Становление и развитие имперского государства.

Государственно-политическое обособ­ление двух восточных областей Рим­ской империи было связано с реформа­ми императора Константина(нач. IV в.) и новым административ­ным устройством. В итоге, после установления в империи условного двоевластия правителей-августов, две из четырех областей-префек­тур были подчинены своему императору (Восток и Иллирия). В 330 г. местом пребывания двора и армии восточного правителя был сделан древний город Византии на берегу Босфора – по имени новооснователя он получил имя Константинополь *.

* По имени античного греческого города в эпоху Возрождения Восточная (Ромейская) империя получила название Византии.

Окончательное отделение Восточной империи пришлось на конец IV в. С восшествием на византийский престол императора Аркадия (395) западная и восточная части прежней римской державы больше политически не объединились. В то время как Западная Римская империя в V в. попала под власть кочевников и варварских племен, Византия упрочила свою независимость и самостоятельность. Были успешно отражены нашествия вандалов и остготов. Богатству и прочности империи способствовали более высокий уровень развития торговли, ремесел в греческих и малоазиатских владениях, особый характер сложившегося аграрного строя, где большее место заняло государственное и церковное землевладение. Прежний рабовладель­ческий уклад интенсивно преобразовывался в особый строй полуго­сударственного феодализма характерный именно для Византии (см. § 42).

В IV–V вв. Византия практически без изменений сохраняла унаследованную от Римской империи государственную и админист­ративную организацию. Видоизменялся только военный строй: важ­нейшее место заняли располагавшиеся по пограничным областям империи отряды-племена кочевников и славян, с которыми устанав­ливались особого рода союзы под условием несения военной службы. Это определило в дальнейшем особую организацию местного и воен­но-финансового управления. Своего расцвета и наибольшего могущества Византия достигла в правление императора Юстиниана (527-565). Были осуществлены обширные внешние завоевания, под властью Восточной империи оказались Палестина, Египет, северное побережье Африки, Италия, юг Испании. Средиземное море стало. внутренним морем империи. При Юстиниане были проведены важные правовые и административные реформы, в которых стала обрисовываться новая организация государства. Особое место в государстве заняла греческо-православная церковь, подчинившаяся императору и с этого времени все более отдалявшаяся от западной.

Ко второй половине VII в. Византия пришла в период упадка. Большая часть ее владений на Ближнем Востоке и в Малой Азии были завоеваны сначала персами, затем арабами. Империя стала преимущественно греко-славянским государством. Менялась и социальная организация византийского общества: основной экономической и военной силой стали подвластные только государству крестьяне. Коренным образом переменился военный строй империи, а с ним отмерла вся прежняя римская провинциальная административная организация. Некоторое усиление централизованной власти и организующей роли государства произошло в правление императоров Исаврийской династии (717-802). На основе изымания церковных земель под знаком провозглашенного иконоборчества стала формироваться новая система военно-служилого землевладе­ния (родственного западному феодализму) и в целом государ­ственного феодализма.

В правление императоров Македонской династии(867-1056) внутреннее и внешнеполитическое положение Византии поначалу стабилизировалось. Были вновь завоеваны области югославянских протогосударств, Южная Италия. Государственная организация приобрела новый облик военно-бюрократической империи с безус­ловной властью императора и разветвленнейшим административно-бюрократическим аппаратом. К Х в. в рамках государственного феодализма сложилось крупное служилое землевладение военной знати. Стремление к феодальной самостоятельности знати вызвало в империи волну междуусобиц, а затем и явный военный и поли­тический кризис. Владения Византии в Малой Азии и в Италии со­кратились. Империя стала испытывать новое мощное давление со стороны новых западных государств, а главное – со стороны рим­ских пап. Императоры новой династии Комнинов (1081-1204), ве­дя постоянную борьбу с еретическими и народными движениями внутри империи, постепенно потеряли почти все прежние визан­тийские владения. В начале XIII в. под ударами рыцарей-кресто­носцев, спровоцированных на это Германской империей и папами, Византия вместе со своей столицей Константинополем пала и вре­менно прекратила свое существование в качестве отдельного госу­дарства.

