Профессиональных союзов на заседании

КОММУНИСТИЧЕСКОЙ ФРАКЦИИ СЪЕЗДА

ЯНВАРЯ

Болезненный характер, который получил вопрос о роли и задачах профессиональных союзов, объясняется тем, что он слишком рано вылился в форму фракционной борьбы. К этому вопросу, широчайшему, безбрежному вопросу, нельзя подходить так, наспех, как у нас подошли, и в этом больше всего, — в подходе наспех, в слишком большой торопливости, — я и обвиняю тов. Троцкого. Входить в ЦК с тезисами, недостаточно подготовленными, случалось каждому из нас и будет случаться, потому что вся работа ведется у нас до последней степени наспех. Ошибка небольшая, торопиться случалось каждому из нас. Эта ошибка, сама по себе обычная, от которой вы не вылечитесь, по­тому что объективные условия обстановки слишком трудные. Но тем осторожнее нуж­но относиться к вопросам фракционного характера, к вопросам, которые являются спорными. Потому что тут даже человеку не очень горячему, что я про своего оппонен­та сказать не могу, слишком легко в эту ошибку впасть. И вот, чтобы показать наглядно и сразу перейти к существу дела, я сейчас вам прочту из тезисов Троцкого основные.

Вот, в своей брошюре, в тезисе 12, в конце, т. Троцкий пишет:

«Мы наблюдаем тот факт, что, по мере того как задачи хозяйства выдвигаются на передний план, многие профессионалисты все резче и непримиримее выступают против перспективы

246_______________________________ В. И. ЛЕНИН

«сращивания» и вытекающих из нее практических выводов. В число этих профессионалистов мы нахо­дим тт. Томского и Лозовского.

Мало того. Отбиваясь от новых задач и методов, многие профессионалисты развивают в своей среде дух корпоративной замкнутости, неприязни к новым работникам, привлекаемым в данную область хо­зяйства, и таким образом фактически поддерживают пережитки цеховщины среди профессионально ор­ганизованных рабочих».

Я таких мест из брошюры Троцкого мог бы привести много. Я спрашиваю, с точки зрения фракционного выступления: разве человек столь авторитетный, вождь такой крупный, разве ему пристало так выступать против товарищей по партии? Я уверен, что 99%, кроме только передравшихся товарищей, скажет, что так выступать нельзя.

Если бы тт. Томский и Лозовский были повинны, или могли бы быть заподозрены, что они повинны, например, в том, что сразу отказались подписать Брестский мир или сразу отказались вести войну, — я понимаю такое выступление. Революционная целе­сообразность выше формального демократизма. Но в такой момент подходить с такой опрометчивостью — есть коренная ошибка. Нельзя так. В этом пункте сказано, что многие профессионалисты развивают в своей среде дух неприязни и замкнутости. Что это такое? Какой это разговор и на каком языке? Можно ли так подходить? Если я раньше говорил, что, может быть, мне удастся «сбуферить» и не выступать на дискус­сии потому, что вредно с Троцким драться, так как это вредно для нас, вредно для пар­тии, вредно для республики, после этой брошюры я сказал, что выступать необходимо.

Троцкий пишет, что «многие профессионалисты развивают дух неприязни к новым работникам» — как же это так? Если, действительно, многие профессионалисты разви­вают в своей среде «дух неприязни к новым работникам», то надо указать тех, кто раз­вивает этот дух неприязни. А если это не указано, то это есть перетряхивание, это есть бюрократический подход к делу. Если там даже есть дух неприязни к новым работни­кам, то нельзя говорить так. Троцкий обвиняет

_____________________ II ВСЕРОССИЙСКИЙ СЪЕЗД ГОРНОРАБОЧИХ___________________ 247

Лозовского и Томского в бюрократизме. А я бы сказал наоборот. Тут и читать дальше нельзя потому, что подход все испортил, он влил в мед ложку дегтя, и, сколько бы он ни лил меду, все уже испорчено.

Кто же виноват, что многие профессионалисты развивают дух неприязни к новым работникам? Конечно, буферщик или цектранщик скажет — профессионалисты.

