Хазарский каганат и арабский халифат 5 страница
А ситуация на границах с арабами совсем запуталась. В Малой Азии и Закавказье возникло два мощных очага восстаний. В Армении и горах Тавра развернулось движение сектантов-павликиан. А по соседству, в Азербайджане, вспыхнуло восстание хуррамитов под руководством Бабека — это были, по сути, те же маздакиты, но строили свои теории на «революционных» толкованиях Корана. Причем хуррамиты стали союзниками греков, а павликиане — мусульман. Они совершали набеги на христианские селения, рушили церкви, беспощадно истребляли всех «поклоняющихся кресту», кроме юношей и девушек, угоняемых в плен. Их продавали арабам, и у павликиан эта торговля стала главным промыслом.
В таких условиях переменилась вся система международных связей в Восточной Европе и Передней Азии. Византия сохранила прежнюю дружбу с хазарскими тюрками и мадьярами. Но ни малейшей поддержки им не оказала, а только старалась использовать их в своих интересах, против болгар. Они согласились, стали совершать нападения. И болгарские цари, доходя во время войны до Адрианополя и Македонии, депортировали здешних жителей в Приднестровье. Расселили там для охраны своих границ от набегов мадьяр.
Ну а новый Хазарский каганат налаживал контакты с арабами. Враждовал с хуррамитами, мешающими торговать через Закавказье. Поддерживал павликиан. И установил хорошие связи с Болгарией. Во-первых, через ее территорию, по Дунаю, шел самый удобный путь в Западную Европу. А во-вторых, она воевала с мадьярами. То есть была союзницей. После заключения мира с Византией царь Омортаг занялся внутренним устройством государства, перенес столицу из Плиски в Преславу, построив здесь великолепный город.
Может быть, иудейские купцы и дипломаты подсуетились помочь ему деньгами для этого строительства. При этом влияя и на его политику. Потому что Омортаг, отказавшись от дальнейшей экспансии на Балканы, перенес вдруг усилия на северо-восток. Развернул наступление на мадьяр и славян. Войско его заходило довольно далеко. Надпись, датируемая 818–820 гг., сообщает, что болгарский воевода Окорс утонул в Днепре. Но успехов здесь Омортаг не добился никаких, получил отпор. Не исключено, что и Окорс утонул отнюдь не в результате случайности, а потерпев поражение и отступая. Зато в крупном выигрыше оказалась Хазария. Силы ее врагов были связаны на болгарском фронте, они несли потери. А каганат получил передышку и привлек в союз печенегов, давних врагов тюрков и мадьяр. Им хорошо приплатили, денег у купцов хватало. И в 822 г. на венгров обрушились удары с востока. Они были разбиты и к 826 г. оттеснены за Днепр.
Сам же каганат в это время совершенно преобразился. Сразу после переворота Обадии в нем была ликвидирована Хазарско-Хорезмийская митрополия, а позже вообще запрещена церковная организация христиан, на них последовали гонения. Господствующей религией стал иудаизм. Но отнюдь не религией народа, а только правящего еврейского меньшинства. Ибн-Русте сообщал: «Верховный глава их исповедует веру еврейскую; той же веры равным образом как царь, так и военачальники и вельможи, которые состоят при нем: прочие же хазары исповедуют религию, сходную с религией турок» (мадьяр). А более поздний автор Аль-Бекри писал: «Большинство хазар мусульмане и христиане. И есть между ними идолопоклонники. И самый немногочисленный класс у них евреи». В отличие от тюркской верхушки, никакого смешения не было. Иудеи жили обособленно. И арабские путешественники четко разделяли хазар на «черных» и «белых».
А в государственных структурах было установлено «двоевластие». Номинально трон занимал великий каган из династии Ашина — узурпаторы учли ее популярность в народе. Формальная «легитимность» обеспечила их победу в гражданской войне. Но теперь кагану придавались чисто символические функции. Он объявлялся чуть ли не земным воплощением Бога, ему воздавалось поклонение по сложным ритуалам. Выезжал он из своего дворцового комплекса лишь раз в год, причем весь народ в это время должен был лежать ниц, а видеть его простым смертным не дозволялось. Любого, кто во время выездов бросал даже случайный взгляд на «живое божество», немедленно казнили.
