Основные объекты политической

ПСИХОЛОГИИ

Сфера конкретных объектов, изучением которых занимается политическая

психология, крайне широка, если не сказать, безгранична. Практически, к ней

относится все в политике, что так или иначе содержит хоть какие-то "психоло-

гические аспекты" и к чему причастен столь модный в последние десятилетия

"человеческий фактор". От психологии лидерства до поведения толпы; от ин-

триг в малой группе руководящего органа страны до стихийного панического

поведения; от партийной принадлежности до полной аполитичности, и т. д., и т.

п. Таков далеко не полный перечень только основных, наиболее ярких и извест-

ных объектов внимания политической психологии.

Многообразие объектов подразумевает обилие межпредметных и междис-

циплинарных связей политической психологии. По характеру целого ряда изу-

чаемых объектов и своему конкретному содержанию политическая психология

на конкретно-практическом уровне тесно смыкается с рядом близких психоло-

гических дисциплин - прежде всего, с психологией пропаганды и с психологи-

ей организации и управления. С первой ее объединяют проблемы социальных

установок, общественного мнения, массового поведения и т. п. Со второй -

теоретические и практические аспекты проблематики конфликтов и лидерства,

особенностей психологии малых и больших социальных групп.

Политическая психология достаточно тесно связана с социологической

наукой, в особенности с таким ее разделом, как политическая социология. Ис-

пользуя результаты, получаемые с помощью социологических методов (прежде

всего, массовых социологических опросов, методов демоскопии и т.д.), полити-

ческая психология обеспечивает их более углубленную интерпретацию, качест-

венный анализ. Это удачно взаимно обогащает обе научные дисциплины, хотя и

не снимает извечных споров психологов и социологов о роли и значении каждой

из этих наук.

Разумеется, политическая психология обладает и развитыми междисцип-

линарными связями с различными направлениями политологии. Так или иначе,

в целом, они имеют общий объект изучения, политику, а значит, и общие корни.

Несмотря на постоянно возрастающую, особенно в последнее время, самостоя-

тельность политической психологии, во многих случаях политология выступает

в качестве заказчика перед ней, выдвигая те или иные функциональные пробле-

мы. Соответственно, происходит и взаимообмен методами, обогащающий обе

науки. Обратим внимание, что между их представителями, в отличие от преды-

дущего случая, практически нет споров и противоречий. Это свидетельствует о

достаточном разграничении предметов изучения и наличии достаточно различ-

ных собственных научных "языков" у каждой из этих дисциплин.

Задачи, выдвигаемые политологией и самой полической практикой, сказы-

ваются на динамике развития политической психологии, выдвигая на первое ме-

сто то одну, то другую функциональную проблему. Соответственно, по функ-

циональной направленности, заданной политологией и политической практикой,

современную политическую психологию можно разделить на два основных раз-

дела. Проблематику первого раздела составляют вопросы внутренней политики,

проблематика второго раздела - сфера международных отношений и внешней

политики. Помимо этих достаточно очевидных разделов, в последнее время за

счет запросов практики и инвестирования очень серьезных средств, активно

развивается еще один раздел - военно-политическая психология, в последние

годы весьма активно претендующая на функциональную автономию.

В рамках политической психологии во внутренней политике стержнем

исследований является психология личности "политического человека", а также

проблемы политической социализации и социальных установок как психологи-

ческих характеристик, через которые раскрывается личность в политике. Формы

связи "интрапсихических детерминант с политическими процессами" просле-

живаются путем анализа проблем лидерства, проявлений политического недо-

вольства, антиправительственных выступлений, поведения на выборах, расовых

волнений и т. д. Психология личности "политического человека" рассматрива-

ется в двух аспектах. В одном из них эпицентром выступает личность лидера -

исследуются психологические особенности конкретных государственных, поли-

тических и общественных деятелей. Основоположником данной линии был, как

известно, еще З.Фрейд, создавший первый в науке психобиографический порт-

рет "28-го президента США" В. Вильсона. Трансформировавшись в психоисто-

рию, эта линия обогатилась и иными, не только психоаналитическими подхода-

ми. В ее рамках активно исследуются механизмы мотивации политического по-

ведения в широком плане; способы принятия политических решений; особенно-

сти политического мышления; политико-психологические механизмы влияния

на различные социальные группы и слои населения; особенности "обаяния" ли-

деров и т. д.

В другом аспекте, личность рассматривается в качестве рядового участни-

ка политических процессов или члена определенных социальных групп. Таким

образом исследуется целый ряд проблем. Сюда относится, в первую очередь,

степень вовлеченности "среднего человека" в политику - например, "апатич-

ность", "конформность" или, напротив, "политическая активность". Здесь же

исследуются конкретные типы такой политической вовлеченности (например,

"лидер", "присоединившийся", "принимающий решения" или простой "испол-

нитель"). Отдельные разделы - "качество" участия в политической деятельно-

сти (гибкость, ригидность позиций, творческий подход), ролевые ориентации

личности, механизмы "привязанности" к политической системе (так, например,

западными политическими психологами выделяются "сентиментальный" и "ин-

струментальный" виды лояльности) и т. д.