А по существу здесь наметено, как метель сейчас метет, насочинено, наплетено. Но в этом, товарищи, надо разобраться и взять суть. А суть в том, что ряд нетактичных дей­ствий вызывает в массе дух неприязни. Мой оппонент утверждает, что были люди, ко­торые развивали дух неприязни. Это показывает, что вопрос в корне неверен. Надо же разобраться. В ноябре собралась Всероссийская конференция, и на ней бросается это словечко «перетряхивание». Троцкий сделал ошибку, что так сказал. Тут политически ясно, что такой подход вызовет раскол и свалит диктатуру пролетариата.

Надо понимать, что профессиональные союзы не такое ведомство, как наркоматы, а что это весь объединенный пролетариат, что это ведомство особое и нельзя к нему под­ходить так. И когда встал вопрос о неправильном подходе, грозящем расколом, я ска­зал: «Тут о широких дискуссиях пока не болтайте, идите в комиссию и там осторожно выясняйте дело». А товарищи говорят: «Нет, как можно, это нарушение демократизма». Тов. Бухарин даже договорился до того, что стал говорить о «священном лозунге рабо­чей демократии». Это буквально его слова. Я прочитал это и... чуть не перекрестился. (С м е х.) Я утверждаю, что всегда ошибка начинается с маленького и становится большой. Всегда разногласия начинаются с маленького. Всякому случалось получить ранку, но если эта ранка начинает загнивать, то может получиться смертельная болезнь. И эта штука есть именно загнивание ранки. В ноябре говорят о перетряхивании, а в де­кабре — уже большая ошибка.

Декабрьский пленум ЦК был против нас. На пленуме ЦК в декабре большинство присоединилось к Троцкому

248__________________________ В. И. ЛЕНИН

и была проведена резолюция Троцкого и Бухарина, которую вы, конечно, читали. Но даже не сочувствующие нам члены ЦК должны были признать, что больше правы вод­ники, чем Цектран. Вот факт. И когда я спрашиваю, в чем была вина Цектрана, следует ответить, что не в том, что вы произвели нажим, в этом ваша заслуга, а в том, что вы допустили крайность бюрократизма.

Но если вы эту крайность поняли, то надо ее поправить и не спорить против поправ­ки. Вот и все. Борьба с бюрократизмом потребует десятилетий. Это труднейшая борьба, и всякий, кто будет говорить вам, что мы освободимся сразу от бюрократизма, если примем платформы антибюрократические, будет просто шарлатаном, охочим до хоро­ших слов. Крайности бюрократизма надо исправлять сейчас. Надо ловить эти крайно­сти бюрократизма и исправлять их, не называя дурное хорошим и черное — белым. Ра­бочие и крестьяне понимают, что им самим еще надо научиться управлять, но они пре­красно понимают, что есть и крайности бюрократизма, а если ты не хочешь их исправ­лять, ты виноват сугубо. Ты должен вовремя исправлять, как указывали водники, а не тогда, когда на них указывали другие.

И превосходным работникам случалось ошибаться. В Цектране великолепные ра­ботники, и мы будем их назначать, и будем поправлять крайности бюрократизма, кото­рые они допустили. Тов. Троцкий говорит, что тт. Томский и Лозовский — профессио­налисты — виноваты в том, что развивают в своей среде дух неприязни к новым работ­никам. Но ведь это чудовищно. Надо быть почти больным или такой горячкой, который меры не знает, чтобы говорить так.

Из этой торопливости вытекает то, что спорят, идут с платформами, пишут, что ви­новаты, и выходит, что в корне все испорчено.

Вы знаете, когда люди поссорятся, то что будет через два дня, — они родственников до десятого колена вспомнят и будут рассказывать. Спрашиваем: «Ты из-за чего поссо­рился?» — «Да вот у него тетка, а у него

_____________________ II ВСЕРОССИЙСКИЙ СЪЕЗД ГОРНОРАБОЧИХ___________________ 249

дедушка». — «Нет, не сейчас, а вот тогда, из-за чего поссорился?» Оказывается, что это за два дня наплели столько разногласий.

