Глава 7. Понятие формы государства: характеристика ее структурных элементов

Понятие формы государства

Форма государства показывает, как организовано общество, каким образом и через какие политические учреждения осуще­ствляется власть и управление. Форма государства тесно свя­зана и в конечном счете определяется содержанием государ­ства, его сущностью. На это обстоятельство впервые было ука­зано крупным немецким философом Гегелем. «При рассмот­рении противоположности между формой и содержанием су­щественно важно, — писал Гегель,— не упускать из виду, что содержание не бесформенно, а форма одновременно и содер­жится в самом содержании и представляет собой нечто внеш­нее ему. Мы здесь имеем удвоение формы: во-первых, она, как рефлектированная внутрь себя, есть содержание; во-вто­рых, она, как нерефлектированная внутрь себя, есть внешнее, безразличное для содержания существование. В себе здесь дано абсолютное отношение между формой и содержанием, а имен­но переход их друг в друга, так что содержание есть не что иное, как переход формы в содержание, и форма есть не что иное, как переход содержания в форму»[106].

Учет диалектики сущности, содержания и формы государ­ства имеет важное методологическое значение. Изменение сущ­ности связано с новыми эпохами в истории, а изменение со­держания и формы обусловлено этапами в развитии государ­ства, которые и выделяются в эпохе.

Следует заметить, что вопрос о понятии формы государ­ства является дискуссионным. Основное содержание дискус­сии сводится к определению характера и числа элементов, со­ставляющих форму государства. Здесь обозначилось несколь­ко точек зрения:

— Первая заключается в отождествлении формы государства с другим, обычно более узким, а иногда и разноплановым явлением: формой правления, политическим режимом. По мнению болгарского ученого В. Цонева, форма государства тождественна форме правления, между этими двумя поня­тиями нет никакого различия[107].

— Другие авторы отстаивают узкий и широкий подход к поня­тию «форма государства». В узком смысле форма государ­ства по существу отождествляется с формой правления, а в широком — рассматривается как совокупность формы прав­ления и формы государственного устройства[108].

— Третьи (их большинство — В.С. Петров, Б.А. Стэродубский, В.Е. Чиркин, венгр Халас, румынский ученый И. Четерки) под формой государства понимают совокупность трех эле­ментов: формы правления, формы государственного устрой­ства и политический режим[109].

Не стоит искать истину где-то посредине разных взглядов... Вспомним мудрые слова Гете: «Говорят, что посредине между двумя противоположными мнениями лежит истина. Никоим образом! Между ними лежит проблема...»[110]

На наш взгляд, под формой государства следует понимать организацию государственной власти, охватывающую форму правления, форму государственного устройства и политичес­кий режим.

Если форма правления отвечает на вопрос о том, кто и как правит, осуществляет государственную власть в государствен­но организованном обществе, как устроены, организованы и действуют в нем государственно-властные структуры (органы государства), то форма национально-государственного и административно-территориального устройства раскрывает способы объединения населения на определенной территории, связь этого населения через различные территориальные и политичес­кие образования с государством в целом. Политический же ре­жим характеризует, как, каким способом осуществляется госу­дарственная власть в конкретном обществе, с помощью каких приемов и методов государство выполняет свое социальное назначение: обеспечивает экономическую жизнь, обществен­ный порядок, защиту граждан, решает другие общесоциаль­ные, национальные, классовые задачи.

Нетрудно заметить, что в содержание такого понятия, как «форма государства» — три указанных выше блока, — весьма четко привязывается к трем основным характеристикам госу­дарства как особой политической, структурной и территориаль­ной организации общества, раскрывают предметно, конкрет­но, где, собственно, эти характеристики можно наблюдать, «ося­зать» и соответственно изучать.

На протяжении многих столетий политико-правовая тео­рия продолжала продираться сквозь джунгли многочисленных, порой весьма экзотических устройств тех или иных государств, стремясь выделить самое основное в формах государств, опи­сать, проанализировать, оценить и по возможности спрогнозировать их развитие. В трудах Августина, Гоббса, Монтескье, Локка, Руссо, Радищева и многих других были сделаны по­пытки обобщить и систематизировать знание о формах правле­ния, нащупать самые глубинные начала их возникновения и развития.

Все это имело и имеет большой познавательный и практи­ческий смысл. Ведь научная классификация тех или иных ре­альных устройств государства, как, впрочем, и других полити­ко-правовых институтов, — это не просто игра ума, произволь­но упорядочивающего невероятное множество самых разнооб­разных форм, а познание конкретных, исторически существо­вавших государств, их теоретическое обобщение, т.е. проник­новение в закономерные, равно как и случайные, начала, ле­жащие в основе политико-правового мироустройства.

Надо отметить, что вообще классификация — мощный ин­струмент методологии теории государства, который позволяет не только упорядочивать по определенным критериям все множество различных политико-правовых явлений и процессов, но выделять самое типичное, сущностное в этих явлениях и про­цессах, а также случайное, субъективное, размещать их в опре­деленных пространственно-временных рамках (на временной шкале истории и шкале географических координат). Только такой подход и позволяет эффективно усваивать, осмысливать те условия и причины, которые лежат в основе возникновения, функционирования и развития политико-правовых явлений, процессов, институтов.

