Глава 22. февральская буржуазно-демократическая революция 1917 г.

Начало революции.Качественное изменение внутренней полити­ческой обстановки произошло в день 23 февраля (8 марта). В этот день по призыву Русского бюро ЦК РСДРП (б), Петербургско­го комитета РСДРП (б) и Междурайонного комитета РСДРП, за­нимавшего по вопросу о войне интернационалистские позиции, близ­кие к большевикам, должна была начаться кампания антивоенны? стачек и митингов, посвященных Международному дню работниц. Ораторы-большевики выступали на десятках предприятий района. Первыми забастовали работницы текстильных предприятий Выборг-, ской стороны — Невской ниточной мануфактуры, Сампсониевской бумагопрядильни и др. Работницы, поддержанные рабочими-мужчи­нами своих предприятий, вышли на улицы и направились к сосед­ним предприятиям. Для успеха движения положительную роль сыг­рало то обстоятельство, что большинство предприятий района разме­щалось вдоль двух осей — набережной Невы и набережной Большой Невки. Заводы и фабрики стояли забор к забору. В этих условиях большевики сумели широко применить тактику «снятия с работы». Забастовщики заполняли собой двор и цеха соседнего завода и при­зывали рабочих присоединиться к ним. Так к женщинам-работни­цам быстро присоединились рабочие заводов «Новый Лесснер», «Рус­ский Рено», «Людвиг Нобель». Вскоре стачка охватила также заводы «Я. М. Айваз», «Эриксон». Вскоре забастовали почти все пред­приятия Выборгского района, вспыхнули стачки и в других районах города. События сразу же приняли исключительно массовый ха­рактер. Размах движения превзошел ожидания большевиков, при­звавших только к протестам женщин-работниц.

Еще более неожиданным был размах движения для партий меньшевиков и эсеров. А лидеры буржуазных партий и групп гада­ли: что это? Провокация полиции или действия немецких агентов? В течение дня 23 февраля только на Выборгской стороне бастова­ло 32 крупных и средних предприятия, где работало почти 60 тыс. человек. Каждые 6 из Ю рабочих Выборгской стороны бро­сили работу. Четвертая часть забастовщиков вышла на улицы. Организованные колонны демонстрантов прошли по главным прос­пектам района. Полиция отмечала пять групповых нападений на полицейских, трое полицейских были ранены и обезоружены. Были попытки прекращения трамвайного движения и строительства бар­рикад. Демонстранты с Выборгской стороны и других районов горо­да пытались проникнуть в центр города, где у Николаевского вокзала, на Садовой улице и у Казанского собора были выкинуты красные флаги и антивоенные лозунги и состоялись краткие митинги. Всего, по подсчетам советского историка И. П. Лейберова, в движе­нии 23 февраля участвовало 128388 рабочих 49 промышленных.

предприятий, что составляло 32,6% от общего количества рабо­чих Петрограда.

Уже в движении 23 февраля проявились две характерные черты всей начавшейся революции: проявления как организованности, так и небывалой в России стихийности, массовости революционных вы­ступлений. Забастовки начались организованно, по призыву револю­ционеров, в первую очередь большевиков. Но размах событий оказал­ся гораздо большим, чем ожидалось. Женщины-работницы в итоге оказались меньшинством среди забастовщиков, а главной фигурой на улице стал кадровый питерский пролетарий. Велика была и роль подростков, рабочей молодежи, которая вела себя агрессивно по от­ношению к полиции. Сил революционных партий оказалось недоста­точно, чтобы охватить своим политическим и особенно организа­ционным влиянием всех забастовщиков. Стихийность движения, с одной стороны, придавала ему устойчивость и непреоборимость, а с другой — снижала, усредняла политический уровень участников дви­жения, нивелировала различия между платформами политических революционных партий.

Царское правительство и военные власти также не ожидали тако­го размаха движения. Но у них был наготове план борьбы с бес­порядками, уже опробованный в деле во время событий 14 февраля. С полудня 23 февраля этот план был приведен в действие и на помощь полиции были вызваны первые воинские патрули и заставы для охраны правительственных зданий и противодействия движению де­монстрантов. Но администрация полагала, что 24 февраля «беспо­рядки» не повторятся, и готовила на всякий случай только полицию.