Императорская власть.

Византийская монархия стала новым историческим этапом в развитии форм монархической государственности вообще – по сравнению и с элли­нистической, и с римской монархией. Император не просто возглав­лял государство, его фигура и власть стояли в центре всех властных и административных отношений, включая социально-хозяйствен­ный уклад и религиозную жизнь.

Правитель империи обладал особым личным и политическим статусом. Это подчеркивалось особой титулатурой, знаками досто­инства, почти священным характером власти. С IV в. императоры стали применять к себе греческий титул василевса («царству­ющего»), с VII в. он считался уже официальным. К XIII в. прибави­лось обозначение правителя как «автократора ромеев» (самодерж­ца). Наряду с царской диадемой, мантией и особыми сапогами (взя­тыми от римлян) византийские монархи стали отличать себя особой короной, перенятой в IV в. от персов. Воспринята была и процедура коронации нового правителя: вначале ее совершал префект прето­рия, с V в. – константинопольский патриарх. Коронация не счита­лась необходимым конституционным требованием для признания власти монарха, чтобы не ставить его в зависимость от церковных властей.

В период зрелой империи закрепилось признание богоустановленности власти василевса: «Моя императорская власть была свыше поставлена... Десница Господа возложила на меня власть» (Феодор Ласкарь. «Силенциум»). Это в особенности должно было выделить абсолютную безответственность и само­властность василевса. Византийские правители изначально считали несуществующими какие-либо политические или правовые ограничения их статуса, подобно римскому lex de imperium. Импе­ратор считался стоящим вне закона и выше него: «Бог подчинил императору законы, посылая его людям как одушевлен­ный закон»*.

* Новеллы Юстиниана, 105, § 4.

Положение императора выражалось в совершенно особых, уже не чисто воинских почестях, которые было предписано ему оказы­вать, в особо торжественных процедурах и обрядах общения с ним, принятых при византийском дворе. Достоинство императора распро­странялось и на его семью. Императрица считалась как бы коллегой супруга, правительницей, и обладала также государственным стату­сом. Другие члены императорской фамилии составляли высшие ран­ги служилой иерархии.

Власть василевса была неограниченной во всех отношени­ях. Однако считалось, что в своем правлении и даже в законодательстве монарх должен придерживаться некоторых общих правил. При вос­шествии на престол василевсы приносили царственную присягу, в которой обязывались признавать правила Св. Писания, семи вселенских соборов, воздерживаться от смертной казни и калечащих наказаний в отношении подданных. Традиция римского права, переданная законодательством Юстиниана, также должна была уважаться. Нельзя было издавать специальных постановлений в нарушение всеобщих законов. За этим был даже специальный бюрократический контроль в виде правила множественного визирования. Власть должна была придерживаться некоторых правил политической этики, направленных к благу народа и государства: «Император есть законный господин, общее благо всех подданных, который не внемлет страстям ни в благодеянии, ни гневу в наказании. Он должен защищать и поддерживать прежде всех Священное писание, постановления семи соборов, затем права римские»*. Закрепленные законодательно, эти правила создав вали особый режим объективной законности, присущий византийской монархии. Хотя влияние его на практику было более религиозно-моральным, этот режим был важной особенностью властной законодательной деятельности.

* Эпанагога, исправ. по Прохирону. Тит. I.

Верховенство власти монарха выражалось и в том, что василевс по собственному усмотрению определял наследника престола. Выверенной традиции престолонаследия в Византии не было ни юридически, ни фактически (особенно, учитывая, что из 107 правителей за историю империи только 42 умерли своей смертью). Наследник избирался царствующим императором – чаще из прямых потомков или родственников, но в принципе это не было обязательным. При своей жизни император передавал преемнику императорские права. Только с IX в. предпочтение стало оказываться сыновьям императо­ра. Нередки были случаи раздела престола между несколькими со­правителями; в Х в. таких случилось даже до пяти одновременно. Возможность самовольного прихода к власти, ссылаясь на мифиче­скую волю предыдущего монарха, сделала дворцовую борьбу за пре­стол важнейшим ослабляющим фактором византийской государст­венности.

