Внутрипартийные дискуссии 1920-х гг.

Заметным элементом партийной жизни 1920-х гг. становятся многочисленные внутрипартийные дискуссии, острота и принципиальность которых не раз ставили ВКЩб) фактически на грань рас- кола. Внутрипартийная борьба тех лет охватывала не только руководящие верхи большевиков, но временами проникала и на уровень первичных партийных организаций, поскольку затрагивала наиболее важные и болезненные вопросы развития советского общества. Столкновениями был отмечен уже X съезд партии, на котором принималось решение о переходе к нэпу. В. Ленин, желавший превратить партию в надежный инструмент, способный обеспечить проведение курса нэповских реформ, пошел на радикальные изменения. В первую очередь они коснулись руководящих органов партии. Так, в связи с тем, что основным его соперником на партийное лидерство в ходе дискуссии о профсоюзах и самого съезда стал Л. Троцкий, имевший поддержку в Оргбюро и Секретариате, после съезда Ленин усиливает позиции выступавшего на его стороне Политбюро и серьезно реформирует Секретариат. Не ограничившись этим» в противовес Троцкому он начинает продвигать вверх по партийной иерархии И. Сталина, давнего соперника Троцкого. В 1922 г. Сталин становится Генеральным секретарем ЦК РКЩб), оставаясь одновременно членом Политбюро и Оргбюро. Контроль над несколькими ключевыми постами позволил Сталину сконцентрировать в своих руках такие организационные рычаги, которыми в партии никто не обладал.

Важным итогом X съезда становится принятие резолюции о единстве партии, на основе которой в дальнейшем развернется борьба против внутрипартийных оппозиционных группировок. Резолюция осуждала «заблуждения» нескольких старых большевиков, лидеров «рабочей оппозиции», обвиненных в «анархо-синдикалистском» уклоне. Кроме этого, резолюция осудила и фракционность вообще.

Опасения возможных осложнений ситуации внутри партии оказались не напрасными. Уже во время болезни Ленина начинается борьба среди его ближайшего окружения. В верхах партии к 1922 гг. складывается несколько группировок. Корни и причины их возникновения уходили в годы Гражданской войны и даже предреволюционный период истории партии. Каждая из этих групп имела свои способы решения основных практических и теоретических вопросов, стоявших перед партией. Идеи, изложенные в последних работах Ленина, не совпадали в полной мере с позицией ни одной из группировок. Поэтому первоначально борьба разворачивается вокруг так называемого «ленинского завещания», судьба которого складывалась непросто, подчас драматично. Долгое время замалчивалось само существование такого документа, а отдельные части «завещания» если и попадали в печать, то с запозданием и в сокращениях.

В центре дискуссий 1920-х гг. стояли вопросы будущего страны: возможно или невозможно в СССР построение социализма? Сосредоточиться ли на подъеме страны из разрухи или необходимо держать курс на мировую революцию? Идею мировой революции отстаивал Л. Троцкий, к которому примыкали Е. Преображенский, К. Радек, А. Иоффе, X. Раковский и др. Эта левая оппозиция опиралась на старую партийную интеллигенцию с дореволюционным стажем, бывших межрайонцев, влившихся в ВКП(б) бундовцев и представителей некоторых других партий, а также на радикально-настроенную часть студенческой молодежи и рабочих. Помимо мировой революции, Троцкий и его сторонники выступали за так называемую «пролетарскую демократию», свободу дискуссий в партии, развитие промышленности, плановый контроль над рыночными отношениями. Троцкий считал, что о социализме можно будет говорить только тогда, когда производительность труда и жизненный уровень в СССР будут выше, чем в США. Но при этом троцкисты рассматривали Советский Союз как плацдарм мировой революции и предполагали смело использовать ресурсы СССР для подталкивания революций в других странах.

В 1922—1924 гг. Троцкому противостояла так называемая «тройка», в которую входили Л. Каменев, Г. Зиновьев и Сталин. Идейно Каменев и Зиновьев были близки к левой оппозиции, но не доверяли Троцкому, который постоянно напоминал об их соглашательской тактике накануне Октябрьского переворота. Давняя личная неприязнь существовала между Троцким и Сталиным. Но причины их соперничества имели

400 I Гл а в а IX, Россия нэповского времени

все же гораздо более глубокий и принципиальный характер, нежели сведение личных счетов в борьбе за власть. В 1924 г. Сталин окончательно сформулировал свои взгляды на природу переживаемого СССР исторического периода. Он утверждал, что в одной отдельно взятой стране возможно не только строительство, но и построение социализма. Аналогичную позицию занял а тот момент и Н. Бухарин.

