Политическая власть по функциям должна быть разделена на

Законодательную, исполнительную, судебную и контрольную.

Согласно Аксиоме 17, права и обязанности субъектов политической власти должны совпадать. В отношении судебной власти это требование может и должно быть конкретизировано. Единственной целью функционирования государства, а следовательно, и субъектов судебной власти, является обеспечение безопасности граждан, т.е. возможности беспрепятственно и самостоятельно осуществлять ими свои права. Если кто-либо из граждан сочтет, что возможности осуществления им его прав кто-нибудь препятствует, вопрос о том, так это или не так, не может остаться без разрешения. Ответ на такой вопрос может, а следовательно, и должна дать судебная власть. Другими словами, судебная власть не может уклониться от ответа на такой вопрос, т.е. от рассмотрения обращения гражданина по существу.

Следствие 14.

Судебная власть обязана рассмотреть по существу любое обращение гражданина по вопросу воспрепятствования любым способом возможности осуществления им какого-либо его права.

Для того, чтобы осуществить разделение политической власти по уровням, нужно выработать принцип, согласно которому это разделение будет осуществляться.

Наиболее распространенный сегодня принцип разделения власти по уровням -отвоёвывание более низким уровнем части властных полномочий у более высокого. Для "приличного" озвучивания этой формулировки придуман эвфемизм - наделение полномочиями. При этом более высокий уровень власти наделяет полномочиями более низкий уровень. Естественно в том объеме, в котором более высокий уровень сочтет это для себя полезным. Поскольку Следствие 11 о склонности выхода за границу своей внешней свободы носит всеобщий характер, так происходит всегда. Так происходило не только на лугу Раннимед в 1215 году, что совершенно естественно и объяснимо. Но так происходило и в Филадельфии в 1787 году. Именно это было камнем преткновения на пути принятия Конституции САСШ. Именно этому посвящена большая часть публикаций "Федералиста" [92].

При этом не нужно думать, что между различными уровнями власти имеются антагонистические противоречия, связанные с их разноуровневостью. Вовсе нет. Они нуждаются друг в друге и чаще всего прекрасно это осознают. Более того, самый верхний уровень всегда готов пожертвовать чем угодно, лишь бы сохранить свое существование.

В общем и целом, исторический процесс в части формирования многоуровневости власти методом проб и ошибок развивается в правильном направлении. Но уж больно извилист его путь! И эта извилистость определяется, главным образом, отсутствием более эффективного принципа разделения политической власти по уровням, чем грубое перетягивание каната, в которое превращается обычно разделение полномочий.

А такой принцип есть. Сегодня он зафиксирован в Европейской хартии местного самоуправления [48, с.22], в её статье четвертой, правда, только для самых нижних уровней политической власти. Используя это европейское достижение, и опираясь на Следствие 8 о единственности источника политической власти и Следствие 11 о склонности к выходу за границы внешней свободы, мы можем сформулировать

Следствие 15.

Политическая власть между уровнями в государстве должна быть разделена

Таким образом, чтобы властные полномочия осуществлялись способным

Осуществлять данное полномочие субъектом власти, наиболее близким к

Гражданам.

Иными словами, распределение полномочий между уровнями должно происходить не сверху вниз, а снизу вверх, т.е. от местного самоуправления к государственной власти. Причем, с нижнего уровня на верхний должны передаваться только те полномочия ("права-обязанности"), осуществление которых на нижнем уровне невозможно.

Исходя из принципа, зафиксированного в Следствии 15, охрана общественного порядка, благоустройство территории проживания, оказание неотложной медицинской помощи и т.п. должны осуществляться на самом нижнем уровне организации политической власти. Вопросы обороны страны, организация единой денежной системы, защита государственной границы, таможенное регулирование и т.п. должны решаться и осуществляться на самом верхнем уровне организации политической власти.