Окончательное восшествие на престол сопровождалось провозг­лашением «согласия великого сената и народа Константинополя». Такая зависимость от согласия знати и городского патрициата была вполне реальной до IX в. Но и в дальнейшем при прерывании дина­стий, внутренних смутах не раз нового василевса избирали из военачальников, родственников прежних монархов. Определяющую роль в избрании играла землевладельческая, а затем и бюрократи­ческая знать, представленная сословием сенаторов. В период ранней империи немалое значение в провозглашении монархов имели и особые спортивно-политические партии горожан – димы. Поли­тические объединения развились из сложившихся еще в римское время цирковых партий болельщиков, различавших себя по цветам возничих колесниц: левки (белые), венеты (синие), русии (крас­ные), прасины (зеленые). Со временем значимыми стали только ве­неты и прасины, а другие примыкали к ним. Собираясь на стадио­нах, партии закрепили за собой права предъявлять требования василевсам, участвовать в решениях важных политических вопросов, в том числе в провозглашении императора. Разделение по партиям приобрело и социальную окраску: венеты объединяли преимущест­венно выходцев из греко-римской земельной аристократии, праси­ны – торгово-финансовое население столицы и крупнейших горо­дов. Во главе димы избирался димарх. Для участия в охране столицы за объединениями признавалось право иметь вооруженную милицию (до 1-1,5 тыс. ополченцев), которая бывала важной силой во внутренних смутах и дворцовых переворотах. Различия партий дополнялись и приверженностью их к разным течениям внутри пра­вославия. До IX в. димы были реальными участниками государст­венно-политической жизни империи.

Административная система.

Василевс стоял во главе всей админист­ративной организации империи. Цент­рализованное управление осуществлялось императорским дворцом, со временем специализировавшимся на разные ведомства.

Дворецв административном отношении в первые века воспроиз­водил центральное управление поздней Римской империи. Основную роль в нем играли четыре высших сановника: префект претория Востока, в ведении которого было общее управление и суд в провинциях, префект столицы, управлявший Константинополем, квестор дворца, руководивший подготовкой законодательства и осуществлявший юридический контроль за управлением (эту должность обычно занимал образованный юрист), магистр официя. Последний был наиболее влиятельным администратором, в его ведении были полиция, охрана дворца, почты и тайные службы, международные и дипломатические отношения. Магистр руководил 4 специализированными канцеляриями. Другим высшим сановником, ближайшим к особе императора, был препозит «священных покоев», надзиравший за служащими личных нужд императора и семьи, внутренней охраной, снабжением двора, за штатом евнухов, которые были в особом доверии при византийском дворе. Финансовыми делами империи руководили комит «священных щедрот» (управлял общегосударственными имуществами, пошлинами, сборами денежного характера) и комит частных дел (ведал личным имуществом императорской фамилии). Военными делами управляли в центре двое магистров армии.

Собрание высших должностных лиц дворца – консисторий – уже при Константине стало рассматриваться совещатеным органом при василевсе. Со временем за ним закрепилось название Государственного совета. Собирался совет только по воле монарха. Помимо обсуждения дел общеполитического, административного или юридического характера, в совете проходили приемы посольств, депутаций, здесь также слушались важнейшие уголовные и гражданские дела.

Особое административное и политическое значение имел сенат. Фактически это не было определенное учреждение, тем более с точно узаконенными полномочиями. Традиционно звания сенаторов (нескольких внутренних разрядов) принадлежали служилой знати, обладателям других почетных титулов, но также жаловались императором. Это было, по сути, высшее сословие империи (см. § 42). К IV в. сенаторов было до 2 тысяч. Им принадлежала важная роль в узаконении власти императоров, в одобрении принятых законов или других важных решений. Со временем сложилась практика узких и расширенных заседаний сената (в последнем случае должны были являться все имевшие это звание). К IX в. значение сената упало, у него были отняты полномочия вмешиваться в законодательство. Вместе с членами консистория сенаторы стали образовывать аморфный синклит, условно объединявший в некую административную общность высших сановников государства. Ссылка на то, что решение принято совместно с синклитом, стала показателем соблюдения некоей сословной законности в империи.