Но властью каган не обладал ни малейшей. Согласно арабским источникам, «он не издает ни приказов, ни каких-либо запрещений, и не принимает решений по государственным делам». А настоящий правитель сохранил за собой скромный титул «бек» и даже должен был входить к великому кагану только босиком. Но арабские и персидские авторы, чтобы отличить властителя от обычных беков, чаще именуют его «малик» — «царь». Или «каганбек». Власть его стала наследственной, Ханукка и его потомки правили вплоть до 965 г.
Царь «руководил армией и управлял делами в государстве, именно ему соседние цари выражали свою покорность». При нем сформировалась свита из «четырех тысяч мужей». Они-то и были подлинными вершителями судеб страны. А великий каган должен был «находиться в распоряжении царя», не мог «ни выезжать, ни появляться перед ближними и народом, ни покидать свое местопребывание». Мало того, его использовали в качестве своеобразного «козла отпущения»! В случае голода, поражений и других бедствий признавалось, что каган неугоден Богу, и царь выдавал его на растерзание народу. А как свидетельствует посетивший Хазарию Ибн-Фадлан, после сорока лет пребывания на троне кагана… убивали и заменяли новым.
Отсюда следуют два интересных вывода. Первый — в Хазарии ортодоксальные иудеи, которые «объясняли 24 книги, Мишну, Талмуд и весь порядок молитв, принятый у хаззанов», сомкнулись с каббалистами! Ведь как раз вавилонские каббалисты переняли «тайные знания» из гностических теорий и темных сакральных культов Востока. А в этих архаичных культах действительно существовала концепция, что царь — магическая фигура, олицетворяющая все государство. Поэтому если царь «неудачный», если заболел или состарился, надо его менять, чтобы и государство не ослабло. Ну а второй вывод — в Хазарии была реализована давняя мечта вавилонских олигархов о сменяемом и регулируемом царе! И получается, что каганат стал… первым в истории прообразом либерального государства. Да-да, по всем признакам. С одной стороны — суть либерализма состоит именно во всесилии олигархов при максимальном ослаблении главы государства. А с другой — основой либерализма являются масонские теории. Базирующиеся на гностических и каббалистических учениях.
Но, как и во всех последующих либеральных системах, выиграли от этого только немногие «избранные». За счет других. Поскольку главным фактором, определяющим внешнюю и внутреннюю политику, стала прибыль иудейской верхушки. Одной ее статьей был транзит шелка в Западную Европу. Но в странах Востока шелк не требовался, там его уже производили. А главными товарами, хлынувшими из Хазарии на персидские и арабские рынки, стали меха и рабы. Спрос на невольников здесь был огромным. Женщины шли в гаремы, мужчины требовались для строительных и ирригационных работ. Из рабов халифы и эмиры формировали и личную гвардию — после многочисленных переворотов и заговоров «своим» они уже не могли доверять.
И Хазария стала одним из главных поставщиков рабов в страны ислама, там даже выделялась особая категория живого товара — «аль-Хазари». В нее входили представители степных народов и горцы Кавказа, постоянно воевавшие между собой и сбывавшие пленных. И славяне тоже. Первые сообщения о массовых появлениях на восточных рынках рабов «сакалиба», т. е. славян, относятся к началу IX в., ко времени гражданской войны. Вероятно, какие-то из славян участвовали в ней на стороне тюркской знати.
Изменилось и положение рядовых хазар. Прежде в Хазарском каганате, как и в Тюркском, налоговое бремя было довольно тяжелым, но касалось оно только покоренных народов. Сами тюрки и хазары налогов не платили. Вместо этого они несли военную службу — по призыву кагана обязаны были взяться за оружие. И армия каганата представляла собой народное ополчение, формирующееся вокруг дружин тюркских беков. Которые сами расплачивались со своими воинами за счет добычи. Еврейская купеческая верхушка была отделена от народа. Ставила во главу угла только собственные материальные выгоды. И опираться на вооруженный народ для нее было бы рискованно.
Поэтому ополчение заменили наемниками, набиравшимися из хорезмийцев. Был создан постоянный профессиональный корпус в 7–12 тыс. воинов, «ал-арсиев», который при необходимости дополнялся наймом степняков. А хазар обложили налогами. Причем очень высокими. Теперь нужно было платить наемникам и кочевникам. Содержать кагана и царя с их дворами и гаремами, вельмож, чиновников. Оплачивать строительство дворцов, караван-сараев, синагог. А что касается продукции садоводства, земледелия, скотоводства, рыболовства, то зачем платить дорого, если пребывание у власти позволяет брать дешево или даром? Для хазар новая система стала разорительной. А за неуплату податей их продавали в рабство вместе с семьями — с точки зрения правящих олигархов, это тоже оказывалось выгодно.
