Освободительное движение 1861-1864 гг.

Освободительное движение в России в первые годы после отмены крепостного права проходило в обстановке общественно-по­литического пoдъeмa, начавшегося в конце 50-х годов XIX в. Недо­вольство крестьян невыгодными для них условиями освобождения, вылившееся в массовые волнения весной - летом 1861 г., произ­вело сильное впечатление и на правительство, и на все общественные круги, которые считали вполне реальным повторение .новой волны крестьянского протеста весной 1863 г., когда пройдет указанный в Манифесте 19 февраля 1861 г. двухлетний срок введения в действие законов об отмене крепостного права, и крестьяне окажутся обма­нутыми в своих ожиданиях «новой воли». Революционные демократы верили в возможность и близость народной революции, готовили себя к ней и надеялись ее возглавить.

Большой резонанс вызвали события, происшедшие в апреле 1861 г. в с. Бездне Спасского уезда Казанской губернии: расстрел бунтующих крестьян, требовавших полной воли, и казнь по приго­вору военно-полевого суда вожака восстания Антона Петрова.

16 апреля 1861 г. студенты Казанского университета и Духовной академии организовали панихиду по убитым крестьянам с. Бездны. В кладбищенской церкви Казани собралось около 400 человек. Перед собравшимися выступил профессор университета, видный историк А. Л Щапов. Он произнес страстную речь в защиту угне­тенного народа, воздал должное крестьянским мученикам, их са­моотверженному подвигу и закончил ее словами: «Да здравствует демократическая конституция!» Щапов был арестован, отстранен от преподавания и, сверх того, постановлением Священного Синода его решено было «подвергнуть вразумлению и увещанию в мона­стыре». Однако под давлением общественности Александр II от­менил это решение. Щaпову разрешили проживание в Петербурге под надзором полиции. В 1864 г. «за связь с лондонскими пропагандистами» (А. И. Герценом и Н. П. Огаревым) он был вы­слан в Сибирь и умер в 1876 г. в Иркутске.

Студентами Казанского университета была даже предпринята попытка связаться с бездненскими крестьянами, для чего несколько студентов тайно отправились в с. Бездну.

Манифест об освобождении крестьян сначала был восторженно воспринят А. И. Герценом. «Александр II сделал много, очень много; его имя теперь уже стоит выше всех его предшественников...­»,- писал Герцен в «колоколе», - мы приветствуем его именем Осво­бодителя». Но вот до Герцена дошли вести о расправе флигель-адъ­ютантов А. С. Апраксина и А М. Дренякина над восставшими без­оружными крестьянами: сел Бездна и Кандеевки. Он откликнулся серией гневных статей в «Колоколе» под характерными названиями: «12 апреля 1861 года. Апраксинские убийства», «Русская кровь льется», «Ископаемый епископ, допотопное правительство и обма­нутый народ». Н. П. Огарев поместил в «Колоколе» подробный критический анализ царской реформы под выразительным назва­нием «Раз60р нового крепостного права, обнародованного 19 фев­раля 1861 года в Положении о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости». В итоге Огарев пришел к выводу: «Старое крепостное право заменено новым. Вообще крепостное право не отменено. Народ царем обманут».

15 августа 1861 г. в руки III Отделения попала прокламация «Барским крестьянам от их доброжелателей поклон». В ней в доступной крестьянам форме разъяснялся грабительский смысл реформы 1861 г. Прокламация убеждала крестьян в том; чтобы они не верили царю, ибо он заодно с помещиками. Она призывала крестьян избегать разрозненных бунтов и готовиться к организо­ванному выступлению: «Что толку-то, ежели в одном селе булгу поднять, когда в других селах готовности нет? это значит, только дело портить, да себя губить». А вот «когда приготовленность будет», говорилось в прокламации, то крестьянам их «доброжелатели» пришлют «объявление, что пора, люди русские, доброе дело начинать».

Прокламация была представлена Всеволодом Костомаровым, которому она якобы была передана для напечатания в московской подпольной типографии. Таким образом попытка ее распростране­ния была пресечена в самом начале. В конце мая 1862 г. В.С. Костомаров дал устное показание в Московской следственной комиссии, в котором назвал Н.Г. Чернышевского как вероятного автора прокламации. Об этом был поставлен в известность сам Александр II. 5 июля 1862 г. Чернышевский был арестован и заточен в Петропавловскую крепость. Два года велось следствие. Черны­шевский категорически отрицал свою причастность к составлению прокламации. Обвинение его в авторстве строилось на подложных уликах и' не было юридически доказано (оно до сих пор остается под сомнением). Тем не менее царский суд приговорил Чернышев­ского к 14 годам каторги (по конфирмации царя срок был сокращенна половину) с последующим пожизненным поселением в Сибири. 19 мая 1864 г. на Мытнинской площади Петербурга состоялся унизительный «обряд гражданской казни». Чернышевский на чет­верть часа был выставлен к «позорному столбу», после чего царский

