Архитектурное украшение столицы при Иоанне III как отражение нового статуса государства.

В 1472 г. при Филиппе началось строительство нового Успенского собора московского Кремля, главного храма Русской Церкви. Ее новому автокефальному статусу, равно как и новому положению могущественного Московского государства, должен был соответствовать и кафедральный собор русских митрополитов. Между тем прежняя постройка времен Калиты пришла в полную негодность.

Собор должен был стать самым большим храмом на Руси, отразив грандиозные перемены в ее международном положении. Но он должен был отражать и преемственность: поэтому образцом для нового собора был указан Успенский собор во Владимире. Строительство нового храма было также приурочено к еще одному эпохальному для Руси событию – предполагавшемуся второму браку овдовевшего великого князя Иоанна III и племянницы последнего византийского императора Зои (на Руси – Софьи) Фоминичны Палеолог.

Преемником митрополита Филиппа I стал Коломенский епископ Геронтий. Новый митрополит принялся за продолжение строительства кремлевского Успенского собора. К 1474 г. были полностью выведены его стены и своды. Однако в мае того же года при возведении центрального купола храм рухнул. великий князь взял в свои руки строительство собора. Он решил более не доверять русским зодчим, а отправил посольство в Италию, в Венецию, дабы там сыскать хорошего архитектора. В 1475 г. из Венеции прибыл в Москву знаменитый архитектор Ридольфо Альберти деи Фиоравенти. Завершены работы были к августу 1479 г., когда митрополит Геронтий совершил торжественное освящение нового грандиозного кафедрального храма Русской Церкви.

Иван нашел тесной и некрасивой прежнюю кремлевскую обстановку, в какой жили его невзыскательные предки. Вслед за царевной из Италии выписаны были мастера, которые построили Ивану новый Успенский собор. Грановитую палату и новый каменный дворец на месте прежних деревянных хором.

8. Проникновение европейских ересей через Новгород в Москву.

- ересь стригольников (появилась во времена митрополита Алексия)

Крайнее развитие обрядового благочестия вызывало обличения церковных учителей, но этими обличениями дело не ограничилось; крайность обрядового направления вызвала другую крайность – отрицания обрядов, обнаружившуюся во Пскове. Мы уже видели постоянные столкновения псковичей с новгородскими владыками, а новгородцев с митрополитами. Оппозиция против иерархического подчинения Новгороду и Москве ухватилась прежде всего за тяжелые ставленые пошлины и отсюда, как из исходного пункта, развила целую ересь стригольников. Вождями этой ереси в 70 х годах XIV столетия явились дьякон Никита и Карп-стригольник (по одному объяснению – стригольник ремеслом, по другому – дьякон, назначенный простригать гуменце у ставленников при их посвящении). Еретики отрицались от пастырей церкви, как от незаконных, поставленных на мзде; затем, переходя к разбору их жизни, находили, что архиереи и монахи собирают себе много имения, а белое духовенство берет поборы с живых и мертвых и дурно живет; отсюда они выводили, что не нужно принимать ни учения, ни священнодействия от таких пастырей, что все священнодействия их недействительны, потому не нужно принимать от них ни крещения, ни покаяния, ни евхаристии, ни петь над умершими, ни приносить за них приносов. Отвергнув иерархию, еретики, естественно, должны были право учительства усвоить мирянам, а священнодействия по возможности вовсе устранить. Каяться, говорили они, можно и без священника, припадая к земле, евхаристию нужно понимать в духовном смысле; другие таинства и обряды вовсе не нужны. Некоторые доходили до отрицания соборов, даже евангельских и апостольских писаний, другие отвергали еще воскресение мертвых. Относительно нравственной жизни они все одинаково придерживались идей аскетических, отличались строгой жизнью и постничеством. Как и следовало ожидать, такая рационалистическая ересь распространялась главным образом между людьми более образованными, книжниками. Из Пскова она перешла в Новгород, где тоже нашла себе удобную почву; перешли сюда и сами Карп с Никитой. В 1375 году владыка отлучил их от церкви, а народ схватил их и бросил в Волхов. Смерть еретиков, однако, не ослабила самой ереси. В 1381 году услыхал об ереси патриарх Нил и написал в Новгород и Псков две увещательные грамоты. Его преемник Антоний прислал еще новую грамоту с подробным опровержением ереси. Митрополит Фотий тоже написал три послания против еретиков. Псковичи возревновали о православии, засадили еретиков в тюрьму, некоторых казнили. Похваляя их ревность, Фотий, однако, укорял их за смертные казни еретикам. После 1427 года, когда написано последнее послание Фотия, о стригольниках больше не слышно, но движение, возбужденное ими, не исчезло и после вскрылось в другой опасной ереси жидовствующих.

- ересь жидовствующих (появилась во времена митрополита Фотия)

Важнейшим предметом для обсуждения на Московских Соборах в конце XV и в начале XVI века была ересь жидовствующих. В 1470 году пришел в Новгород из Киева еврей Схария (Захария); хорошо знакомый с естественными науками, известными тогда под именем алхимии, он успел обольстить легковерных мнимыми чудесами магии и совратить их в ересь. Два священника Дионисий и Алексий, обманутые Схарией, и вновь прибывшие из Литвы четыре еврея распространили заразу ложного учения; сам Софийский протопоп Гавриил попал в число зараженных ею. В 1480 году великий князь Иоанн по неведению взял в Москву двух начальников этого общества: священника Алексия - протопопом в Успенский собор, а Дионисия - священником в Архангельский; сюда перешла с ними и ересь. Они казались людьми кроткими, воздержанными, праведными, а сами тайно рассеивали плевелы лжеучения. Действуя тайно и хитро, они нашли себе слушателей даже при дворе; таковыми был: близкий к великому князю дьяк Феодор Курицын с братом Иваном Волком. Алексий и Курицын имели такой свободный вход к великому князю, какого никто не имел. Нельзя было придумать обстоятельств более благоприятных для распространения ереси. Она была под защитой таких людей, которые занимали важные места в Церкви и в государстве, могла даже ожидать покровительства самого великого князя, которого, как сам он после признавался, еретики старались уловить в свои сети. Так прошло еще несколько лет.