К IX в. система центральной дворцовой администрации видоизменилась. Появились новые службы и должностные лица, носившие чисто греческие названия. Изменилось и внутреннее содержание административных функций. Каждый управляющий, как правило, возглавил особое бюрократическое ведомство, получив звание ло­гофета. Главной фигурой государственной администрации стал логофет дрома, в ведении которого были пути сообщений, телеграфная связь (световая), иностранные дела, текущее законода­тельство, полиция. Помимо него, были логофеты казначейства, во­енных дел, уделов, мануфактур. Командование сухопутной армией возлагалось на доместика, морским ведомством руководил друнгарий флота. Имуществами императора ведал хартуларий. В IX в. возникло специализированное ведомство госу­дарственного контроля – сакелларий, в задачи которого вхо­дил надзор за чиновниками и за финансовыми делами. Но права ве­домства были малы.

Особо разветвленным был финансовый аппарат управления. Главное налоговое ведомство – геникон, – помимо установ­ления налоговой политики, управляло некоторыми императорскими поместьями, ведало водоснабжением, рудниками. Кроме него, было несколько казначейств, каждое из которых ведало особым родом доходов и расходов (например, сакеллий – денежными, вестиарий – натуральными, но и чеканкой монеты). Каждое из казна­чейств хранило свои виды императорских имуществ, занималось своим родом государственных поставок. Взаимное переплетение полномочий, наделение ведомств еще и судебными правами созда­вало не только административную неразбериху, но и благодатную почву для гигантских, прославивших Византию, коррупции и зло­употреблений.

Имперская бюрократия.

Расцвет чиновничьей бюрократии со­ставил еще одну черту византийской государственной администрации. Уже в IV в. только в аппарате пре­фектур насчитывалось свыше 10 тыс. профессиональных чиновни­ков. Должности могли покупаться (в 535 г. была установлена точ­ная такса за покупку). Законом вместе с тем чиновникам предписы­валось «по-отечески» относиться к населению, требовательно отно­ситься к исполнению государственных дел.

Новая, по сути сословная, административно-бюрократическая система установилась после преобразований конца IX – начала Х в. при василевсеЛьве Мудром(886-912). Количество ведомств центральной администрации возросло до 60. Государственная служ­ба стала как бы обозначением особого социального, сословного ста­туса, сопряженного с привилегиями. Доходы чиновников не облага­лись налогами, для них устанавливалась внутриведомственная юрисдикция (правда, наказывались даже за орфографические ошибки в документах), в случае общих преступлений к чиновни­кам не применялись тяжкие наказания. Вместе с тем чиновникам запрещалось заниматься промышленной и любой хозяйственной деятельностью.

Все государственные служащие были расписаны по своеобразной табели о рангах, где устанавливались три рода государст­венной службы (военная, придворная и гражданская) и до 60 рангов. Соответствующий ранг давал право на занятие того или другого бюрократического поста и был неразрывен с ним. Каждому рангу полагалась своя квота выплат (до 500 тыс. серебряных номисм) за должность. 18 высших рангов включали главнейших лиц императорской фамилии и придворных служащих. Военные ранги первенствовали перед гражданскими, даже весьма важными (так, логофет дрома числился в 7 ранге, а эпарх, правитель столицы, – в 18-м). Титулы давались пожизненно, но они не были наследственными. Борьба чиновников за сохранение рангов, титулов, за продвижение по служебной лестнице, за доходы по должности и около нее стали отравой административной системы Византии. К XI в., по замечанию современника, чиновничья «филия» (блат) стала политическим явлением, в государстве. Хотя законом Льва Мудрого и предписыва­лось несправедливого и невежественного судью подвергать конфи­скации имущества, позорящей стрижке и вечному проклятию, отторжение бюрократии от общественных нужд и интересов было повсеместным. Процветало взяточничество. Частичной мерой борьбы с этим явлением стало установление в XII в. чрезмерно большого жалованья для чиновников, что якобы должно было изменить цели их интересов.