Есть полномочия, с отнесением которых к тому или иному уровню проблем практически не возникает, но есть и такие (и их много), с которыми не всё так очевидно, как хотелось бы. Например, установление правил дорожного движения "может" осуществить орган любого населённого пункта. Территория для осуществления дорожного движения у него есть, законодательный (представительный) орган - тоже. Однако, при решении вопроса об отнесении полномочия к тому или иному уровню, при определении - способен или не способен данный субъект политической власти осуществлять конкретное полномочие, конечно же, необходимо опираться также и на здравый смысл, на правильное понимание безопасности. Очевидно, что если в отдельно взятом городе ввести левостороннее движение или какое-либо иное правило, отличающееся от аналогичных правил в других населённых пунктах, то количество дорожно-транспортных происшествий, с участием жителей этого города в этом городе и в других городах, значительно возрастёт. Причем, плохо от этого в первую очередь будет жителям именно этого города.

Таким образом, если установление правил дорожного движения рассматривать как элемент обеспечения безопасности дорожного движения, становится понятным, что ни один город и даже ни один субъект федерации не способен осуществить данное полномочие, поскольку наибольшей безопасности мы достигаем тогда, когда на всей территории страны действуют одинаковые правила дорожного движения. Но, например, расстановка дорожных знаков и светофоров может, а следовательно, и должна осуществляться местным самоуправлением в пределах территории соответствующего муниципалитета.

Вопрос способности или неспособности субъекта осуществлять те или иные полномочия может быть ещё более трудным и запутанным. Однако, здесь нам очень важно задать верное направление распределения полномочий (снизу вверх) и сконцентрировать внимание именно на исследовании вопроса способности или неспособности субъекта осуществлять конкретный вид полномочий, а также на тех негативных моментах, которые могут возникнуть, если данное полномочие не передать субъекту более высокого уровня. Кроме того, надо проанализировать, означает ли наличие таких негативных моментов именно неспособность субъекта

более низкого уровня осуществлять конкретные полномочия.

Несмотря на то, что "политическая власть... - это самое главное в жизни общества" [63, с. 148], для осуществления вмененных ему полномочий у каждого субъекта политической власти и, соответственно, у каждого уровня политической власти должны быть соответствующие возможности. Сегодня это, главным образом, финансовые возможности. "Нельзя допускать, чтобы экономическая власть доминировала над политической властью. Если же так происходит, то с экономической властью следует бороться и ставить её под контроль политической власти" [63, с.148]. Следовательно, говоря о разделении политической власти между уровнями, мы не должны забывать и об этой ее составляющей. Если "право-обязанность" устанавливать и распределять налоги и сборы между уровнями мы оставим за самым верхним уровнем политической власти, Следствие 15 останется в значительной степени декларацией.

О том, насколько важен этот вопрос в жизни страны очень хорошо сказал Э. Бёрк около двухсот лет назад: "Свобода обитает в каком-нибудь конкретном предмете, и каждый народ находит для себя некий излюбленный предмет, который ввиду его важности становится для этого народа мерилом счастья. Позвольте Вам напомнить, сэр, что с древнейших времён в (нашей) стране великие сражения за свободу развёртывались главным образом вокруг вопроса о налогообложении".

Здесь полезно напомнить также, что одной из важнейших причин, мощным побудительным мотивом восстания в североамериканских колониях была невозможность влиять на налогообложение. "История нынешнего короля Великобритании полна беспрестанных несправедливостей и узурпации... Он утвердил акты этой мнимой законодательной власти, которыми предписывались следующие меры:

...Обложение нас налогами без нашего согласия" [19, с.177].

Французский и английский парламенты, земские соборы в России XVI и XVII веков созывались также, главным образом, для установления налогов. Сам собой установился принцип - кто платит, тот и решает, сколько платить.

Основные принципы распределения доходных источников между уровнями политической власти и/или между направлениями их расходования, должны быть установлены самым главным органом в процессе принятия им Конституции.

Ни юридическая, ни экономическая наука пока не сформулировали таких принципов. Нет этих принципов и в настоящей работе. Единственное, что мы пока можем сделать, это обратить внимание на абсолютную необходимость такого принципа - аксиомы в нашей терминологии. Эта аксиома должна решать две задачи.