Как показали археологические данные, коренные хазары начали отселяться подальше от таких властителей, на окраины государства [13,57, 59]. Очевидно, уходили и к русичам. И славяне, кстати, разделяли настоящих хазар от «новых хазар». В былинах среди киевских богатырей действует Михаил Козарин — фигура, которая, по мнению исследователей, «принадлежит к числу наиболее архаичных в русском эпосе» [94]. В былине сообщается, что родители по каким-то причинам глубоко возненавидели его и хотели погубить, поэтому он и ушел на Русь «от своего рода-племени». Стоит отметить, что никакие бедствия, связанные с хазарским игом, образ Михаила Козарина не омрачили — он остался одним из популярнейших народных героев. Но в былинах описывается и битва с могучим великаном Жидовином, приехавшим «из этой земли из Жидовския» в степи Цецарские под гору Сорочинскую. И вот с ним-то Илье Муромцу приходится сражаться не на жизнь, а на смерть после того, как великан побил других богатырей.
Да, столкновение иудейской Хазарии с Русью произошло. Хотя, скорее всего, не сразу. Потому что мадьяры, оттесненные к западу, лишились привычной системы жизненных связей и повели себя очень агрессивно. Начали существовать за счет соседей. Союзниками мадьяр стали поднестровские тиверцы и уличи, которых прижимали болгары. А другие окрестные племена венгры совершенно достали. Согласно Ибн-Русте они «поработили славян, которых считали своими рабами и от которых получали продовольствие», а Гардизи сообщает, что «венгры — огнепоклонники, и ходят к гузам, славянам и русам, и берут оттуда пленников, везут в Рум и продают», «мадьяры правили славянами, своими соседями, и накладывали на них такую тяжкую дань, как будто славяне находились в положении военнопленных». Из того, что пленников везли в Рум (Византию), а не в Хазарию, видно, что совершалось это уже после отделения от каганата. Хроника «Венгерские деяния» короля Белы сообщает о мадьярских победах над киевлянами и даже их подчинении.
Поэтому славяне, по крайней мере северяне, на первом этапе, вероятно, выступали союзниками каганата в борьбе с венграми. Но сама обновленная сущность Хазарии подталкивала ее к экспансии на земли других народов. Для выкачивания все той же прибыли. Иудейское правительство подмяло и обложило данью прежних подданных каганата, касогов и аланов. И начало присматриваться к славянским и финно-угорским племенам — они были неиссякаемым источником важнейших экспортных товаров, мехов и рабов.
Налаживались и подпортившиеся отношения Хазарии с Византией. В Константинополе снова правили иконоборцы, ни о каких гонениях на иудеев больше речи не было. А с точки зрения купцов вести конфронтацию с такой державой было невыгодно. Зачем закрывать себе дополнительные пути и рынки? Но и для Константинополя налаживание отношений оказывалось важным. Иконоборческие кампании ослабили державу. Отпала Венеция. На фронтах ромеи терпели поражения. Испанские арабы отобрали у них Крит. Африканские арабы высадились в Сицилии. Отсюда перенесли завоевания и на византийские владения в Южной Италии, основывая там пиратские базы. Аббасиды и павликиане теснили греков в Малой Азии.
И императоры искали союзников где угодно. Михаил II старался упрочить дружбу с Бабеком, вождем азербайджанских хуррамитов. Возникали даже идеи объединить иконоборческое христианство с хуррамитским реформированным исламом, в данном направлении велись проработки. Но из этого ничего не получилось. Слишком уж крутая выходила ересь, не способная удовлетворить ни одну из сторон. Константинополь всеми силами старался добиться и расположения Хазарии, стелился и шел на уступки. Дал привилегии иудейским купцам, по Византии снова пышно разрослись их кварталы и подворья. Император Феофил откликнулся и на просьбу каганата прислать инженеров для строительства крепости Саркел на Дону.
В 834 г. сюда были направлены лучшие специалисты во главе с Петроной Каматиром. Кстати, этот архитектор обнаружил, что значительная часть населения на Дону — христиане. Что еще раз подтверждает бегство гонимых хазар на окраины государства. И Каматир запроектировал в Саркеле строительство церкви. Но власти каганата наложили на это строгий запрет, и привезенные для храма колонны и капители были брошены в степи, где их и нашли археологи в 1935 г. Словом, хазарская верхушка была себе на уме. Уступки византийцев охотно принимала, но идти на ответные не спешила. Императоров, конечно, интересовало возобновление союза против арабов. Но зачем это было купцам, для которых арабы являлись главными партнерами? И Византия еле-еле отбивалась от врагов на нескольких фронтах.