В Новгороде архиепископ Сергий, слабый духом и телом и нелюбимый народом, видел опасность, но не имел твердости действовать против нее [20]. Наконец, провидение дало Церкви Русской сильного поборника веры. На кафедру Новгородскую явился известный ученостью, а еще более ревностью к правде, мужественный, деятельный и твердый Геннадий [21]. Вскоре по прибытии к пастве он открыл существование тайного общества и донес о том великому князю и митрополиту, а сам приступил к розыску. Некоторые из еретиков были уличены в Москве и преданы казни. Со своей стороны, ревностный Геннадий, руководствуясь строгим указом государя, действовал успешно. В Новгороде еретики присмирели; одни покаялись, другие подверглись заточению.

Не так было в Москве: там ересь находила покровительство, с одной стороны, в лице Курицына, с другой - в новом митрополите Зосиме. Несмотря на то, по державной воле Иоанна в Москве 17 октября 1490 года открыт был Собор [22]. Допросили еретиков, обличили их, предали проклятию, некоторых сослали в заточение, других отправили в Новгород к святителю Геннадию, который, давно желая искоренить настоящее зло и страхом наказания предотвратить будущее, подверг еретиков всенародному позору [23].

По-видимому, лжеучение утихло, тем более, что и суд Божий карал богохульников [24], но втайне оно продолжало распространяться в Москве. Зосима не только потакал злу, но и наказывал смелых обличителей нечестия. Даже в самом Новгороде еретики употребляли во зло снисходительность святого Геннадия, исходатайствовали себе свободу лицемерным покаянием и разнесли свое нечестивое учение по многим городам и селам. Всеобщее ожидание кончины мира, оказавшееся напрасным [25], дало им повод с бесстыдной наглостью смеяться не только над ожиданием христиан, но и над самими догматами православия: "Если Христос есть Мессия, - говорили они, почему же не является Он в славе Своей по вашему ожиданию?" Ересь снова усилилась в Новгороде [26] с диким нечестием и страшными мерзостями разврата. Пламенный ревнитель Православия Геннадий призвал к себе на помощь преподобного Иосифа Волоколамского: они оба стали действовать решительно, несмотря на силу ереси при дворе. Хотя митрополит Зосима принужден был в 1494 году оставить кафедру, но для искоренения зла нужно было участие целой Церкви Русской, нужен был новый Собор, который и был созван державным Иоанном в 1503 году. В числе заседавших на Соборе был и игумен Волоколамский; он требовал казни еретиков. Обвиняемые были столь дерзки, что решились открыто защищать свое учение. Но пламенное, проникнутое силой Слова Божия и Писаний Отцов Церкви слово Иосифа по всем пунктам обличало и опровергало их; важнейшие из еретиков, наконец, были осуждены на смерть и всенародно сожжены в клетке; другим резали языки, иных заключали в темницу. Осужденные хотели было спасти себя лицемерным раскаянием, но Иосиф утверждал, что притворство, под страхом наказаний не есть раскаяние истинное, и еретики не избегли строгости гражданского суда. Так, по крайней мере внешне, кончились успехи ереси, которая распространяясь тайно, свирепствовала долго и сильно [27].

Мы изложили ход жидовской ереси в Русской Церкви, но не сказали еще ни слова о сущности лжеучения еретиков, известных под именем жидовствующих. По соборному дознанию 1503 года они: 1) отвергали воплощение Сына Божия; 2) не верили воскресению Иисуса Христа и вообще воскресению мертвых; 3) не чтили Богоматери, угодников Божиих, икон и мощей; 4) не признавали Святой Евхаристии и прочих Таинств; 5) держались более Ветхого Завета, нежели Нового, празднуя Пасху по Иудейскому календарю; 6) не соблюдали постов, отвергали монашество и предавались явному разврату.

Происхождение ереси из Литвы ясно указывает на то, что начало ее нужно искать в брожении идей рационализма, распространенных на Западе задолго до времен Лютеровой реформы и даже до появления Социнианства [28]. Жидовский элемент был внесен в учение ереси, по всей вероятности, самим Схарией или людьми, пришедшими с ним в Новгород, потому что они сами были евреями.

9. Главные действующие лица из числа русского духовенства, выступавшие против ересей на Руси

Весьма болезненно было для Церкви Русской появление в недрах ее такой новой, совершенно противной христианству ереси. Но в то же время отрадой и славой Церкви были два ревностных деятеля: неутомимый в подвигах святой архиепископ Геннадий [29] и искренно благочестивый учитель чистой веры преподобный Иосиф Волоколамский [30].

Святой Геннадий был вскоре оклеветан пред великим князем Василием и в 1504 году, вызванный в Москву, подал грамоту, которою отказался от управления епархией и местом уединения избрал себе Чудов монастырь. Здесь он предал дух свой Господу 3 декабря 1505 года; честное тело его погребено в правом предалтарии Михайловского храма, в той самой могиле, где покоились мощи святого митрополита Алексия до перенесения их в новый, посвященный ему храм.