Вятчане в Государственной Думе.
Отражением состояния общества в Вятской губернии стала работа депутатов от нее в Государственную Думу. Священник о. Я.Ф. Мултановский, автор хроники жизни губернии с декабря 1905 года по ноябрь 1906-го под говорящим названием “Биоскоп” на основе обзора “Памятных книжек Вятской губернии”, заметил: “…губерния наша, как и вся Россия, похожа на разбитую скрипку. Но, говорят, если склеить скрипку, она еще лучше запоет. Надо поискать и выбрать в Государственную Думу таких мастеров, которые сумели бы склеить “разбитую скрипку” [i].
В I Государственной Думе Степан Яковлевич Тумбусов, из крестьян, учитель школы грамотности, еще в 1892 году вошел в нелегальный сельскохозяйственный кружок, преобразованный в сельскохозяйственное общество, состоял членом его совета, а затем секретарем, работал в трудовой группе, был членом аграрной комиссии. “Помните наши наказы, – обращались к нему 50 домохозяев из Яранского уезда. – Без понижения налогов, всей земли, полной воли, всех прав и амнистии не возвращайтесь. Особенно стеснены уделом. Дольше терпеть нет сил. Дума – последняя наша надежда. Отстаивайте наказы со всей решительностью в полной надежде на нашу поддержку… Нам нечего терять” [i].
На общероссийском съезде земских и городских деятелей 6-13 ноября 1905 года в Москве выступил агроном из Малмыжского уезда, управляющий имением Александровых Иван Никифорович Овчинников: “Мы все вместе, общими силами сорвали отжившую, заскорузлую кожу с государственного организма… мы должны помочь правительству, поставив, однако, первым требованием гарантии охраны государственного организма от злой воли администрации”. От имени Малмыжского земского собрания он заявил, что считает “необходимым для мирного успокоения страны немедленное обеспечение прав неприкосновенности личности и жилищ, свободы собраний, слова и союзов, считая это единственным средством для успокоения родины и для осуществления выборов в Государственную думу…” [i]. Овчинников в партии кадетов был “самый видный и энергичный член Вятского комитета партии народной свободы”. За подписание Выборгского воззвания депутат I Государственной Думы он был приговорен в тюремному заключению [i].
С делами в I Государственной Думе подробно знакомил земляков ее депутат, член фракции кадетов Павел Александрович Садырин, подписавший Выборгское воззвание, неоднократно выступавший на страницах “Вятской газеты” и газет Н.А. Чарушина [i].
Александр Егорович Кропотов, из крестьян, писарь в волостном правлении, участник русско-японской и первой мировой войн, в III Государственной Думе состоял в “Трудовой группе” – фракции мелкобуржуазных демократов, депутатов крестьян и интеллигентов народнического толка. Будучи членом земельной комиссии он выступал против столыпинской аграрной реформы. В 1910 году обвинялся в подлоге имущественного ценза для избрания в Думу, но оправдан по суду в 1913-м. Защитником Кропотова на процессе стал А.Ф. Керенский [i].
Депутатами Государственной Думы были двое рабочих: П.А. Ершов, из крестьян Яранского уезда, выбранный от Казанской губернии, где служил на пороховом заводе, в I Государственную Думу, состоял в трудовиках. Он характеризовался так: “Яркий тип интеллигентного рабочего; он чрезвычайно начитан и хорошо знаком с политической историей цивилизованных стран и особенно с историей рабочего вопроса” [i]. Егор Павлович Астраханцев, слесарь Ижевского оружейного завода, который состоял во фракции социал-демократов в III Государственной Думе и выступал там об избиении крестьян в Котельничском уезде. Василий Петрович Путятин, чертежник Пудемского завода в Глазовском уезде, состоял во фракции социал-демократов и группе трудовиков.
Из священников в I Государственную Думу был выбран о. Н.В. Огнев, имевший юридическое образование, известный как публицист. Во II Государственной Думе работал о. Александр Александрович Попов. За политические взгляды его уволили от учебной и миссионерской деятельности. Будучи беспартийным, Попов примыкал к фракции прогрессистов, был секретарем церковного комитета и членом комиссии законодательных предложений. Во II Государственной Думе трудился о. Федор Васильевич Тихвинский, который, “за “несоответствие во взглядах” с духовным и светским начальством на Манифест 17 октября был отстранен от должности настоятеля собора в Уржуме, переведен в с. Чудиново Орловского уезда, был одним из организаторов Крестьянского союза в Вятке. В Думе он состоял в трудовой группе, выступал за отмену смертной казни. Представители духовенства, занимающиеся общественной и политической деятельностью, становились “белыми воронами” в восприятии официальной церкви, подвергаясь с ее стороны гонениям. Все оппозиционно настроенные депутаты находились под подозрением у губернских властей. Недаром “Вятская речь” иронизировала: “Если выберут вас депутатами, // Не якшайтесь вы там с демократами”.