А большевики, ободренные неожиданным размахом движения, го­товились к продолжению агитации на следующий день. ЦК, ПК РСДРП (б), Выборгский районный комитет большевиков провели вечером совместное заседание на окраине столицы в Новой Деревне. Решено было усилить агитацию среди солдат, призвать рабочих к продолжению забастовок, попытаться устроить антивоенную демон­страцию прямо на Невском проспекте и провести антивоенный митинг у Казанского собора.

24 февраля перед началом утренней смены большинство собрав­шихся рабочих решили к работам не приступать, а бастовать. Наи­более решительные и революционно настроенные рабочие отклика­лись на призывы партийных агитаторов строиться в колонны и пробиваться в центр города. На Выборгской стороне, которая оста­валась центром движения, забастовало свыше 70 тыс. человек. Еще свыше 100 тыс. человек дали предприятия Петроградского, Васи-леостровского, Нарвского и четырех центральных районов города. По подсчетам советских историков, общее число бастовавших со­ставило 214 тыс. человек. В этот день демонстрации и митинги стали преобладающей формой движения. Хотя и 24 февраля не менее половины рабочих просто разошлось по домам, в колонны демонст­рантов строились многие десятки тысяч человек. Властям срочно пришлось вызывать войска на помощь полиции, которая в этот день

стушевалась. Казаки, патрулировавшие центр города, были настрое­ны по большей части нейтрально или даже дружелюбно по отноше­нию к демонстрантам. Толпа на Невском кричала казакам «ура!», а те кланялись в ответ. Рабочие переходили по льду Неву в обход воинских застав. Состоялись демонстрации на Невском, у Казанс­кого собора, на Знаменской площади. На заседании Государствен­ной думы как меньшевики, так и представители буржуазных партий трактовали начавшееся движение только как продовольственные беспорядки и видели средство для их устранения в передаче продо­вольственного дела в столице в руки Петроградской городской думы. Увеличивавшееся массовое движение ухудшило условия для орга­низованной деятельности политических партий. Стройные колонны, выходившие с предприятий, в пути, в процессе обходов застав, стычек с полицией, смешивались, уровень стихийности в событиях по­вышался, а уровень организованности падал. На первое место выхо­дили проявления массовой психологии, эмоциональный фактор, не­посредственность впечатлений и опыт масс от уличных выступле­ний. Способствовало успеху стихийного движения и то, что войска, как и в день 23 февраля, не получали приказа стрелять в народ. Это создало почву для установления определенных нейтральных и дружественных отношений между войском и народом. Русское бюро ЦК РСДРП (Шляпников, Молотов, Залуцкий) провели днем 24 фев­раля совещание, на котором решено было призывать рабочих к всеобщей забастовке в день 25 февраля, вовлекать в движение сол­датские массы. Вечером 24 февраля собрались на заседание члены ПК и Выборгского райкома РСДРП (б). Тут тоже было решено стремиться перевести забастовки во всеобщую политическую стачку. На предприятиях складывался единый фронт низовых партийных работников между большевиками, эсерами-интернационалистами, межрайонцами и отдельными меньшевиками. Однако центры мелко­буржуазных социалистических партий медлили с общими призыва­ми к забастовке, опасались репрессий со стороны властей. Послед­ние в ночь на 25-е провели ряд совещаний, на которых было принято решение не допускать скоплений народа на Невском проспек­те. С утра 25 февраля войска и полиция стали занимать позиции у мостов, у входов в центральные районы города.

25 февраля большевики напечатали от имени ПК РСДРП (б) листовку к рабочим с призывом встать всем на революционную борьбу, продолжать забастовки и демонстрации, создавать новые партийные комитеты. Утренняя смена не приступила к работам и вливалась в ряды демонстрантов. На Выборгской стороне стачка стала практически всеобщей, почти 100 тыс. рабочих бастовали. Многочисленные демонстрации подошли к Литейному мосту. В стычках с конной полицией многие были избиты и ранены. Но части демонстрантов все же удалось прорваться в центр. На Нев­ском во многих местах устраивались кратковременные демонстра­ции и митинги. На Знаменской площади при большом стечении народа подхорунжий 1-го Донского казачьего полка М. Г. Фила-

тов, возмущенный действиями полиции, зарубил шашкой пристава Александро-Невской части Крылова. Казаки лейб-гвардии сводного казачьего полка атаковали демонстрантов на той же площади. Однако, как и 23 и 24 февраля, войска не получили приказа при­менить огнестрельное оружие против демонстрантов.

