Функциональные связи национальных правовых систем мира

Если идеологические и структурные связи, взаимовлия­ния правовых систем мира относятся в основном к стадии формирования права, правотворчества, то связи" функци­ональные, складывающиеся на нижнем этаже правового ре­гулирования, охватывают все формы реализации права. Воз­можность взаимодействия правовых систем обусловлена прежде всего объективным существованием последних, а рав­но и отношений, которые могут оказаться (и оказываются) в сфере действия разных правовых систем. Как известно, ос­новными элементами правоотношения являются его субъек­ты, объекты и содержание (права и обязанности), фактиче­ским же основанием их возникновения, изменения и прекра­щения служат юридические факты. Правоотношения могут возникать в результате совершения событий или юридических действий на территории одного государства, права и обязан­ности исполняться на территории другого, объект правоотно-

шения находиться на территории третьего, а субъекты про­живать в разных странах. Такое взаимодействие возможно только при условии, что правовая система, правопорядок каждой страны исходят из признания объективного сущест­вования правовых систем других стран. Между тем были слу­чаи непризнания самостоятельного существования других правовых систем. Так, А. А. Рубанов обосновывает точку зре­ния, согласно которой римское право фактически не содер­жит в себе положений, допускающих подключение иностран­ного права к регулированию общественных отношений; иг­норирование всех прочих систем объясняется превосходством римского права.

В силу ряда причин сложилось специфическое отношение английского права к другим правовым системам, не допус­кающее применения последних. В XIV в. в английском уго­ловном праве появился специальный состав «Введение ино­странной власти в страну», перечисляющий и карающий раз­нообразные) поступки, выражающие стремление подчиниться римскому папе, например исполнение исходящих из Рима ак­тов; предъявление одним англичанином к другому иска в пап­ском или иностранном суде и т. д. В последующие годы в связи с колонизацией английскому праву придавалось все бо­лее глобальное"значение. С помощью доктрины «парламент­ского верховенства» утверждалось право парламента издавать нормы для значительной части мира. До XVII в. Англия во­обще не знала коллизионной проблемы (т. е. колли-зии анг­лийского и какого-то иного права). Ныне английская и другие правовые системы, в основе которых лежит общее право, фак­тически признавая существование иных прав.овых систем и порядков, в то же время отвергают нормативно-юридическое значение последних. В Англии и Америке превалирует терри­ториальная доктрина международного частного права, кото­рая может быть сведена к следующим положениям: государ­ство применяет лишь собственное право; субъективное право, основанное на иностранном (так называемое приобретенное право), может быть признано лишь как факт. Как таковой иностранный закон доказывается на тех же основаниях, что и другие фактические обстоятельства. Нормы иностранного права, следовательно, низводятся до уровня факта. Призна­ние прав на основании иностранного закона происходит иск­лючительно в силу международной вежливости.

Нарушение норм иностранного права иногда связывалось с непризнанием того или иного государства. Это имело место и в отношении Советского государства, других социалисти­ческих стран, особенно когда речь шла о законах о национа­лизации. Иногда даже выносились судебные решения, нару­шающие интересы этих государств.

Однако тенденция к развитию международного сотрудни­чества ведет к развитию связей между различными правовыми системами. В ходе Совещания по безопасности и сотрудни­честву в Европе (СБСЕ) в Хельсинки (1975 г.) подписан За­ключительный акт, содержащий декларацию принципов, ко­торыми государства-участники должны руководствоваться во взаимных отношениях, в частности «уважать право друг друга, свободно выбирать и развивать свои политические, социаль­ные, экономические и культурные системы, равно как и право устанавливать свои законы и административные правила».

Интересы международных связей приводят к тому, как от­мечает Л. А. Лунц, что в вопросе применения иностранного закона все чаще практикуется следующее:

суд применяет иностранное право, к которому отсылает коллизионная норма, ех ойюю (официально), независимо от ссылки на коллизионную норму стороны в деле;

суд принимает меры к установлению содержания ино­странной нормы;

суд применяет иностранную норму в том же содержании, которое она получает в практике у себя на родине;

неправильное применение иностранной нормы является поводом для ревизии решения.

