Тибет во времена правления в Китае династии Юань

Если отбросить все политические спекуляции о дружбе народов Китая еще с каменного века, о Тибете времен династии Тан как «местной отколовшейся политической власти», то можно смело утверждать, что впервые Тибет признал над собой верховен­ство власти, находящейся за его пределами, лишь в середине XIII в. Тогда между монгольскими ханами, еще завоевывавшими Китай, и тибетской школой Сакья установились особые, характерные для буддийского вероучения отношения — отношения «царя — покро­вителя веры» и «наставника царя в вере». И «царь — покровитель веры» даровал «наставникам царя в вере» — сакьяским иерар­хам власть над Тибетом. Эти отношения носили особый характер, и место Тибета в монгольской империи Юань, включавшей в свой состав прежде всего Китай, было особым. Важно подчеркнуть, что Тибет не рассматривался как обычная часть империи. Тибета нет в перечне территорий династии Юань, зафиксированном в офи­циальной истории этой династии: «Юань возникла в Шамо (пусты­ня Гоби. — Е.К.), поглотила Западный край (приблизительно тер­ритория современного Синьцзяна. — Е.К.), усмирила Си Ся, унич­тожила чжурчжэней, сделала своим вассалом Корею, утвердилась в Наньчжао, а затем к югу от нижнего течения Цзян (Янцзы. — Е.К.), и Поднебесная стала единой. Поэтому ее (династии Юань. — Е.К.) территория на севере перевалила за горы Инынанъ, на западе достигла пределов Люша, на востоке кончалась к востоку от Ляо и на юге шагнула к заморским странам. Если Юань на юго-востоке не достигла пределов, которые имели династии Хань и Тан, то на северо-западе она значительно превзошла их...» [Юань ши, цз. 58, 1935, с. 429]. {88}

На Тибет не распространялось обычное для империи админи­стративное деление на округа и уезды.

Когда в 1251 г. великим всемонголъским ханом стал Мунке, он принял в свои руки от Годана управление Тибетом. Известно, что Мунке повсюду стремился навести порядок. В Тибет были посланы чиновники для проверки учета населения, а за местными духовны­ми и светскими правителями были утверждены их владения. В это время в Тибете не было монгольских гарнизонов и Тибет еще не был связан с центром системой почтовых станций. Будущий осно­ватель династии Юань как раз в это время по приказу Мунке завое­вывал государство Наньчжао-Дали в нынешней провинции Юнь­нань и китайское государство Южная Сун.

К этому времени в Северном Китае возник серьезный конфликт между буддистами и даосами. И те и другие искали покровительст­ва монголов и утверждали превосходство своей веры. Даосы заяв­ляли, что Будда не кто иной, как перерожденец Лао-цзы, который удалился на запад и появился в Индии, чтобы просвещать варва­ров. Буддисты же, полагая, что Будда жил раньше Лао-цзы и Кон­фуция, объявляли последних учениками Будды. По распоряжению великого хана Мунке в 1258 г. в Кайпине, заново отстроенной став­ке Хубилая, был проведен диспут между буддистами и даосами. Даосы диспут проиграли. Было сожжено некоторое количество даосских сочинений, более 200 даосских храмов переданы будди­стам, 17 ведущих даосских иерархов были силой обриты и обраще­ны в буддийских монахов. Этот печальный для даосов исход диспу­та не был случаен. Ближайшим советником Хубилая в это время был буддийский монах Лю Бин-чун, а любимая жена Хубилая Чаби, о которой говорили, что она была очень красива, являлась рев­ностной буддисткой.

В 1258 г. четыре монгольские армии устремились в Южный Ки­тай. Одной из них командовал лично Хубилай. В августе этого же года в том походе скончался великий хан Мунке, причиной смерти которого стала травма, полученная от попадания в его голову кам­ня, пущенного из камнемета. На великоханский престол стали претендовать три младших брата покойного — Хубилай, Хулагу и Ариг-Буга. Хулагу, ранее много времени проведший в Иране, решил возвратиться туда, при решении вопроса о великом хане его симпатии были на стороне Хубилая. Ариг-Буту кроме ряда выс­ших должностных лиц империи поддерживала одна из жен Мунке. Войска Ариг-Буги двинулись во владения Хубилая. Жена Хубилая Чаби срочно организует оборону Каштана и вызывает мужа с юга. {89}

Весной 1260 г. Хубилай срочно возвратился в Кайпин, где и был со­зван курилтай, провозгласивший его 5 мая великим ханом. В ответ на это сторонники Ариг-Буги на курилтае в Монголии избрали ве­ликим ханом Ариг-Бугу. Ариг-Бугу поддержал и хан Золотой Орды Берке, но активно ему помочь не мог, так как в это время между Берке и Хулагу шла война. Хубилай объявил Арик-Бугу узурпато­ром, себя — императором Китая и принял по китайской традиции первый девиз царствования Чжун-тун. Пагпа-лама объявил Хубилая перерожденцем бодхисаттвы Манджушри.