На заседании Русского бюро ЦК РСДРП отмечалась решимость рабочих довести борьбу до полного свержения самодержавия. В ночь на 26 февраля полиция арестовала в Петрограде свыше 100 чле­нов революционных партий. В том числе было арестовано и 5 чле­нов ПК и Русского бюро ЦК. Члены Выборгского районного ко­митета, узнав об этом, взяли на себя выполнение функций общегород­ского центра. По воспоминаниям многих активных участников собы­тий, на предприятиях города уже 25 февраля создавались стачеч­ные комитеты, прообразы будущих фабзавкомов, кое-где готовились и к выборам в Совет рабочих депутатов. Руководители меньше­вистской фракции IV Государственной думы вместе с представи­телями легальных и нелегальных меньшевистских и эсеровских орга­низаций вечером 25 февраля провели информационную встречу, на которой тоже ставили вопрос о расширении движения и о возмож­ной организации Совета рабочих депутатов Петрограда. Но большин­ство членов этого совещания ночью было арестовано полицией.

День 26 февраля прошел иначе, чем первые три дня революции. Николай II после полученных им к вечеру 25 февраля докладов от военных властей и министра внутренних дел Протопопова отпра­вил в Петроград главнокомандующему войсками Петроградского военного округа генералу Хабалову телеграмму с требованием «завтра же», т. е. 26 февраля, прекратить в столице беспорядки. И если в течение 23—25 февраля войска не применяли оружие против демонстрантов (мотивами этого были нежелание вызвать но­вое 9 января и лавину революции, а также опасение неблагоприят­ного впечатления на союзные правительства), то теперь этого было не избежать. Поэтому перед выходом на свои заставы солда­ты гвардейских полков получили боевые патроны. Но с утра в этот воскресный день большинство рабочих оставалось дома. Только после полудня к центру города стали стекаться первые демонстранты. Войска изменили тактику. Оставив свободными мосты, они пере­гораживали теперь заставами во многих местах Невский проспект. Между воинскими заставами проспект постепенно заполнился наро­дом. Начались организованные и стихийные митинги. Демонстран­ты — рабочие, студенты, молодежь, горожане — все плотнее окружа­ли заставы. И тогда в 2—3 часа дня на Невском прозвучали первые залпы. После сигналов рожком, предупредительных выстрелов в воз­дух офицеры отдавали команду стрелять в народ. Упали первые убитые и раненые. Толпы людей разбегались при каждом залпе, но потом выходили, подбирали убитых и раненых и снова подхо­дили к солдатам. Слышались новые залпы. Только к 4 часам дня удалось полностью очистить Невский проспект.

Приказ о стрельбе в народ большинство солдат выполнили.

Однако то, что он был отдан с трехдневным опозданием, привело к тому, что солдаты за эти три дня успели сформировать у себя стереотип отношения к демонстрантам как к своим братьям, а не как к «внутренним врагам». Теперь их мучило сознание вины перед ними, то, что они поступили «не по-христиански». Одна из рот Павловского полка днем 26 февраля отказалась выступить против народа, открыла стрельбу по взводу конно-полицейской стражи на Екатерининском канале. Павловцев разоружили, заперли в казар­мах, заставили выдать зачинщиков. Но несколько десятков солдат скрылось с оружием. Это был первый признак того, что войско в целом колеблется.

Хабалов обнародовал обращение к рабочим, в котором, да­вая им на размышление понедельник, требовал возвращения к рабо­там во вторник, 28 февраля 1917 г. Но расстрел 26 февраля лишь укрепил решимость рабочих продолжать борьбу. Вечером 26 февраля собравшиеся в районе станции Удельная уцелевшие от арестов руководители большевистских организаций столицы постано­вили отказаться от мирных демонстраций и призвать рабочих к началу вооруженной борьбы. Но еще раньше, чем это указание начало исполняться, общая политическая обстановка в Петрограде ранним утром 27 февраля решительно изменилась в пользу успеха революции.

