Консолидация на основе идей либерализма невозможна потому, что либерализм — враг свободы.
Соответственно сказанному в Открытом Обращении Общественности мы вынуждены теперь рассмотреть чисто юридические аспекты существования Федерального списка экстремистских материалов, а затем перейти к вопросам элементарного здравомыслия.
Начнём с цитирования статьи 29 Конституции (за исключением её 2-й части, которую мы разберём чуть ниже по тексту):
«1. Каждому гарантируется свобода мысли и слова.
…
3. Никто не может быть принужден к выражению своих мнений и убеждений или отказу от них.
4. Каждый имеет право свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом. Перечень сведений, составляющих государственную тайну, определяется федеральным законом.
5. Гарантируется свобода массовой информации. Цензура запрещается».
Итак, «цензура запрещается»— конституционное положение, имеющее прямое действие и высшую юридическую силу. Но встаёт вопрос: Как понимать слово «цензура» применительно к политической практике?
«ЦЕНЗУРА (лат. censura) — контроль официальных властей за содержанием, выпуском в свет и распространением печатной продукции, содержанием и исполнением (показом) сценических постановок, радио — и телевизионных передач, а иногда и частной переписки (перлюстрация), с тем, чтобы не допустить или ограничить распространение идей и сведений, признаваемых этими властями нежелательными или вредными. По способу осуществления делится на предварительную и последующую. Предварительная Ц. предполагает необходимость получить разрешение на выпуск в свет книги, постановку пьесы и т.д., последующая (карательная) заключается в оценке уже опубликованных изданий и принятии запретов или ограничений в отношении тех, которые нарушают требования Ц. Большинство современных конституций, провозглашая свободу информации, прямо запрещают Ц. (в т.ч. Конституция РФ). Однако во всех странах мира введение Ц. допускается, если объявлен режим чрезвычайного или военного положения»[2].
Т.е. цензура как политическое явление — шире, нежели анализ литературного или иного художественного или научного произведения (а также препирательства с авторами о содержании и формах его подачи потребителю информационного продукта), как это понимают большинство людей. Цензура в самом широком смысле этого термина, выраженном в приведённой статье, — это управление тематическим спектром информационных потоков, распространяющихся в обществе.
Соответственно такому определению термина «цензура», взятому из «Большого юридического словаря», и соответственно статье 29 часть 5 конституции РФ, имеющей прямое действие и высшую юридическую силу, Федеральный список экстремистских материалов России существовать не должен.
Однако в части 2 той же статьи 29 конституции (выше мы обещали разобрать её) сказано следующее:
«2. Не допускаются пропаганда или агитация, возбуждающие социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду. Запрещается пропаганда социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства.»
И вследствие этого возникает вопрос: Как запрет цензуры (ст. 29.5 конституции РФ), совместить с конституционным запретом на пропаганду и агитацию, «возбуждающие социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду» и запретом пропаганды «социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства» (ст. 29.2 конституции РФ)?
Чтобы ответить на него, также придётся выяснить, что юридически означают термины «пропаганда» и «агитация». И здесь сразу же выясняется, что юридически ни тот, ни другой ничего не означают, в частности потому, что определения обоих терминов отсутствуют в законах и наиболее авторитетных юридических словарях. В других словарях эти термины определены, но эти определения носят характер общекультурных.
«Большой юридический словарь» А.Я.Сухарева и др. не даёт определения термину «пропаганда», а ограничивается только определением термина «Пропаганда войны». То же касается и «Большого юридического словаря» под редакцией В.Н.Додонова. Это наследие времён СССР, поскольку пропаганда войны в СССР была уголовным преступлением. Кроме того тот же «Большой юридический словарь» А.Я.Сухарева и др. не даёт определения и термину «агитация», а ограничивается только определением термина «Предвыборная агитация».
Из тех же определений, что даются в не юридических словарях различия между пропагандой и агитацией не вполне ясны. В советской традиции это различие определялось, исходя из разъяснений В.И.Ленина. Ещё в 1903 году Ленин в работе «Что делать?» отметил интересное различие между этими двумя концепциями — агитацией и пропагандой. Он писал: "Агитация это для неграмотных масс, которым нужно представлять одну простую мысль, которую путем постоянного повторения можно вдолбить в мозги. Пропагандист же, с другой стороны, имеет дело с более сложным делами и идеями — такими многочисленными, что их могут понять лишь немногие люди". Поэтому агитатор, по Ленину, более склонен к устному слову, а пропагандист — к печатному.