Однако в некоторых странах последовательное проведе­ние в жизнь этих положений встречает сильное противодей­ствие со стороны доктрин или тормозится наличием трудно изживаемых традиций — остаточным явлением отношения к иностранному закону не как к норме права, а как к фактиче­скому обстоятельству.

Основу указанных тенденций развития международного частного права составляют коллизионные нормы.

Следует отметить, что в нашей стране нет единой точки зрения о природе международного частного права. Одни ав­торы считают его частью (подсистемой) международного пра­ва, другие — внутригосударственного, третьи — самостоятель­ной отраслью. Такие же разногласия имеются и в подходе к

составу международного частного права: одни включают в не­го коллизионные нормы только национального (внутригосу­дарственного) права, другие добавляют и нормы международ­ных договоров.

Коллизионные нормы международного частного права са­ми по себе не регулируют отношения между субъектами, не определяют их права и обязанности, не дают ответа на вопрос, каким может быть решение суда. Они только указывают, за­кон какого государства должен быть применен к данным от­ношениям. Коллизионные нормы одной правовой системы, предписывая своим судам или иным органам применение за­конов другого государства, служат как бы связующим звеном между разными правовыми системами.

Коллизионные нормы содержатся прежде всего в источ­никах внутригосударственного права и в этом своем качестве являются частью последнего. В России коллизионные нормы международного частного права содержатся в различных от­раслевых нормативных актах.

Международное частное право в Российской Федерации пока не отвечает современным потребностям, и вопрос о его кодификации, издании самостоятельного закона о междуна­родном частном праве вполне актуален. Заметим, что в ряде стран (Австрия, Венгрия, Испания, Польша, Португалия, Турция, ФРГ, Швейцария и др.) такие законы уже приняты. Наряду с коллизионными нормами внутригосударственного права там действуют коллизионные нормы, содержащиеся в международных договорах и конвенциях.

По своей структуре коллизионная норма складывается из двух элементов: объема и привязки. Объем — это часть, ука­зывающая на виды отношений, к которым применяется нор­ма; привязка — указание на закон (правовую систему), кото­рый должен применяться к этому отношению. Невзирая на разнообразие коллизионных норм, в науке международного частного права выделяются нормы, наиболее типичные по ви­ду привязок.

Согласно принципу личного закона (1ех регвопаИх) при­меняемый закон «привязывается» к личности. Это или «закон гражданства» (национальный закон — 1ех ра1пае), или закон местожительства (1ех <1огтсШ1:); единообразие здесь отсутст­вует. По принципу личного закона определяется прежде всего правовой статус личности (правоспособность, дееспособ-

ность, вопросы личных, семейных прав, наследование). В числе других типичных привязок можно назвать: закон на­циональности юридического лица (1ех 5ос1е1.а5) — статус юри­дического лица определяется по закону страны его учрежде­ния, регистрации; закон местонахождения вещи (1ех ге1 с11ае) — правоотношения собственности, наследования при­вязываются к закону места нахождения вещей (в одних случаях — любых, в других — только недвижимого иму­щества); закон места совершения акта (1ех 1ос1 асШв) — закон места совершения договора, заключения брака и т.д.; закон места совершения правонарушений (1ех 1ос1 йеПси) — закон места совершения действий, места наступления вредоносных результатов, места обнаружения вредных последствий; закон, избранный лицом, совершившим сделку (1ех уо1ип1а5); закон суда (1ех Гоп) — суд обязан руководствоваться законом своей страны даже при наличии иностранного элемента в составе правонарушений.

Это наиболее типичные привязки в правовых системах разных стран. Отсутствие единообразия порождает многие сложности в выборе надлежащей нормы: появление «хро­мающих» отношений, которые имеют правовую защиту в од­ной стране и лишены ее в другой; подчинение существа от­ношения (вопросы прав и обязанностей) одному правопо­рядку, а специальных вопросов (вопросы дееспособности, например) — другому; обратную отсылку к третьему закону;

вопросы иммунитета иностранного государства (неподчине­ние иностранного государства местному праву и юрисдик­ции); вопросы толкования иностранной нормы; вопросы правовой квалификации отношения (в зависимости от ква­лификации, отнесения того или иного правоотношения к определенному типу выбирается коллизионная норма).