Задачи партийных теоретиков и идеологов
Изучение особенностей борьбы классов в соцстранах – важная задача историков, и в короткой статье решить её невозможно. Например, помощь в борьбе с бывшим союзником Ленин искал даже у бывших врагов - иностранного капитала (под государственным контролем) - того, что Ленин называл государственно-капиталистическим укладом, видя в нём меньшее зло – и это именно то, что в настоящее время активно используется в КНР.
Однако очевидно, что историки смогут разобраться с особенностями борьбы классов в соцстарнах только в том случае, если они правильно видят основные процессы. Заведомо ясно, что особое место в этой группе занимают ГДР и Чехословакия (а также СССР во второй половине ХХ века) - страны с развитой промышленностью и сравнительно незначительной численностью крестьянства и других мелкобуржуазных слоёв. В этом отношении для понимания причин мелкобуржуазного характера социализмов того времени полезен ленинский подход к причинам появления оппортунизма в рабочем движении: " Во всех капиталистических странах пролетариат неизбежно связан тысячами переходных ступеней со своим соседом справа: с мелкой буржуазией. Во всех рабочих партиях неизбежно образование более или менее ярко обрисованного правого крыла, которое в своих взглядах, тактике, в своей организационной "линии" выражает тенденции мелкобуржуазного оппортунизма" [23].
И в случае временных совместных диктатур, и в случае мелкобуржуазных диктатур под пролетарскими лозунгами особенное влияние получала бюрократия, защищавшая общие интересы правящих классов (в том числе - и от отдельных частей господствующих классов).
Развитие производительных сил вытесняет мелкотоварное производство и разлагает мелкобуржуазные классы и слои на пролетариат (рабочий класс) и на буржуазию. Если при капитализме этот процесс идёт без особых помех, то при мелкобуржуазных социализмах при разложении и вытеснении мелкотоварного производства формирование буржуазии затруднено (но не исключено). Поэтому, как только было ослаблено подавление капиталистического накопления, началось формирования сравнительно устойчивого класса капиталистов (преимущественно "теневых").
К моменту, когда мелкобуржуазный социализм в соцстранах себя изжил, сравнительно малочисленный класс капиталистов не только прекрасно понимал свои классовые интересы, не только имел поддержку от мирового капитала и мелкобуржуазных слоёв, но и был лучше организован. Рабочий же класс, составляя большинство населения страны, был деморализован и дезорганизован, потерял свой авангард - правящую партию (КПСС), в своём большинстве представлявшую интересы других классов и слоёв. Хотя численность рабочего класса среди членов КПСС составляла около половины, но в партийном и государственном руководстве она была ничтожной, тем более, что и там рабочий класс был представлен преимущественно прослойкой "рабочей аристократии", "президиумных рабочих". После Августовской контрреволюции в рядах организованного коммунистического движения ни один из них не стал партийным или рабочим лидером, да и остались они в коммунистическом движении считанные по пальцам одной руки.
В условиях, когда рабочий класс остался отлучённым от управления государством, бюрократия постепенно переключалась на защиту интересов капиталистов, зачастую сращиваясь с ним. Но вот ответить на вопрос, было ли поражение рабочего класса в СССР и в других странах неизбежно, пока мы не можем. Во-первых, Китай и еще 3 страны сохранили свои локальные социализмы, а, во-вторых, для ответа требуется глубокий анализ классовых сил, сочетания объективных и субъективных условий в каждом конкретном случае.
Поэтому одним из выводов, который мы, коммунисты-марксисты, обязаны сделать - это то, что в послеленинский период в правильном понимании и развитии марксистской теории сделано было ничтожно мало или сделанное относится к второстепенным вопросам теории и практики. Основной вопрос - КЛАССОВАЯ ПРИРОДА ОБРАЗОВАВШИХСЯ ЛОКАЛЬНЫХ ("НАЦИОНАЛЬНЫХ") СОЦИАЛИЗМОВ не был правильно решён (и нерешенным остаётся для подавляющего большинства теоретиков до сих пор). Более того, нет понимания, что эти социализмы, несмотря на существование так называемого соцлагеря, оставались локальными ("национальными") и экономические связи между соцстранами СЭВа были слабее, чем в ЕЭС. Кроме того, социализмы в Кампучии или Монголии отличались от социализмов в ГДР или Чехословакии не просто деталями, но и классовой природой (что не мешало им всем вместе быть непролетарскими социализмами); то же самое можно сказать и о социализме в СССР в 1924г. и в 1980г. В этом случае можно говорить не просто об одной формации, а о некотором «спектре» однотипных формаций.
И вот именно на этих вопросах должны сосредоточить свои усилия коммунисты-теоретики (ибо без их решения невозможно идти вперёд), а не изобретать "велосипеды", не выдумывать ещё одной версии причин поражения социализма, и уж тем более не выдумывать ещё одной версии его последующего построения после свершения чудесного акта по приходу нынешних коммунистов к власти.
Литература