Я собираюсь нагнуть тебя, задрать это платье к чёртовой матери и отшлёпать твою непослушную попку». 2 страница

— Что, трахнешь меня здесь? — спрашиваю я, мои руки покоятся на его плечах. — Я упаду.

— Обними руками мою шею, — шепчет он, и я повинуюсь, несмотря на все свои волнения по поводу того, что отец может нас застукать. Моя юбка задралась до талии, а груди саднят и упираются ему в лицо. Он зарывается в них, но не трогает мою юбку, вместо этого его губы целуют моё тело. — Обхвати меня своими ножками.

Я делаю это и каким-то образом скольжу вниз по лестнице, в итоге находясь лицом к лицу с ним, и тогда он погружает в меня свой член. Острота ступенек врезается в мои спину и задницу, но я так поглощена удовольствием, что не обращаю на это никакого внимания. Думаю, боль от этого может усилить мой оргазм. Я обвиваюсь вокруг него, но устоять нам помогает лестница. Он трахает меня жёстко, его толчки становятся настойчивее.

Это не нежно и романтично, это быстро и яростно, первобытно.

Каждый его толчок возносит меня выше и выше. Мы оба вели себя тихо, прекрасно осознавая возможность того, что можем попасться. Но одна единственная мысль об этом делает секс ещё лучше, более диким. Колтер заставляет меня отдаться наслаждению, отступая от контроля. Я никогда ещё такого не чувствовала с кем-то. Я не одна из тех девочек, которая бросает все предостережения на ветер и не волнуется о последствиях. Я не безрассудна.

Я стону его имя, когда он ещё сильнее врезается в меня:

— Блядь, да, Колтер.

— Ты собираешься кончить для меня, Принцесса? — спрашивает он.

— Да, — стону, его вопрос толкает меня к оргазму, и я растворяюсь в этом наслаждении. Он снова врезается в меня первый, второй, третий раз, когда кончает, и затем…

Чёртова лестница под нами падает, создавая металлический лязг и выходя из колеи, и опасно балансирует на полке.

— Чёрт! — Колтер хватает меня за руки и тянет вверх, как-то выскользнув из меня, его боксёры на заднице, а презерватив сполз на кончик члена.

— О мой бог, мы её сломали, — я смотрю на Колтера, а затем перевожу взгляд на лестницу. И не могу сдержать смех. Это не я. Я не одна из тех девушек, ломающих долбаные лестницы в библиотеке во время секса с парнем. Да что со мной не так?

А затем я слышу голос Роуз, доносящийся с другого конца коридора:

— Кейт, с тобой всё хорошо? Я слышала какой-то звук.

— Дерьмо, — Колтер тут же натягивает на себя джинсы вместе с боксёрами до того, как я успеваю моргнуть, и к тому времени, как Роуз заходит, он уже выглядит обычно.

— Что тут стряслось? — спрашивает она, окидывая нас взглядом.

— Я… Лестница вышла из пазов, — отвечаю я.

Колтер прерывает меня:

— Она пыталась достать одну из книг на полке, и лестница просто поехала вбок… Кто-то должен проверить здесь всё. Это же опасно. Со старыми домами всегда так, — он врёт так искренне, что я почти ему верю.

Роуз долго на меня смотрит, и я в это время пытаюсь не покраснеть:

— Ты пыталась достать одну из этих книг… по средневековой истории?

Я сглотнула:

— Я просто смотрела. Для исследования.

— Для исследования, — повторяет она. — Это хорошо, что Колтер был по близости и помог тебе.

Я прочистила горло:

— Да. Это очень хорошо.

Когда она уже дошла до двери, то повернулась:

— Рада видеть, что вы поладили.

Я смотрю на Колтера, когда она уходит:

— Как думаешь, Роуз знает?

Он пожал плечами:

— Возможно. Кого это волнует?

— Меня волнует, идиот, — отвечаю я. — Тебя разве нет? Что, если она скажет моему отцу? Что, если кто-то узнает? Поверить не могу, что мы сломали здесь лестницу, ради всего святого.