В Болгарии пришел к власти царь Маламир. Расторг договор о тридцатилетнем мире и в 836 г. начал наступление на Константинополь. Но грекам через свою агентуру удалось подорвать его тылы. Они организовали восстание депортированных македонцев, поселенных во времена Крума по Днестру, прислали им корабли и вывезли в Византию. А одновременно договорились с мадьярами об ударе по оголившемуся рубежу. В результате границы Болгарии были прорваны, венгры захватили северную часть ее владений и вышли к Дунаю. Однако арабы в это время сумели справиться с хуррамитами. Пленных не брали, истребляя их самым жесточайшим образом: сдирали кожу, сжигали. А в 838 г. халиф Мутасим смог бросить высвободившиеся силы против греков. Разгромил византийскую армию у Дазимона и взял второй по величине город империи Аморий.
В дополнение к этим напастям обрушилась новая. Русичи. В 840 г. случилось их нашествие на черноморское побережье Малой Азии. Они взяли и разграбили г. Амастриду и два года опустошали земли от Синопа до Босфора, совершили рейд и на о. Эгина. Как сообщают византийские источники, «все лежащее на берегах Эвксина и его побережье разорял и опустошал в набегах флот россов. Народ же рос — скифский, живущий у Северного Тавра, грубый и дикий». Однако в 842 г. ситуация неожиданно переменилась. Русы вдруг заключили с Византией мирный договор, и уплыли, вернув пленных и часть добычи…
И вот на эти события стоит обратить особое внимание. Потому что дата 834 г., строительство Саркела — это начало хазарской экспансии на земли славян. Крепость стала главной базой для данных операций. Но ее строительство свидетельствует и о том, что граница с княжеством северян проходила еще по Дону. И в 840 г. русы напали на Византию, не беспокоясь за свои тылы. Очевидно, хазары поддерживали видимость дружбы с ними. А может быть, сами исподтишка инициировали набег. Ведь Византия была союзницей мадьяр, славянских врагов. Разве плохой повод для войны? При этом сам каганат отнюдь не нарушал мира с Константинополем. Когда же главные силы северян разгуливали по византийским берегам, предоставился самый удобный случай ударить на них. Поспешный их мир с греками с возвратом пленных и добычи скорее всего объясняется тем, что северяне узнали о вероломном нападении хазар, другую причину найти трудно. А каганат получал двойной выигрыш! Срывая экономический или политический куш с Византии — он же помог ей. И было покорено самое сильное и богатое славянское княжество.
«Велесова книга» сообщает: «И тут хазары пояли нас… и напали на нас» (II 4а). «Иные русичи остались под хазарами, а некоторые добрались до града Киева и там поселились… Хазары русских брали на работы свои, и детей, и жен многих, зло били и творили зло» (II 4а).
Это подтверждается археологическими данными. Если в VIII в. множество поселений северян существовало по Северскому Донцу и на Дону, то теперь им пришлось отступить западнее, на Десну и Сулу. В бассейне Десны они потеснили вятичей, вынудив их уйти на Оку. А на Дону, Донце, Осколе как раз с середины IX в. начинают строиться хазарские крепости.
Нет, тут существовал не только Саркел. Археологическими экспедициями М. И. Артамонова, И. И. Ляпушкина, С. А. Плетневой этих крепостей обнаружено около 300! Они представляли собой мощные белокаменные замки из обтесанных меловых блоков. Для строительства некоторых из них: Верхнесалтановского, Маяцкого, Мохначевского городищ, требовалось от 7 до 14 тыс. кубометров камня. Располагались они на высоких прибрежных местах на расстоянии 10–20 км друг от друга и составляли единую систему.
Выявлено, кстати, что службу в этих замках несли не только мужчины, но и какие-то женщины-воительницы. Их хоронили с оружием, конями, сбруей. Вооружены были эти «амазонки» саблями, кистенями, копьями очень высокого качества. Иногда встречаются захоронения молодых девушек европеоидного типа, но чаще — дам в более солидном возрасте. Все они носили воинские пояса, украшенные особыми бляшками. Очевидно, они служили наградами или соответствовали количеству убитых врагов. К какому народу они принадлежали? Возможно, это были остатки какого-то сарматского племени, привлеченные на службу хазарами.