В нашем же понимании:
«пропаганда» — действия, направленные на формирование определённого мировоззрения и миропонимания в обществе в целом либо в тех или иных социальных группах;
«агитация» — действия, направленные на начало (или активизацию) деятельности, на основе мировоззрения и миропонимания, уже сформированных исторически сложившейся культурой или пропагандой.
Однако в постсоветские времена «различие и взаимосвязи пропаганды и агитации» — вопрос дискуссионный.
Вследствие отмеченных культурологических особенностей понимания терминов «пропаганда» и «агитация» и их взаимосвязей ‒ эти термины юридически ничтожны. Но их неопределённость открывает простор для злоупотреблений принципом «закон — что дышло: куда повернул — туда и вышло» в угоду той или иной политической конъюнктуре. И бессовестные юристы (морально поддерживаемые разноликими политиканами[3]) этой возможностью массово злоупотребляют, когда занимаются фабрикацией дел по статьям 280 («Публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности») и 282 («Возбуждение ненависти и вражды, а равно унижение человеческого достоинства») УК РФ и ряду других статей.
Кроме того, как отмечено в статье «Философского словаря»[4], пропаганда никогда не бывает бесцельной. Практически же это означает, что предложение, сделанное одним лицом другому лицу прочитать «Майн Кампф» и предоставление текста этого произведения А.Гитлера может преследовать две взаимоисключающие цели:
● пропаганда идеологии гитлеризма;
● ознакомление с идеологией гитлеризма для того, чтобы человек мог убедиться в её историко-политической неадекватности и непригодности к выявлению и разрешению проблем современности.
Для эффективного решения и той, и другой задачи — свободный и безнаказанный доступ к «Майн Кампф» во всей её полноте необходим. Причём для решения второй задачи он ещё более необходим, чем для решения первой, поскольку полный текст «Майн Кампф» позволяет пропагандистам гитлеризма сформировать нарезку фрагментов из неё, которая представит гитлеризм справедливейшей социальной доктриной, которую оклеветали враги рода человеческого. Опровергнуть это можно только соотнося полный текст «Майн Кампф» с историей. Т.е. этот конкретный пример показывает, что существование Федерального списка экстремистских материалов препятствует политике профилактирования возрождения нацизма и адаптации его идеологии к условиям современности и обозримой глобально-политической перспективы. Иначе говоря, если бы гитлеризм был разгромлен идейно, т.е. интеллектуально, то наличествующая ныне глобальная ситуация, в которой А.Гитлер — кумир многих, а «Майн Кампф» оценивается многими как жизненно состоятельный рецепт разрешения проблем глобальной цивилизации, была бы невозможна. Если бы гитлеризм был разгромлен идейно, то «Майн Кампф» осталась бы просто печальным памятником истории, с которым каждый мог бы ознакомиться, и общества не находились бы под угрозой того, что идеология гитлеризма возродится, и под её властью окажутся сколь-нибудь социально значимые слои общества или какие-то государства.
Говоря иными словами, гуманистически ориентированное общество и его государственность должны работать на искоренение нацизма, но запрет на доступ к нацистской литературе не решает этой задачи. Для решения этой задачи надо работать с людьми — носителями убеждений (и тенденций к формированию определённых убеждений). А на уровне общесоциальном — надо проводить такую политическую линию, которая бы не возбуждала в широких трудящихся массах ненависти к действующей государственности (и её представителям), поскольку именно неприятие сложившейся государственности и её политики является главным генератором действительного экстремизма. Но это – профилактирование и контрпропаганда (борьба идей) – требует бескорыстно самоотверженного творчества и участия в судьбах людей, а не тупой отработки параграфов законов и инструкций.
Если же соотноситься со статьей 282 УК РФ («Возбуждение ненависти и вражды, а равно унижение человеческого достоинства»), то оказывается, что само существование Федерального списка экстремистских материалов является (само по себе!) составом преступления, предусмотренного частью 2 указанной статьи — унижение человеческого достоинства, совершаемое (в данном случае органами государственной власти) с применением насилия или угрозой его применения, лицами с использованием своего служебного положения, организованной группой. Однако для юристов эту «коллизию» необходимо пояснить особо.