Поэтому уже со времен Платона, Аристотеля теоретичес­кая политико-правовая мысль пыталась выявить причины, ко­торые определяли ту или иную форму правления. Но если во времена таких мыслителей, как Аристотель, изучение своди­лось главным образом к описанию разнообразных форм прав­ления, то уже в XX в. в рамках марксистской теории политико-правовая мысль пыталась определить форму правления в ее связи с типом государства (рассматриваемом формационно), классовой структурой, экономическим базисом общества и т.д. В частности, в теории под формой государства стали пони­мать внешнее выражение социально-классового и националь­но-территориального содержания государства, которое опреде­ляется характером взаимоотношений между основными струк­турами государства — высшими органами государственной власти, между этими органами и органами власти и управле­ния территориальных подразделений государства.

В настоящее время отечественная теория государства как наука, постепенно преодолевающая методологический кризис, связанный с общим кризисом марксистской концепции обще­ственного развития, может предложить более глубокое доста­точно обоснованное понимание формы государства с учетом не только элементов (формы правления, территориально-полити­ческого устройства, политического режима), но и связей меж­ду ними, образующих единое целое — форму государства, а также связей элементов с этим целым, ибо целое выступает вовне как новое, самостоятельное образование, а не только че­рез свои элементы. Это новое образование обладает такими качествами, которые не были присущи его элементам, взятым по отдельности.

Вместе с тем еще раз подчеркнем — современная теория государства удерживает все то позитивное, что было накопле­но на предыдущих этапах ее развития, в том числе и на марк­систском направлении, также более глубоко учитывает и все то, что по вопросам формы государства было накоплено ины­ми теоретическими государственно-правовыми школами. Вме­сте с тем она исключает то, что было примитивно упрощено, входило в отечественную теорию государства как результат догматизации и вульгаризации марксистской теории.

Продолжая анализ поставленного вопроса, следует обратить внимание на то, что на организацию государственной власти значительное влияние оказывает соотношение классовых сил в обществе. Ибо именно в результате классовой борьбы уста­навливается соответствующий способ осуществления полити­ческой власти. Об этом свидетельствует и многовековой опыт истории. Так, цезаристские диктатуры возникали чаще всего тогда, когда между главными силами складывалось своего рода равновесие, в результате чего ни одна из этих сил не могла обеспечить своего господства, что создавало благоприятные условия для установления личной диктатуры[111]. Демократия в классовых обществах (а следовательно, демократия рабовла­дельцев в Греции или Риме, дворянская демократия, напри­мер, в Польше и Англии, и, наконец, буржуазная демократия) появляется там, где господствующий класс имеет явный пере­вес сил. В ходе всей истории — от диктатуры Суллы и Цезаря, через диктатуры Кромвеля и Бонапарта до фашистских или военных диктатур — повторяется закономерность, что господ­ствующий класс, чувствуя угрозу для своей власти со стороны народных масс, прибегает к «чрезвычайным средствам», унич­тожая демократическую форму государства ради сохранения своего господства. Однако следует отметить, что сила класса трудящихся может быть достаточно значительной, чтобы не допустить подобное изменение формы государства и защитить республику. Разумеется, классовая структура общества, столк­новение классовых интересов, соотношение классовых сил, от­стаивающих те или иные интересы, способы их закрепления, защиты, — все эти реальности влияют на форму государства, прежде всего на то, как, в каких формах организована и дей­ствует система власти, кто правит в государстве.

Значительное влияние на форму государства оказывают совокупность унаследованных от прошлого институтов, взгля­дов, обычаев. Так, глубоко укоренившиеся в американском обществе демократические традиции буржуазного типа явля­ются основным препятствием для реализации попыток фаши­зации США. Напротив, традиции германского, и в особенно­сти прусского, автократизма способствовали победе гитлериз­ма. Хотя унаследованными от прошлого институтами, взгля­дами, обычаями нельзя объяснить изменений, происходящих в формах государства, тем не менее этот фактор не следует упускать из виду. Представляется, что он определяет грани­цы, в рамках которых происходят изменения. Другими сло­вами, зная черты исторического субстрата, мы не можем пред­видеть всех изменений форм государства, но можем опреде­лить, какие из них являются наиболее правдоподобными, а какие совершенно исключаются. На форму государства кос­венное воздействие оказывает и географическое его располо­жение.

Нельзя игнорировать влияние личности на форму государ­ства. Что бы мы ни говорили о географических условиях или соотношении классовых сил в Северной Америке периода со­здания Соединенных Штатов, трудно отрицать, что такие вы­дающиеся личности, как Франклин, Джефферсон, Гамильтон и Мэдисон, не оказали влияния на окончательную форму аме­риканской государственности. Признавая наличие благоприят­ных объективных условий, следует подчеркнуть, что именно личность Кромвеля, Наполеона Бонапарта или де Голля оказа­ла огромное воздействие на форму создавшегося государствен­ного строя.