Трагическое завершение царствования Ивана IV
Неудачный исход Ливонской войны имел тяжелейшие последствия для Московского государства. Но эти последствия оказались не единственными и даже не самыми трагическими моментами царствования Ивана IV. Самые трагические события были связаны с действиями Ивана Васильевича во внутренней политике. Примерно с 1560 года царь начал отходить от ориентации на демократические преобразования общественной и государственной жизни России и склоняться к деспотизму – и в выборе методов управления государством, и в личных поступках. Он одного за другим отдаляет от себя тех, кто составлял его окружение с конца 40-х годов XVI века, тот круг советников и сподвижников, который князь Курбский назвал Избранной Радой.Прежде всего был удален священник Сильвестр, вскоре умерший в фактическом изгнании. Но изгнаниями дело не ограничилось. Начались смертные казни людей, стоящих в непосредственной близости к царю. Иногда это были даже не казни, а просто убийства того, кто вызвал гнев царя. Именно в начале этого периода беспричинных убийств Курбский и бежал в Литву. Его бегство только усилило гнев царя.
Деспотизм возрастал. А что же случилось с первоначальным обещанием царя покончить с произволом и неправедными делами, с его стремлением создать систему правовых отношений в России, ввести справедливый суд, наконец? Царь нашел своеобразное юридическое решение этой проблемы. Он, вероятно, искренне считал тех людей, которые подвергались преследованиям, изменниками государства, причем зачастую отождествлял измену себе лично с государственной изменой, ибо полагал себя человеком, избранным на царство самим Богом, помазанникомБожьим.
В 1565 году царь учредил знаменитую опричнину, то есть систему, при которой часть русских земель отделялись в особую область, где не действовали старинные обычаи, принятые нормы судопроизводства и права.Бесконтрольные казни ранее в том числе ограничивала и традиция, согласно которой высшие иерархи Русской православной церкви, прежде всего митрополиты, могли заступиться за обвиняемых в преступлении. Царь под угрозой ухода с трона заставил Боярскую Думу и церковное руководство узаконить свое право на полный произвол. Опричнина, от слова «опричь», «кроме», и означала область, на которую право и традиции не распространялись. Царь подобрал себе особое воинство в несколько тысяч опричников,готовых беспрекословно выполнять любое желание царя, а свою задачу видевших в искоренении измены, крамолы. В каком-то смысле опричники, их союз напоминали католические военно-монашеские ордена вроде тевтонского.
Поскольку вначале казни, репрессии обрушились на представителей знати, на бояр, некоторые историки видели в опричнине чуть ли не принципиальную социальную или политическую борьбу царя с аристократическими родами. Но в ходе опричнины пострадали десятки тысяч людей из всех сословий – от крестьян до священников и даже до двоюродного брата царя князя Владимира Старицкого. Все они были убиты по приказу Ивана IV. Именно из-за этих многочисленных трагических злодеяний периода опричнины царя Ивана и стали называть Иваном Грозным. Апофеозом злодейств стал разгром Новгорода, учиненный царем в 1570 году. Иван Грозный заподозрил новгородцев в измене и повел своих опричников на первую столицу Русского государства. Начались дознания, пытки и казни. Тысячи новгородцев, невзирая на социальное положение, пол, возраст, были убиты. Новгород был разорен до основания и полностью уже никогда не смог оправиться и восстановить свое былое значение. С тысячами убитыми новгородцами были уничтожены и остатки вольности, сохранившиеся еще по договору Новгорода с Иваном III. Был искоренен сам дух демократических традиций Русской республики.
После Новгорода печальная участь, впрочем, несколько иная, постигла и Москву, которая в 1571 году была сожжена в результате набега войск Крымского ханства. Опричное войско, скорое на расправу со своими безоружными соотечественниками, не смогло противостоять вооруженному противнику. Это событие несколько отрезвило Ивана IV, который отменил опричнину и даже казнил многих опричников. Следует заметить, что следующий 1572 год оказался трагическим и для столицы Франции Парижа, где в августе произошла кровавая резня, вошедшая в историю как Варфоломеевская ночь. Той ночью было убито огромное количество протестантов, съехавшихся на свадьбу сестры короля. Судя по цифрам, приводимым различными историками, в Новгороде погибло меньше людей, чем во время убийства протестантов в Париже.