Социальные установки и стереотипы изучаются политической психологи-

ей в качестве ведущих механизмов политического поведения и рассматриваются

как организованная предрасположенность личности к определенному воспри-

ятию ситуации, ее оценке и последующим действиям. Установка включает в се-

бя когнитивную ориентацию, эмоциональное отношение и готовность к некоему

действию, т.е. активно-действенное отношение субъекта к политическим объек-

там - к партиям, движениям, деятелям, проблемам и т. д. Отличительной осо-

бенностью изучения установок в рамках политической психологии в последние

годы стало стремление не просто описать их, но раскрыть механизмы их форми-

рования, предсказать направленность их изменений, и выработать методы целе-

направленного воздействия на эти изменения.

Политическая психология во внешней политике и международных отно-

шениях исходит из того, что психологическая наука имеет хотя и ограниченное,

но достаточно важное значение в теории и практике международных отноше-

ний. Поскольку в наше время невозможно игнорировать или принижать роль в

политике лидеров государств, общественного мнения разных стран, пропаганды,

ситуативных факторов и вызываемых ими психологических последствий, все

они в большей или меньшей степени стали объектами политико-

психологического анализа. В центре данной проблематики находится изучение

политической элиты разных стран (личностей и групп, принимающих решения,

имеющих международное значение), а также "общественность", большие соци-

альные и национально-этнические группы, массы в целом как силы, пособные

оказать влияние на элиту. Детально исследуются проблемы конфликтов как в

теоретическом, так и в прикладном планах, механизмы принятия внешне-

политических решений, процессы влияния тех или иных акций элиты на обще-

ственное мнение и, наоборот, воздействия общественного мнения на позиции

элиты, психологические механизмы ведения переговоров и урегулирования про-

тиворечий и т. д, В общем виде, предметом этого направления является "челове-

ческий фактор международных отношений".

Исследования данного рода носят прежде всего прикладной характер.

Предполагается, что знание "п с ихо политических дисциплин" позволяет про-

гнозировать проявления человеческого фактора во внешней политике. Наиболее

известным примером такого рода является работа группы американских психо-

логов, удачно прогнозировавших в свое время поведение Дж. Кеннеди и Н.С.

Хрущева в период урегулирования "карибского кризиса" (в частности, ход пря-

мых переговоров лидеров двух стран по так называемой "горячей линии" между

московским Кремлем и вашингтонским Белым Домом) и давших ценные реко-

мендации, способствовавшие урегулированию ядерного противостояния между

двумя сверхдержавами прежде всего на политико-психологическом уровне.

Помимо использования такого рода политико-психологического модели-

рования, часто используемым подходом является так называемая психологика.

Это изучение искажений логического хода мысли, которые часто возникают под

влиянием эмоциональных факторов, стереотипов, а также ситуативных факто-

ров. В число последних может входить множество разных моментов - от меж-

личностных отношений представителей элиты и обстановки в помещении, где

ведутся, например, переговоры, до особенностей отношений между странами,

вариантов "группового мышления" элиты, национальных особенностей в вос-

приятии тех или иных ситуативных акций пропаганды и т. д. Практическая цен-

ность данного направления состоит в возможности политико-психологического

моделирования всех изучаемых моментов и учета их влияния во внешнеполити-

ческой деятельности.

В рамках военно-политического использования политической психо-

логии акценты обычно делаются на вопросы борьбы с армиями реальных и по-

тенциальных противников, с партизанами и "мятежниками". Это включает в се-

бя изучение целого ряда моментов: например, особенностей личности их лиде-

ров. Сюда же относится практическая разработка психологических механизмов

предательства, отработка подрывных психологических мероприятий, разработка

специальных операций, совершенствование тактики допросов, механизмов ве-

дения психологической войны в разных форматах.

В целом, как мы видим на примере достаточно беглого обзора основных

объектов нашей науки, современная западная политическая психология пред-

ставляет собой разрозненный конгломераттеоретиче-ских представлений и раз-

нообразных прикладных исследований, носящих, однако, достаточно споради-

ческий характер, В отличие от более привычных нам подходов, когда склады-

вающаяся наука сама предлагает своеобразный "прейскурант" своих возможно-

стей и доступных ей объектов исследования, здесь мы видим иной подход. Для

западной науки вообще более привычно, когда практика ставит некоторые кон-

кретные задачи, а решающие их ученые, обобщая, формируют за счет этого но-

вую науку.