Государство - это инструмент, при помощи которого общество организует сосуществование своих элементов - людей, т.е. провозглашает и обеспечивает им элементы внешней свободы.

Такое понимание сущности государства вовсе не является новым. "Если бы люди могли мирно и тихо жить вместе, не объединяясь под властью определённых законов и не образуя государства, то не было бы никакой необходимости ни в правителях, ни в политике, которые созданы лишь для того, чтобы в этом мире охранять одних людей от обмана и насилия других" -, сказано Д. Локком ещё триста лет назад [44, с.48]. Кстати, такое (наше) понимание государства в точном смысле использовано в статье 2 и косвенно в статье 18 действующей Конституции РФ. Другое дело, что многое иное, также содержащееся в той же Конституции, противоречит указанным статьям.

Сегодня, в XXI веке, хоть и не принципиально важно, но всё-таки полезно задуматься - когда же родилось государство? С каким, может быть, легендарным событием мы могли бы связать его рождение?

Наиболее распространенная, чтобы не сказать общепризнанная точка зрения заключается в том, что государство родилось тогда, когда общество от родовой, общинной организации перешло к организации классовой. Именно этот переход и знаменует собой рождение государства. "Государство есть ничто иное, как машина для подавления одного класса другим" [47, с.447]. "Государство есть орган господства определённого класса, который не может быть примирён со своим антиподом" [42, с.8].

Если оставить в стороне труднообъяснимые воззрения Т. Гоббса и его последователей о том, что государство возникло прежде общества, мы можем констатировать: современная научная мысль вслед за Ж. Бодэном и Г. Гроцием утверждает, что государство является общественным продуктом и вырастает из общества при достижении им определенного уровня развития.

Итак, наиболее распространенная точка зрения: исторически первое государство - государство рабовладельческое. Если согласиться с этой точкой зрения, то до появления антагонистических классов - рабов и рабовладельцев - общество обходилось без какого-либо инструмента (орудия, механизма, приспособления...) для организации сосуществования людей. Но давайте вспомним нашу Аксиому 8 о

том, что люди склонны нарушать нормативные границы внешней свободы. Трудно себе представить, что до появления рабов и рабовладельцев людям не была присуща эта склонность. Скорее наоборот. Так как же они обходились без какого-либо инструмента по преодолению, нейтрализации этой склонности? Или, может быть, у общества всегда было два инструмента - один для организации сосуществования, другой - для подавления одного класса другим? И мы по ошибке называем эти инструменты одним именем - "государство"? Да нет, речь идет об одном и том же. Одна часть этого инструмента, издавая законы, в некоторых из них осуществляла организацию сосуществования (например, рабов - между собой, рабовладельцев - между собой), а в других - осуществляла подавление (например, рабов - рабовладельцами). Другая часть инструмента (суд), разбирая конфликты, иногда при этом осуществляла организацию сосуществования, а иногда -организацию подавления. И т.п.

Следовательно, говоря об инструменте - государстве, мы правильно говорим и об одной его функции - организации сосуществования, и о другой его функции -организации подавления. Вопрос в другом - какая из этих функций главная, понятиеобразующая функция. Или же, как это пытаются представить некоторые современные авторы, они находятся в неразрывном единстве?

Да, действительно, с момента появления рабовладельческого строя и по сегодняшний день обе эти функции сопутствуют друг другу. Но достаточно вспомнить, что до его появления, а это весьма значительный исторический срок, функции подавления одного класса другим не существовало, а функция организации сосуществования существовала. Классов не было, и подавлять или обеспечивать господство не было необходимости. Уже одного этого исторически бесспорного факта достаточно для того, чтобы определить, какая из функций является понятиеобразующей, а какая сопутствующей. (Хотя и этот вопрос о подавлении кого-либо кем-либо до возникновения классового общества не так очевиден. Вряд ли действительно до рабовладения никто никого не подавлял. Скорее всего и тогда некоторые группы (касты, элиты, жрецы, богачи и т.п.) властвовали над другими группами (подавляли их). А патриархат - матриархат? Разве это не подавление одной группы другой? Тем не менее, очевидно одно - даже в те стародавние времена сосуществование как-то было организовано).

Но, кроме этого, есть и еще один важный аргумент. За тысячу лет с момента торжества феодализма и по сегодняшний день более 99% времени люди (конкретные люди) жили спокойно от революций, от возмущений по поводу того, что один класс угнетает другой. Каждая такая революция, возмущение захватывала своим воздействием незначительную часть ареала обитания человека и на очень незначительное время. Все остальные части этого ареала во все остальное время жили спокойно. Живут они спокойно и сейчас. "Угнетённые" классы участвуют в управлении государством - механизмом их угнетения. Может быть, все люди чего-то не понимали и не понимают? Может быть, они считают свои страны свободными от угнетения, от несправедливости? Думается, что нет. Не это является главной причиной, почему люди на протяжении тысячелетий и сейчас соглашаются мириться с существовавшими и существующими несправедливостями государства. Главной причиной такого положения вещей является понимание людьми того, что государство при всём его несовершенстве, при всех его несправедливостях является для них единственным инструментом по организации их собственного сосуществования. И эта его функция является столь ценной (бесценной), что понимание именно этого заставляет их мириться со всеми побочными эффектами, сопутствующими функционированию этого инструмента, например, со всеми случаями излишнего сокращения их внешней свободы. Со временем и по возможности люди стараются от этих побочных эффектов избавляться, в чём, в частности, и состоит общественное развитие.

Более того, если взглянуть на проблему еще шире, можно прийти к выводу о том, что "подавление" - всего лишь частный случай "сосуществования". Пусть плохой, извращенный, полностью не соответствующий избранной нами области (1-4-

7) политического пространства, но тоже способ организации сосуществования. Таким образом, функция обеспечения сосуществования поглощает функцию подавления, господства.