Вооруженное восстание в Петрограде 27 февраля1917 г.Недо­вольство солдат приказом о стрельбе в народ, собственным поведе­нием вызвало острое брожение во многих частях Петроградского гар­низона. Особенно это касалось гвардейских частей. Солдаты многих гвардейских частей не спали в ночь на 27 февраля. Они обсуждали события вчерашнего дня, сговаривались о том, чтобы не выполнять приказа о стрельбе на следующий день. Наиболее четко проявил­ся такой «заговор» в учебной команде запасного батальона Волын­ского гвардейского полка. На утреннем построении солдаты отказа­лись повиноваться своему ротному командиру, убили его и, самоволь­но разобрав винтовки и патроны, выбежали за ворота казармы. Для успеха движения солдат решающим стало то, что казармы многих частей находились бок о бок в центральной части города, подобно тому, как фабрики и заводы на Выборгской стороне. Солдаты применили ту же тактику «снятия» своих соседей, что и ра­бочие. Волынцы присоединили к себе преображенцев, солдат 6-го запасного саперного батальона. Около 8 часов утра уже восстало свыше 20 тыс. солдат. Они бросились к Литейному проспекту. Там, на углу Сергиевской улицы, они сомкнулись с рабочими Орудийного завода, собравшимися у ворот своего завода, но не приступавшими к работе. Именно это место стало первым очагом Февральского вооруженного восстания в Петрограде.

Большевики боролись за переход солдат на сторону революции, с каждым днем усиливали агитацию среди них. Но восстание волынцев, присоединение к ним еще двух полков было неожидан­ным событием, формой проявления авангардной роли рабочего

I

I

класса в стихийном расширении революционного движения. Тем не менее большевики, находившиеся около рабочих Орудийного завода и Гильзового отдела Петроградского патронного завода, немедленно начали агитацию среди солдат, направляли их действия на совмест- .; ное выступление против царских властей. Вооруженные солдаты и рабочие подожгли находившееся напротив заводов здание Окружно­го суда и не давали прибывшим пожарным тушить его. Затем они взяли штурмом находившееся за Окружным судом здание Дома предварительного заключения и выпустили всех находившихся там подследственных. Часть из освобожденных революционеров тут же включилась в агитационную работу среди солдат. Большевики стали звать солдат на Выборгскую сторону, где находился главный массив бастовавших рабочих. И вот 20-тысячная толпа двинулась через Александровский (Литейный) мост. На мосту стояла застава запасного батальона гвардейского Московского полка. Несмотря на приказы офицеров, солдаты отказались стрелять в восставших и пропустили их на Выборгскую сторону.

У Финляндского вокзала солдаты соединились с колоссальным митингом рабочих Выборгской стороны. Перед участниками его вы­ступали многие большевики, в частности М. И. Калинин. Члены Выборгского районного комитета составили в этот момент листовку с призывом к рабочим немедленно выбирать представителей в Совет рабочих депутатов и присылать их на Финляндский вокзал. Но гигантская толпа вскоре отхлынула от вокзала: солдаты разделились. Одна часть пошла вместе с рабочими к самой большой городской тюрьме «Кресты». Она была взята с применением оружия, и тысячи заключенных выпущены на свободу. Среди них оказались меньшеви­ки, члены Рабочей группы при ЦВПК.

Не будучи в полной мере осведомленными о ходе событий, но в то же время продолжая свою линию на поддержку либераль­ной буржуазии в ее политике сговора с самодержавием, лидеры Рабочей группы на открывшемся стихийном митинге стали призывать солдат и рабочих отправиться к Государственной думе, чтобы вы­разить ей свою поддержку. Надо признать, что авторитет Думы, с ноября 1916 г. вступившей в открытое противостояние с цар­ской властью, был очень велик среди мелкобуржуазных слоев наро­да, в том числе среди солдат. Да и многие рабочие сочувственно относились к гласной борьбе Думы и ее критике в адрес царствую­щего дома. Поэтому этот призыв встретил горячее сочувствие у толпы. Она повернула обратно и вступила на Литейный мост, уже не задерживаясь у Финляндского вокзала. Так он утратил зна­чение центра движения, и призыв большевиков именно там органи­зовать Совет рабочих депутатов оказался неудачным.