В Цектране допущен ряд преувеличений и вредных преувеличений, допущен ненуж­ный бюрократизм. Преувеличение допускается везде. Есть ведомства, в которых только в одной Москве тридцать тысяч служащих. Это не фунт изюму. Вылечи эту штуку, проберись через эту стену. Надо не бояться, не думать, что кто-то кого-то обидел, что кого-то стравили. Если поднять фракционную борьбу и сказать — виноват Томский, который развивал в массах дух неприязни к цектранистам, то это будет полное извра­щение дела, это в корне портит всю работу, в корне портит все отношение к профес­сиональным союзам. А профессиональные союзы — поголовный пролетариат. Если на этом настаивать и эту штуку по платформам голосовать, то это ведет к падению Совет­ской власти.

Если партия раскалывается с профессиональными союзами, тогда партия виновата, и это наверняка гибель Советской власти. У нас нет другой опоры, кроме миллионов пролетариев, которые несознательны, сплошь и рядом темны, неразвиты, неграмотны, но которые, как пролетарии, идут за своей партией. Они двадцать лет считали, что эта партия своя. А дальше идет класс не наш, который, может быть, за нас будет, если мы будем умны и в своем классе поведем правильную политику. Мы дошли до величайше­го момента в своей революции, мы подняли массы пролетариев, мы подняли массы бедноты в деревне к сознательной поддержке нас. Ни одна революция этого не делала. Нет класса, который может нас скинуть: за нас большинство пролетариев и бедноты деревни. Никто не может нас погубить, кроме наших собственных ошибок. В этом «ес­ли» вся штучка. Если мы вызовем раскол, в котором мы виноваты, все полетит по той причине, что профессиональные союзы не только ведомство, а источник, из которого берется вся наша власть. Это тот класс, который экономикой капитализма создан эко­номическим объединителем, который миллионы разбросанных,

250__________________________ В. И. ЛЕНИН

распыленных крестьян объединяет своей промышленностью. И поэтому один пролета­рий сильнее, чем двести крестьян.

И вот почему весь этот подход Троцкого неверен. Я бы мог взять любой тезис и ра­зобрать, тогда нужно было бы не один час, а десять часов, и все сбежали бы, потому что было бы скучно. В каждом тезисе вы найдете тот же самый подход, в корне невер­ный: «многие профессионалисты развивают дух неприязни». В массе профессиональ­ных союзов развился дух неприязни к нам по вине ошибок, по вине бюрократизма, ко­торый наверху допущен, в том числе и мною, потому что я назначал Главполитпуть. Как быть? Поправить? Крайности Цектрана надо поправить, понявши, что партия твер­дая и рабочая на своих ногах, со своей головой. Мы не отрекаемся ни от назначенства, ни от диктатуры. Рабочий, прошедший двадцатилетнюю школу в России, на это не пойдет. Если мы поддержим эту ошибку, тогда мы полетели наверняка, а здесь содер­жится ошибка, и в этом корень дела.

Троцкий говорит, что Лозовский и Томский отбиваются от новых задач. Если это доказать, дело меняется. В чем новые задачи?

Тут нам говорят: «производственная атмосфера», «производственная демократия», «производственная роль». Я уже с самого начала, на дискуссии 30 декабря, говорил, что это словесность, которой рабочий не понимает, что все это входит в задачу произ­водственной пропаганды . Мы не отказываемся от диктатуры, от единоначалия, они остаются, я их буду поддерживать, но только не защищать глупость и крайность. «Про­изводственная атмосфера» смешное слово, над которым рабочие будут смеяться. Гово­ри проще и яснее, — это все есть производственная пропаганда. Но для этого создано особое учреждение.

О поднятии производственной роли союзов я отвечал 30 декабря, я отвечал в печати, что есть резолюция т. Рудзутака, которая на конференции 5 ноября при-

См. настоящий том, стр. 210—215. Ред.

_____________________ II ВСЕРОССИЙСКИЙ СЪЕЗД ГОРНОРАБОЧИХ___________________ 251

нята. Тт. Троцкий и Бухарин говорили, что эту резолюцию писал Цектран. Хотя этот факт опровергнут, но я скажу, если они писали, то кто же отбивается? Профессиональ­ные союзы приняли, Цектран писал. Ну и хорошо, после этого детям не надо ссориться и поднимать фракционное разногласие. Есть у тов. Троцкого новые задачи? Нет. А что есть нового, то хуже. В том-то и дело. Тов. Троцкий ведет войну, чтобы добиться у пар­тии осуждения тех, кто отбивается от новых задач, и самыми великими грешниками названы Томский и Лозовский.