А что касается классовой природы государства, то необходимо вспомнить, что сами классы присущи не государству, а обществу. Не было в обществе классов - не было у государства функции их подавления. Не будет в обществе классов - и снова не будет у государства такой функции.

Государство - инструмент общества. Но не просто инструмент, которым можно пользоваться, а можно отложить его в угол. Государство - это такой инструмент, без которого общество существовать не может. Государство и общество в исторических масштабах появились одновременно. Одновременно они и прекратят свое существование. Идея отмирания государства основывается на неправильном понимании его сущности. Сущность государства нельзя связывать ни с принуждением, ни с эксплуатацией, ни с какими-либо подобными, часто действительно сопутствующими функционированию государства обстоятельствами. Абсолютная, безусловная необходимость существования государства коренится в самой природе человека, зафиксированной нами в Аксиомах 4 и 8, говорящих о том, что люди обречены на жизнь сообща и при этом склонны выходить за границы своей внешней свободы. До тех пор, пока человек будет представлять собой общественное существо, склонное выходить за границы своей внешней свободы, без государства обойтись просто не удастся. При таком понимании сути вещей теоретическую возможность отмирания государства можно допустить только в двух случаях. Во-первых, в случае, если люди захотят и научатся жить по отдельности, не вступая в контакт друг с другом, т.е. не образуя общества. Во-вторых, в случае, если природа человека так усовершенствуется, что не останется людей, склонных выходить за границы своей внешней свободы, т.е. все люди станут безгрешными ангелами. Реализация обоих этих условий настолько маловероятна, настолько отдалена по времени от сегодняшнего дня, что мы уверенно можем повторить: государство существует и будет существовать ещё очень долго, до тех пор, пока существуют люди.

Мы знаем множество видов общественных животных. Инструментом организации их сосуществования является "право сильного". Самый сильный всегда прав, а остальные это признают! Когда он перестает быть самым сильным, он сразу становится не прав.

Мне нравится такая идеализированная картина появления человека, общества, государства: в момент, когда два наших доисторических предка, одновременно ухватившись за один банан, не стали силой выяснять, кому же он достанется, а обратились к третьему с просьбой разрешить эту их проблему или, еще лучше, поделили его тем или иным способом, показавшимся им справедливым (т.е. достигли консенсуса) они из недочеловеков стали людьми, составили первое человеческое общество и изобрели инструмент своего сосуществования -государство.

С тех незапамятных доисторических времен общественная жизнь, а с нею и функции государства многократно усложнились, но главное — то, что делает государство государством, ничуть не изменилось. По-прежнему существует только два способа организации сосуществования. Первый - поручение решения вопросов конкретному лицу или органу - вождю, совету старейшин, оракулу, монарху, парламенту, президенту... Второй - самостоятельное решение вопросов путем договаривания. Договариваясь, пока не согласятся все, кого касается решение вопроса, или пока не договорится большинство из них. Если к этой конструкции добавить некий элемент (элементы), которому поручается обеспечение исполнения принятых первым или вторым способом решений, мы получим схему, эскиз любого государства.

Единственная полезная функция государства - организация сосуществования людей.

К огромному сожалению всех нас - людей, живущих на земле, этой своей полезной функцией государство никогда не исчерпывается, не ограничивается. Даже молоток иногда попадает по пальцу вместо гвоздя. Что уж говорить о таком сложном инструменте, как современное государство. Да и за весь известный нам исторический период этот инструмент никогда не был только инструментом. Ему всегда удавалось (и сейчас удается) присваивать себе и другие, не полезные для нас, людей, функции - побочные проявления его полезного санкционирования. И это неизбежно вытекает из роковой особенности этого инструмента: он состоит из людей - мыслящих субъектов, и, следовательно, суть Аксиомы 8 об определённой склонности людей проявляется и здесь.

Вряд ли кто-нибудь сегодня решится оспаривать тезис о том, что всякое существующее государство требует совершенствования. У такого совершенствования есть два принципиально разных направления. Первое -совершенствование функций, осуществляемых государством. Второе совершенствование эсрфективности исполнения государством этих функций. Очевидно, что первое направление главное, а второе - подчиненное. Глупо доводить до совершенства осуществление не нужных (а тем более вредных) функций.

Понимая, что оспаривать тезис о необходимости совершенствования не мудро и опасно, государство всегда охотно само соглашается совершенствовать свою эффективность и никогда - функциональность. Заставить его совершенствоваться в главном направлении можно только ценой огромных усилий и жертв с нашей, человеческой стороны. "Политические машины долее всяких других сохраняют приданное им движение и медленнее всех перестраивают свой ход" [5, с. 138].

Так же, как естественное право задает нам идеал, направление совершенствования права позитивного, должен быть задан идеал, направление совершенствования государства, должно быть задано предвидимое, желаемое и осуществимое состояние вещей и людей, составляющих государство. Т.е. исходя из нашего Определения 2, ему - государству - должна быть задана цель. И этой целью не может быть названа организация сосуществования. Сосуществование может быть совершенно разным. Сосуществование царя и подданного, раба и рабовладельца, рабочего и колхозника и т.п. кардинально различаются и, следовательно, организованы должны быть по разному. Мы уже говорили, что и подавление есть частный случай организации сосуществования. Формулируя цель существования государства, мы, конечно же, оказываемся в области должного, а не сущего. Формулируя это должное, мы делаем один из важнейших выборов, от которого зависит качество нашего сосуществования. В рамках нашей теории, соответствующей области 1-4-7 политического пространства, цель существования государства зададим в виде

Аксиомы 14.