— Ради всего святого? — засмеялся Колтер. — Хорошо, бабушка.

— Я серьёзно, Колтер, — говорю. Я злюсь оттого, что он воспринимает всё так легко. — Каждый поступок имеет последствия.

Колтер стоит возле меня, и я ощущаю трепет от его близости. Я молча проклинаю своё тело за то, что оно так на него реагирует.

— Так что, если твой отец нас обнаружит?

— Его кампания пойдёт коту под хвост.

— Почему?

— Ты знаешь почему, Колтер, — отвечаю я. — Мы как бы… Станем родственниками.

— Нет, не станем, — возражает он. — Ты бываешь смешной. Потому что мы всего лишь сводные брат и сестра.

Я морщусь от его таких, казалось бы, простых слов, у него всегда всё так легко.

— Людям плевать, какова правда на самом деле, Колтер, — объясняю. Я злюсь на то, что он решает всё за меня так же, как и мой отец всегда это делает. — Они закатят скандал. Они повернут это в другую сторону. И всё это похоронит его кампанию и публичный образ.

Колтер водит пальцем по моей груди, и, прежде чем я успеваю возразить, по моей коже бегут мурашки. Чёртов Колтер.

— Почему это дерьмо так тебя волнует? — спрашивает он.

— Потому что он мой отец.

Колтер заливается смехом:

— Ага, он кажется лучшим отцом.

— Ты ничего не знаешь, — рычу я, защищая отца, несмотря на мои чувства к нему. Как же меня бесит этот парень.

Колтер наклоняется поближе ко мне и цепляет бретельку платья:

— Я прекрасно знаю, что ты не пай-девочка, которую так хочет видеть в тебе твой папочка, ребёнок с картинки для его кампании. Также мне известно, что ты неудовлетворённая, всё время идёшь на поводу своего отца, а я просто вытянул тебя из этой скорлупы, и поэтому ты так бесишься.

Вот теперь я ужасно злюсь. Кладу руку на его грудь и отталкиваю Колтера, но он хватает меня за запястья и крепко прижимает к себе.

— Ты ничего обо мне не знаешь, — рычу я в ответ.

— Знаю, что ты живёшь по тем наставлениям, которые тебе велят выполнять, — парирует он. — Не думаю, что ты так хочешь поехать в этот чёртов Гарвард, готова стать юристом или долбаным врачом, как планирует для тебя папочка. Я вижу тебя с альбомом, постоянно рисующую. Ты должна взять себя в руки и отрастить грёбаные яйца, чтобы делать то, что ты хочешь.

Он полностью прав. Неужели Колтер настолько наблюдателен? Он заметил столько вещей обо мне. Я дёргаю запястья в сторону и сильно отталкиваю его.

— Да пошёл ты, Колтер. Ты такой чертовски лучший и могущественный, восставший против всех и вся, потому что слишком крут для подчинения кому-то. Но здесь ты подчиняешься своей мамочке, потому что… Да, почему? Она что, не хочет дать тебе чековую книжку? Думаешь, если начнёшь бунтовать, проявишь себя? Нет, это лишь будет означать, что ты полон дерьма.

Я вылетаю из комнаты до того, как он бы успел что-то сказать, гнев будоражит моё тело. Он просто кипит под моей кожей. Колтер такой самодовольный мерзавец. Ведёт себя так, будто в сто раз старше меня и всё знает о жизни. Он просто жертва целевого фонда, который никогда не узнает, что такое долг перед семьёй.

Позже я лежу в постели, голова покоится на подушке, пока я рисую с блокнотом на ногах. Знаю, что Колтер сейчас в своей комнате, потому что слышала, как его дверь захлопнулась, интересно, чем он там занят. Я пытаюсь выкинуть Колтера из своей головы и переключиться на что-то другое.

На что-то помимо Колтера.

Я сейчас рисую. Член Колтера.

Отрываю лист, комкаю его и бросаю в другой угол комнаты. Долбаный Колтер. И долбаные его слова, которые он сказал мне.