Дело в том, что часть 1 статьи 21 конституции РФ, имеющая высшую юридическую силу и прямое действие, провозглашает:
«Достоинство личности охраняется государством. Ничто не может быть основанием для его умаления».
Наличие же Федерального списка экстремистских материалов означает, что по умолчанию государственная власть подразумевает следующее:
● если человек прочитает «Майн Кампф» А.Гитлера (№ 604 в Списке), то он безальтернативно автоматически станет убеждённым гитлеровцем;
● если он прочитает, какую-то ваххабитскую литературу, то он безальтернативно автоматически станет мусульманским экстремистом-террористом;
● если он прочитает «Международное еврейство» Г.Форда (№ 459 в Списке) или «Записку о ритуальных убийствах» В.И.Даля (№ 1494 в Списке), то он безальтернативно неизбежно станет «антисемитом»;
● и так далее, например, до номера 2219 в Списке…
Но если следовать этой логике, то и сам Федеральный список экстремистских материалов является экстремистским материалом, в частности потому, что под этим самым номером 2219 в нём содержится стихотворение под названием «Убей жида», что является прямым и безальтернативно однозначно понимаемым призывом к массовым убийствам по признаку принадлежности потенциальных жертв к определённой социальной группе, к тому же неоднозначно идентифицируемой, и этот призыв опубликован в интернете без каких-либо ограничений доступа. Ссылку же на решение суда в данном случае правомерно расценивать как скрытую рекламу призыва к геноциду по принципу «доказательство от противного» — «запретный плод ‒ особо притягателен».
Эта логика запрета подразумевает, что все без исключения граждане России — безнадёжные и неисправимые идиоты, которые не в состоянии выработать своего мнения по всем вопросам, которые затронуты в материалах, включённых в Федеральный список экстремистских материалов. И якобы только представители государственной власти обладают неоспоримым умом и сообразительностью (превосходя в этом своём качестве почти всем известную по мультфильму «Тайна третьей планеты» птицу-говоруна).
Соответственно государство, введя в действие и постоянно расширяя Федеральный список экстремистских материалов, унижает достоинство личности всех без исключения граждан России вопреки ст. 21.1 конституции страны, признавая всех без исключения граждан идиотами без медицинского освидетельствования каждого из них в установленном законом порядке.
Такой подход отрицает и положение конституции РФ, прописанное в части 1 статьи 3:
«Носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ»
Ведь если исходить из того, что люди не идиоты и в большинстве своём способны думать; если признавать, что носителем суверенитета (во всей его полноте и разнообразии) и единственным внутрисоциальным источником власти действительно является многонациональный народ России, то — в Федеральном списке экстремистских материалов нет и не может быть никакой общественно полезной надобности. А вот общественно вредоносная надобность может быть (и она реально существует).
Таким образом, в юридическом аспекте существование Федерального списка экстремистских материалов противоречит действующей конституции страны, так как Федеральный список экстремистских материалов это ―
• и цензура, запрещённая частью 5 статьи 29 конституции РФ;
• и ограничение свободы мысли и слова, провозглашённой частью 1 статьи 29 конституции РФ,
• и унижение достоинства личности всех граждан, запрещённое без каких либо оговорок частью 1 статьи 21 конституции,
• и посягательство правящей «элиты» на лишение многонационального народа статуса носителя суверенитета и источника власти(часть 1 статьи 3 конституции РФ).
В принципе, всё изложенное выше — юридический ликбез. Это обязаны понимать депутаты Госдумы и Заксобраний, сенаторы, сменяющиеся по истечении сроков полномочий гаранты конституции и Губернаторы, Генеральный прокурор РФ и прокуроры на местах, члены Верховного и Конституционного судов, руководство Минюста, судьи, адвокаты, прочие юристы и правозащитники. Но вопреки этому Федеральный список существует и пополняется на протяжении около 10 лет[5], препятствуя общественному развитию России.