чиновник преломил шпагу над его головой в знак «лишения всех прав состояния». Чернышевский был сослан для отбывания катор­жных работ на Александровский завод в Сибири. По истечении срока каторги его отправили в самое глухое место Сибири ­ Вилюйск. Русские революционеры неоднократно предпринимали попытки освободить Чернышевского из сибирской ссылки. В 1883 г. Чернышевский был переведен «на жительство» в Астрахань под наблюдение полиции, а затем в 1889 г. (за несколько месяцев до смерти) - на родину в Саратов. В 1862 г. Чернышевским была написана статья «Письма без адреса» (по смыслу текста «Письма» адресовались Александру II), в которой раскрывался грабительский для крестьян характер реформы 1861 г. Статья была предназначена для публикации в «Современ­нике», но была запрещена цензурой.

В 1861 г. появились другие прокламации. В июле в лондонской типографии. Герцена была напечатана, а затем отправлена в Россию прокламация «К молодому поколению», автором которой был со­трудник «Современника» Н. В. Шелгунов. В составлении проклама­ции принимал участие и поэт-переводчик М. И. Михайлов. Авторы прокламации обращались к радикально настроенной интеллиген­ции, прежде всего к студенчеству. В ней в острой форме критико­валась крестьянская реформа и вообще вся политика правительства, выдвигалась программа первоочередных преобразований: создание выборных органов управления, введения свободы слова, равенства всех перед законом, гласного суда, развития самоуправления, со­хранения общинного владения землей. Молодежь призывалась к развертыванию революционной пропаганды в народе и армии, к организации кружков и выдвижению вожаков, «(способных на все». Власти не смогли установить авторство Шелгунова. По делу об этой прокламации был осужден на 6 лет Каторги Михайлов (умер в.1865 г. от чахотки в Сибири).

В июне - октябре 1861 г. появились три номера «Велuкорусса» ­первого нелегального периодического органа в России (последний, четвертый, вышел в 1863 Г.), издаваемого кружком «Великорусс». Все его номера затем перепечатывались в «Колоколе» Герцена. «Великорусс» придерживался умеренных взглядов и был адресован так называемым «образованным классам», т. е. всем оппозицион­ным течениям в России - от революционных демократов до пред­ставителей либеральной дворянской оппозиции. К изданию «Великорусса» были причастны сотрудник «Современника» В. А Об­ручев и друг Герцена ученый-химик В. Ф. Лугинин. «Великорусс» подвергал критике реформу 1861 г., требуя возврата крестьянам отрезков от их наделов и возложения выкупа земли «на счет нации». Он выступал за свободу печати и вероисповедания, ликвидации сословных привилегий, признания «прав национальностей» - в первую очередь предоставление независимости Польше. «Велико­русс» предлагал начать с кампании подачи адресов царю с требова­нием созыва свободно выбранных представителей для выработки конституции, далее при ступить к широкой пропаганде и созданию на местах конспиративных кружков «(комитетов»).

Значительным фактором общественного движения начала 60-х годов явились студенческие волнения осенью 1861 г. Поводом к ним послужили изданные правительством в июле 1861 г. «Временные правила», которые усиливали надзор за студентами и ограничивали доступ в университеты разночинцам. Начавшиеся в сентябре 1861 г. в Петербурге, волнения в октябре перекинулись в Москву, Казань и в другие университетские города. Массовая уличная демонстрация студентов Петербургского университета была разогнана полицией. Сотни студентов препровождены в Петропавловскую крепость. В защиту студентов выступили передовые профессора университета, среди них H.И. Костомаров и П. В. Павлов, подвергшиеся за это правительственным гонениям. В Москве студенческая демонстра­ция закончил ась избиением ее участников полицией и арестами. Ответом правительства на выступления студентов в Петербурге, Москве и Казани явилось временное закрытие университетов. Герцен на страницах «Колокола» обратился к студенчеству с при­зывом «идти в народ». Студенческие волнения осенью 1861 г. получили широкую огласку за рубежом. Под их влиянием прави­тельство приступило к разработке университетской реформы.