Я закрываю свои глаза, и образ мамы возникает в голове. Но мои мысли сейчас в другом месте. Думаю, Колтер всё же прав, я трусиха, которая боится возразить своему отцу. Поэтому я не сказала ему о Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе.

ГЛАВА 15.

КОЛТЕР

— Какого чёрта ты делаешь? — Кэтрин бежит по лужайке и машет руками словно сумасшедшая.

Чертовски горячая сумасшедшая.

Её каштановые волосы подпрыгивают на плечах, пока она бежит, безуспешно пытаясь натянуть юбку на свою задницу.

— Ты ненормальный?

— Ненормальный? Нет. Я жарю зефир, — снимаю зефиринку с палочки и кладу к себе в рот. Она смотрит на меня, её грудь тяжело вздымается, а щёки краснеют. Она выглядит так, словно только что получила оргазм.

Я не касался её целую неделю. Она просто не подпускала меня к себе после той нашей ссоры в библиотеке, когда мы трахались на лестнице.

Мне стоило после этого найти Кейт замену. Но я этого не сделал, потому что Кэтрин пробралась под мою кожу и надолго там засела. Словно какая-то болезнь.

Так что я решил стать на путь взрослого и вести с ней серьёзные разговоры. Поедая зефир.

— Хочешь? — спросил я.

— Ты не можешь здесь разводить костёр… Есть определённые правила, идиот, — кричит она. — Кто назовёт тебя нормальным после этого? И что за хрень ты тут… О. Мой. Бог. Это же моя одежда. Мои трусики. Моё нижнее бельё!

Я солгал… Я не собираюсь становиться взрослым. Пока что. Это один из самых мальчишеских поступков, которые я когда-либо делал.

Я пожимаю плечами и улыбаюсь:

— Я же говорил тебе, что хочу тебя в юбках. Никаких трусиков.

Она выхватывает палку из моих рук и начитает тыкать ею в огонь. Пламя взмывает вверх, а затем искры начинают лететь в разные стороны. Схватив за руки, я притягиваю её к своей груди.

«Она там, где должна быть», — я не могу думать, когда её тело касается моего.

Но проходит какое-то мгновение, и она отталкивает меня.

— Ты что, психопат? — спрашивает она. — Кто сжигает чью-то одежду в костре? С тобой серьёзно что-то не так.

— Я куплю тебе новую одежду, — отвечаю. Но не говорю, что уже сделал это. Я заказал ей целый гардероб от какого-то чёртового модного дизайнера, стилист моей матери клянётся, что все цыпочки хотят носить эти шмотки. Я также заказал ей лучшие трусики и нижнее белье, какие только можно купить за деньги. Их выбирал лично я. Ещё я купил новые джинсы на замену тех, которые сгорели. Ну, я же не полный мудак.

Но никаких новых бабушкиных труселей не будет. Это новое правило.

Кейт стоит и смотрит на меня, её руки на бёдрах. Она злится. Если бы физически пар мог идти из ушей, то у неё точно он бы пошёл. Она резко сжимает свои ладошки в кулачки и начинает кричать, из-за чего мне становится смешно.

— Ты самый большой мудак, которого я только встречала. Ты абсолютно трахнутый на всю голову.

Я ожидал, что она ударит меня. Если бы я был девчонкой и какой-то парень сжёг мои трусики и брюки, я бы застрелился. Но она ничего из этого не делает. Просто разворачивается и идёт в дом, бормоча проклятия себе под нос.

Это чертовски разочаровывает.

Я ожидал, что она ударит меня или что-то такое. Ударит, а затем посмотрит на меня таким взглядом, которым одаривает меня, когда злится. Будто она не может решить — убить меня или всё же трахнуть. Очевидно, что я хотел, чтобы она выбрала второе.

Честно, я не ожидал, что она просто уйдёт.

Я беру огнетушитель и направляю струю на огонь. Думаю, мне придётся поднять ставки, если я хочу вернуть её в свою постель.