В 1269 г. Пагпа-лама, трудившийся по приказу Хубилая, пред­ставил императору новое письмо государства, состоявшее из 41 сло­га, основанное на тибетском алфавите. Эти буквы наподобие ки­тайских иероглифов напоминали квадрат, отсюда и принятое на­звание письма — квадратное. Достоинством письма являлось то, что оно достаточно точно передавало фонетику как монгольского, так и китайского языка. Титул Пагпа-ламы звучал так: «Под Небом, на Земле, сын бога Индии, изобретатель письма, воплощенный Буд­да, человек, предназначенный установить царство, источник рито­рики, ученый Пагпа, наставник императора» [Аhmad, 1995, р. 98].

В 1276 г. пал г. Ханчжоу. Император Южной Сун признал себя вассалом монголов. Командующий монгольскими войсками Баян пленил его и вдовствующую императрицу, забрал государственную печать. Пленного императора Хубилай обрил в монахи и отправил в один из монастырей Тибета.

При Хубилае была выработана административная система управ­ления Тибетом. Было учреждено специальное управление Цзун-чжиюань, в 1284 г. переименованное в Сюаньчжунъюань, по назва­нию дворца, в котором императоры династии Тан принимали ти­бетских послов. Первым главой нового управления стал Пагпатлама. Задачей управления было руководство администрацией Тибета и ведение всех дел буддизма и буддистов в империи Юань. Сюань­чжунъюань считалось управлением первого ранга, равным высшим органам управления Юаньской империей: Чжуншу — управлению гражданскими делами, Шуми — управлению делами армии и Юйшитай — центральному органу контрольной власти. Всего за годы существования династии Юань назначалось 13 глав Сюань-чжунъюаня, последний был назначен в 1358 г. и, очевидно, управ­лял ведомством до гибели династии Юань в 1380 г. Главе Сюань-чжунъюаня помогали при Пагпа-ламе двое, а позже от шести до де­сяти юань ши — «уполномоченных». Требовалось, чтобы половина из них являлись монахами, а половина — светскими лицами. {90}

Тибет был поделен на три «дороги» — уй, Цзан и Нгари-корсум. Каждой дорогой управляло Сюаньвэйсы, глава Сюань-вэйсы по-тибетски именовался мипон. В низовой администрации было принято военно-административное деление на темничества (ванъху —10 тыс. дворов) и тысячи (цянъхусо — тысяча дворов). Темничества по-тибетски именовались трикор чусум — 13 темни-честв, каждое темничество возглавлял «великий чиновник» — да гуанъ, по-тибетски именовавшийся типён. Типён имел хрустальную печать. Функции Сюаньвэйсы подразумевали «больше надзора, чем администрирования» [Реtech, 1989, р. 39]. Сюаньвэйсы занима­лись охраной вверенной им территории, борьбой с грабителями и ворами, осуществляли судебную власть, следили за состоянием почтовых станций, обеспечивали военные гарнизоны, если таковые имелись. Полагают, что реально эта система власти стала налажи­ваться с 1265 г., когда Пагпа-лама три года провел в Тибете. В эти годы была учреждена система почтовых станций от г. Хэчжоу в пров. Ганьсу до Сакья в Тибете. За содержание станций отвеча­ли местные жители в порядке выполнения трудовой повинности и уплаты налогов.

По крайней мере трижды в XIII в. монголы пытались наладить учет населения в Тибете, уже после первой попытки великого ха­на Мунке. В 1267 г. в Тибет был направлен специальный эмиссар, держатель золотой пайцзы, т.е. лицо высокого ранга, для составле­ния подворных списков населения (хуцзи). В 1287 г. были направ­лены двое уполномоченных провести всеобщий учет населения (тунцзи хукоу). Все податное население — крестьяне, скотоводы, ремесленники были поделены на две группы — лхаде, людей, так или иначе прикрепленных к монастырям и буддийской церкви вообще, и миде, людей, принадлежавших светским правителям и владетелям или прикрепленных к ним же. Все эти люди — и лхаде, и миде — являлись крепостными или даже рабами. Их положение, по мнению современного китайского историка Тибета Чэнь Цин-ина, было схоже с положением крепостных крестьян в Европе [Чэнь Цин-ин, 1996, с. 175]. Лхаде были обязаны и налогами, и трудовыми повинностями только буддийской церкви, а миде несли повинности и в пользу своих хозяев, и в пользу государства, в основном обслу­живая почтовые станции. Как раз эта повинность — ула — началась с династии Юань. По некоторым подсчетам, в каждом темничестве было примерно 60% подневольных лхаде и 40% — миде. Существо­вала тенденция постепенного перевода людей из статуса миде в ста­тус лхаде. {91}

Официальная учетная семья исчислялась в шесть человек: муж и жена, двое детей (сын и дочь) и два человека прислуги (мужчи­на и женщина) [там же, с. 179]. Такая учетная семья именовалась дунчун (кит. ху). Семьи были объединены в группы по 25, 50, 100, 1000 семей. Как податная единица дунчун включала имущество семьи, землю и скот. Налог на землю платили в зависимости от размеров участка. На 1 кане земли можно было посеять от 10 до 60 кхалов, т.е. от 140 до 840 кг зерна (кхал — мера объема) [там же, с. 181]. Также разнились единицы обложения скота. Например, в Амдо таковой была хорцин-чжанба, она означала 5 коров, или 50 овец, или две лошади [там же, с. 180].