У Рудзутака сказано все яснее и проще, не сказано ни «производственная атмосфе­ра», ни «производственная демократия». Там написано ясно, что каждый член союза должен сознательно относиться к тому, что абсолютно необходимо поднятие произво­дительности в стране. Это написано простым, понятным языком. Все сказано лучше, чем у Троцкого, полнее сказано, потому что прибавлены натурпремия и дисциплинар­ные суды. Без этого все разговоры, что мы поднимем транспорт, дадим улучшение, — это словесность. Давайте устраивать комиссии, давайте устраивать дисциплинарные суды. В Цектране на этом пути сделана крайность. Мы предлагаем говорить, что край­ности есть крайности, и защищать их новыми задачами напрасно, их надо исправить. От принуждения мы не отказываемся. Ни один здравомыслящий рабочий не дойдет до того, чтобы можно было обойтись сейчас без принуждения или что можно сейчас рас­пустить союзы или им отдать все производство. Это тов. Шляпников мог так ляпнуть.

Во всей речи тов. Шляпникова есть одно место превосходное, где он сказал, что у нас, в Сормове, был опыт, и на 30% уменьшились прогулы. Говорят, что это правда, но я человек недоверчивый, стою за то, чтобы послать комиссию обследовать, сравнить Нижний с Петроградом. Это можно сделать не на собрании, а в деловой комиссии. Троцкий говорит, что хотят противодействовать сращиванию. Это совершеннейшие пустяки. Тов. Троцкий говорит, что надо вперед идти; если

252__________________________ В. И. ЛЕНИН

хорошая машина, то нужно вперед, а если машина съехала в сторону, то надо назад. И это полезно для партии, потому что надо изучить опыт.

Производства нет, а производством худых тезисов занялись. Такая работа требует изучения и опыта. Вы, профессионалисты, вы, горнорабочие, своим делом заняты. По­звольте, если вы этим делом занялись, то допросите, потребуйте цифр, проверьте два­дцать раз, пи одному слову не верьте, и тогда скажите, что вышло. Если вышло хоро­шо, двигайтесь вперед, если плохо — двигайтесь назад. Это работа, а не говорение. Вот это надо было сделать на партийных собраниях.

На VIII съезде Советов я сказал, чтобы у нас было поменьше политики . Сказав это, я думал, что у нас не будет политических ошибок, а мы через три года после советской революции говорим о синдикализме, — это позор. Если бы мне сказали полгода тому назад, что я буду писать о синдикализме, то я бы лучше написал о Донбассе. А теперь нас отвлекают и тащат партию назад. Из маленькой ошибки вырастает большая ошиб­ка. Теперь я перейду к тов. Шляпникову. Тов. Троцкий в 16 пункте своих тезисов пра­вильно определяет ошибку Шляпникова.

Бухарин, по случаю своей буферности, уцепился за Шляпникова, но лучше было бы, если бы он уцепился за соломинку. Он обещает обязательные кандидатуры союзам. Значит, профессиональный союз назначает. Это то же самое, что говорит Шляпников. С синдикализмом боролись марксисты во всем свете. Больше двадцати лет мы боремся в партии, мы доказали делом, а не словом, рабочим, что партия — штука особая, что она требует людей сознательных, готовых к самопожертвованию, что она делает ошиб­ки, но их исправляет, что она руководит и подбирает людей, которые знали бы, какой путь еще нам предстоит, через какие препятствия мы должны еще пройти. Она не об­манывает рабочих. Она не дает обещаний, которых выполнить

См. настоящий том, стр. 156—157. Ред.

_____________________ II ВСЕРОССИЙСКИЙ СЪЕЗД ГОРНОРАБОЧИХ___________________ 253

нельзя. И если вы перескочите через профессиональные союзы, вы всю нашу работу, сделанную за три года, бросаете насмарку, ставите все под вопрос. Тов. Бухарин, с ко­торым я говорил об этой ошибке, говорит: «Вы, тов. Ленин, придираетесь».