***

— Вы двое вообще слушаете? — сенатор Придурок рассказывал о мероприятиях, которые расписаны на всю неделю.

Он реально будет делать то дерьмо с флагом и обещаниями. Он почти так же смешон, как и моя мать вместе со своими великими планами на свадьбу. В гостиной у неё есть схема на мольберте, план рассадки, который они изучали вместе с сенатором, подняв одну руку к бровям, а второй прикрывая рот, когда стратегически решали, как кого рассадить на таком большом событии. Я удивлён, что они не развернули гигантский план прямо на этом столе, как это делалось в военные времена, чтобы просчитывать ходы.

— Я всё слышала, — отвечает Кэтрин, её голос эмоциональный. — Вечеринка в честь помолвки в пятницу.

— Знаю, что всё происходит очень быстро, — говорит Элла, её рука покоится на ноге сенатора. — И действительно не хочу, чтобы ты ощущала себя так, словно я пытаюсь занять место твоей матери, Кэтрин. Никто не сможет заменить её.

Я смотрю на Кейт, которая замирает, поднося вилку ко рту.

— Конечно, нет, — отвечает она.

Сенатор не ждёт, пока она продолжит.

— Никто даже и не думает, что ты пытаешься заменить ей мать, Элла, — говорит он, взяв Эллу за руку. — Кейт же так не думает, да? — Кэтрин открывает рот, но он снова её прерывает. — И она прекрасно понимает, что мы пытаемся всё сделать быстро, чтобы успеть в сроки с этой кампанией, не так ли?

Меня раздражает то, как он за неё всё решает, а она просто сидит, ковыряя вилкой в курице.

— Почему бы вам не позволить Кейт ответить за себя?

Сенатор переводит свой взгляд на меня, его лицо мрачнеет:

— Кейт только что ответила сама за себя.

Элла выглядит потерянной. Она не очень хороша в такого рода ситуациях.

— Кэтрин, — говорит она. — Я знаю, что твоя мама была особенной женщиной и не пытаюсь идти по её стопам. Я…

— Серьёзно, — говорит Кэт, бросая на меня раздражённый взгляд, который заставляет пожалеть о своём остроумии, — это не такое великое дело. Хочу сказать, что это многое значит для вас ребята. Я рада за вас. Но я уже взрослая. Мы все здесь взрослые. Люди вступают в повторный брак всё время. Я ничего не могу вам пожелать кроме счастья.

— Спасибо, Кейт, — отвечает сенатор.

Я пишу сообщение Кейт.

Лгунья».

Она смотрит вниз на свой телефон, а затем откладывает его в сторону, игнорируя меня.

— Элла, если тебе понадобится помощь здесь в чём-то, дай знать.

Улыбка появляется на лице моей матери.

— Спасибо, Кэтрин, — говорит она. — Это так мило с твоей стороны. Думаю, мой стилист привезёт несколько платьев для свадьбы, и я попрошу её, чтобы она организовала эту свадьбу в лучшем свете. Если ты не хочешь предложить свои варианты.

Кэтрин кивает:

— Конечно.

— Ох, она упомянула мне, что привезёт твой новый гардероб, — говорит Элла, глядя на меня. — Она также сказала, что ты попросила Колтера, чтобы он ей передал сделать это.

Кейт замирает, когда вытирает салфеткой уголок рта.

— Она сделала?

— Конечно, — отвечает Элла. — Я рада, что Колтер помог в этом тебе. Она привезёт летнюю одежду, платья и такого рода вещи.

Кейт кашляет в салфетку, но я не очень уверен в этом, потому что она может смеяться.

— Она бы могла одевать больше платьев во время кампании, — добавляю я. — Это более… функционально. Для кампании, я имею виду.

Смотрю на краснеющую Кэтрин, но сенатор спасает её от этого.

— Это очень хорошо продумано, Колтер, — соглашается он. — Точно. Платья. Выглядят более женственно и подходят ко всему.

— Да, — киваю я. — Платья могут очень пригодиться.