Что касается конституционного запрета пропаганды и агитации, «возбуждающих социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду», и пропаганды «социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства», то создание и расширение Федерального списка экстремистских материалов не способно в принципе решить эту задачу, что подтверждает многовековой исторический опыт применения «Индекса запрещённых книг» католической церковью и перечней запрещённых книг, производимых в разные времена властями разных государств.
Поэтому, факт существования в РФ Федерального списка экстремистских материалов — ещё одно подтверждение тому, что отечественные законотворцы некомпетентны в вопросах социологии и невежественны в истории. Понимание изложенного выше — запредельно для их интеллекта, вследствие чего вместо того, чтобы идейно громить экстремистов, они породили Федеральный список запрещённых к распространению материалов, который чем дальше, тем больше будет плодить настоящих экстремистов.
В истории Западной культуры первый перечень запрещённых книг породила церковь имени Христа. Начиналось всё с того, что официальная иерархия отвергла часть евангелий, которые получили название «апокрифических», и некоторые «неканонические» ветхозаветные книги. Чтение их без благословения церковью считалось «неблагочестивым», а их пропаганда каралась просто отлучением от церкви. Когда же церковь подмяла под себя государства Европы, то создала «святую» инквизицию, которая, вынеся вердикт, о том, что обвиняемый — упорствующий еретик или сатанист, не желающий признать свои заблуждения, передавала его светским властям, и те заключали его в тюрьму или прилюдно живьём сжигали на костре уже́ на основе светских законов. Поскольку материальным носителем неприемлемых для церкви идей были книги, то «святые» отцы — не будучи вдохновлёнными Святым Духом на идейный разгром своих оппонентов — породили «Индекс запрещённых книг». Причины его появления — нравственная извращённость, породившая паралич интеллекта зачинателей этого проекта.
Первый «Индекс» был опубликован в 1529 г. в Нидерландах. Первый общекатолический «Индекс» был издан в 1559 г. Чтение книг из этого списка грозило отлучением от церкви, которое в ряде случаев влекло за собой и перспективу быть живьём сожжённым на костре. Последнее 32‑е издание «Индекса» вышло в свет в 1948 г. и включало в себя 4000 изданий, как сообщает Википедия, «запрещённых из-за ереси, аморальности, элементов порнографии, политической некорректности и т.д.». Официально Рим отменил действие «Индекса» только в 1966 г.
Католическая церковь поддерживала в актуальном состоянии, переиздавала «Индекс запрещённых книг» и навязывала его пастве на протяжении 400 с лишним лет. В начале этого периода Римская курия пыталась использовать «Индекс запрещённых книг» в качестве средства защиты паствы от идеологов реформации[6]. Но реформация если и не одержала над Римом безоговорочной победы, то лишила католицизм монополии на идеологическое обеспечение политики — как в ряде бывших католических государств, так и в особенности — глобальной политики. После подписания Вестфальского мира (1648 г.), завершившего тридцатилетнюю войну, эпоха Римско-католической идеологической тирании ушла в прошлое. К моменту отказа от «Индекса запрещённых книг» в 1966 г. католическая иерархия оставалась хотя и значимым, но всего лишь одним из многих субъектов глобальной политики и политики ряда государств, утратив во многих некогда католических государствах своё влияние.
Т.е. «Индекс запрещённых книг» показал свою полную несостоятельность в деле сохранения исторически сложившегося (к моменту появления «Индекса») политико-идеологического режима католицизма.
Создавали свои списки запрещённых книг и государства, но ни одно из них также не достигло целей, которые декларировались при учреждении такого рода списков запрещённых книг. Но для творцов федерального закона от 25.07.2002 № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» исторический опыт — ничто[7]…
Когда президент РФ В.В.Путин встречался со студентами юридических вузов и факультетов Москвы 3 декабря 2013 г., встал вопрос о юридических запретах на доступ к информации в интернете, к тем или иным сайтам. В своём ответе В.В.Путин заявил:
«Нужно просто, чтобы в сознании людей и пользователей интернета, и провайдеров устаканились и определённые правовые нормы, и морально-нравственные. Видимо, для этого нужно время. Но это зависит от всех, кто в интернете сидит, кто пользуется интернетом, от понимания того, что от этого зависит будущее нашей страны в значительной степени. Потому что ведь сегодняшние и будущие поколения, воспитанные на интернете, всё-таки немножко отличаются от тех, кто просто на книжках Тургенева воспитывался. Это чрезвычайно важная вещь, и от этого в известной степени зависит и будущее России.