Между тем в Таврическом дворце в эти часы шло совещание членов IV Государственной думы. Царь и его окружение, подстре­каемые министром анутренних дел Протопоповым, считали главным центром оппозиционного и революционного движения Государствен­ную думу и ее Прогрессивный блок. Николай II, уезжая 22 февра-

ля в Ставку, оставил Голицыну два подписанных им бланка указа: первый о роспуске IV Государственной думы до конца войны и второй о перерыве в занятиях Государственной думы с возобновле­нием не позже апреля 1917 г. После расстрелов демонстрантов 26 февраля правительство, опасаясь гласной критики его варвар­ских действий с трибуны Думы, решило пустить в дело указ о перерыве ее занятий. Голицын позвонил по телефону об этом председателю Думы Родзянко. Вскоре прибыл и курьер с приказом. Родзянко по телефону известил председателей фракций и назначил на 11 часов 27 февраля краткое заседание Думы для оглашения царского указа. Одновременно Родзянко послал две телеграммы в Могилев царю с призывом пойти на уступки и объявить о соз­дании правительства, ответственного перед Государственной думой, под председательством самого Родзянко. Телеграмма указывала на смертельную опасность, нависшую над династией Романовых, и рисо­вала ситуацию в Петрограде 26 февраля как критическую, когда «части войск стреляют друг в друга». Царь ничего не ответил.

Утром началось официальное заседание Думы в Таврическом дворце. Члены Государственной думы стоя выслушали царский указ о перерыве занятий Думы. Затем сеньорен-конвент (совет старейшин) Думы собрался и принял решение, чтобы члены Думы не разъезжались в условиях начавшихся уличных событий. Решено было открыть «частное заседание членов Государственной думы». Чтобы подчеркнуть его неофициальный характер, члены Думы пе­решли в соседний с Белым Полуциркульный зал. Начавшиеся прения продемонстрировали бессилие членов Думы перед лицом разра­зившейся революции. Высказывались самые противоречивые суж­дения. В этот момент к Таврическому дворцу и подошла колос­сальная толпа в несколько десятков тысяч человек. Во главе воору­женных солдат с праздничными лицами шли освобожденные члены Рабочей группы ЦВПК.

Караул Думы вышел навстречу с винтовками наперевес. Назре­вала кровавая схватка, чреватая сотнями новых жертв. В этих условиях член Думы, председатель фракции трудовиков Керенский выбежал из здания, встал между сторонами и заявил, что он сменяет старый караул и назначает из первых рядов подошедших восстав­ших солдат новый караул Государственной думы. Столкновение было предотвращено, а Керенского на руках внесли в здание. Огром­ная масса затопила Таврический дворец, который с этой минуты неожиданно для членов Думы превратился в центр революционного движения на последующие дни революции, в своеобразный символ Февральской революции вообще. Прибытие солдат и рабочих, осво­божденных меньшевиков, кучи журналистов левого толка, присоеди­нившихся к шествию по дороге, придало могучее ускорение полити­ческой жизни в Таврическом дворце.

В ближайший же час движение получило, наконец, два общих руководящих центра, которые претендовали на то, чтобы объединить все революционные и оппозиционные царизму силы. Во-первых, в

залах Бюджетной и Финансовой комиссий Думы собрались пред- . ставители различных социалистических партий, «социалистической» интеллигенции, рабочие, члены социал-демократической (меньше­вистской) и трудовой фракций Государственной думы, члены Рабочей группы Центрального военно-промышленного комитета. Было здесь и несколько большевиков. В стремительной и беспорядочной дискуссии выявилось главное направление: немедленно возвестить об органи­зации Совета рабочих депутатов, который бы продолжил традицию Петербургского Совета рабочих депутатов 1905 г. Около трех часов дня было принято воззвание об организации Временного испол­нительного комитета Петроградского Совета рабочих депутатов. *• Временный исполком напечатал на ротаторе Думы воззвание к рабочим и солдатам с призывом немедленно выбирать по одному депутату от тысячи рабочих и одному депутату от роты солдат и присылать их на заседание Совета в Таврический дворец. Время начала заседания назначалось в 8 часов вечера.

Одновременно в Полуциркульном зале дворца частное заседание членов Государственной думы, получившее тоже серьезный толчок от прибывших солдат и рабочих, постановило образовать Времен­ный комитет Государственной думы для сношения с учреждения­ми и лицами. Главной задачей комитета осторожно называлось вод­ворение и восстановление порядка в городе. Председателем Комитета стал председатель IV Государственной думы октябрист Родзянко, а в Комитет вошли все члены бюро Прогрессивного блока Думы и председатели фракций меньшевиков и трудовиков Н. С.) Чхеидзе и А. Ф. Керенский. Так около трех часов дня в Таврическом дворце были созданы два центра будущей революционной власти — Временный исполнительный комитет Петроградского Совета рабочих депутатов и Временный комитет IV Государственной думы.