На почве общности позиций Сталина и Бухарина идет формирование своеобразного «теневого Политбюро», или, как его еще называют, «семерки». В нее входили члены «большого» Политбюро И. Сталин, Л. Каменев, Г. Зиновьев, Н. Бухарин, А. Рыков, М. Томский, а так же Председатель ЦКК В. Куйбышев. Таким образом, «семерка» объединяла всех высших руководителей партии, за исключением Троцкого. По свидетельству Зиновьева, «семерка» стала складываться в начале 1924-го, а окончательно сформировалась во время августовского 1924 г. пленума ЦК РКП(б). Объединенными усилиями ее сторонников к 1925 г. троцкистская оппозиция была разбита. Троцкий и его единомышленники лишились важных постов в партийном, хозяйственном и военном руководстве.

Усиление позиций Сталина в ходе дискуссии с троцкистами вызвали опасения у Зиновьева и Каменева. В 1925 г. они, совместно с Н. Крупской и наркомом финансов Г. Сокольниковым возглавили так называемую «новую оппозицию». Троцкий не присоединился к ней, считая «новую оппозицию» искусственной, сугубо аппаратной, бюрократической. В этих оценках «новой оппозиции» было много верного. Когда один из лидеров «новой оппозиции» Зиновьев был главой ленинградских коммунистов, он имел возможность контролировать административную машину северной столицы и Северо-Западного региона. Неудивительно поэтому, что ленинградская делегация на XIV съезде ВКП(б) была целиком на стороне оппозиции. Но понадобилась всего одна неделя, и подавляющее большинство коммунистов города на Неве включились в кампанию поддержки ЦК и травли оппозиционеров. Причиной такого «резкого прозрения» явились аппаратные перестановки в руководстве ленинградской парторганизации. Пока зи-новьевцы возглавляли партаппарат в городе, вся партийная организация значилась в рядах оппозиции. Когда же Сталин поставил руководить партаппаратом в Ленинграде своих сторонников, «зиновьевский монолит» сменился сталинским.

Потерпев поражение на XIV съезде партии, оппозиционеры не сложили оружие. В 1926—1927 гг. происходит объединение троцкистской и «новой оппозиции» под идейным

лидерством Л. Троцкого. «Оппозиция большевиков -ленинцев», как стали называть себя противники сталинской линии, подготовила альтернативную программу реформ. В основном она лежала в русле идей, высказанных Троцким ранее, в период дискуссий первых лет нэпа. Главным ее положением стало решительное отрицание возможности построения в СССР социализма: «Необходимо прежде всего целиком и полностью подтвердить и укрепить курс на международную революцию и дать решительный отпор всем «стабилизационным» и мнимо-«государственным» настроениям... «Теория» социализма в одной стране теперь играет уже прямо разлагающую роль», — подчеркивалось в ней. Платформа оппозиции была размножена в подпольной типографии и нелегально распространялась среди ее сторонников.

Важные последствия имела и альтернативная демонстрация, проведенная оппозицией в день празднования 10-й годовщины Октябрьской революции. Эта акция становится кульминацией легальной деятельности левой оппозиции. На XV съезде ВКП(б), проходившем в декабре 1927 г., оппозиционеры подверглись острой критике. В принятой по итогам жаркой дискуссии резолюции съезда утверждалось, что троцкистско-зиновьевская оппозиция *идейно разорвала с ленинизмом... стала на путь капитуляции перед силами международной и внутренней буржуазии и превратилась объективно в орудие третьей силы против режима пролетарской диктатуры». Не ограничиваясь «идейным разгромом», сторонники «генеральной линии» обрушили на оппозицию всю карающую мощь государства. Виднейшие оппозиционеры оказались изгнаны из партии, арестованы и сосланы. Сам Троцкий оказался сперва в ссылке в Алма-Ате, а затем, в 1929 г., был выслан из СССР.