1861-1863 годы называют также «прокламационным периодом» в освободительном движении. Наиболее значительное количество прокламаций распространилось весной - летом 1862 г.: «К кресть­янам», «К солдатам», «К народу», «К офицерам», «К образованным классам», «Земская дума» и др. Среди них большое впечатление произвела «Молодая Россия», распространившаяся в мае 1862 г. в Петербурге. Автором ее был московский студент Л. Г. 3аичневский руководитель подпольного студенческого кружка. Заичневский на­писал ее, находясь в заключении, будучи осужденным за издание нелегальных книг и брошюр. Прокламация представляет интерес как выражение экстремистского направления в русском освободи­тельном движении, которое затем получит свое развитие в нечаев­щине, русском бланкизме, в теории и практике крайне левых, «максималистских», организаций конца XIX - начала ХХ в.

«Молодая Россия» выступала за создание «социальной и демок­ратической республики Русской» В виде «республиканско-федера­тивного союза областей», составленных из земледельческих общин, за всеобщее избирательное право, выборность всех государственных и судебных органов власти, справедливое распределение налогов, предоставление политических прав женщинам, общественное вос­питание детей, национализацию земель, предоставление независи­мости Польше. «Молодая Россия» подвергла суровой критике и герценовский «Колокол» И «Великорусс», считая их недостаточно радикальными. Она ратовала за «близкую революцию, кровавую и неумолимую», которая призвана коренным образом изменить все основы современного общества, призывала быть последовательнее «не только жалких революционеров [18]48 года, но и великих террористов [17]92 года; пролить, если потребуется, втрое больше крови, чем пролито якобинцами в [17]90-х годах». Прокламация высказывалась за установление жесткой революционной диктатуры для подавления возможных контрреволюционных выступлений и введения «в 'наивозможно скорейшем времени новых основ обще­ственного и экономического быта». Хотя грядущая революция мыслилась как народная, но инициативу и руководство ею должно взять на себя «молодое поколение», на которое автор прокламации возлагал свою «главную надежду».

Из агитационных воззваний, обращенных непосредственно к крестьянству, заслуживает внимания прокламация «Долго давили вас, братцы...», изданная в ноябре 1862 г. 'студентами Казанского университета. Цель ее - рассеять надежды крестьян на дарование царем в ближайшее время «новой воли» И убедить их самим добиваться ее - организованно «подняться за святое дело, за волю вольную».

Характерным явлением в России в начале 60-х годов было распространение нигилизма. Нигилизм как направление обществен­ной мысли возникает в кризисные моменты общественно-полити­ческой жизни страны, ломки ее общественных устоев. Ему присущи гипертрофированное сомнение и отрицание общепринятых ценно­стей (идеалов, форм общественной жизни, ее моральных норм и эстетических принципов), абсолютизация индивидуального начала. Наиболее видным представителем нигилизма в России тех лет счита­ется талантливый публицист и литературный критик Д. И. Писарев. Основную силу переустройства общества он видел в деятельности «критически мыслящих реалистов», вооруженных последними до­стижениями науки. Большую роль Писарев придавал просвещению народных масс, в особенности популяризации среди них материа­лизма и естествознания. Писарев оказал значительное влияние на русских народников, хотя сам и не был народником. Он не называл себя и нигилистом. Впервые этот термин ввел И. С. Тургенев в романе' «Отцы и дети», в котором был воплощен образ «русского нигилиста» начала 60-х годов.

В конце1861 г. в Петербурге сложилась общерусская революци­онная организация «Земля и воля». Она представляла собой своеоб­разную «федерацию» объединившихся различных конспиративных кружков и групп, возглавляемых комитетом, но продолжавших действовать самостоятельно. Договоренность о ее создании была достигнута еще в мае - июне 1861 г. между ближайшими друзьями Герцена братьями А. А. и Н. А. Серно-Соловьевичами, Н. Н. Об­ручевым, А. А. Слепцовым и А. Д. Путятой. А. И. Герцен и Н. П. Огарев оказывали этой организации помощь, поддерживая ее в своих печатных изданиях и организовывая для нее сбор денежных средств.

Программным документом «Земли и воли» явилась опублико­ванная в «Колоколе» 1 июля 1861 г. статья Н. П. Огарева «Что нужно народу?» (затем напечатанная в виде прокламации). На поставлен­ный в заглавии вопрос Огарев отвечал: «Очень просто, народу нужна земля и воля». Так возникло название тайной организации.