Судя по сохранившимся материалам таких списков, население Тибета при династии Юань составляло примерно 2 млн. 400 тыс. человек. Чэнь Цин-ин полагает, что эти сведения «сильно пре­уменьшены» и реально население Тибета было больше [там же, с. 183].

В тибетской интерпретации верховную власть над Тибетом осу­ществлял сакьяский иерарх. При иерархе был пончен, верховный чиновник, который ведал и гражданскими и военными делами. Как говорилось о функциях пончена в одном тибетском тексте, «он правит по приказу ламы и мандату императора. Он защи­щает два закона (религии и гражданский) и ответственен за спо­койствие (страны) и процветание (религии)» [Реtech, 1989, р. 45]. Страна была поделена на 13 типёнов, во главе каждого типёна был свой правитель.

Как уже говорилось выше, не все школы тибетского буддизма были довольны Сакья и ее политикой, которую считали откровен­но промонгольской, несмотря на то что другие школы тоже пыта­лись получить покровительство Хубилая и других чингисидов. Известен памфлет в стихах, который написал на Пагпа-ламу монах из монастыря Нартан по имени Чомдэн Ригрэл. В памфлете было обыграно имя Нагла, которое значит «Исключительный»:

Солнечный луч веры Будды скрылся за тучами школы Кагъюпа.

Люди лишились покоя и счастья из-за жадности чиновников.

Сегодня и монахи одеваются как монгольские предводители.

И потому Он, кто не понимает этого,

Не является «Исключительным»,

Хотя и носит такое имя!

Пагпа-лама тоже ответил в стихах:

Сам Будда подтвердил, что будут периоды

Как подъема, так и упадка веры. {92}

Покой и счастье людей зависят от законов кармы,

А не находятся в руках чиновников.

Чтобы обратить монголов в нашу веру,

Я должен одеваться как монгол.

И потому Он, кто не понимает этого,

Должен быть человеком, которому недостает ума!

[Shakabpa, 1967, р. 67-68].

Несмотря на враждебное отношение к Сакья некоторых школ тибетского буддизма, Пагпа-лама отказался подавлять их, когда ему было это предложено: «Когда монгольский император предло­жил издать специальный указ, предписывающий принять учение Сакьяпа [как единственное] для всего Тибета, Пагпа подумал, что, действуя таким образом, можно породить волнения и недоволь­ство. Будучи искусным в речи, он мудро высказался за то, чтобы каждой традиции предоставить держаться своего учения» [Туган Лопсан Чойкъи Ньима, 1995, с. 60].

Пагпа-лама неплохо отрабатывал свое жалованье, исчислявшее­ся 1000 слитков серебра и 59 тысячами кусков шелка (в год).

В 1276 г. Пагпа-лама приехал в Тибет. Его отношения с понченом были трудными, в стране начались волнения. Пончен не хотел, что­бы Пагпа-лама жил в Тибете. Часть тибетской знати уже больше устраивал Пагпа-лама, проживающий в Пекине. Пагпа пресек вол­нения, собрав собор представителей буддийской церкви и раздав огромные подарки. Хотя этот жест на время успокоил волнения, неприязнь, а то и ненависть к Пагпе как проводнику чужеземного влияния в Тибете не исчезли. В 1280 г. 46-летний Пагпа был отрав­лен. Отравители, перед тем как сделать свое черное дело, отправи­ли в Пекин Хубилаю письмо, в котором в смерти Пагпы обвиняли пончена Кунга Санпо.

В Тибет прибыл монгольский отряд для суда над преступником и его наказания. По преданию, Кунга Санпо пришел на суд в белой рубахе (знак его невиновности) и черной шапке (в знак того, что он оклеветан). Случилось так, что подлинный убийца Пагпы покаялся в содеянном и покончил с собой. Хубилай оправдал Кунга Санпо.

Преемником Пагпа-ламы стал его племянник и внучатый племянник Сакья-пандиты по имени Дхармапала, сын Чагны, второго племянника Сакья-пандиты. Чагна умер молодым, в 29 лет. Дхармапала в 1282 г. уехал в Пекин. Через пять лет он должен был посетить родину, но по дороге в Тибет умер. Его {93} смерть снова вызвала в Тибете восстания. Один из типёнов, Дигун, напал на Сакья. Помогли монголы, и потен Аглен с их по­мощью разгромил Дигуна, его монастырь — Дигунпа, на кото­рый опирался мятежник, был взят правительственными войска­ми штурмом и разрушен.