Образование и развитие СССР

Одним из важнейших результатов политического развития страны в 1920-е гг. становится образование СССР, означавшее воссоздание на новой основе государственного единства, нарушенного в годы революционных событий. В результате потрясений предшествующих лет на обломках еще недавнего громаднейшего государства возникло много мелких стран: Литва, Латвия, Эстония, Дальневосточная республика (ДВР) и др. Некоторые из них попытались воспользоваться временной слабостью своего великого соседа* Польша не только успела отделиться, но и захватить часть украинских и белорусских территорий. Поживились за счет России Румыния, оккупировав часть Молдавии, и Эстония, распространившая свой контроль на часть Псковской области. Несколько государственных образований возникло в Средней Азии, куда сразу устремились англичане. На территории собственно великорусских губерний в годы Гражданской войны тоже существовало несколько «независимых» советских республик.

Но в разрухе и опустошении Гражданской войны начали пробиваться ростки новой государственности. Основой возрождавшегося национального организма стали Советские Республики: Россия, Украина, Белоруссия, Грузия, Армения, Азербайджан. Условиями их объединения служило единство политической организации, общие цели общественного переустройства, общая экономическая база крупной промышленности и сельского хозяйства, наконец, что особенно важно, во всех этих республиках, формально независимых, у власти стояли представители одной партии — РКП(б). На 1918—1921 гг. приходится начало их воссоединения. РСФСР заключает с Белоруссией, Украиной, Грузией, Азербайджаном и Арменией союзные договоры. Система договоров оформляла отношения в военно-хозяйственной и дипломатической сферах. Все эти договоры предусматривали равноправие сторон, сохранение их независимости, совместную оборону. Советские республики добровольно объединяли под руководством высших государственных органов РСФСР деятельность вооруженных сил, крупной промышленности, финансов, транспорта, почтово-те-леграфной связи. Украина и Белоруссия объединили с Россией еще и внешнюю торговлю. Представители всех советских государств входили во ВЦИК РСФСР и принимали участие в работе всероссийских съездов Советов. По сути, в 1921—1922 гг. наметился процесс вхождения независимых советских республик в РСФСР фактически на правах автономий. Создание единого государства было вызвано необходимостью объединения скудных в то время экономических ресурсов для более успешного восстановления разрушенного народного хозяйства и совместного строительства новых общественных отношений. Объединение республик обеспечивало бы их независимость и позволило бы успешнее решать внешнеполитические задачи: оборонные и дипломатические.

Вопрос о государственном оформлении союза Советских республик приобретал все большую актуальность. Первоначальный план такого объединения был разработан наркомом по делам национальностей И. Сталиным. Еще в 1917 г. он

скептически относился к идеям мировой революции, выдвигая на первый план интересы Советской России. И в последующие годы он оставался сторонником государственного единства. Летом 1920 г. Сталин писал Ленину, что для наций, прежде входивших в состав Российской империи, новый советский тип федерации можно и нужно считать целесообразным как путь к межнациональному объединению. Сталин убеждал лидера партии, что такой тип федерализма не ущемит прав национальных меньшинств и не вызовет у них особых трений. Разработанный Сталиным план получил название «плана автономизации», в соответствии с которым независимые Советские республики становились автономиями в рамках РСФСР. Позиция Сталина была одобрена в центре и большинстве независимых советских республик. Разногласия с X. Раковским, Г. Петровским и М. Фрунзе, которые защищали независимость Украины, удалось сгладить. Но против плана автономизации активно выступил ЦК грузинской компартии во главе с П. Мдивани и Ф. Махарадзе. Конфликт стал известен Ленину, и с присущей ему настойчивостью Ленин поддержал грузинскую сторону.

Суть случившегося во многом сводилась к личностному конфликту лидера Закавказского Бюро ЦК С. Орджоникидзе с руководством грузинских коммунистов. В ходе очередной дискуссии один из них назвал Орджоникидзе «сталинским ишаком», за что получил пощечину. Комиссия во главе с Ф. Дзержинским не нашла в действиях Орджоникидзе ничего особо предосудительного. Совсем иное впечатление сложилось у Ленина. Позицию Орджоникидзе, Дзержинского, а заодно и Сталина, чье влияние Ленин усматривал в поведении Орджоникидзе, вождь большевиков расценил как проявление великорусского шовинизма, которого Ленин опасался больше, нежели националистических настроений других народов. По его словам, никто не был подвержен великорусскому национализму больше, чем обрусевшие инородцы. Порождением великодержавности Ленин считал и «план автономизации». В противоположность Сталину Ленин выдвинул собственный план, согласно которому новое государство должно было создаваться как союз равноправных республик.