Я понимаю обязательные кандидатуры, что их будут выставлять под руководством ЦК партии. А какие же мы тогда права даем? Никакого блока тогда не осуществишь. Рабочие и крестьяне — два разных класса. Когда электричество распространится по всей земле, повсюду, если через двадцать лет мы сделаем это, то это будет неслыханно быстро. Этого нельзя сделать быстро. Но вот тогда давайте говорить о том, чтобы пере­дать права профессиональным союзам, а до тех пор это обман рабочих. Диктатура про­летариата самая прочная на свете, потому, что доверие здесь завоевано делами, и пото­му, что партия строго смотрела за тем, чтобы не дать расплываться.

А что это значит?

Разве знает каждый рабочий, как управлять государством? Практические люди зна­ют, что это сказки, что у нас миллионы рабочих профессионально организованных пе­реживают то, что мы говорили, что профессиональные союзы есть школа коммунизма и управления. Когда они пробудут в школе эти годы, они научатся, но это идет медленно. Мы даже неграмотность не ликвидировали. Мы знаем, как рабочие, связанные с кре­стьянами, поддаются на непролетарские лозунги. Кто управлял из рабочих? Несколько тысяч на всю Россию, и только. Если мы скажем, что не партия проводит кандидатуры и управляет, а профессиональные союзы сами, то это будет звучать очень демократич­но, на этом, может быть, можно поймать голоса, но не долго. Это губит диктатуру про­летариата.

Прочтите решение II конгресса Коминтерна . Его постановления и решения обош­ли весь мир. Недавно съезд социалистов во Франции показал, что мы в этой стране, полной самого большого шовинизма, завоевали большинство, партию раскололи, гни­лых вождей

254__________________________ В. И. ЛЕНИН

выкинули вон и сделали это против синдикалистов . И они все приняли нашу теорию, все лучшие рабочие, все лучшие вожди. Даже синдикалисты во всем мире, революци­онные синдикалисты, приходят к нам. Я сам видел американских синдикалистов, кото­рые побывали у нас и говорят теперь: «А в самом деле, без партии управлять пролета­риатом нельзя». Вы это знаете фактически. И бросаться в объятия синдикализма, гово­рить об обязательных кандидатурах во «всероссийские съезды производителей» совер­шенно неуместно пролетариату. Это опасно, это подрывает руководящую роль партии. Сейчас в стране только ничтожный процент организованных рабочих. И большинство крестьян пойдет за партией потому, что политика партии правильна, потому, что в са­мое трудное время Брестского мира партия умела идти на временные жертвы и отступ­ления, и вышло правильно. Как же все это бросить? Разве все это случайно? Это завое­вание того, чем десятилетиями занималась партия. Большевикам, которые прошли два­дцатилетнюю партийную школу, все верят на слово.

Чтобы управлять, надо иметь армию закаленных революционеров-коммунистов, она есть, она называется партией. Весь синдикалистский вздор, обязательные кандидатуры производителей — все это нужно бросить в корзину для ненужной бумаги. Если на этот путь идти, это на деле означает — партию побоку, на деле диктатуры пролетариата в России не может быть. Вот та точка зрения, которую я считал своим партийным долгом вам изложить, которая, на мой взгляд, в виде практических положений изложена в платформе, называющейся «Проект постановления X съезда РКП», подписанной Лени­ным, Зиновьевым, Томским, Рудзутаком, Калининым, Каменевым, Лозовским, Петров­ским, Сергеевым и Сталиным. Из них не член ЦК Лозовский потому вошел, что он ра­ботал в профессиональной комиссии, из которой, к сожалению, ушли Шляпников и Лу-товинов. Рабочие рассудят, хорошо ли сделал Шляпников, что он ушел. Если он нехо­рошо сделал, его за это осудят. Я уверен, что все сознатель-

_____________________ II ВСЕРОССИЙСКИЙ СЪЕЗД ГОРНОРАБОЧИХ___________________ 255

ные рабочие примут эту платформу, и теперешние расхождения в нашей партии оста­нутся лихорадкой верхов, а рабочие их поправят, останутся на своем посту, дисципли­ну партии отстоят и во что бы то ни стало дружной, практической, деловой, осторож­ной работой производство повысят и полную победу нам дадут. (Продолжи­тельные аплодисмент ы.)

Напечатано 25 января 1921 г.

в «Бюллетене 2-го Всероссийского Печатается по тексту бюллетеня

съезда горнорабочих» № 2

256__________________________ В. И. ЛЕНИН

ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНОЕ СЛОВО