Сицилия в iv в. до н.э. к жизнеописаниям диона и тимолеонта

Жизнеописания знаменитых тираноборцев переносят нас в западную часть эллинского мира, на берега южной Италии и Сици­лии, густо усеянные греческими колониями. Во времена Гомера это были в глазах греков, сказочные земли, населенные волшебниками и чудовищами - Цирцеями и Сиренами, Сциллами и Харибдами. в VII-VI вв. до н. э. фантастический туман рассеялся, из западных греческих колоний потянулись в Эгейское море корабли, груженные маслом, вином и хлебом. Приобрели известность первые писаные законы, составленные Зелевком из италийских Локр и Харондом из сицилийской Катаны. Прославились учение самосского эмигранта-мудреца Пифагора, нашедшего в Италии вторую родину, и союз его учеников, ставший со временем не только знаменитым философским содружеством, но и воинствующей олигархической партией Великой Греции (Южной Италии).

Жизнь архаических колоний Западного Средиземноморья шла тем же чередом, что и на востоке: борьба демоса и аристократии, установление и падение тираний, войны между эллинскими городами наполняли столетия великой колонизации. Как и на востоке, силы италийских и сицилийских эллинов были распылены перед лицом варварского окружения, представленного на западе пиратами-этрусками, полудикими италийскими племенами и закованными в тяжелые доспехи финикийцами-карфагенянами, чей надменный город возвышался на африканском берегу против Сицилии.

Финикийская колонизация этого плодороднейшего острова нача­лась еще до появления на нем греков. После наплыва греческих колонистов обитатели многочисленных финикийских факторий покинули большую часть Сицилии, переселившись в три города, рас­положенных на ближайшем от Карфагена берегу. В начале V в. до н. э., когда на Сицилии образовались сильные греческие царства с центрами в Акраганте и Сиракузах, управляемые тиранами-пол­ководцами Фероном и Гелоном, карфагеняне и персы одновременно двинулись походом на западных и восточных эллинов. В 480 г. в сражении при Гимере, происходившем, по преданию, в один день с битвой при Саламине, сицилийские тираны уничтожили огромную армию карфагенского вождя Гамилькара, почти на столетие отбро­сив пунов в пределы их исконных владений. Через несколько лет брат и преемник Гелона Гиерон Сиракузский разгромил в морском сражении при Кумах карфагенских союзников этрусков (474 г.), одним ударом покончив с владычеством варваров в Тирренском море. В правление обоих братьев Сиракузы стали сильнейшим и зна­менитейшим городом эллинского Запада. Сиракузские тираны именовали себя «архонтами Сицилии», их блистательный двор вос­певали поэты всего греческого мира, их царство включало в себя многие города острова, а имперские вожделения простирались за Массенский пролив, на области Великой Греции. С эпохи Гелона вплоть до завоевания Сицилии Римом на острове повторялся один и тот же цикл событий: в периоды сиракузских тираний создавались крупные объединения сицилийских городов, при республикан­ских и демократических властях происходил распад Сицилийской державы.

Сиракузская тирания, процветавшая, погибавшая и возрож­давшаяся через определенные промежутки времени, имела глубокие почвенные корни. Главный город Сицилии был начинен долговечными социальными противоречиями, способствующими установлению сильной власти. Обычная для греческого мира борьба между демосом и аристократией усугублялась здесь наличием крупного земле­владения, возникшего в эпоху начального раздела сельской окру­ги. Вражда между магнатами-гаморами, потомками первых колонистов, и основной массой мелкого деревенского люда, грозный ло­зунг передела земель - переходили из столетия в столетие, под­нимая волны смут и погромов. В то же время мастерские, гавань и флот богатого торгового города плодили и питали многолюдную толпу городского демоса, живо откликавшегося на проповеди со­циальных реформаторов. Вечные распри народа и знати создавали благоприятную почву для беспринципных искателей власти. Кроме того, Сиракузы страдали от периодических карфагенских нашествий, во время которых усиливалось значение военных вождей.

Сиракузская тирания V в. пала со смертью Гелона в 466 г.; в это же примерно время демократы Италии учинили погром Пифа­горейского союза. Растеряв свое царство, сиракузяне вернулись к республиканской форме правления, продержавшейся ровно 60 лет. В конце этого периода, после неудачного похода афинян на Сицилию, благодаря победам сиракузского флота, повлекшим за собой усиле­ние корабельного люда, государственный строй Сиракуз изменился в сторону крайней демократии, напоминающей афинские порядки. Сразу вслед за тем, на исходе Пелопоннесской войны, на Сицилии возобновились давно забытые ужасы карфагенских вторжений.