Ленинская критика заставила серьезно пересмотреть основы намечавшегося объединения. 6 октября 1922 г. Пленум ЦК РКП(б) одобрил ленинский план. Было решено, что советским республикам не следует входить в состав России. Вместо этого создается евразийский союз государств, который должен будет состоять из четырех независимых республик: России, Украины» Белоруссии и Закавказской Социалистической Федеративной Советской Республики (куда только что вошли Грузия, Азербайджан, Армения). В ходе развернувшихся после этого широких консультаций, ленинская идея образования СССР была одобрена партийными и государственными органами всех республик.

29 декабря в Москве открылась конференция полномочных представителей делегаций независимых республик РСФСР, УССР, БССР, ЗСФСР. На ней были подписаны Декларация и Договор об образовании СССР. На следующий день, 30 декабря 1922 г. открылся I Всесоюзный съезд Советов. Большинство делегатов съезда проголосовали за одобренные накануне документы. Следует подчеркнуть важность ратификации Декларации и Договора об образовании СССР I Всесоюзным съездом Советов. Своим решением съезд юридически оформил образование Союза Советских Социалистических Республик (СССР). Тот факт, что учредительные документы были не только подписаны представителями республик, но и утверждены Всесоюзным съездом, повышал их статус, делал обязательными для участников объединительного процесса. Тем самым предпринимался пока еще половинчатый, но существенный шаг от договорной федерации, близкой к конфедерации, к федерации конституционной. Съезд выбрал и руководящие органы нового государства. Первыми Председателями ЦИК СССР стали Председатели ЦИК союзных республик: М. Калинин, Г. Петровский, А. Червяков, Н.Нариманов. Главой первого союзного правительства становится Ленин.

Создание нового союзного государства требовало своего конституционного оформления. Работа над проектом Конституции СССР начинается, по сути, с момента принятия I Всесоюзным съездом Советов «Декларации об образовании СССР» и «Договора об образовании СССР». Декларация и Договор стали основой будущей Конституции СССР. В соответствии с решениями I съезда Советов и ЦИК СССР Президиум ЦИК СССР 10 января 1923 г. образовал шесть комиссий для подготовки проекта союзной Конституции. В их работе участвовали такие видные партийные и общественные деятели, как М. Калинин, Н. Крыленко, В. Ногин, Я. Рудзутак, И. Сталин, М. Фрунзе, А. Цюрупа. Работа над проектом завершилась только через полтора года. 6 июля 1923 г. он получил одобрение ЦИК СССР. 31 января 1924 г. Конституция СССР была единогласно утверждена делегатами II съезда Советов СССР.

По своему содержанию Конституция СССР 1924 г. очень специфична. Фактически, она состояла из двух ранее принятых документов: Декларации и Договора об образовании СССР. Поэтому она целиком посвящена вопросам соотншения прав союзного центра и республик, а также систем* высших органов власти и управления союзного государства. В отличие от других конституций, в ней нет характеристики общественного устройства, прав и обязанностей граждан, конструкции местных органов власти, избирательной системы. Все эти вопросы оставались в компетенции республиканских конституций. Тем не менее принятие Конституции 1924 г. означало важный шаг на пути превращения СССР из договорной в полноценную конституционную федерацию.

Высшим органом власти в СССР по Конституции 1924 г. становился Съезд Советов СССР. В период между съездами его прерогативы переходили к ЦИК СССР, состоящему из двух равноправных палат: Союзного Совета и Совета Национальностей. ЦИК СССР избирал по числу союзных республик четырех председателей из состава своего Президиума, что должно было служить одним из проявлений равноправия союзных республик. ЦИК СССР созывался на сессии Президиумом ЦИК три раза в год. В период между сессиями ЦИК СССР высшим законодательным, исполнительным и распорядительным органом власти СССР являлся Президиум ЦИК СССР, избираемый на совместном заседании Союзного Совета и Совета Национальностей. Высшим органом управления СССР Конституция определяла СНК СССР. Формирование СНК СССР входило в компетенцию ЦИК СССР. Особенностью Конституции 1924 г. было закрепление в ней единства законодательной и исполнительной власти, которое, согласно большевистским представлениям о советской государственности, должно было воплощать преимущество над практикой разделения властей в буржуазных государствах.