В 1327 г. скончался иерарх Сакья Даньи Санпопэл (правил в 1305-1327 гг.). у него от семи жен было множество сыновей, кото­рые после смерти отца начали борьбу за власть. Тибет вновь стал утрачивать единство. Вся власть от центра постепенно переходила в руки типёнов. Одновременно слабеющий и раздираемый внут­ренней враждой монгольской двор отказался от исключитель­ной поддержки Сакья. В 1331 г. в Пекин был приглашен Ранджун Дордже (1284-1338), представитель школы Кармапа. Он впервые вместо сакьяских лам освятил церемонию интронизации Тогон Темура. Вместе с упадком монгольско-юаньского двора слабела и власть Сакья, и установленные в Тибете монгольско-сакьяские порядки.

Мы уже писали, что Тибет был на особом положении в государ­стве Юань. Для его управления была введена военно-администра­тивная система, которая бытовала и в Великом Тибете. Только вме­сто цэнпо был иерарх Сакья. Взимание налогов для нужд местной власти и повинности по обслуживанию почтовых станций, имев­ших общеимперское значение, служили «одним из основных фак­торов управления Юань в Тибете. Подчинение Тибета династии Юань можно рассматривать исходя из этого» [Чэнь Цин-ин, 1996, с. 183]. Тибет, бесспорно, был в зависимости от Юань, но эта зави­симость носила особый характер, она не означала того, что Тибет в это время являлся составной неотъемлемой частью Китая. Статус и подчиненность в средние века, являясь предметом изучения и научного описания, не должны служить основанием для жестких выводов в рамках современного международного права. «Красные анналы» в целом благожелательно относятся ко времени правле­ния Сакья как времени объединения Тибета: «К возвышению Хор (монголов) не только весь Тибет был в состоянии анархии, но и в Уй и Цзан не было короля, который правил бы всеми теми [про­винциями]. Во времена Хор три чолка Тибета были поднесены как дар... Пагпа и Сакьяпа стали хозяевами мира. Но из-за внутренних раздоров в семье они правили не более 75 лет» [Тucci, 1976, р. 25]. {94}

Падение власти Сакья

Считают, что сакьяские иерархи правили Тибетом 89 лет (с 1265 по 1354 г.). Конец власти Сакья положил Джанчуб Гьялцен из Пагмодупа, адепт школы Кагыопа. Пагмодупа (букв. «Некто с Переправы свиньи») — имя монаха Дордже Гьялпо. Он был родом из Восточного Тибета (Кам) и в 1158г. построил скит у переправы, именовавшейся «Переправа свиньи». Это место нахо­дилось в устье р. Ярлун, неподалеку от Цэтана. Здесь на р. Кад был построен храм Дэнса Тэл (совр. уезд Нэудон). При Пагпа-ламе был назначен первый типён данного региона Еше Дордже Гьялпо из монастыря Тэл. Он также назвал этот храм Пагмодупа, который стал главным монастырем школы Кагыопа.

Типён Дорджепэл был выходцем из аристократической семьи региона Лан, корни которой уходили к знати Великого Тибета. Один из сыновей семьи Лан всегда становился настоятелем мона­стыря, а другой, тоже монах, — типёном. Пост настоятеля монасты­ря стал наследственным в семье Лан с 1208 г. Религиозный центр Пагмодупа находился в Дэнса Тэл, политический — в Нэудоне. Дорджепэл построил Намгъял — административное здание в Нэу­доне. В долине Ярлуна было сооружено 12 укреплений.

Джанчуб родился в 1302 г. В 14 лет он уехал из Нэудона в Сакья, где учился несколько лет, изучая как религию, так и методы веде­ния административных дел. Пребывание в Сакья означало не толь­ко стремление получить образование, но и выражение, как это бы­ло принято у местных правителей, дети которых приезжали учить­ся в Сакья, преданности сакьяскому правительству. Джанчуб выде­лялся среди прочих учеников, настоятель монастыря Сакья как-то сказал ему: «В будущем ты обязательно станешь типёном!»