Кейт кашляет на этот раз сильнее. Ага, я собой полностью доволен.

— Колтер, ты знаешь, кто опрокинул бочку на заднем дворе? — спрашивает Сенатор. Думаю, в этот раз Кэтрин может подавиться кусочком курицы.

Я пожимаю плечами.

— Понятия не имею, — отвечаю я. — Возможно, садовник.

— Смешно, — говорит он. — Ты действительно не можешь вести себя ещё лучше. Мы возвращаемся завтра в Вашингтон, но вечеринка в честь помолвки в пятницу. Элла, планировщики и все остальные прибудут в течение следующих двух дней, полагаю?

— Завтра утром, — уточняет она. — Ты и Кэтрин должны руководить процессом, Колтер. Никаких вечеринок.

Я смотрю на неё, сама невинность.

— Разве со мной были проблемы с тех пор, как я здесь нахожусь? Могу я выбраться отсюда для одиночной вечеринки?

Элла прищуривается. Она мне не доверяет — это её право. Часть о вечеринках правда. Я не был ни на одной с тех пор, как приехал сюда. Не засунул свой член ни в одну девушку. Ну, кроме Кэтрин, конечно.

— Я не хочу увидеть это в газетах, — отвечает моя мать.

— Оставь в покое молодого парня, — говорит сенатор, указывая на меня с вилкой в руке. — Он вёл себя очень хорошо всё это время, и мы уже оставляли их одних дома. Как я и говорил, Элла. Правила. Если ты даёшь детям правила и ожидания, они буду соответствовать им.Колтер отличный пример этому.

Я стискиваю кулаки, он говорит обо мне словно о дошкольнике или собаке, которая должна выполнять команды.

— Ага, — соглашаюсь я. Старый Колтер уже давно бы разнёс здесь всё в пух и прах, услышав такое, а затем уехал бы на тачке своей матери. Но новый Колтер, трахающий дочь сенатора, не станет этого делать, потому что он собран и уравновешен. — Знаете, думаю, это на самом деле из-за хорошего влияния Кэтрин.

Она на этот раз кашляет ещё сильнее, и сенатор смотрит на неё с тревогой:

— Кэтрин, ты простудилась?

ГЛАВА 16

КЭТРИН

— Значит ты и твой горячий сводный брат, — говорит Джо. — Круто.

— Тут нет ничего крутого, — протестую я. Я слишком раздражена из-за того, что Джо постоянно интересуется мной и Колтером. Мы были на улице, сидели на причале, болтая ногами и наблюдая за тем, как рабочие устанавливали палатки, подготавливаясь к помолвке. Мой отец захотел, чтобы я следила за всем этим процессом. — Уф. Ты и правда думаешь, что Колтер горяч?

Как по команде, Колтер появляется на нашем общем балконе, и на нём ничего нет, кроме боксёров. Это выглядит так, словно он думает, что чёртова модель, — напыщенный павлин, совсем не думает о людях вокруг.

Да-да, о людях, которые останавливаются, чтобы на него поглазеть.

Он делает похожие вещи каждое чёртово утро, и так уже повторяется в течение трёх дней. Стоя у окна, он как бы намекает — посмотри, какой я твёрдый, — и это сводит меня с ума. Например, вчера он прижал свой член к стеклянной двери, при этом делая непристойные жесты языком и потирая свои соски. Он пытается соблазнить меня, и скажу вам, у него это отлично получается.

Джо стягивает свои очки на нос и показывает пальцем в его сторону.

— Да, он определённо горяч, Кейт, — говорит она. — Ты разве этого не видишь? Я имею виду, что думала, тебе нравятся такие чистенькие парни, а он… не такой с тату и пирсингом сосков, и… Дерьмо, у него отличная задница.

— Он отвратительная свинья, — протестую, мой тон звучит не столь убедительно, но я стараюсь. Не могу ничего поделать с тем, как мои глаза исследуют балкон, на котором он стоит, опираясь на перила и при этом куря, в то время как солнце играет на его мускулистом теле. — Плюс он курит.

