Почему демокра тические народы с большим пылом и постоянством любят равенство, чем свободу
(...) Любовь людей к свободе и та склонность, которую они испытывают к равенству в реальной жизни, — совершенно разные чувства, и я осмелюсь добавить, что у демократических народов эти чувства не равны по силе и значению. (...)
Свобода являла себя людям в разные времена и в разных формах; она не связана исключительно с какой-либо одной формой социального устройства и встречается не только в демократических государствах. Поэтому она не может представлять собой отличительной черты демократической эпохи.
Той особенной, исключительной чертой, отличающей данную эпоху от предшествовавших, является равенство условий существования; господствующей страстью, движущей сердцами людей в такие времена, выступает любовь к этому равенству.
Не спрашивайте, какую такую прелесть демократические народы видят в том, что все их граждане живут одинаково, не спрашивайте и об особых причинах, которые могут объяснять их столь упорную привязанность именно к равенству в числе всех благ, предоставляемых им обществом: равенство выступает отличительным признаком их эпохи. Этого вполне достаточно для объяснения того предпочтения, которое они оказывают равенству.
Независимо от названной причины, однако, существует множество других мотивов, которые во все времена по обыкновению заставляли людей предпочитать равенство свободе.
Если какой-либо народ мог самостоятельно уничтожить у себя или хотя бы ослабить господство равенства, он достигал этого лишь в результате долгих и мучительных усилий. Для этого ему необходимо было изменить свое социальное устройство, отменить свои законы, трансформировать обычаи и нравы. Политическую свободу, напротив, надо все время крепко держать в руках: достаточно ослабить хватку, и она ускользает.
Таким образом, люди цепко держатся за равенство не только потому, что оно им дорого; они привязаны к нему еще и потому, что верят в его неизбывность. (...)
Я думаю, что демократические народы испытывают естественное стремление к свободе; будучи предоставленными самим себе, они ее ищут, любят и болезненно переживают ее утрату. Однако равенство вызывает в них страсть, пылкую, неутолимую, непреходящую и необоримую; они жаждут равенства в свободе, и, если она им не доступна, они хотят равенства хотя бы в рабстве. Они вынесут бедность, порабощение, разгул варварства, но не потерпят аристократии.
Это справедливо для всех времен и особенно для наших дней. Какие бы люди и какие бы власти ни захотели восстать против этой непобедимой силы, они будут опрокинуты и уничтожены ею. В наше время свобода не может возобладать без ее поддержки, и даже деспоты не смогут господствовать, не опираясь на нее. ...
ЄВРОПЕЙСЬКИЙ СОЦІАЛІЗМ. XIX ст.
Шарль Фур'є
Открытие всеобщих законов движения (1808)[173]
ВВЕДЕНИЕ
В начале, как и в конце этого произведения, я привлекаю внимание к истине, совершенно новой для людей периода цивилизации: она состоит в том, что теория четырех движений — социального, животного, органического и материального — была единственным исследованием, которое должен был иметь в виду разум. Это — исследование всеобщей системы природы; это — проблема, которую Бог ставит на разрешение перед всеми планетами; и их обитатели могут достигнуть счастья лишь после того, как они ее разрешат....
Здесь я приглашаю читателя вспомнить, что я счел необходимым ознакомить его с расчетами, которые подготовили мое открытие. Вследствие этого я собираюсь обсуждать предмет, который покажется совершенно лишенным отношения к судьбам,— земледельческую ассоциацию. Сам я, когда начинал размышлять об этом предмете, никогда не предполагал, чтобы столь скромный расчет мог привести к теории судеб; но, поскольку он стал ключом к этому, необходимо, чтобы я сказал о нем несколько пространно. ...