Воссоздание целостности государства не могло единовременно решить все накопившиеся в стране проблемы в области взаимоотношений между различными нациями. Принципиальный разговор о будущем СССР состоялся в апреле 1923 г. на XII съезде РКЩб). На нем со стороны Раковского, Мдивани и некоторых других коммунистов была предпринята попытка добиться перераспределения прав между центром и регионами в пользу своих республик, точнее говоря, их властных элит. Сторонники децентрализации страны предлагали передать в исключительное ведение национальных республик наркоматы продовольствия, народного хозяйства, труда и рабоче-крестьянской инспекции, пойти по пути создания национальных армий и воинских частей в республиках. Сепаратистская линия на съезде неожиданно получила поддержку таких интернационалистов, как Н. Бухарин, который в своем выступлении заявил: «Если, например, т. Мдивани делает некоторые ошибки по отношению к армянам, то это почти не отражается на международной политике, но то обстоятельство, когда русские, которые выступают сейчас носителями русской государственной идеи в советской форме, когда они ущемляют другие национальности, тогда дело другое, это есть самое опасное».

Приведенные фрагменты дискуссии показывают, что многие существовавшие тогда проблемы в межнациональной сфере так или иначе упирались в нерешенность «русского вопроса». Русское население остро ощущало несправедливость национальной политики большевиков по отношению к себе. Основой проводимой политики служила сомнительная со всех точек зрения теория о «народе-колонизаторе», коим и считался русский народ. Согласно этой «теории», среди поборников которой были Бухарин, Зиновьев и некоторые другие высшие руководители советского государства, на русский народ ложился груз ответственности за «угнетение туземных народов» царизмом. В итоге, самый большой по численности русский народ оказался в СССР едва ли не самым бесправным.

Остро стоял в 1920-е гг. так называемый «тюркский вопрос». Еще в период споров о путях образования СССР националистические тенденции давали о себе знать во взглядах некоторых руководителей «мусульманских» республик. Так, видный деятель наркомнаца Султан-Галиев отстаивал требование поднять до уровня союзных (т. е. имеющих право выхода из Союза) ряд российских автономий, существовавших на территории Средней Азии. В последующем он отстаивал идеи создания на Юго-Востоке России четырех республиканских объединений, носящих наднациональный, по сути, близкий к пантюркизму, характер: федерации Урало-Волжск их республик, Общекавказской федерации, Казахской и так называемой Туранской республики, причем последняя, в свою очередь, должна была состоять из четырех республик Средней Азии. В 1923 г. специальное совещание ЦК РКП(б) с ответственными работниками национальных республик подвергло позицию Султан-Галиева критике. Но и после этого, в конце нэповского периода ряд работников Татарской и Крымской АССР обвинялись в связях с пантюркистским движением и Турцией.

Постоянно напряженной в плане сохранения союзного государства обстановка была на Украине. Массовые «перегибы» в этой республике были связаны с так называемой «украинизацией». В ее основе лежали взгляды историка М. Грушевского, бывшего активного деятеля Центральной Рады Украины. Идейным стержнем его воззрений являлось этническое и историческое противопоставление украинского и русского народов. Часть ответственных работников ЦК КП(б)У не только поддержала сепаратистов, но и требовала от Москвы разрешения форсировать политику украинизации.

Для снятия периодически возникавших трений в межнациональных отношениях советское руководство проводило курс, направленный на развитие культур малых народов СССР, выравнивание уровня экономического развития центра и национальных окраин. Разжигание межнациональной розни преследовалось по закону. Кроме того, проводились

мероприятия по дальнейшему совершенствованию национально-территориального районирования страны. Так, в 1924 г. Витебская, Гомельская, а также часть Смоленской губернии из РСФСР были преданы в состав Белоруссии. В том же году началось национально-территориальное размежевание в Средней Азии. В результате на территории бывшей Туркестанской АССР, Бухарской и Хорезмской народных республик были созданы Узбекская и Туркменская ССР, в 1925 г. вошедшие в состав СССР. В составе Узбекистана появилась Таджикская АССР, в 1929 г. преобразованная в союзную республику. Завершение национально-территориального размежевания в Средней Азии приходится на 1936 г., когда в составе СССР возникли Казахская и Киргизская ССР, ранее являвшиеся автономными республиками в составе РСФСР. В том же году, в связи с упразднением ЗСФСР, в состав СССР в качестве самостоятельных союзных республик вошли Грузинская, Армянская и Азербайджанская советские социалистические республики.