Были среди депутатов врачи. Сергей Михайлович Корнильев, депутат в I Государственной Думе, земский врач из Сарапульского уезда (арестовывался за “противоправительственную пропаганду”). В октябре 1905 года он говорил крестьянам: “Податей платить не надо, так как земля ваша выкуплена” [i], организовывал демонстрацию с участием крестьян, состоял в трудовой группе, проходил по процессу о Выборгском воззвании. Матвей Петрович Бакин, выпускник Казанского университета, участник русско-японской войны, заведующий хирургическим отделением земской больницы в Малмыже, входил во фракцию кадетов в III Государственной Думе, работал членом земельной комиссии. Выходец из крестьян, городской голова Елабуги Василий Иванович Башкиров состоял во фракции кадетов, работал в комиссии по борьбе с пьянством.
В III Государственной Думе работал преподаватель и инспектор Вятского духовного училища Сергей Сергеевич Липягов. Из думских кулуаров он посылал корреспонденции в газету Н.А. Чарушина, в частности, осудьбе вятского запроса относительно экзекуций над крестьянами, не уплачивавших недоимки. Визит С.С. Липягова, В.И. Башкирова, о. А. Попова, Е.П. Астраханцева к Столыпину описан в письме Липягова Чарушину. “Всесильный временщик”, по его словам, упрекал вятских депутатов в Думе в “левизне”: “…вы все крайне левые, у вас в губернии очень спокойно только благодаря Горчакову. От некоторых правых из вашей губернии я слышал, что только теперь можно вечером спокойно выходить на улицу, не опасаясь нападений…” Думцы стали говорить Столыпину о несправедливости такой оценки и положения дел в губернии. В итоге депутаты решили, что надежд на решение их просьбы в ближайшие дни не предвидится, но действовать все равно надо: “Ведь самая толстая кожа поддается могучим уколам” [i]. О “вятском запросе” в III Думе говорили А.И. Шингарев, Ф.И. Родичев, Н.Н. Покровский, Н.С. Чхеидзе. Депутаты старались печатать вятские сюжеты в столичных газетах, в частности, в газете “Речь”. За думцами следили. С.С. Липягов сообщал о письмах А.Е. Кропотову из Вятки со следами вскрытия. В одном из них крестьянин В.С. Созинов, корреспондент чарушинских газет, родственник другого корреспондента, известного под псевдонимом “Горемыка”, сообщал, что тот ввергнут в “узилище” и ему требуется материальная и моральная поддержка. Эти письма, несомненно, становились достоянием оппозиционной публики в Вятке. Вятчане писали депутатам, выбранным от Вятской губернии. Письма им приходили не только из Вятской губернии. С.М. Корнильеву писали даже из Ялты.
В 1913 году бывший священник Г.С. Петров, выступавший с лекциями в Вятке и Котельниче, посетил крестьянина Якова Семеновича Шабалина, который ранее состоял депутатом II Государственной Думы. [i]. К этому времени он открыл в д. Шильниковской близ Котельнича слесарную мастерскую. Симпатии к Шабалину, состоявшему в Думе в группе социалистов-революционеров власть не испытывала, в 1911 году его оштрафовали на 25 рублей лишь за то, что он “сфотографировался 1 мая с гвоздикой в петлице” [i].
Существовало и оправданное недоверие к выборам и к выбранным думцам. На проводах в Петербург в апреле 1906 года крестьянин Нолинского уезда В.С. Вихарев, избранный в I Государственную Думу, обратился к провожавшим: “Ну, братцы, мы едем в Петербург. Нас немного, и что мы там поставим, вы нас поддержите!” Но бывшие на пристани крестьяне не отреагировали на этот призыв [i]. (Вихарев в Думе состоял в трудовой группе, за подписание Выборгского воззвания был приговорен к тюремному заключению). Крестьянин из Слободского уезда в этом же году с опасением писал в “Вятскую газету”: “Глядишь, и попадет в Государственную Думу, по милости начальства, какой-нибудь торгаш, лесопромышленник или просто деревенский кулак из бывших трактирщиков, разбогатевший за счет мужицких грошей, сношенных к нему в дни мужицкой невзгоды” [i].
Сотрудник чарушинских газет Павел Второв, отправленный на поселение в Иркутскую губернию, присылал в “Вятскую речь” стихотворения. В одном из них он сатирически высказался о IV Государственной Думе:
| Эх ты Дума-думушка, Октябристам кумушка, Крушеванам – тетушка, Бобринским – молодушка, | Левым всем свекровушка, Для кадетов – Золушка, О земле печальница, Для крестьян – начальница [i]. |
Сторонники монархизма на Вятке недоверчиво относились к думским депутатам от Вятской губернии. Они порицали их поведение, в частности, послали Председателю Думы телеграмму с выражением возмущения “дерзостью членов Государственной Думы, принадлежащих к левым партиям”, которые позволили себе “сидеть во время приветствия Думе от имени Государя Императора и исполнения народного гимна…” Вятские монархисты восторженно встретили указ о роспуске II Государственной Думы, призывали энергичнее действовать по выборам в III Думу .
С.Д. Горчаков, сообщая в 1907 году в Департамент полиции о настроениях в губернии, писал, что обстановка стала спокойнее, агитация уменьшается, а влияние Думы вовсе не заметно . Подобную же характеристику содержит телеграмма из Вятки в Департамент полиции: “Крестьянская масса к Думе относится безразлично”.