Но к господствующему классу они отнюдь не принадлежали. Потому что внутри замков жили только властители, а вокруг крепостей существовал еще один обвод укреплений, земляной. И именно в этом обводе проживало большинство населения, в том числе и воины — хотя и в цитаделях хватало свободного места. Очень интересную находку сделала С. А. Плетнева. Часовые на постах во все времена скучают и от нечего делать царапают рисунки, надписи. Так вот, в хазарских замках такие следы «творчества» воинов оставлялись не на внутренней, а на внешней стороне стен! Караулы располагались снаружи, а не внутри крепости! То есть правители своим воинам не очень-то доверяли.
Разумеется, сотни замков строились не сразу, а постепенно. Но при этом, как показывают археологические данные, они продвигались. С востока на запад. А еще одна характерная особенность — они строились не по восточным берегам рек, что было бы логично для обороны, а по западным. Они являлись плацдармами и базами для нападений. И для контроля над «осваиваемой» территорией. Да, именно в это время состоялось упомянутое в легенде Иосифа «благословение» на «разбой соседних народов». Важная роль в экспансии принадлежала все тем же купцам-рахдонитам и сети их поселений-факторий. Они играли роль шпионов, хорошо знали местные условия, завоевывали доверие местных вождей, стараясь склонить их к подчинению.
А если «добром» этого сделать не удавалось, следовала военная экспедиция. И народ, сохраняя внутреннее самоуправление, становился данником каганата. Шаг за шагом хазары распространяли влияние вверх по Волге. В зависимость от них попали буртасы, мордва, черемисы, мурома. В данный период исчез куда-то народ, строивший крепости Городецкой культуры по Оке и Средней Волге. Прожил полторы тысячи лет, со скифских времен. И вдруг эти городища были брошены обитателями без следов разгрома. По всей видимости, их прижали хазары, и народ предпочел уйти. Если верна высказанная ранее гипотеза, что это были балты, то они просто сменили место и образ жизни. Отступили в глубь лесов, смешиваясь с финскими народами. А остатки сохранились в виде племени галиндов (голядь), которое славяне застали на юге Московской области.
Продолжалось и покорение хазарами славянских княжеств. «Велесова книга» сообщает: «А в другую тысячу лет подверглись разделению, и убыло тогда самостоятельности, и стали дань чужим отрабатывать, сперва готам, которые крепко обдирали, а затем хазарам, которые тоже забирали. Явился каган, и то нерадением нашим, сперва с теми купцами на Руси, поначалу были велеречивы, а потом стали золото у русских улучать» (И 46). Точной хронологии и последовательности завоеваний мы не знаем. Но, очевидно, каганат умело играл на межплеменной вражде. Например, подчинив северян, использовал их против других славян.
А северяне и сами не прочь были пограбить соседей. Как свидетельствуют Ибн-Русте, Мукадасси, Гардизи и Мадвари, русы «нападают на славян, подъезжают к ним на кораблях, высаживаются, забирают их в плен, везут в Хазаран и Булкар и там продают». Об этом говорят и многочисленные находки арабских монет IX в. на территории северян. Как видим, «иные русичи», которые остались «под хазарами», отлично приспособились к системе иудейского каганата и научились в ней подрабатывать.
Еще одна деталь, выявленная археологами — клады, зарытые в этот период обнаружены в землях северян, радимичей, вятичей. Следовательно, эти народы были покорены в результате вооруженных вторжений, когда люди прятали свои богатства, и многие уже не вернулись за ними. В землях полян кладов данного времени почти нет. Значит, сюда войско хазар (или их союзников) не вторгалось. И поляне согласились подчиниться добровольно. Вероятно, способствовали этому нападения венгров, которые, как ранее отмечалось, терроризировали Киев, облагали высокой данью. Поэтому поляне под властью хазар надеялись обрести защиту от мадьяр, да и от набегов северян с древлянами.
Легенда, переданная Нестором, гласит, что Киев предложил каганату платить дань мечами, продукцией своих оружейников. И эта легенда подтверждается косвенными данными. Восторженные оценки «ценных мечей», изготовлявшихся в Киеве, мы находим в арабско-персидских источниках IX в. А вот арабских монет указанного периода в Киеве не обнаружено. То есть мечи продавались на Восток не полянами, а хазарами, забиравшими их бесплатно.