Джо пожимает плечами.

— Не убедила, — говорит она.

— Он высокомерный и невыносимый.

— Разве ты не говорила, что он послал стилиста Эллы, чтобы тот обновил твой гардероб? — спрашивает она. — Ну, он точно не Сатана.

— Да, но… — я останавливаю себя. — Ты не понимаешь, — как объяснить, что Дьявол — испорченный, татуированный, пирсингованный, великолепный в постели — отправил мой грёбаный гардероб в огонь, потому что хочет, чтобы я носила платья без трусиков? Он точно безумец.

— Всё, что я понимаю, так это то, что ты живёшь с Колтером Стерлингом, — отвечает она. — Он словно… Легенда, когда дело доходит до траха.

— Джо! — она права, он имеет неплохую репутацию. Но что я на самом деле понимаю в сексе? У меня был только Колтер в этом плане. Возможно, он не единственный парень, который заставляет меня так слетать с катушек.

Конечно же, глядя на него в таком виде, меня посещают не очень приличные мысли. Я сжимаю свои бёдра вместе, разглаживая платье.

— Это одно из тех платьев, которое тебе купил Колтер? — спрашивает Джо.

Я закатываю свои глаза.

— Да.

— Выгладит дорого.

— Уверена, так и есть.

Джо пожимает плечами.

— Я могу занять его на время, — говорит Джо. — Пока не найду себе кого-то.

— Что? Ты и тот парень расстались? — просто Джо всё время меняет парней, поэтому я никак не могу запомнить их имена.

— На прошлой неделе, — она проводит ногой по воде. — Поймала его на измене.

— Какой мудак, — сочувствую я.

Она пожимает плечами.

— Не то чтобы я была верна, — говорит она. — Но обидно, когда всё это делают за твоей спиной.

Я не осуждаю в ответ.

— Мне жаль.

— Мне нет, — отвечает она. — Он был той ещё проблемой. У меня хорошие новости, кстати: сегодня будет вечеринка, и ты обязательно должна прийти. Когда возвращаются Элла и твой отец?

Я качаю головой в ответ:

— Прямо перед помолвкой. Через два дня.

— Тогда приходи, — говорит она. — И пригласи Колтера тоже.

— Колтера? — удивляюсь я. — Не думаю, что это хорошая идея, — не буду его приглашать, чтобы я там лицезрела, как он цепляет других девушек? Да, сейчас.

— Прекрати. Будет весело. Это же Колтер Стерлинг. Ты прославишься, если возьмёшь его с собой. Давай же. Потуси с нами, простыми смертными.

Я смеюсь, но, если честно, меня это задело, сложно быть богатым ребёнком. Как мне ещё реагировать?

Джо продолжает водить ногой по воде.

— Там будет очень горячие парни, которые не посещают школу для богатеньких. Парни с татуировками.

Парни, как Колтер. Я снова смотрю на балкон, теперь он пуст.

— Хорошо.

— Серьёзно? — кричит она. — Ты не шутишь, ты, правда, придёшь на вечеринку? Выпивка и парни?

— Я же ответила, хорошо? Ты утомляешь меня.

— Ты никогда раньше не соглашалась, — говорит она. — Я, блядь, просто поверить в это не могу. Это круто, я думала, что и в этот раз получу твой отказ. Что с тобой случилось?

Что со мной случилось? Колтер со мной случился.

Колтер трахнул меня на столе моего отца в офисе. Колтер трахнул меня на библиотечной лестнице. Горячее дыхание Колтера на моём животе, его лицо двигается всё ниже и ниже, тёплая вода льётся на нас сверху. Мои губы на его члене, его солоноватый вкус на моём языке.

Дерьмо.

Я несколько раз моргаю, чтобы стереть картинки в голове. Мне безусловно нужно встретить кого-то ещё, чтобы забыться. Нужно что-то грязное и порочное, чтобы выбросить мысли о Колтере.

— Колтер должен пойти с нами, — говорит она, возвращая меня в реальность.

— Ты что, им одержима? — рычу я. — Никакого Колтера.