Изложенная в статье программа была рассчитана, как и «Вели­корусс», на сплочение всех оппозиционных сил и носила умеренный характер. В ней выдвигались требования передачи крестьянам зем­ли, которой они владели до реформы (и даже прирезки к недоста­точным наделам), замены правительственных чиновников выборными волостными, уездными и губернскими органами само­управления, а также избрания центрального народного представи­тельства, сокращения налогов на войско и на царский двор. Помещики получают от казны вознаграждение за уступаемую ими крестьянам землю. Основным средством воздействия на крестьян должна была служить пропаганда. Но в случае сопротивления правительства и дворянства допускались и активные действия, для чего крестьянству предлагалось «сближаться с войском... молча собираться с силами... чтоб можно было умно, твердо, спокойно, дружно и сильно отстоять против царя и вельмож землю мирскую, волю народную и правду человеческую».

В «Землю и волю» вошли кружок «Великорусс», Харьковско­-Киевское тайное общество, возникшее еще в 1858 г., Казанское и Пермское революционные общества, «комитеты» Москвы, Петер­бурга, Нижнего Новгорода и других городов, а позднее военная организация «Комитет русских офицеров в Польше» во главе с А. А. Потебней. Всего в «Земле и воле» насчитывалось примерно400 членов. В конце 1862 г. был образован ее руководящий центр­ «Русский центральный народный комитет», находившийся в Пе­тербурге. Комитет составили инициаторы создания «Земли и воли», затем к руководству пришли Н. И. Утин и Г. Е. Благосветлов. В 1863 г. «Земля и воля» выпустила два номера своей нелегальной газеты «Свобода», а также ряд воззваний и прокламаций (все их Герцен перепечатал в «Колоколе»).

Деятельность «Земли и воли» была подчинена подготовке к предстоящему крестьянскому восстанию, которое, как уже говори­лось, ожидали к весне 1863 г. Герцен и Огарев разработали план действий революционеров. Предполагалось предъявить императору требование созвать всесословный Земский собор, а в случае его отказа - приступить к решительным действиям, опираясь на кре­стьянское восстание. Когда надежды на него не сбылись, на первое место выдвинулась связанная с начавшимся в январе 1863 г. поль­ским восстанием задача координации сил русских и польских революционеров. Но к этому времени в «Земле и воле» возникли острые разногласия по программным и организационно-тактиче­ским вопросам. К весне 1864 г. организация самоликвидировалась, не будучи раскрытой правительством. Лишь немногие ее члены подверглись арестам, но не по причине принадлежности к ней, а по обвинению в связях с «лондонскими пропагандистами».

В начале 60-х годов происходили и либерально-оппозиционные выступления, среди которых наиболее значительным явилась акция тверских либералов во главе с губернским предводителем дворянства А.М. Унковским. Собравшийся в декабре 1861 г. съезд тверских мировых посредников заявил, что «законоположение 19 февраля не удовлетворило народных потребностей», и высказался за немедлен­ный обязательный выкуп крестьянских наделов при содействии государства, за ликвидацию сословных привилегий дворянства и слияние сословий, введение независимого суда и гласности в уп­paвлeнии, за преобразование финансовой системы. Эти требования были изложены в составленном 3 февраля 1862 г. «Всеподданней­шем адресе», который был подписан 112 дворянами Тверской губернии, в том числе губернским и 9 уездными предводителями дворянства, и направлен Александру II. Одновременно мировые посредники Тверской губернии объявили о решении руководство­ваться в своей деятельности постановлениями губернского дворянского съезда. «Адрес» вызвал сильное недовольство Александра II, который 22 февраля 1862 г. приказал 13 инициаторов его составле­ния - мировых посредников и председателей уездных мировых съездов - заключить в Петропавловскую крепость на два года (через несколько месяцев они были освобождены, но отданы под надзор полиции). Выступление тверских либералов нашло отклик среди либерального меньшинства калужского, воронежского, мос­ковского, рязанского и тульского дворянства.

Направлением «культурного консерватизма» в общественно-ли­тературной жизни России начала 60-х годов являлось так называе­мое «почвенничество». Основные принципы его были сформулиро­ваны в журналах «Время» (1861-1863) и «Эпоха» (1864-1865), издаваемых Н. Н. Страховым и братьями М. М. и Ф. М. Достоев­скими. Видным идеологом «почвенничества» был писатель и публи­цист А. А. Григорьев, сотрудничавший в этих журналах.

«Почвенники» проповедовали идею самоценности русского на­ рода («почвы») и рассматривали его как «воплощение добродетели». Констатируя разрыв между «образованным обществом» и народом, «почвенники» призывали к восстановлению связей между ними на

религиозно-этической основе. Для «почвенников» было характерно неприятие ни демократии, ни либерализма, ни аристократии. Про­тивопоставление как чуждых друг другу русской и европейской культур, проповедь идеи особой миссии русского православного

народа, призванного «спасти человечество и дать новые формы жизни и искусства», сближали «почвенников» со славянофилами.