В целом же время покорения Южной Руси можно датировать десятилетием от 842 до 852 г. — согласно «Повести временных лет», где-то раньше этой даты поляне признали себя данниками. Подтверждает такую хронологию еще один факт. В 853 г. против арабов восстали закавказские князья и обратились за помощью ко всем близлежащим странам: к императору Византии, царю Хазарии и «сахибу-ас-сакалиба». Титулам в древние времена придавалось важнейшее значение, порой принижение титула вело к войне. Но отметим, что прежде киевского и прочих славянских князей именовали «царями». А «сахиб» в переводе — не царь или князь, а просто «господин» или «начальник» славян. Значит, обращение шло не к суверенному государю, а к какому-то предводителю. Или даже хазарскому наместнику.
Таким образом в середине IX в. в Восточной Европе разрослась огромная паразитарная держава. Как сообщается в переписке царя Иосифа: «И с того дня, как наши предки вступили под покров Шехины, Он (Бог) подчинил нам всех наших врагов и ниспроверг все народы и племена, жившие вокруг нас, так что никто до настоящего дня не устоял перед нами. Все они служат и платят нам дань — цари Эдома и цари исмаильтян». А зарубежные иудейские источники этого времени рассказывали, что «потомки колена Симона и полуколена Манассиева» живут «в стране Козраим вдалеке от Иерусалима, они бесчисленны и забирают они дань от 25 государств».
За счет работорговли, Шелкового пути, дани от покоренных народов каганат невиданно разбогател. Город Итиль, раскинувшийся на берегах Волги и Ахтубы, поражал современников роскошью и величиной. Он протянулся на 8–10 км, в нем строились красивые дома знати, резиденции купцов, синагоги, многочисленные базары, бани, караван-сараи. Транзитным купцам здесь готовы были предложить самые экзотические товары. И самые изысканные удовольствия — лучшую еду, вина, танцовщиц, девушек и мальчиков на любой вкус. Выбирай, развлекайся, абы деньги были. А на острове, отделенном протоками, располагались огромные дворцовые комплексы кагана и царя. Они представляли собой еще один «город в городе». Попасть туда могли лишь избранные. С остальными частями города остров был связан подъемными мостами, которые в случае народных волнений разводились.
Богатыми и многолюдными были и другие города Хазарии: Саксин в Волжской дельте, Беленджер в Дагестане, Семендер на Тереке, Самкерц, Таматарха. Но подданным каганата приходилось несладко. Дань накладывалась мехами или «по шелягу с плуга». Брали не суммарно с племени или княжества, а именно «с плуга», «с дыма». То есть, хазарские чиновники вели учет и переписывали подданных. А «шеляг» — слово еврейское, «деньги». По разным версиям, взималось по золотой монете (византийский солид) или по серебряной (франкский шиллинг, арабский дирхем). Но объем денежной массы в IX в. был весьма ограничен, и в любом случае «шеляг с плуга» внести было нелегко. А за неуплату следовала продажа в рабство. В столицах покоренных народов расположились резиденции наместников — «тудунов». Сыновья подчиненных князей должны были пребывать заложниками в Итиле. А их дочери направлялись в гарем хазарского царя. Кстати, такое правило могло иметь не только политическое, но и магическое значение — царь в лице этих девушек «овладевал» и подвластными странами.
Некоторые народы не выдерживали гнета, восставали. В IX в. хазарам неоднократно пришлось усмирять Аланию и касогов. О мятежах славян известий нет. Есть упоминания о нескольких военных походах, но нацеливались они не против каганата, а все туда же, пограбить византийцев. «Велесова книга» рассказывает, как призывал идти «на юг, на Грецколань» Бравлин-младший, внук или правнук князя Бравлина, бравшего Сурож (I 8а). Сообщает и о другом походе «на Сурож», который возглавил князь Белояр Криворог. Кончился он печально. Князь победил греков, и они согласились дать ему «золото, шерсть и конские сбруи», но, притупив бдительность, напустили «воинов в железах и побили его. Много было пролито крови русской на землю, и не было числа стенаниям русским» (II 4в).
Нетрудно понять, что даже при удачном раскладе выигрывала от подобных предприятий только Хазария. А скорее, она же их провоцировала. В набегах громились конкуренты в причерноморской торговле. Причем чужими руками, без ущерба для дипломатических и торговых связей с Византией. А пленных и добычу скупали все те же хазарские купцы. К тому же в набегах находила выход буйная силушка русичей, они несли потери. Что облегчало господство над ними.