Когда Джанчубу исполнилось 20 лет, он возвратился в Нэудон и занял должность типёна вместо своего дяди. Джанчуб получил чин деси, китайский титул дасытоу и в качестве символа власти сан­даловую печать. Он оказался энергичным и талантливым правите­лем. С 1322 г. он начал строительство цзона (замка) и укрепил все крупные населенные пункты в своих владениях. Через р. Шанчу был построен мост. Главам местной администрации Джанчуб жа­ловал земли с крестьянами. Земледельцы и землевладельцы были обязаны высаживать в горных долинах деревья, было развернуто строительство дорог. Джанчуб в своих владениях уменьшил нало­ги. Среди его помощников во всех этих делах был Шонну Санпо, предок Далай-ламы V. {95}

Окрепнув, Джанчуб задумался о расширении своих владений. Еще до его утверждения в должности типёна в 1346 г. типён соседней области по имени Ясанпа захватил у Нэудона 280 семей крестьян с землей, на требование вернуть землю и крестьян Ясанпа ответил отказом. Тогда Джанчуб напал на Ясанпа и возвратил землю и крестьян силой. Ясанпа обратился с жалобой к Сакья. Правитель Сакья, несмотря на то что Джанчуб вернул земли и крестьян силой, решил дело в пользу Джанчуба. Но одновременно, наблюдая его усиление и будучи осведомленными об антисакьяских настроениях Джанчуба, пончен и иерарх Сакья лишили Джанчуба должности типёна и потребовали от него возвратить символ власти — сандаловую печать. Более того, Джанчуба арестовали. Будучи под арестом, Джанчуб печати не отдавал и нового типёна Нэудона не признавал, заявив, что тот не происходит из семьи Лан, не является его родственником и потому типёном быть не может. Находящегося под арестом Джанчуба подвергли пыткам, но он стоял на своем. Из Сакья в Нэудон выслали войска. Это вызвало открытое недовольство местного населения. Опасаясь того, что вся область Уй подымется в защиту Джанчуба, сакьяские власти освободили его из-под ареста. Этому способствовало и то, что прочие типёны также не поддержали действия сакьяских властей против Джанчуба. Джанчуб возвратился домой, полный решимости отомстить своим врагам. Между Уй, где правил Джанчуб, и Цзан, правителем которого был Ясанпа, начались постоянные столкновения, имевшие место в 1348, 1349 гг. К 1351 г. они переросли в войну, завершившуюся тем, что Джанчуб овладел Цзан и установил свой контроль над Лхасой.

Сакьяские власти в ответ снова лишили Джанчуба должности типёна и сместили еще нескольких типёнов, которые — одни явно, а другие тайно — поддержали Джанчуба. Войска Сакья вступили в Уй. Джанчуб сжег свою сандаловую печать и, чтобы избежать кровопролития, вступил в переговоры с командующим войсками Сакья — Гава Санпо. В итоге Джанчуб снова был арестован и увезен из армии. Его войска, лишенные командующего, сражаться с войсками Сакья не стали. Джанчуб опять оказался в тюрьме, в руках палача, непокорного типёна держали в колодках на улице, где прохожие забрасывали его грязью. Но однажды на глазах толпы Джанчуб положил в рот брошенный в него кусок грязи, съел его и сказал: «Да, сейчас я ем грязь Сакья. Но скоро точно так же я буду есть самих Сакья!»

К этому времени Гава Санпо поссорился с другими высшими сановниками Сакья, среди которых начались распри. Гава Санпо, {96} надеясь в лице Джанчуба приобрести союзника, отпустил его из-под стражи. В 1352 г. Джанчуб возвратился в Нэудон и поднял восстание против Сакья. В Уй на р. Цанпо он строит монастырь Цэтан. Его войска оккупируют весь Цзан. Противник Гава Санпо — сановник Вангдон добился его отставки. Под предлогом помощи Гава Джанчуб атаковал Сакья и овладел им. В 1354 г. власть над Тибетом перешла к Джанчубу. Его власть признал и сакьяский пончен, у Сакья осталась только власть над монастырем сакьяской школы. Джанчуб лишил власти верховного иерарха Сакья, посадил в тюрьму Вангдона, отрешил от службы всех 13 типёнов, в центре и на местах уволил 400 чиновников Сакья. Затем он провел административную реформу и поделил весь Тибет на административные округа — цзоны во главе с назначаемыми правителями округов цзонпёнами. Войска Джанчуба заняли все стратегически важные районы Тибета, пограничные гарнизоны были размещены на границах с Китаем. Юаньский двор, который не имел сил повлиять на события в Тибете, принимая во внимание фактическую смену власти в стране, дал Джанчубу титул дасытоу с правом его передачи по наследству и печать. Л. Петех полагает, что, несмотря на реальный переход власти к Пагмодупа, правление Пагмодупа при Юань «не имело легального существования, а Уй-Цзан сюаньвэйсы (наместничество Уй и Цзан. — Е.К.) все еще функционировало, по меньшей мере на бумаге». Эти слова «на бумаге» и отражают суть дела. Только пожалование в 1357 г. Джанчубу титула дасытоу, по мнению Л. Петеха, было сочтено тибетцами «как легитимизация нового режима» [Реtech, 1989, р. 124].