Глава

Отечественная культура

§ 1

Рождение новой культуры

Революционный авангардизм

Было бы неверным считать, что лагерь Октябрьской революции 1917 года составляли исключительно сторонники марксисткой ортодоксии. Большевиков поддержали представители разных направлений, которые вкладывали свой смысл в проводимые преобразования. Культурная жизнь первых лет Советской власти демонстрирует это наиболее ярко. Тогда за рождение новой культуры наиболее активно ратовали два течения — «авангардное» и «религиозно-народническое», находящиеся на солидном отдалении от марксизма.

Очень многие деятели отечественной культуры ориентировались на т. н. «футуризм» (от латинского слова «футурум» — будущее), авангардное направление, пытающееся создать культуру, полностью соответствующую эпохе социальной и технической революции. Футуристы считали, что технический прогресс требует радикального изменения стиля и языка. Их стратегией стало искажение всех прежних форм, а также эпатаж публики, призванный вызвать шок, с помощью которого окажется легче усвоить все новое.

Футуристическое движение было расколото на несколько организаций: «Союз молодежи» (В. Татлин, М. Шагал), группу «Гилея» (Д. Бурлюк, В. Маяковский), выставочные группы «Ослиный хвост*, «Трамвай», «Минень» (М. Ларионов, И. Гончаров). Несмотря на некоторое различие в тактике, все эти группы отличала приверженность индустриальной культуре, пронизанной влиянием техницизма.

Совершенно понятно, что такая практика не могли не вызывать восторженной реакции со стороны революционной молодежи, которая охотно поддержала футуристов. Многие" же лидеры большевизма, в частности Ленин, скептически оценивали деятельность футуристов, считая ее излишне эпатажной и слишком уж радикальной.

В деятельности футуристов прослеживались нигилистические моменты, наиболее характерным из которых было требование «сбросить Пушкина с корабля современности».

Пожалуй, самым ярким представителем авангардного направления был Владимир Маяковский, чье творчество, впрочем] нельзя отождествлять только с футуризмом, скорее, сам футуризм вошел в него составным элементом [4-].

(Владимир Владимирович Маяковский (1893—1931) —поэт, ставший одним из ярчайших символов советской эпохи. Сталин наградил его эпитетом «лучший и талантливейший», что надолго утвердило культ Маяковского в отечественной поэзии. Вряд ли можно найти кого-нибудь из поэтов советского периода, кто так органично соединял бы агитационно-пропагандистский пафос и богатейший литературный дар.

Маяковский родился в семье лесничего. Еще в юности связал свою судьбу с революционно-социалистическим движением. Свои первые поэтические опыты он начал в 1909 году, причем многие его ранние произведения не сохранились, нам он как поэт известен лишь с 1912 года. Ранние стихи Маяковского («Из улицы в улицу», «А вы могли бы?», «Я», «Послушайте!» и др.) не столько пафосны, сколько лиричны. Однако уже в них присутствует его знаменитая рубленая рифма, стремление к динамике.

Октябрьскую революцию Маяковский одобряет без колебаний. Его поэзия становится строго агитационной, сам Маяковский с гордостью характеризовал себя как «агитатора, горлана-главаря». Он дал образец яркого "политического» искусства, глубоко въевшегося в историческую память народа. Многие строки Маяковского стали хрестоматийными, к примеру: «Ешь ананасы, рябчиков жуй, день твой последний приходит буржуй...». Мощной силой убеждения насыщены стихотворения «Приказ по армии искусств», «Левый марш», пьеса «Мистерия-буфф», поэма «150 000 000». Поэмы «Хорошо» и «Ленин» стали настоящей летописью революционной России.

В то же время, при всей убежденности и политической честности, Маяковский отличался некоторой нездоровой амбициозностью. Он пытался стать вождем революционной культуры, создав собственную организацию — Левый фронт искусств (ЛЕФ) — потом бросил', ее. Сказались все отрицательные черты манерничанья и эпатажности футуристов. Очевидно, эта амбициозность, не всегда объяснимый разлад с реальным миром, и стали одной из причин его трагического решения уйти из жизни.