Но просто свернуть это, технологически и юридически всё запретить — абсолютно неправильно, это самый простой и вредный путь. Это всё равно что, знаете, запретить статью, книжку. Это невозможно. Если она, по вашему мнению, является плохой, вредной, нужно талантливо, грамотно, своевременно ответить, с тем чтобы потребители одной и другой информации могли сравнить и сказать: да, пожалуй, этот парень-то поумнее будет, а первое мнение совершенно никуда не годится, вредное, нужно выбросить его на свалку истории.
Это я так, в общих чертах, но подход в целом должен быть такой. Это должны быть фундаментальные подходы, а не сиюминутное желание задушить, схватить и не пустить.(Выделено нами жирным и подчёркнуто при цитировании). Но опасности там, конечно, есть, и мы, безусловно, должны об этом думать. И в этом я с Вами абсолютно согласен»[8].
Фактически В.В.Путин в этом ответе разъяснил позицию, высказанную В.М.Молотовым в 1939 г. Вспомним суть событий того времени.
29 сентября 1939 г, уже после падения нацистской по её сути Польши и раздела её территории Германией и СССР, был подписан «Германо-Советский договор о дружбе и границе между СССР и Германией». Для ратификации договора о дружбе и границе была созвана внеочередная сессия Верховного Совета СССР. 31 октября Молотов сделал доклад на этой сессии. Говоря о государственной идеологии третьего рейха, в этом докладе В.М.Молотов[9] сказал:
«Идеологию гитлеризма, как и всякую другую идеологическую систему, можно признавать или отрицать, это дело политических взглядов. Но любой человек поймёт, что идеологию нельзя уничтожить силой, нельзя покончить с ней войной. Поэтому не только бессмысленно, но и преступно вести такую войну, как война “за уничтожение гитлеризма”»[10].
История подтвердила правоту этого мнения В.М.Молотова:
● хотя третий рейх был разгромлен и прекратил военные действия, подчинившись требованию союзников о безоговорочной капитуляции, хотя в Германии была проведена денацификация, а на территориях, подвергшихся германской оккупации выявлялись и подвергались репрессиям пособники гитлеровцев,
● спустя почти 70 лет после завершения второй мировой войны ХХ века практически во всех государствах Европы и обеих Америк, в Австралии, в ряде государств Азии, и даже в Африке Адольф Гитлер — кумир для некоторой части населения, в том числе и для тех, кто родился и сформировался как личность в послевоенные годы в условиях политики государственного порицания гитлеризма, а в России «Майн Кампф» включена в Федеральный список экстремистских материалов под номером 604; запрещена она и в некоторых других государствах.
Однако, вопреки выраженному самим Президентом России мнению, существование Федерального списка экстремистских материалов — историческая данность, и этот список возник в период первого президентского срока В.В.Путина.
В заключение отметим, что в соответствии с потребностью в общественном развитии и в гармонизации внутрисоциальных взаимоотношений нашей общей обязанностью является ― заблокировать саму возможность формирования фашистской[11] диктатуры под лозунгами либерализма (о чём шла речь в самом начале). И с этой целью все наделённые властными полномочиями субъекты просто обязаны принять к руководству слова из широко известного анекдота советских времён про сантехника: «да здесь всю систему надо менять…». Если же этого не сделать, то…
«Следственный Комитет РФ начал проверку учебника Кудрявцева "Курс математического анализа" на предмет наличия в нём признаков экстремизма. Официальный представитель СК сообщил корреспонденту РИА Новости: “Наше внимание привлекло очень часто встречающиеся в тексте выражения типа "экстремум", "экстремальная точка", "экстремум функции". Мы бы еще могли согласиться с тем, что функции с одним-двумя переменными и единственным экстремумом не представляют серьезной общественной опасности. Но мы не можем закрывать глаза на функции, в которых участвует, без предварительного согласования с органами власти, более трех переменных, и которые могут иметь неограниченное число экстремумов в локальной окрестности точки X0. Вы же понимаете, что окрестности точки X0 — это режимная территория, правила поведения на которой регламентируются не только дифференциальным исчислением, но и специальными инструкциями уполномоченных федеральных служб”»[12].