— Хорошо, никакого Колтера, — соглашается она, смотря на меня обиженным взглядом. — Не понимаю, почему ты его так недолюбливаешь.

— Я не недолюбливаю его, — защищаюсь. — Я просто не… Он раздражает, и точка. Не хочу, чтобы он испортил мне веселье.

Она смеётся.

— Ага, хорошо, я поняла. Кто-же захочет, чтобы новенький сводный братик таскался за тобой на вечеринке? — она поднимается на ноги, а затем протягивает мне руку и поднимает меня. — Будь готова к десяти, хорошо? Я напишу.

***

— Я говорю, здесь слишком громко, — кричу я.

Джо протягивает мне пластиковый стаканчик, наполненный пивом, затем подносит руку к уху и что-то кричит, я её не слышу, но могу прочитать по губам.

— Я не слышу тебя!

Какой-то парень стоит позади неё, одетый в кожаную куртку, хоть снаружи и прохладно, но внутри как в аду. Я вся потная в этом лёгком платье, одно из которых прислала мне стилистка Эллы.

Я до сих пор не простила Колтеру тот случай, когда он сжёг мои вещи. Сегодня утром я обнаружила на своей кровати новые джинсы вроде тех, что у меня были раньше, он даже записку не удосужился оставить.

Часть меня была в шоке от того, что он всё это затеял, что я увидела все самые крутые бренды на своей кровати. Это, наверное, не было таким уж лёгким занятием, даже если он кого-то нанял для этого.

Должна признать, я чуть не натянула те джинсы на сегодняшнюю вечеринку, но стилист подобрала очень горячие модели, но мне они понравились. Обычно я такое не носила. Поэтому остановилась на этом сексуальном красном мини-платье, от которого — уверена — мой отец лишился бы дара речи, увидев меня в таком виде. Но моего отца не было дома, и он ведь не узнает об этом, правильно?

Джо откидывается назад на парня, в то время как тот тянет её рубашку вверх, скользя пальцами по оголённому животу. Затем он берет её за подбородок и целует, его руки касаются её груди.

Ну, очень неловко.

Я уже выпила своё тёплое пиво, и мне интересно, где могу достать ещё. Вот почему я не хожу на эти чёртовы вечеринки. В Брайтоне я сходила на одну такую во время весенних каникул, потому что застряла там на то время. Это было в чьём-то доме родителей в Хэмптоне.

И та вечеринке ничуть не была похожа на эту. Там не было тёплого пива, только дорогое шампанское и ликёр для детей, у которых был свободный доступ к неограниченным запасам. Там были модели. Не знаю, что за чёрт меня дёрнул туда пойти, но сейчас повторялось то же самое. После двух бокалов шампанского и нескольких дурацких попыток подката ко мне я села на заднее сидение такси и вернулась в свою спальню в Брайтоне.

Джо наконец-то приходит мне на помощь, выхватывает мой пустой стаканчик и отдаёт тому парню, который так страстно её целовал. Она хватает меня за руку и тянет в прихожую, где становится немного тише, хоть она тоже переполнена людьми.

— Ванная, — объясняет она.

Мы стоим за дверью, ожидая, пока ещё трое человек перед нами войдут оттуда, затем она заталкивает меня внутрь. Ну, по крайней мере, тут музыку не очень слышно. Она садится на унитаз и начинает писать, при этом без умолку болтая.

— Весело, разве нет? Я имею в виду, здесь шумно, но весело.

— Конечно, — я чувствую себя не в своей тарелке. Понятия не имею, почему Джо думает, что мне должно быть тут весело.

— Перестань, — говорит она. — Повеселись немного.

Я сажусь на унитаз, чтобы пописать.

— Кто был тот парень?

Она смеётся.

— Просто какой-то парень. Я перепихнулась с ним, не имеет значения. И мы повторим это снова, знаешь. И у него есть несколько горячих друзей. Я сказала ему, что ты придёшь со мной, — она открывает сумочку и достаёт какую-то бутылочку из-под таблеток. — Хочешь одну? Тебе нужно расслабиться.