Маяковского ни в коем случае нельзя считать придворным поэтом, хотя несомненно его весьма лояльное отношение к властям. В конце жизни они держали его на некотором расстоянии, причем в поведении власть предержащих прослеживались элементы опалы. Так, Маяковскому не дали визу во Францию, а официальная пресса замолчала его выставку, посвященную 15-летию творческой деятельности.

В любом случае, вне зависимости от идеологической конъюнктуры, Маяковский навсегда останется в памяти народа как действительно один из самых лучших и талантливейших русских поэтов.)

Новая» религиозность

Для очень многих деятелей культуры было характерно осмысление и принятие Октябрьской революции на почве религии и мистики. Немало религиозно настроенных людей примкнуло к большевикам. Конечно, их религиозность часто выходила за канонические рамки, но тем не менее она имела место. Пожалуй, ярче всего религиозное оправдание Октябрьской революции выразилось в творческой и общественной деятельности русских литераторов, в большинстве своем переживавших ее именно как мистическое явление.

В 1917—1918 годах активно действовала литературно-политическая группа «Скифы», возглавлявшаяся левым эсером Р. Ивановым-Разумником, членом Президиума ВЦИК С. Мстиславским и известным литератором А. Белым (Бугаевым). В ее состав входили известные поэты и писатели: А. Блок, С. Есенин, Н. Клюев, Е. Замятин, А. Чапыгин, А. Ремизов и т. д. «Скифы* считали, что Октябрьская революция есть попытка русского народа принести всему миру истинную религиозность, соединяющую духовность и социальную справедливость. Они противопоставляли рационализму и потребительству западного общества «варварскую» простоту, отсюда, собственно говоря, и название — «Скифы».

Своеобразным манифестом «скифства» стали произведения Александра Блока — стихотворение «Скифы» и поэма «Двенадцать», а также его статья «Интеллигенция и революция» [V].

В статье «Интеллигенция и революция» Блок определяет задачу текущего момента следующим образом: «Переделать все. Устроить так, чтобы все стало новым...» В «Скифах» Блок обличает буржуазный Запад, считая, что он враждебен русской

(Александр Александрович Блок (1880—1921) — был выдающимся русским поэтом-лириком. Его становление, как личности, произошло в кругу потомственной русской интеллигенции. В конце 90-х годов XIX века Блок начал всерьез увлекаться поэзией, писать стихи. Огромное влияние на него оказала декадентско-символистская поэзия. Но, несмотря на это, в творчестве Блока всегда были сильны темы народности и патриотизма. Для поэта был характерен интерес к политике, выражавшийся в симпатии к левым силам. После Февраля Блок ориентировался на эсеров и меньшевиков, потом он отдал свои симпатии большевикам, которых рассматривал как движущую силу мистического народного бунта, аналогичную бунту Разина и Пугачева.)

цивилизации — восточной, азиатской. Он предрекает варварское нашествие в Европу и гибель ее утонченной цивилизации. В поэме «Двенадцать» Блок символически ставит впереди революционного отряда большевиков, состоящего из двенадцати человек (указание на двенадцать апостолов), Иисуса Христа:

Так идут державным шагом...

Нежной поступью надвьюжной,

Снежной россыпью жемчужной,

В белом венчике из роз —

Впереди Исус Христос.

По сути этими строками Блок отождествлял большевизм и «истинное» (в его понимании) христианство, противопоставляя их христианству «церковному». Более того, Блок решительно рвет с традиционными, православными русскими образами, призывая: «Пальнем-ка пулей в Святую Русь — в кондовую, в избяную, в толстозадую!» В этом, равно как и в апологии «мирового пожара», явно проявляется влияние нигилистического начала. В статье «Крушение гуманизма», Блок одобряет принижение личностного начала и торжество массы. Он вообще отрицает необходимость цивилизовать социальные низы, они дороги для него именно тем, что сохраняют свою «примитивную», «варварскую» грубость.