Отмена опричнины не изменила успевший устояться деспотический характер правления Ивана IV. Репрессии продолжались, правда, не в таком широком масштабе. Лишения и тяготы затянувшейся Ливонской войны привели к тяжелейшим социальным последствиям: разорению целых регионов, бедственному положению огромного количества простых людей, усилению преступности. В социальном плане сложившаяся ситуация привела к затрудению в обозримом будущем демократического развития России и к утрате возможности достичь экономического благополучия.
Как можно объяснить те изменения в поведении царя, которые привели к тяжелейшим последствиям для русского общества и государства? Чаще всего в качестве причин называют целый ряд факторов как объективного, так и субъективного, личностного характера. Важнейшим объективным фактором стали первые неудачи в Ливонской войне, вызвавшие недовольство и подозрения царя, посчитавшего эти неудачи следствием нерадения или даже измены воевод. Объективными факторами можно считать и неэффективную борьбу со злоупотреблениями властью, с противодействием ходу внутренних реформ. Людям XXI века понятно, что реформы не проводятся мгновенно и не дают быстрого эффекта. Но царь-реформатор и в этих неудачах был склонен видеть противодействие и измену, по крайней мере, подозревать людей даже из числа ближайшего окружения.
Подозрительность царя стала одним из самых основных факторов, определивших его поведение начиная с 1560 года. Незадолго до этого произошло несчастное событие в личной жизни царя – ушла из жизни его первая жена Анастасия. Можно сказать, что со смертью Анастасии умерла сила, сдерживающие дурные, негативные внутренние наклонности царя. На поверхность проступили многие обиды, долгое время копившиеся Иваном IV, о которых ранее мало кто подозревал, но которые царь хранил в своей памяти с ранних детских лет, то есть на протяжении двадцати лет. Но могут ли детские впечатления определить поведение взрослого человека? Как показали исследования Зигмунда Фрейда, не только могут: чаще всего именно эти впечатления и создают внутренний психический мир человека, а у неуравновешенного человека именно они определяют и все поведение во взрослом возрасте. Правда, не всякий человек имеет возможность абсолютно неконтролируемого поведения. У Ивана IV эта возможность была. Первое письмо царя Ивана князю Курбскому содержит перечисление детских обид, нанесенных боярами юному царю после смерти царицы Елены Глинской. В этом письме Иван Грозный с горечью вспоминает, как князь Иван Шуйский облокачивался бесцеремонно на царскую кровать. Неслучайно первый самостоятельный значимый поступок царя Ивана заключался в его приказании убить одного из Шуйских – и это в 13 лет.
Эта страсть, эти обиды и желание мстить были усмирены наставлениями Сильвестра и других советников. Сильвестр, судя по всему, сумел облагородить душевные порывы Ивана проповедью христианских моральных ценностей, глубоко гуманистических по своему существу. Тех ценностей, которые превозносят любовь к ближнему, умение прощать, необходимость служить людям.
Но в 1553 году произошли два события, одно из которых стало большим личным потрясением для Ивана IV, а второе способствовало изменению его восприятия и отношения к христианству, а также к способу управления государством. В начале 1553 года царь заболел, причем очень серьезно. Возникли даже опасения, что он может умереть. Царь хотел, чтобы бояре присягнули на верность его сыну и наследнику Дмитрию, полугодовалому младенцу. Но младенческий возраст наследника заставлял предположить, что вместо него долгое время будут править родственники матери царевича, а многие бояре этого не желали: они упорствовали, высказывали свое недовольство. Упорствовал и двоюродный брат царя Владимир Старицкий, которого некоторые бояре желали видеть преемником Ивана IV. Царь выздоровел, но в душе его, конечно, осталась обида на тех, кто не хотел присягать его сыну. Впоследствии это недовольство стало восприниматься как свидетельство измены царю лично, а, следовательно, как государственная измена.