Во-первых, она должна защитить каждого отдельного человека от чрезмерного налогообложения. Сделать так, чтобы законодательный орган не мог ввести любой налог ни по содержанию (например, на дым, на бороду и т.п.), ни по размеру. Сформулировать принцип, согласно которому каждый налог - изъятие денег у гражданина - можно было бы проверить на соответствие этому принципу. Сделать с налогообложением примерно то, что с ограничением свободы - изъятием её части у гражданина - сделала Аксиома 7, когда сказала, что такое ограничение допускается только тогда, когда это вызвано необходимостью обеспечения внешней свободы других людей. Сделать с налогообложением примерно то, что с предоставлением свободы сделала Аксиома 10, когда сказала, что каждому должен быть предоставлен максимум внешней свободы, такой же, как у всех других людей и совместимый с объемами внешней свободы всех других людей. Сделать с налогообложением примерно то же, что Аксиома 5 сделала со смертной казнью - не нарушив Аксиому 5, нельзя казнить никакого человека.

Во-вторых, эта (отсутствующая пока) аксиома должна гарантировать эффективное разделение политической власти по уровням. Сделать так, чтобы передача полномочий снизу вверх не тормозилась только из-за того, что возможность их исполнения на нижнем уровне не обеспечена финансово, т.е. сделать так, чтобы Следствие 15 не стало пустой декларацией.

Я уверен, что это решаемая задача, хотя предложить решения пока не могу.

Аксиома 19. Налогообложение.

Анализ инструмента организации сосуществования людей - государства - был бы неполным, если бы мы не обсудили формы устройства этого инструмента. Для того, чтобы этот анализ был, по возможности, конструктивным, нам необходимо выделить некоторые его существенные характеристики. Одна из таких характеристик - демократия.

Помятуя о наших Аксиомах 3, 5, 7, 10, 14 и Следствии 8, мы можем сразу же, ещё в начале нашего анализа заключить, что в нашей аксиоматике демократия нечто положительное. Из альтернативы "демократия - недемократия" мы однозначно выбираем именно демократию. Напомним, что в политическом пространстве мы выбрали область 1-4-7, а политическая идея № 4 как раз и называется - демократия. Поэтому неудивительно, что такие срормы правления как монархия, аристократия, диктатура, тирания и т.п. прямо противоречат уже принятым нами аксиомам. Здесь уместно ещё раз напомнить, что вся эта работа по необходимости посвящена в значительной степени должному и только по возможности - сущему. Оглянувшись вокруг и внимательно проанализировав сущее, мы не сможем разглядеть в нём, в сущем, особенно много демократического. Но это не должно нас останавливать в разработке демократической темы.

Итак, демократия. Казалось бы, термин совершенно очевидный, понятный любому ещё со школьной скамьи. Однако, в действительности, и здесь не всё так уж очевидно. Мы вынуждены констатировать, что единого, общепризнанного определения понятия "демократия" на сегодняшний день не существует. Буквальный перевод этого слова с греческого на русский тоже мало что даёт, а перевод с греческого на латынь (res publica - республика) окончательно всё запутывает. Более того, сами великие греки по-разному понимали и использовали это слово. Для Аристотеля "демократия" нечто плохое, антитеза хорошей "политии". Для Платона это слово неопределенно, поскольку демократия, по его мнению, бывает как хорошая, так и плохая. А вот для Полибия демократия слово хорошее, антитеза плохой охлократии.

Таким образом, уже древние понимали, что демократия - это инструмент и что сам по себе этот инструмент ничего ни плохого, ни хорошего не гарантирует, поскольку очень важно ещё научиться этим инструментом правильно пользоваться. Понимали они также и то, что в ряду "монархия (тирания)", "аристократия (олигархия)", "полития (демократия)" количество участвующих в управлении общими делами, делами государства последовательно возрастает. И поскольку в этом ряду нет никакого понятия следующего за демократией (политией), мы можем сделать вывод о том, что демократия - это такая форма государственного устройства, при которой количество лиц, принимающих участие в управлении государством, максимально. А максимального значения эта функция может достичь только тогда, когда участвовать в управлении могут все. "Демократическим началом является то, когда все граждане решают все дела, поскольку к такого рода равенству демократия и стремится" [3, 154].

Управление государством - это элемент внешней свободы, а согласно нашей Аксиоме 5, все люди имеют равные права на внешнюю свободу. "Там, где существует равенство, невозможно создать самодержавие. Там же, где его нет, невозможно учредить республику" [45, с.364]. Если к понятию древних добавить (расшифровать) в явном виде ещё и этот элемент, у нас получится

Определение 32.