Демократия - это форма правления большинства.

Придя к такому выводу, мы сталкиваемся с двумя проблемами.

Во-первых, большинство не всегда право, т.е. решения, которые принимаетбольшинство, не всегда являются лучшими из возможных. Это мы можем отнести к неустранимым издержкам данной формы правления, которые отчасти компенсируются тем, что большинство практически никогда не принимает и худшее из возможных решений.

Во-вторых, если большинство "всегда право", т.е. любое его решение правомерно, оно может принять решение, прямо ущемляющее права меньшинства. Не просто "такое решение, которое меньшинство не считает наилучшим", а такое решение, которое отнимает у меньшинства какую-то часть их прав (конечно же, в пользу большинства). Например, в стране очень малая доля граждан имеет волосы рыжего цвета и остальные граждане, которых большинство, принимают решение о том, что имущество рыжих отнимается и распределяется среди остальных.

Одной из наиболее распространенных сегодня форм подавления меньшинства большинством (?) является всенародное избрание единоличного руководителя исполнительной власти. Все не голосовавшие за оказавшегося избранным являются подавленным меньшинством (?). "Фактически не исключено, что большинство будет вести себя как тиран, настаивающий на обеспечении себе небольшого удобства ценой, возможно, истинного страдания меньшинства" [16, с.110]. Такое и ему подобные решения никак не противоречат демократии, демократической форме правления (помните, полития - охлократия?) - все принимали участие и

большинство решило. "Концентрация огромной власти в руках большинства, зачастую фиктивного, имеет поистине тиранический характер; поэтому не будет ошибкой поставить демократию и деспотизм на одну доску" [69, с.243].

Эта проблема настолько очевидна, что правоведы и политологи, естественно, не могли пройти мимо неё, не пытаясь её разрешить. Наиболее часто встречающийся способ решения - это попытка включить в определение демократии ещё что-то, кроме количественной характеристики имеющих право участвовать в принятии решений (например, принцип разделения властей, наличие свободы слова и т.п.), что в действительности к форме государственного устройства отношения не имеет.

Решение этой проблемы лежит совсем в другой плоскости. Сейчас самое время еще раз напомнить о том политическом пространстве, которое было описано в первой главе. Там демократия была описана как политическая идея №4, расположенная на оси 4-5, и действительно оказалась на одной доске с деспотией -политической идеей №5 - правда, на противоположном конце этой доски. Решение же обозначенной проблемы расположено на осях 1-3-2 и 6-7. Все сформулированные нами до этого момента аксиомы и следствия, относящиеся к должному, а не к сущему, как раз и позиционируют наше должное по этим осям. Только правильное именно там позиционирование по этим осям и закрепление этого в нормах нашей правовой системы не позволит использовать этот инструмент -демократию - для подавления личности, для угнетения меньшинства большинством. Именно использовать независимо от того, как бы этот инструмент ни был сконструирован, даже независимо от того, какая часть населения принимает участие в формировании большинства, принимающего решения.

Да, демократия - это только форма, которую принимает инструмент -государство. Как молоток или топор. Никому не придёт в голову говорить, что топор - это плохой инструмент только от того, что им можно отрубить человеку голову! А тем более, на этом основании требовать изъять топоры из оборота. Однако, совершенно естественным представляется запрет отрубать топором головы. Так же и с демократией:

Аксиома 20.

Возможность принятия большинством произвольных решений должна быть ограничена - недопустимы решения, которые не направлены на обеспечение возможности осуществления равных с другими людьми прав человека.

В частности, таких, как в нашем примере о рыжих. Наши аксиомы и следствия уже это сделали. Ни одного такого решения, которое могло бы отнять у меньшинства хоть какое-то его право, большинство принять не сможет, не нарушив хотя бы одну нашу аксиому или следствие. Именно потому, что мы сознательно выбрали в политическом пространстве вполне определённую область и (хочется на это надеяться) последовательно и целенаправленно закрепляли аксиомами наше положение именно там. Сформулировать в виде норм, какие именно решения большинству запрещается принимать, - задача Конституции - Основного Закона. И эта задача может быть решена при помощи наших Аксиом и Следствий.

Человеческая мысль движется в этом направлении - в направлении увеличения внешней свободы людей - уже довольно давно. Всякий юридический документ, фиксирующий хоть в какой-то мере права подвластных, есть элемент такого ограничения. Когда-то, когда о правлении большинства не было и речи, на месте большинства был король и именно ему стремились запретить принимать некоторые решения. Уже Великая хартия вольностей 1215 года запрещала королю, а вместе с ним и кому-либо еще, например,

брать пособие со свободных людей;

принуждать к несению большей, чем установлена, рыцарской службы;

арестовывать или заключать в тюрьму свободного человека иначе, как по законному приговору;

запрещать купцам свободно и безопасно выезжать из Англии и въезжать в Англию и т.п. [104, с.131].

Эти ограничения получили свое развитие в Habeas corpus act 1679 г. и Билле о правах 1689 г. А с 1789 г. запрет кому бы то ни было, в том числе большинству в законодательном органе, ограничивать человека в его правах и свободах принял форму Декларации. По словам Иеллинека: "Благодаря Декларации сложилось во всей его широте в положительном праве представление о субъективных правах граждан по отношению к государству" [25]. От себя добавим: в том числе, по отношению к большинству в законодательном органе власти. К середине следующего XIX века многие Конституции Европы (швейцарская, бельгийская, итальянская, датская, австро-венгерская, испанская и др.) включали в себя соответствующий запрет. Наивысшее достижение на этом пути - Всеобщая Декларация Прав Человека, принятая Генеральной Ассамблеей Организации Объединенных Наций в 1948 году. Именно в ней в наиболее полном объеме сформулированы те решения, которые должны быть запрещены к принятию каким бы то ни было органам власти, в том числе законодательным, в лице его большинства.

Но мы пока ещё не закончили с инструментом - демократией. Поскольку мы уже решили, что считаем этот инструмент полезным и не собираемся отказываться от пользования им, необходимо зафиксировать то, что прямо вытекает из Аксиомы 5 о том, что все люди имеют равные права на внешнюю свободу и из определения демократии (32). А вытекает

Следствие 16.