В 1358 г. умер пончен Гьялва-цэнпо. Сторонники Сакья собрали объединенные силы и напали на монастырь Намрин. Джанчуб выслал войска и нанес сакьясцам поражение. Лидер оппозиции был пленен и посажен в тюрьму, 464 человека пленных были ослеплены. В том же, 1358 г. в Пекине умер ди ши — «наставник императора [в делах веры]». В Китай из Тибета двинулось громадное посольство численностью в 800 человек с кандидатами на пост ди ши. Джанчуб остановил посольство в Пагмодупа и объявил, что если это воинское соединение — солдаты, то их мало, а если это все члены посольства, то их слишком много. Чуть позже он посольство пропустил. Новый кандидат на пост ди ши в 1362 г. все же добрался до Пекина, но вскоре там умер.

Смена власти в Тибете была сопряжена с реформой ее экономической основы. Джанчуб произвел передел земли среди духовных и чиновных землевладельцев и ввел единую ставку поземельного {97} налога в 1/6 урожая. Было развернуто строительство дорог, введена государственная служба переправ через реки на лодках из шкур яков. Для безопасности торговых перевозок, поездок государствен­ных служащих и посыльных, а также паломников на дорогах была учреждена патрульно-полицейская служба. Судебно-правовая ре­форма завершилась отменой монгольского судопроизводства и вве­дением «Законов из 15 разделов». Позже они составили основу за­конов, введенных Далай-ламой V.

Джанчуб потребовал укрепления монашеской дисциплины. Он запретил монахам употреблять спиртные напитки, принимать пи­щу после полудня и т.п. В монастырях были открыты школы, в ко­торых молодые люди получали религиозное образование и опыт управления монастырской жизнью.

В стране наблюдался отказ от всего монгольского (обычаев, одежды, языка и др.). Вскоре Джанчуб заболел. В 1361 г. он посы­лает своего человека в Пекин. Тот получил документы на назначе­ние новым типёном второго из трех племянников Джанчуба — Сакья Ринчена. Джанчуб сам официально оставил пост типёна, кото­рый занимал почти сорок лет, с 1322 по 1362 г. Однако через корот­кое время по не совсем понятным причинам Джанчуб отстранил от власти Сакья Ринчена и объявил, что сам будет типёном до тех пор, пока ему позволит его здоровье. Осенью 1364 г. Джанчуб скончался. Преемником стал его старший племянник Сакья Гьялцен, правив­ший до 1373 г. Преемник Сакья Гьялцена Дакпа Джанчуб в 1373 г. вступил в контакт с китайским двором новой династии Мин.

Правление Джанчуба и его ближайших преемников сделало Тибет объединенной самостоятельной страной. В памяти тибетцев правление Джанчуба стало тем временем, когда человек мог про­ехать из одного конца Тибета в другой, не рискуя быть ограблен­ным или убитым, временем, «когда и старуха могла нести золото» [Shakabpa, 1967, р. 82].

Второй преемник Джанчуба правил с 1373 по 1381 г. у него учился будущий реформатор религии Цзонкапа. У типёна было плохое здоровье. В 1381 г. он добровольно оставил свой пост, а в 1386 г. скончался в возрасте всего 30 лет.

Его преемник Сонам Дагпа (1356-1408) правил с 1381 по 1385 г., тоже по состоянию здоровья ушел в отставку и умер в возрасте 52 лет. Это не помешало ему получить прозвище «Счастливый пра­витель», так как во время его правления в стране постоянно были хорошие урожаи. При его правлении в Гьянцэ был построен мона­стырь Палкхор. {98}

Зато следующий, пятый деси Дагпа Гьялцен правил целых 47 лет, с 1385 по 1432 г. Он восстановил почтовую ямскую службу между Тибетом и Китаем. Именно он покровительствовал Цзонкапе, помог ему в 1409 г. организовать монлам и дал средства на строи­тельство монастыря Ганден, первого монастыря школы Гэлугпа.

В 1368 г. руководимое монахом Чжу Юань-чжаном восстание китайского народа против монгольского господства и династии Юань одержало решительную победу. Был взят Пекин, император бежал на север в Монголию. В Китае было провозглашено правле­ние новой династии Мин (1368-1644). Конец XIV — начало XV в. для новой династии ознаменовались войнами с монголами, которые от­нюдь не были намерены просто так уступить Минам свою власть над Китаем. В 1369 г. Чжу Юанъ-чжан направил в Тибет манифест, в ко­тором говорилось: «В древности... народ жил в мире и не было нико­го, включая варваров четырех сторон, кто бы не пребывал в спокой­ствии. В недавнем прошлом варвары-ху (монголы. — А.М.) воров­ски захватили Хуася... и господствовали над ним более ста лет... Кто из имеющих разум может сдержать гнев, когда головной убор и обувь меняются местами? ...В последние годы варварские правите­ли потеряли власть... [Ныне]... стремлюсь обеспечить благосостоя­ние простому народу. Вы же, туфани... живущие в Западном крае, еще, вероятно, не слышали, что Китай един. Поэтому я обращаюсь к вам с подобным манифестом» [Мартынов, 1978, с. 48].