В 409 г. первый высланный из Карфагена десант стер с лица земли Гимеру, ненавистную пунам памятью об их великом пораже­нии. Ганнибал, внук погибшего под Гимерой Гамилькара, принес пленных в жертву тени своего деда. Во время второго нашествия Ганнибала объединенную армию сицилийских греков возглавил незнатный 25-летний сиракузский офицер Дионисий, примыкавший сначала к аристократической партии «всадников». В разгар военных неудач он выступил искателем народной благосклонности, завоевав симпатии толпы критикой неудачливых стратегов и расправой над аристократами города Гелы. Облеченный по воле Народного Собра­ния полномочиями верховного командующего, опираясь на силы на­емников и телохранителей, летом 405 г. Дионисий захватил арсенал и стал полновластным хозяином Сиракуз. Устойчивость его власти обеспечила частичный передел земли в пользу солдат, бедняков и отряда отпущенных на волю рабов. Установление второй великой западной тирании совпало с окончанием Пелопоннесской войны на востоке; просуществовала она 50 лет, охватив всю первую половину IV в. до н. э., и состояла из правления двух Донисиев - отца и сына. После Пелопоннесской войны у западных и восточных эллинов сложилась сходная ситуация: в то самое время, когда Агесилай, вождь всей Греции, вторгся в Азию, собираясь идти на столицу персидского царя, Диониский Старший поднял греческую Сицилию на решительный бой с пунами (397 г.), мечтая о полном изгнании варваров с острова. За годы своего долгого правления «архонт Сицилии» вел три войны с Карфагеном и умер в начале четвертой. После многих перемен военного счастья, когда карфагеняне то раз­бивали лагерь под стенами Сиракуз (396 г), то откатывались к границам своих старых крепостей, в конечном счете северо-западная треть острова осталась за ними, остальные две трети Сицилии вошли в состав возрожденного Сиракузского царства. Установив­шаяся тогда граница по р. Галику сохранялась до римской эпохи. В 80-е гг. IV в. Дионисий завоевал ряд городов Великой Греции и основал свои опорные пункты на берегах Адриатического моря (на острове Иссе, в Анконе, в Адрии), вступив в сношения с иллирийцами и эпиротами. Держава его раскинулась по обе стороны Мессенского пролива, словно стена, оградившая западных эллинов от пунов и воинственных туземцев Италии.

Дионисий Старший, властный самодержец западных эллинов, сковавший свое царство «адамантовыми цепями», воплотил в себе классический образ истинного тирана. Наделенный от природы многими добродетелями, этот человек тем очевиднее доказал своим примером, что тирания, как выразился он сам в одной из своих трагедий, мать несправедливости. Добрый семьянин, скромный до­мохозяин, приветливый владыка, поклонник нравственных устоев, давший своим дочерям имена Добродетели (Арета), Справедливо­сти (Дикайосина) и Умеренности (Софросина), он был безжалостен к противникам своей власти, болезненно подозрителен и капризен, как настоящий деспот. Философские наклонности не помешали ему выслать от своего двора или даже продать в рабство Платона, сен­тиментальные слезы не останавливали казни бывших друзей, род­ственные чувства не препятствовали изгнанию потерявших доверие домочадцев. Пожалуй, самой человечной слабостью железного владыки было его любительское стихотворство, вызывавшее насмеш­ки современников; когда одна из трагедий Дионисия завоевала вдруг первую награду на афинской сцене незадолго до кончины автора, злые языки пустили слух, что тиран умер от радости.

Дионисий Старший почил в своей постели на исходе зимы 367 г.; в это время на востоке померкла слава великой Спарты, сокрушенной победами Эпаминонда. В доме сиракузского владыки остались сыновья от двух жен - знатной сиракузянки Аристомахи и некой Дориды из италийского города Локры. Место отца засту­пил первенец, рожденный локрянкой - Дионисий Младший; боль­шим влиянием пользовался при дворе Дион, брат Аристомахи, бывший доверенный советник старого тирана.