После выздоровления Иван IV из религиозных соображений совершил поездку по некоторым монастырям. В одном из них он встретился с человеком, который, как считал князь Курбский, и сыграл решающую роль в изменении и религиозных, и политических убеждений царя, приведших через несколько лет к изменению в поведении Ивана Васильевича, из-за которого царь получил прозвище Грозный, а в его правлении появилось два столь разных этапа.
Князь Курбский столь большое значение придавал встрече и беседе царя с Вассианом Топорковым. Это был племянник Иосифа Волоцкого, бывший некогда епископом, а потом попавший в опалу и ставший простым монахом. В своем третьем послании к Ивану Грозному Курбский пишет, что Вассиан советовал Ивану IV «не держать при себе советников мудрее себя». Этот совет, по мнению Курбского, запал в душу царя и способствовал постепенно изменению отношения царя к его советникам из числа Избранной рады. В конце третьего послания Курбский восклицает: «Вспомни же дни своей молодости, когда блаженно царствовал! Не губи себя, и вместе с тобой и дома своего!.. Очнись и встань! Никогда не поздно, ибо самовластие наше и воля; до того, как расстанется с телом душа, данная на покаяние нам Богом, не отъемлется от нас, ради перемены к лучшему»[52].
Князь Курбский совсем не случайно соединял в своем послании вопросы политические (мудрое управление, советники) и вопросы религиозные. По Курбскому, мудрое и благодатное для Руси правление молодого Ивана объясняется влиянием Сильвестра, который увещевал царя действовать исходя из христианского нравственного благочестия. А Вассиан Топорков, по мнению Курбского, привил царю Ивану другое понимание христианского благочестия, в котором вместо нравственного поведения требуется сверхмерное почитание обрядов, то есть он привил внешнее благочестие, не требующее нравственного самопожертвования и сдерживания страстей.
Можно сказать, что в 50-е годы XVI века в борьбе за душу царя вновь столкнулись два направления русского христианства – нестяжатели и иосифляне. Курбский прямо пишет: « Что достойно царского сана, а именно справедливый суд и защита, то уже давно исчезло по молитвам и советам Вассиана Топоркова, из среды лукавьейших иосифлян…»[53] Священник Сильвестр был по своим воззрениям сторонником Нила Сорского и его последователей, делавших акцент на нравственном учении христианства о добродетели и любви к людям.
То понимание причин изменения в поведении царя, которое выдвинул князь Курбский, представляется достаточно обоснованным. Религия в XVI веке играла огромную роль, а Иван IV был очень религиозен. Период опричнины, заметим, как раз и характеризуется усилением внешней религиозности царя, усилением внимания к обрядам, количеству молитв. Но в своем поведении, в своих мирских поступках царь перестал считаться с гуманистическими христианскими принципами.
Это отступление от требований внутреннего благочестия привело к очередной личной трагедии Ивана IV. В 1581 году в припадке гнева он так сильно ударил своего сына Ивана, что тот вскоре скончался. Эта была смерть наследника, поскольку первый сын царя Дмитрий умер еще во младенчестве, в 1554 году. Другой сын, Федор, по своим душевным способностям был практически не пригоден для управления государством. А последнему, самому младшему сыну Дмитрию было всего два года, когда в 1584 году скончался сам царь. Личная трагедия царя стала вскоре и трагедией всей страны, поскольку после смерти Дмитрия и Федора пресеклась династия Рюриковичей, и Россия вступила в самый тревожный период своей истории, в период Смуты.
О сложности личности и деятельности Ивана IV можно судить и по следующему обстоятельству. В его правление некоторые народы добровольно вошли в состав Московского царства, и среди них башкиры. По некоторым сведениям, башкиры называли его Иван Добрый. А вот в правление Романовых башкиры восставали из-за притеснений властей. В частности, они принимали активное участие в бунте Пугачева, ближайшим сподвижником которого был башкир Салават Юлаев. У автора настоящей книги фамилия происходит от деда-башкира. И в нашей семье бытовало поверье, что родословная деда восходит к Салавату Юлаеву. Семейную легенду трудно проверить, но, может быть, большей частью положительное отношение автора к Ивану IV объяснятся отчасти и личными мотивами.