«Новая» религиозность весьма сильно проявилась в творчестве еще одного великого «скифа» — Сергея Есенина. Он откликнулся на революцию целой серией стихотворений, в которых чувствуется сильное влияние христианского мистического символизма, зачастую парадоксальным образом сочетающегося с отрицанием самого христианства («Отчарь», «Иорданскаяголубица», «Пришествие», «Инония», «Небесный барабанщик» и др.). Особенно выделяется стихотворение «Ино-ния». В нем Есенин доходит до откровенного богохульства, однако завершается оно прямой апелляцией к христианству:

Слава в вышних Богу И на земле мир!.. Радуйся, Сионе, Проливай свой свет! Новый в небосклоне Вызрел Назарет.

В отличии от Блока, Есенин находился ближе к народной стихии, будучи выходцем из крестьянской семьи. Он — певец крестьянского мира, оказавшегося, в результате революции, на полпути от традиционного общества к обществу современному. Отсюда некоторая противоречивость, желание оставить христианство как веру, но максимально освободить его от положений и традиций официальной Церкви. В творческой и личной судьбе Есенина отразилась историческая судьба великорусского села, вздыбленного революцией.

(Сергей Александрович Есенин (1895—1925) — родился в селе Константинове Рязанской губернии. Еще в детстве и юности он увлекался библейской мифологией и народным фольклором, что нашло свое проявление в его поэтическом творчестве («Песни о Евпатии Коловрате», «Марфе Посаднице», «Усе» и т. д.).

В политическом отношении поэту были наиболее близки идеи «бесклассового», «мужицкого социализма». Первое время поэт ориентировался на эсеров и лишь после стал сторонником большевиков. Октябрь Есенин принял восторженно, усматривая в нем социальное освобождение крестьянства и возникновение новой духовности. Однако в период «военного коммунизма» его надежды начинают угасать. Есенин остро переживает трагическую судьбу русской деревни. В есенинскую лирику проникает пессимизм {«Я последний поэт деревни...», «Мир таинственный, мир мой древний...») Он пытается уйти в «чистое искусство» и в этих целях примыкает к литературному движению имажинистов, считавших, что целью поэтического творчества является образ как таковой. В 1921 году Есенин разрывает с имажинистами, но увлечение формализмом не прошло даром и укрепило в нем склонность к декадентству и богемной жизни. Отражением этого стал знаменитый цикл стихотворений «Москва кабацкая».

Тем не менее Есенин остался" верен Советской власти, предельно ярко и талантливо выразив свои симпатии к ней в таких поздних произведениях, как «Ленин» и «Песнь о великом походе».

Его не устраивали и не могли устроить нигилистические и антикрестьянские мотивы в деятельности большевиков, презрение многих из них к русским национальным традициям. Завуалированная критика таких большевиков содержится в поэме «Страна негодяев», где поэт создал образ комиссара Чекистова (Лейбмана), «гражданина из Веймара», приехавшего в Россию «укрощать дураков и зверей». По мысли Чекистова «нет бездарней и лицемерней, чем ваш русский равнинный мужик!» В этом образе легко узнается фигура Л. Троцкого, стоявшего на самых радикальных нигилистических, русофобских и антикрестьянских позициях.

Есенин умер в 1925 году при довольно странных обстоятельствах. По официальной версии, которой большинство исследователей придерживается и сейчас, он покончил жизнь самоубийством. Однако на сей счет есть серьезные сомнения. В частности, нужно обратить внимание на то, что Русская Православная Церковь разрешила похоронить Есенина по православному обряду, то есть косвенно заявила о своем неверии в его добровольный уход из мира. Вспоминают также, что Есенин имел серьезных недоброжелателей из системы карательных органов. Так, он находился в очень противоречивых отношениях с высокопоставленным чекистом Я. Блюмкиным, бывшим одним из самых доверенных лиц Троцкого.)

Христианское влияние отчетливо прослеживается в творчестве «скифского» поэта Николая Клюева (1884—1937), где оно носит наиболее четко выраженный ♦архаический» характер. Клюев сакрализирует все российское пространство, отождествляя его с раем — прямо или символически. Он апеллирует к старообрядчеству, которое рассматривается им в качестве гаранта сохранения русской самобытности. Саму Октябрьскую революцию Клюев считал возвращением к идеалам дониконовской Руси:

Есть в Ленине керженский дух,

Игуменский окрик в декретах.

Как будто истоки разрух

Он ищет в Поморских ответах.

Исходя из того, что большевики возвращают Русь к «истинному благочестию», Клюев какое-то время считал оправданными крайности «военного коммунизма»: «Убийца красный святей потира!».

Революционно-ми