А за стенами Таврического дворца продолжал бушевать огонь подлинной народной революции. Догорал Окружной суд, но к небу поднимались новые столбы дыма: это горели подожженные восстав­шими полицейские .участки в Александро-Невском и Московском районах, Полицейский архив, Жандармское управление и даже Нарв-ские ворота! Рабочие приняли архив Городской думы, хранив­шийся там, за полицейские бумаги и подожгли его. Все тюрьмы горо­да были захвачены народом, и все заключенные выпущены на свободу. Все новые воинские части переходили на сторону рабо­чих. К ночи на 28 февраля число солдат, перешедших на сторону революции, достигло 66 тыс. Невский и Литейный проспекты были за­пружены плотными массами народа. Все стремились пробраться к Таврическому дворцу, который переживал часы своей наивысшей славы. Царские власти растерялись. В их распоряжении оставался маленький островок центра города — Адмиралтейство, дом градона­чальника на углу Гороховой и Адмиралтейского проспекта, Зимний дворец. Петропавловская крепость стояла, наглухо закрыв свои во­рота. В рабочих окраинах шли интенсивные выборы делегатов в Советы, кое-где стали возникать районные отделения Петроград-

ского Совета. Когда генерал Хабалов сформировал отряд из 2 тыс. солдат и артиллерии, чтобы занять Таврический дворец и распустить Думу и Совет, полковник Кутепов, командир отряда, смог добраться только до угла Невского и Литейного. На Литейном его отряд завяз в плотной толпе. Солдаты и артиллерия перешли на сторону народа, а полковник скрылся.

Поздно вечером в наполненный тысячами людей Таврический дворец стали приводить царских министров, а министр внутрен­них дел Протопопов сдался сам и пришел в Таврический для ареста. Около полуночи председателю Временного исполнительного комитета Государственной думы Родзянко доложили, что Преобра­женский полк в полном составе пришел к Таврическому дворцу и заявил о своем переходе на сторону революции. Руководители Прогрессивного блока поставили перед Родзянко вопрос о взятии в свои руки исполнительной власти. После некоторого колебания Родзянко согласился, и комитет принял решение о взятии в свои руки инициативы по воссозданию правительственной власти. Во все важнейшие министерства, на железные дороги, в государст­венный банк и в казначейство были отправлены эмиссары Думы с задачей поддержания непрерывной работы государственных учреждений.

Одновременно начал работу Петроградский Совет рабочих депу­татов. На его первое заседание прибыло около 70 выборных депу­татов, в ходе заседания они продолжали прибывать. Тут же нахо­дилось около 30 членов Временного исполкома, партийные работни­ки всех партий, журналисты, просто любопытные. Первое заседа­ние Совета подтвердило полномочия Временного исполкома и доиз­брало в него несколько новых членов. Одновременно были приня­ты решения о создании Военной и Продовольственной комиссий, о взятии под охрану вокзалов, государственного банка, мостов, важнейших государственных учреждений. Совет сразу же проявил себя как власть, располагающая реальной военной силой. Было решено организовать вооруженную рабочую милицию на предприя­тиях Петрограда. Так Совет стал органом революционной народной власти. Создавались питательные пункты и сборные пункты для солдат и вооруженных рабочих, так как многие солдаты опасались возвращаться в казармы. Началась организация районных комите­тов депутатов Петроградского Совета.

28 февраля восстание продолжалось. 1-й пулеметный запасный
полк пешком пришел из пригорода в столицу и расположился в
Оперном зале Народного дома им. Николая II на Петроградской
стороне. Произошло восстание команды крейсера «Аврора», стояв­
шего на ремонте у Франко-русского завода. Закончилось победой
солдат и рабочих единственное вооруженное столкновение с самокат­
ным батальоном на Выборгской стороне, командир которого отка­
зывался разрешить солдатам присоединиться к революции. Револю­
ционные силы овладели Петропавловской крепостью. Верный пра­
вительству гарнизон капитулировал в Адмиралтействе. Заняты были
400 '", ., ;,;^:./•;' ,•'•''•