Первые императоры Мин — Тай-цзу (1368-1399) и Чэн-цзу (1403-1425) были по вероисповеданию буддистами. Тибетский буддизм не противопоставлялся китайскому и рассматривался как одна из равных форм религии. В Пекине жила группа сторонников Карма-па, образовавшаяся после визита 4-го главы Кармапа Ролпэ Дордже к юаньскому двору императора Тогон Темура в 1360-1362 гг. В мар­те 1403 г. Чэн-цзу пригласил 4-го Кармапа школы Кагьюпа совер­шить в Нанкине обряд в память об его отце — императоре Тай-цзу и матери — императрице Ма. Обряд был совершен 14 марта 1407 г. Чэн-цзу даровал 4-му Кармапа право возглавить буддийскую рели­гию и стать главой монахов в Поднебесной. Тот это предложение не принял, как и предложенное ему единовластие в Тибете, под предлогом нежелания подавлять другие школы тибетского буддиз­ма. Любопытно, что историки школы Кармапа включают импе­ратора Чэн-цзу и его супругу императрицу Сюй в число учеников 4-го Кармапа.

Войны минского Китая и монголов велись с переменным успе­хом. В 1410 г. китайцы разбили монголов на р. Тола, а в 1449 г. {99} минская армия была разбита монголами всего в 30 км от Пекина (Пекин стал столицей Мин с 1421 г.), и минский император попал в плен. Китайским властям было не до Тибета. Вся внешняя поли­тика Мин в XV в. была направлена на борьбу с монголами, на обес­печение безопасности северных и северо-западных границ государ­ства, а чуть позже в связи с активизацией тибетского буддизма в Монголии и Джунгарии — на недопущение и пресечение монго-ло-тибетских связей. В сфере внимания властей Мин были лишь пограничные районы Тибета.

В 1369 г., когда минским властям сдался юаньский гарнизон г. Линьтао, в Тибет было отправлено письмо с извещением о смене власти в Китае, цитированное выше. Региональные пограничные правители — тусы начали сдавать минским властям свои символы власти — пайцзы и печати, полученные ранее от юаньской адми­нистрации. С целью укрепления границы минские власти стали создавать сеть пограничных караулов — вэйсо. Цепь этих караулов по линии Маочжоу-Сунчжоу-Вэйчжоу-Таочжоу и Миньчжоу отде­лила пограничной линией Китай от Тибета. Войны на севере тре­бовали пополнения армии лошадьми, и на границе стали созда­ваться управления чамасы (чая и лошадей), которые ведали рынка­ми по обмену китайского чая на тибетских лошадей.

При Дакпа Гьялцене начались контакты правителей Тибета с минским двором. В 1406 г. император Чэн-цзу послал в Тибет мо­наха Чжи Гуаня с дарами и пожаловал Дакпа яшмовую печать, ти­тул го ши (наставник государства), золото и чай. Главе Тибета был одновременно пожалован светский титул чанъхуа-вана.

Представители разных религиозных школ Тибета имели свои контакты с минским двором. Мы уже упоминали ранее, что в 1407 г. китайский двор посетил четвертый перерожденец школы Кармапа. В 1410 г. Китай по приглашению китайских властей посе­тил сакьяский лама Кунга Ташетпа и получил от китайского дво­ра титул махаяна-дхарма-раджа (да чэнъ фа ван), в 1406 и 1414 гг. минский двор пригласил лам новой школы Гэлугпа. В Нанкин пригласили и Цзонкапу, но он в Китай не поехал, а послал вместо себя Джамчен Чойдже Шакья Еше, который тоже получил титул махаяна-дхарма-раджа и стал личным ламой китайского импера­тора.

Религиозные связи Нанкина и Тибета были отмечены важны­ми событиями. По сведениям «Красных анналов», в самом начале XIV в. (1307 г.) появляется, может быть, первый тибетский канон — нартанский Канджур. В 1354 г. гонма Ситу «приказал сделать много {100} копий Канджура, написанного золотыми буквами» [Тucci, 1976, р. 209]. В 1411 г. в Нанкине Канджур был отпечатан способом кси­лографии, и значительная часть тиража была отправлена в Тибет. Это дало толчок к развитию в Тибете собственного книгопечата­ния. Канон получил сакьяский Кунга Карши, который прибыл в Нанкин в январе 1413 г. и вместе с двором переехал в Пекин, ставший столицей Китайской империи. Полагают, что текст канона был отпечатан как раз в Пекине в 1410 г. Тома пекинского издания Канджура, возможно, получил и Сакья Еше, прибывший к мин­скому двору в 1415 г.