Начало царствования неопытного и разгульного юноши сулило смягчение суровой власти. Ярким эпизодом этого времени стала попытка перевоспитания тирана, подробно описанная у Плутарха. В отличие от железного деспота Дионисия Старшего наследник его являл собой тип сластолюбивого царя. Пользуясь податливостью молодого человека и некоторыми добрыми задатками его натуры, «дядюшка» Дион, тайный поклонник свободы, вознамерился привить «племяннику» отвращение к ненавистной всем тирании. С этой целью в Сиракузы вновь был призван Платон, с усердием взявшийся за необычное дело преображения тирана в идеального правителя. Начальный успех философской проповеди превзошел все ожидания: дворец покрылся пылью от геометрических чертежей, разгульные застолья уступили место «пирам мудрецов», молодой правитель на­столько увлекся личностью и наукой своего гостя, что начал страстно ревновать его к Диону. Дело уже дошло до того, что Дионисий публично именовал свою власть проклятием, но внезапно запасы его добродетели истощились, натура тирана взяла верх, и учителям нравственности пришлось покинуть сиракузский двор: Дион был бесцеремонно выдворен в Коринф, Платон отпущен на родину с изъявлениями глубокого сожаления.

Дальнейший ход событий довольно подробно изложен Непотом в его сицилийских жизнеописаниях. Через 10 лет после неудачного педагогического опыта изгнанник Дион, усовершенствовавший свою доблесть в афинской Академии Платона, навербовал пелопоннесских наемников и отплыл на Сицилию, чтобы низвергнуть сиракузскую тиранию уже не словом, но силой. Поход увенчался успехом: сици­лийские города выслали навстречу Диону подкрепления, сиракузяне открыли перед ним ворота, и Дионисий, пытавшийся некоторое вре­мя защищать остров Ортигию - гнездо тиранов, в конце концов сдал крепость и в свой черед покинул Сицилию, удалившись на 10 лет в италийскую часть своего царства, на родину матери - в Локры.

Четыре года освободитель Дион правил Сиракузами в качестве стратега с неограниченными полномочиями. За этот срок он потерял расположение всех партий: бедняки остались недовольными реши­тельными противодействием его переделу земель и расправой с адмиралом Гераклидом - вождем портовой демократии; богачи роптали на обременительные налоги, конфискации и чрезвычайную власть полководца. Ко всеобщему возмущению Дион сохранил в неприкосновенности крепость тиранов на острове, при нем подви­зались племянники Гиппарин и Нисей - дети Дионисия Старшего. У Плутарха жизнеописание Диона дано рядом с биографией римского тираноубийцы Брута. Не только сходство судьбы и харак­тера роднит этих героев, но и общность их положительного идеала: Брут выступал защитником олигархической Республики, Дион меч­тал учредить в Сиракузах государственный строй аристократиче­ского, спартанского или критского, типа; недаром, будучи гостем Спарты в годы изгнания, он вызвал такую глубокую симпатию у ла­кедемонян, что те даровали ему спартанское гражданство.

В 353 г. поклонник свободы или тайный честолюбец Дион (мне­ния историков на этот счет расходятся) пал жертвой заговора. После краткого правления его преемников - заговорщиков Каллиппа и дионовых племянников - городом вновь овладел Дионисий Младший (346 г.). Пришлось искать нового освободителя для окончательного искоренения сиракузской тирании. Посольство сиракузян отправилось за помощью на восток, в древнее свое оте­чество - Коринф. К этому времени, как пишет Плутарх, войны уже успели разорить и обезлюдеть чуть ли не всю Сицилию, многие го­рода попали в руки наемных солдат и большой карфагенский флот подошел к берегам острова. В 345 г. коринфский отряд в тысячу бойцов, ведомый доблестным Тимолеонтом, ускользнув от стороже­вых карфагенских судов, достиг берега Сицилии. Обрастая помощ­никами и переходя от одной победы к другой, на редкость удачливый полководец через 50 дней после высадки освободил Сиракузы от тирании, на пятом году походов и сражений нанес сокрушительное поражение пунам (340 г.). Накануне установления в Греции маке­донского господства вся Сицилия благодаря успехам Тимолеонта вступила в краткий период мира и свободы. Благие плоды тимолеон-товых побед придали его историческому образу неповторимое очаро­вание, затмившее ореол суровой и одинокой добродетели Диона. Впрочем, контраст между двумя освободителями Сицилии запе­чатлен не столько на страницах Непота, сколько в жизнеописа­ниях Плутарха, где фигуры двух тираноборцев вылеплены как ве­личественные статуи, изображающие героя трагического и героя счастливого.