градоначальство и Зимний дворец. Командующий округом генерал Хабалов, военный министр А. А. Беляев были арестованы. В течение суток подверглись аресту и все остальные царские министры и высшие сановники. Вооруженное восстание в Петрограде победило. Февральская революция и проблема власти.Ближайшей целью буржуазно-демократической революции в России было не только свержение царского правительства и уничтожение самодержавия, но и установление нового демократического порядка. Разные классы и партии представляли себе создание нового правительства по-разному. В ходе первой российской революции наблюдалось доволь­но сильное противостояние и расслоение интересов общественных классов и партий. Партии выработали собственные взгляды на вопросы о власти после победы революции. Либеральная буржуа­зия мало верила в возможность установления демократической республики и представляла себе послереволюционную Россию в виде конституционной монархии на манер английской. Меньшевики и эсеры стояли за более радикальную переделку общества, но и они полагали, что революционная демократия, т. е. рабочий класс и крестьянство страны, не в силах образовать собственное прави­тельство. Более того, создание такого правительства явилось бы нарушением естественного хода исторического развития, ибо Рос­сии предстоит еще долгий этап господства буржуазии. Поэтому к власти после свержения самодержавия, по их представлениям, должно прийти правительство, составленное из представителей бур­жуазных партий. На долю революционных классов и их партий выпадала второстепенная роль — поддерживать создающееся бур­жуазное Временное правительство, использовать эту поддержку для того, чтобы выторговать у буржуазии введение режима реальных политических свобод и прав человека.

Только большевики выдвинули собственный план решения вопро­са о власти в ходе буржуазно-демократической революции в ин­тересах демократических классов населения. В. И. Ленин писал, что в результате свержения самодержавия путем вооруженного восстания будет создано Временное революционное правительство, которое явится диктатурой пролетариата и крестьянства. Составлено это правительство должно быть только из представителей револю­ционных партий. Применительно к тому периоду это были бы большевики, меньшевики, эсеры. Внутри правительства большевики вели бы борьбу за преобладающее влияние. И в случае его получения начали бы постепенный и направляемый сверху процесс перерастания буржуазно-демократической революции в социалисти­ческую. При этом предполагалось, что успех революции в России всколыхнет пролетариат других стран Европы, там начнется социали­стическая революция. Она станет опорой для движения к социализ­му более отсталой в экономическом отношении России.

Теоретические представления партий о решении вопроса о власти в ходе революции оставались прежними вплоть до начала первой мировой войны. В 1915 г., в ходе летне-осеннего кризиса, каде-

ты несколько отступили от своей строго конституционной программы. Они отказались от лозунга создания ответственного перед Думой правительства, заменив его лозунгом создания «правительства дове­рия страны». Это был шаг навстречу самодержавию, поскольку такое правительство должно было назначаться не Думой, а самим царем, как и обычное царское правительство. Но составле­но оно было бы уже из буржуазных деятелей. Такая уступка должна была подсластить Николаю II горькую необходимость отказа от реальной власти и сдачи ее буржуазии. Одновременно на целом ряде открытых и тайных масонских совещаний были составле­ны и даже опубликованы списки будущего «правительства до­верия», которые на 90% предвосхищали состав будущего Времен­ного правительства. Эсеры и меньшевики, участвовавшие на таких встречах, обещали заранее поддержку подобному правительству. Только большевики, отстаивая чистоту пролетарской линии политического поведения, оказались в стороне от этого альянса. Они придерживались своих старых взглядов на решение вопроса о власти, т. е. ставили своей целью создание Временного револю­ционного правительства в ходе вооруженного свержения царской власти. С началом войны Ленин сделал только одну оговорку. Большевики отказывались в случае, если революция произойдет в ходе войны, входить в одно правительство с социал-шовини­стами, т. е. представителями партий, которые поддерживали войну или не противодействовали ей. Вместе с тем он отнюдь не исключал такого поворота событий в ходе революции, который бы «поставил у власти» партию большевиков. Однако сам курс на создание Временного революционного правительства в момент воору­женного свержения самодержавия оставался прежним. Он был руко­водящим и для большевиков в Петрограде в ходе событий Фев­ральской буржуазно-демократической революции.