В 1407 и вторично в 1414 г. минский император выражал по­желание, чтобы между Тибетом и Китаем была восстановлена почтовая связь. Тибетские посланцы везли с собой в Китай лошадей и товары местного производства, прежде всего шерстяные ткани и войлок. Китайцы традиционно рассматривали это подношение как дань. Поскольку сам факт привоза дани при китайском дворе очень ценили, то ответные дары были весьма щедрыми. Этот вид торгового обмена очень нравился тибетским религиозным иерар­хам и их окружению. Китайцам скоро пришлось ограничить число приезжающих с каждым визитом до одной тысячи человек. Это были нормальные, уже хорошо изученные современной наукой отношения средневекового Китая с соседями, в них не было ничего от взаимоотношений центральной власти и местной администра­ции. И прав В.Д. Шакабпа, когда пишет, что «кажется очевидным, что минские императоры рассматривали Тибет как независимое го­сударство Запада» [Shakabpa, 1967, р. 85].

При правлении Дакпа Гьялцена был брошен очередной вызов единой власти в Тибете. Правитель области Ринпун Намка Гьялцен самовольно захватил пост цзонпён и перестал подчиняться власти деси Пагмодупа. Должность была объявлена наследственной, цзонпёны семьи Ринпун постепенно расширяли свои владения. Смерть пятого деси Дакпа Гьялцена (он умер в возрасте 58 лет в 1432г.) положила начало распрям в правящем доме Пагмодупа. С 1432 г. в истории Тибета начался период, который именуется «Крушение дома Пагмодупа», и затянулся почти на две сотни лет. По традиции семьи Лан, при смене деси соблюдался порядок, согласно которо­му один человек из семьи, монах, поступал в учение в монастырь Цэтан и позднее становился его настоятелем, а затем и правителем-деси, наследуя и китайский титул чанъхуа-ван. На склоне лет он покидал свой пост, занимался изучением буддизма в монастыре Таньса и считался главой семьи. Шестой деси Тара Гьялцен (1414-1448){101} был племянником пятого деси и старшим сыном младше­го брата пятого деси. Он был монахом и настоятелем монастыря Цэтан, носителем титулов го ши и чанъхуа-ван (с 1439 г.), находился у власти 14 лет и в 1446 г. был смещен с занимаемого поста своим отцом Сангье Гьялценом (1396-1468). Его личным секретарем был Гой-лоцава Шоннупэл, автор «Голубых анналов». Седьмой деси Сангье Гьялцен не был монахом, он стал первым деси — светским лицом. Сангье Гьялцен правил до 1468 г. Его сменил его сын Кунга Легпа (1439-1495). Он не имел сына, что нарушило стремление его отца сделать пост деси наследуемым от отца к сыну. Остается не­ясным, чьим сыном был девятый деси Нгаван Ванпо. Первоначаль­но он был монахом, но, став деси, снял с себя монашеский сан и же­нился на дочери Цзонкапы. Девятого деси сменил его сын Нгаван Таши Дакпа (1499-1571), ставший деси в малолетнем возрасте; вместо него долго правили ринпунские Чоки Дордже и Чодра Еше. В годы своего правления Нгаван Таши Дакпа, сторонник школы Кармапа, преследовал монахов школы Гэлугпа и даже запретил великий монлам.

Одиннадцатым деси стал Цеден Дордже, крупный землевладелец из Цзан. Он воспользовался слабостью и Пагмодупа, и Ринпунов и объявил себя «королем Цзана». Это был последний деси, он пра­вил 47 лет (1571-1618). Власти был лишен силой и, возможно, каз­нен. Прославился тем, что преследовал школу Гэлугпа и хотел изгнать ее из Тибета. На Цеден Дордже оборвалась линия деси и окончательно погибла власть Пагмодупа. На ХУ-ХУ1 вв. — прав­ление Пагмодупа — пришлись реформы Цзонкапы и появление школы Гэлугпа.

Время конца Сакья и правления деси Пагмодупа стало временем подъема культуры Тибета. В начале XIV в. Бутон Ринчендуб систе­матизировал тибетский буддийский канон. В 1322 г. Бутон написал «Историю буддизма в Индии и Тибете». Сочинение содержало об­щее введение в буддийское вероучение, историю буддизма в Ин­дии, историю распространения буддизма в Тибете и систематиче­ский каталог буддийских сочинений, переведенных на тибетский язык. В 1346 г. появляются «Красные анналы» Кунга Дордже. В этом сочинении развита генеральная политическая идея средневеко­вого Тибета — сила и могущество светской власти зависели от того, в какой мере она поддерживала буддизм. В 1365 г. появи­лось сочинение по истории Тибета «Светлое зерцало царских родословных», в 1478 г. «Голубые анналы», которые известный российский историк тибетской литературы А.И. Востриков считал {102} одним из самых информативных сочинений [Востриков, 1962, с. 93]. В эти десятилетия складывается и знаменитый тибетский эпос «Гэсэр».