И в связи с этим уведомляем особо ретивых борцов с «экстремизмом» и обслуживающих их бесчестных и бессовестных юристов. В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2011 № 11, сказано:
«Под действиями, направленными на возбуждение ненависти либо вражды, следует понимать, в частности, высказывания, обосновывающие и (или) утверждающие необходимость геноцида, массовых репрессий, депортаций, совершения иных противоправных действий, в том числе применения насилия, в отношении представителей какой-либо нации, расы, приверженцев той или иной религии и других групп лиц. Критика политических организаций, идеологических и религиозных объединений, политических, идеологических или религиозных убеждений, национальных или религиозных обычаев сама по себе не должна рассматриваться как действие, направленное на возбуждение ненависти или вражды. (…) Не является преступлением, предусмотренным статьей 282 УК РФ, высказывание суждений и умозаключений, использующих факты межнациональных, межконфессиональных или иных социальных отношений в научных или политических дискуссиях и текстах и не преследующих цели возбудить ненависть либо вражду, а равно унизить достоинство человека либо группы лиц по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии, принадлежности к какой-либо социальной группе.»
Соответственно, для тех, кто «не понял», поясняем особо:
Это определение Верховного суда РФ означает, что содержание всего, что сказано нами в Открытом Обращении Общественности и в Гражданской Позиции[13] не подпадает под действие статьи 282 УК РФ («Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства») — при нормальном порядке применения законодательства[14].
| Вице-президент | Антропов Илья Александрович |
Сайт: duralex58.ru
Данные материалы публикуются в соответствии с:
‒ Практическими рекомендациями Государственной Думы первого созыва от 28 ноября 1995 года (см. «Думский Вестник» № 1 (16) – 1996 г. – стр.126-137 https://fct-altai.ru/c/dokumenty/materialy-parlamentskikh-slushaniy-po-kob );
‒ Концепцией общественной безопасности в Российской Федерации (утверждена Президентом РФ 20 ноября 2013 г. http://kremlin.ru/acts/news/19653 );
‒ Стратегией национальной безопасности России (утверждена Указом Президента № 683 от 31 декабря 2015 г. http://kremlin.ru/acts/news/51129 ).
Рекомендуемая нами литература для самостоятельного изучения:
- «Основы Социологии», 4 тома, скачать из Интернета можно по этой
| ссылке: | https://dotu.ru/2010/04/10/20100410-bases-of-sociology_full/ |
- «Сравнительное Богословие», 7 томов, скачать из Интернета можно по
| этим ссылкам: | http://www.vodaspb.ru/index.php?dn=down&to=open&id=130 |
| http://www.vodaspb.ru/index.php?dn=down&to=open&id=131 |
Далее в настоящем буклете следует текст документа «Открытое Обращение Общественности». Наши последующие, уже изданные материалы (не вошедшие в данный буклет) ― «Политическое Обозрение», «Оценка Политических Тенденций» (части 1-ая и 2-ая), «Самообразование Общественной Инициативы» ― можно скачать (или прочитать с экрана монитора) на нашем сайте http://duralex58.ru/. На сайте есть все необходимые ссылки («ключи» для разумения), которые помогают правильно сориентироваться в современной информационной среде. В перспективе мы планируем выпуск 3-й части «Оценок Политических Тенденций» и 2-й части «Самообразования Общественной Инициативы». Поэтому для быстрого доступа к нашим материалам можем порекомендовать размещать ссылки на наш сайт на своих страничках в социальных сетях. Соответствующие функциональные кнопки на сайте имеются.
Кроме того, в рамках работы координации общественной деятельности мы отошли от традиции подписывать наши новые документы кем-либо из нас персонально. Во-первых, наш труд коллективный (поэтому соавторов много), а во-вторых, мы предоставляем нашим читателям возможность самостоятельно определяться: подписываться под изложенными в наших материалах мыслями либо же нет. На наш взгляд это честно и позволяет подключаться к нашей работе всем заинтересованным лицам, минуя всевозможные формально-“юридические” процедуры.
«В мире нет ничего более могущественного, чем Идея, время которой пришло!»
«Никакая армия не сравнится с силой Идеи, время которой пришло!»