В манифесте ЦК РСДРП 27 февраля 1917 г. говорилось: «Задача рабочего класса и революционной армии — создать Временное ре­волюционное правительство, которое должно встать во главе ново­го нарождающегося республиканского строя». Далее говорилось, что первой задачей такого правительства будет прекращение войны. Рабочие и солдаты «должны немедленно выбрать своих представителей во Временное революционное правительство, которое должно быть создано под охраной революционного народа и армии». Идея о выборах представителей во Временное революционное пра­вительство перекликалась с призывом о выборах депутатов Петро­градского Совета. И тем не менее, хотя манифест составлялся членами Русского бюро ЦК РСДРП уже после создания Времен- | ного исполкома Петроградского Совета, о самом Совете в документе не говорилось ни слова. Это читалось уже особенно странно 28 февраля, в день опубликования манифеста, так как в Таврическом дворце уже состоялось первое пленарное заседание Петроградского Совета и он проявлял себя как непосредственный орган революционной власти. В этом проявились известный догма-

»

изм руководящего центра большевиков в Петрограде и неспособ-ость их быстро реагировать на изменение реальной обстановки, которой протекала революция.

Были обескуражены и лидеры буржуазных партий. Они не ожи­дали молниеносного успеха вооруженного восстания, готовились к длительному торгу с царскими властями и самим императором. Так, Гучков, лидер партии октябристов, член Государственного совета, еще утром 27 февраля собирал подписи членов совета для отправки телеграммы императору с мольбой об уступках. Вместо этого уже в ночь на 28 февраля Петроградский Совет проявил себя как орган реальной власти, а царская власть в столице фактически перестала существовать. Только тогда Временный коми­тет Государственной думы стал в срочном порядке решать вопрос о том, что делать дальше с властью.

Меньшевистские лидеры Петроградского Совета не собирались захватывать всю государственную власть в свои руки. Они тоже дер­жались как своих теоретических представлений революции 1905— 1907 гг. о решении вопроса о власти, так и своих практических обязательств, тайно данных еще летом и осенью 1915 г. в рамках Верховного Совета народов России. Поэтому уже 28 февраля и 1 марта они начали переговоры с представителями Временного комитета Государственной думы о формировании им Временного буржуазного правительства. Комитет укреплял тем временем свои связи с государственными учреждениями и министерствами, создал свою Военную комиссию, пытался поставить под контроль офицер­ство и отчасти полки гарнизона. 1 марта 1917 г. из Москвы прибыл Львов, председатель Всероссийского земского союза, кото­рый руководящими центрами буржуазной оппозиции еще осенью 1916 г. был окончательно утвержден на пост премьера правитель­ства «доверия страны», если таковое будет призвано царем к власти. В ночь на 2 марта в кабинете Родзянко встретились делегации Исполкома Петроградского Совета и Временного комитета Государ­ственной думы для решения вопроса о конструировании новой правительственной власти и ее программы.

Верные своим предварительным обязательствам перед лидера­ми российской буржуазии и исходя из общих теоретических пред­ставлений, меньшевистские руководители Исполкома Петроградского Совета заявили, что не претендуют на личное участие в прави­тельстве и целиком отдают этот вопрос на решение членов Вре­менного комитета Государственной думы. Но взамен они требуют, чтобы правительство обязалось проводить предлагаемую ему прог­рамму. Пункты этой программы, продиктованные Н. Н. Сухановым ^и Ю. М. Стекловым от имени Исполкома, были записаны Милю-, ковым. Пунктов было восемь, и они содержали обещания немедленной амнистии по политическим делам, введения свободы слова, печати, союзов, собраний и стачек, распространения политических свобод на военнослужащих, обещания отмены всех сословных, вероисповед­ных и национальных ограничений, подготовки к созыву Учредитель-

ты несколько отступили от своей строго конституционной программы. Они отказались от лозунга создания ответственного перед Думой правительства, заменив его лозунгом создания «правительства дове­рия страны». Это был шаг навстречу самодержавию, поскольку такое правительство должно было назначаться не Думой, а самим царем, как и обычное царское правительство. Но составле­но оно было бы уже из буржуазных деятелей. Такая уступка должна была подсластить Николаю II горькую необходимость отказа от реальной власти и сдачи ее буржуазии. Одновременно на целом ряде открытых и тайных масонских совещаний были составле­ны и даже опубликованы списки будущего «правительства до­верия», которые на 90% предвосхищали состав будущего Времен­ного правительства. Эсеры и меньшевики, учас