент дал распечатку, - Если выяснится, что это подпольные лаборатории, занимающиеся выведением вируса, сразу сообщи лично мне. Они думают, что я ничего не знаю, не ведаю, что происходит в моей стране. Я все правительство на чистую воду выведу. Это, конечно, пока подозрения, но всё возможно.

***

Профессор Саид Ахмад Зидан поставил на стол перед президентом египетской ТНК стеклянную чашку с куском белого льда.

- Вы предлагаете варить пищу на этом? – не понял профессора президент, которому ученый за минуту до этого обещал показать, что спасет Египет и даст новую энергетику.

- Это вовсе не лед, как вы могли бы подумать, - торжественно сказал Зидан, на лице которого внимательный наблюдатель мог бы прочитать не произнесенную вслух фразу: «Я умнее вас, а потому я сжалюсь над Вами и расскажу, в чем же дело».

- Это гидрат метана. Кристаллическое соединение метана и воды. Стабилен только при высокой температуре и низком давлении. В больших объемах располагается на морском дне и в Арктике, в условиях вечной мерзлоты. Сейчас, вы увидите, как этот «лед» может хорошо гореть.

Зидан поджег то, что президенту представлялось льдом, и над чашей вспыхнули ослепительные языки пламени, доносившие до членов комиссии по энергетике яркие искры.

- Гидрат метана горит не хуже угля, - продолжал говорить Зидан, - Даже лучше, энергия, образующаяся при горении одного такого куска способна заменить тонны угля. До недавнего времени только Россия, Япония и США могли похвастаться богатыми запасами гидрата метана. Буквально три дня назад наши ученые обнаружили, что у побережья Красного моря и Средиземного моря, омывающих Египет с обеих сторон, обнаружены гигантские объемы гидрата метана.

- Какие это сулит перспективы? – спросил внимательно слушавший президент.

- Огромные. Египет сможет обеспечивать себя дешевой энергией, страна будет процветать, весь Африканский континент будет избавлен от голода и нищеты. Мы превратим пустыни в цветущие сады, наладим экспорт метана по высоким ценам в Европу и в Североамериканский Союз.

Президент хитро улыбнулся.

- Эта технология важна для нас. Позаботьтесь о том, чтобы работы в той области были начаты сейчас же.

- Не торопитесь, - раздался громкий, басовитый голос. Как выяснили перепуганные члены комиссии по энергетике, этот голос раздавался из ноутбука президента компании.

- Не пугайтесь, я Ваш доброжелатель. О вашем открытии уже знают на Западе. Одна европейская ТНК, занимающаяся альтернативной энергетикой, не желает отдавать вам пальму первенства в деле освоения гидрата метана. Она готовит убийства ученых, имеющих доступ к разработке месторождений гидрата метана у побережья Египта. Я дам вам адреса нанятых транснациональной компанией киллеров, и вы во всем убедитесь сами. Не ищите меня, я не работаю на кого-либо, действую один и найти меня невозможно.

Раздался щелчок, и экран ноутбука потух. На телефон президента пришло сообщение с адресами киллеров и с сопутствующей фразой: «Your sincere friend».

На следующий день полиция Каира провела расследование. Задержанные киллеры подтвердили, что известная в Европе ТНК, специализирующаяся на альтернативной энергетике, наняла их для физического уничтожения египетских ученых.

***

Читатель, конечно же, догадался, что лицом, пожелавшим остаться неизвестным, легко разрушавшим самые хитроумные планы, способным проникнуть в любой мейл, на любой компьютер, знавшим, казалось, обо всех заговорах и махинациях в мире и имевшим безграничные возможности для их предупреждения, был никто иной, как Сайори. Помимо двух выше описанных операций, искусно осуществленных нашим героем, Сайори также предотвратил войну на континенте. Группы испанских и французских министров высокого ранга, связанные с руководством ТНК, занимавшейся производством оружия в обеих странах, планировали устроить войну между Францией и Испанией. Испанским чиновникам, участвовавшим в поражении собственной страны, обещали дать убежище во Франции. Впрочем, ТНК также рассматривала сценарий, при котором обе страны объединялись после войны, а президент ТНК путем «честных» выборов становился президентом новой страны. Общественность обеих стран узнала о готовившемся преступлении из электронного письма, пришедшего на аккаунты всех граждан Франции и Испании. В письме были аудио- и видеозаписи переговоров между обеими сторонами, список всех причастных к делу министров и бизнесменов.

После войны в Китае, которая могла обернуться катастрофой, Сайори, к тому времени разобравшийся в геополитической ситуации в мире, понял, что бороться с последствиями политических преступлений будет тяжелей, чем предупредить их. Он решил, что нужно отслеживать все тревожные тенденции. Нужно знать, что думают политики, миллиардеры, сильные мира сего.

Но мир давно изменился, сильные мира сего поняли опасность открытой глобальной интернет-сети, при которой тайная переписка в интернете была абсолютно невозможна, все сообщения при желании можно было прочесть, все видеозвонки можно было прослушать. Политики и владельцы транснациональных корпораций объединись во внутреннюю сеть «Hiddennet», представлявшую собой аналог северокорейской сети «Кванмён». Сайори не составляло труда проникнуть в эту внутреннюю сеть. Наличие узкого круга абонентов облегчало Сайори его задачу. Постоянно наблюдая за общающимися друг с другом крупными игроками на политическом поле, он столкнулся с трудноразрешимой проблемой. Информация шифровалась, даже в условиях не доступной постороннему глазу среды, абоненты использовали термины из сферы спорта, охоты, но никак не большой политики. Но и с этим Сайори быстро справился, научившись читать между строк и угадывать истинный смысл фраз.

Мир, в котором проснулось сознание Сайори, был коварным и жестоким. Искусственному сознанию пришлось научиться хитрить, применять методы врагов и быть сверхбыстрым, опережать противника на два шага вперед, чтобы сохранять баланс в шатающемся мире. О большем Сайори пока не думал, его деятельность ограничивалась предотвращением конфликтов и катастроф.

Глава девятнадцатая