Я качаю головой и на всякий случай спрашиваю:

— Что это?

— Расслабляющие таблетки, — отвечает она. — Нашла в тайнике матери.

— Не думаю, что ты должна мешать их с выпивкой, Джо, — начинаю я отчитывать её как родитель. Но она должна сама осознавать это.

Джо смеётся и машет руками.

— Уверена, что не хочешь? Давай, девочка. Ты должна немного отдохнуть от роли прекрасной сенаторской дочурки. Никто здесь не знает, кто ты. Да и никого ничего здесь не волнует. Блядь, живёшь же один раз.

— Я живу своей жизнью, — говорю ей. Мне обидно из-за неё, мне обидно из-за этой ситуации.

— Держи, — говорит она, протягивая таблетку. — Съешь половину, если не хочешь целую. Это поможет тебе расслабиться. Это не кокаин или ещё что-то подобное. Это по рецепту. От доктора. Помогает от нервов и прочего дерьма.

Я забираю таблетку и тяну к своему рту:

— Ладно. Всё равно.

Мы выходим из ванной и видим парня в кожаной куртке, стоящего там с двумя стаканчиками пива в руках, которые сразу же протягивает нам. Я беру стаканчик, но не пью, потому что боюсь смешивать алкоголь с этой таблеткой.

Он знакомит меня с двумя своими друзьями. Они ещё не настолько пьяные, как он, и выглядят старше. Один из них смотрит на меня так, словно я кусок свежего мяса, облизывая свои губы. Мне хочется убежать отсюда, но я делаю глоток пива, чтобы успокоить разбушевавшиеся нервы.

Другой парень притянул меня ближе к себе, уводя от группы, под предлогом потанцевать. Хорошо, он очень горяч: голубые глаза, каштановые волосы, ровно подстриженные. Полностью соответствует.

Не знаю, сколько проходит времени, возможно, тридцать минут или что-то около того, когда я полностью расслабляюсь. Реально расслабляюсь. Я чувствую себя пьяной, в то время как моя голова находится словно в тумане и начинает кружиться — я хочу только спать. Парень, имя которого мне неизвестно, жмётся ко мне, упираясь в мои бёдра своей толстой эрекцией, пока мы несинхронно двигаемся под музыку.

Тот факт, что он твёрд как камень, вызывает у меня тошноту. Когда я пытаюсь высвободиться из его рук, он сильнее сжимает мои бёдра, но я отталкиваю его.

Не знаю, где сейчас тусит Джо, не могу нигде её найти, и мне срочно нужен свежий воздух.

Когда выхожу на улицу, холодный вечерний ветер касается моей кожи, и я начинаю дрожать. Несколько людей сбились в кучку и тусуются на газоне, несколько пар стоят около дома.

Иду в ту сторону, где нет людей. Я так чертовски устала, что просто хочу домой.

Пытаюсь вспомнить название службы такси в этом городе, но ничего не получается. Разблокировав свой телефон, я вижу сообщение от Колтера.

Ты опаздываешь».

Фото с изображением его члена прикреплено к сообщению.

Я улыбаюсь, потому что ничего не могу поделать с этим, и, перевернув экран, под другим углом наслаждаюсь видом его члена. Колтер имеет не какой-то там хер. У него прекрасный ствол. Толстый. Пульсирующий и всегда готовый к действию.

Думаю, я пьяная. Пытаюсь понять, что же всё-таки происходит в моей голове. Чёрт, как пишется «великолепный»? Пофиг, напишу так:

Ау. Ни 1 не сосёт».

Почему он выглядит таким твёрдым? Мои руки такие вялые. Я хотела сказать, что его член ещё никто не сосал, но получилось с ошибками.

«Что с твоей орфографией? Ты пьяная? Где ты?»

Я тяжело вздыхаю. Если бы Колтер перестал мне писать, то я бы смогла вызвать такси. Пытаясь удержаться на ногах, я пишу ему ответ.