Гуннское нашествие и его последствия
Уже давно в науке утвердилось понятие «Великое переселение народов», которое обычно датируется IV—VII вв. Очевидно, его хронологические рамки следует расширить в обе стороны, поскольку масштабные перемещения племен (преимущественно с востока), приведшие к значительным изменениям этнической и политической карты Евразии, начались еще до н.э. (движение сарматов) и фактически прекратились лишь с переселением мадьяр на их современную территорию. К тому же, когда речь идет о гуннском нашествии, его истоки приходится искать еще до н.э., а перемещение гуннских орд на огромных пространствах от Монголии до Волги приходится на I—II вв. н.э. В понятие «Великое переселение народов», очевидно, следует включить и передвижение готов от Балтики до Черного моря, а также синхронные и последующие перемещения германских племен на запад, а вслед за ними славян до Эльбы на западе и по Восточно-Европейской равнине на востоке.
Однако среди всех этих миграций особое место занимает именно гуннское нашествие. Кто же такие гунны, откуда они появились и как они дошли из пределов Дальнего Востока до Западной Европы?
Племена хунну, или гунны, известны китайцам еще до н.э. Их воинственный кочевой союз сложился где-то на северных рубежах Китая еще в V — III вв. до н.э. В ту пору население нынешней Западной Монголии и Северо-Западного Китая говорило в основном на индоевропейских языках (иранских, тохарских и др.). Индоевропейцы обитали на западе в пределах нынешнего Казахстана. На север от них обитали угорские народы, от которых в наши дни уцелели лишь венгры и небольшие западносибирские этносы — ханты и манси. Прежде, однако, их сородичи обитали и на Южном Урале, и в Южной Сибири.
Хунну, или гунны, долгое время вели борьбу с китайцами с переменным успехом. Последний нередко сопутствовал кочевникам благодаря тому, что практически все мужское население у них являлось потенциальными воинами, а легкая конница позволяла маневрировать и одерживать верх над китайской пехотой. В то же время длительные контакты с китайцами не сводились только к войнам, но между кочевниками и оседлым населением существовал взаимовыгодный обмен товарами и навыками, в том числе и военными. В силу этого гунны издавна многому научились у китайцев, которые в ту пору были одним из самых цивилизованных народов земли.
Вопрос об этнической принадлежности гуннов до сих пор не ясен. Скорее всего, среди них были и прототюрки, точнее, общие для той поры предки тюрок и монголов, а также маньчжурские племена.
Во II в. до н.э. гунны потерпели серьезные поражения в столкновениях с китайцами и под их напором устремились на запад, воюя и побеждая соседние народы, среди которых главными были так называемые юэджи — родственные сакам-скифам. Юэджи, в свою очередь, должны были отходить на запад, в пределы Средней Азии и нынешнего Казахстана. В ходе такой борьбы гунны где-то ко II в. н.э. вышли к Волге, их и фиксируют для той поры некоторые античные авторы На большом пути от Монголии до Волги гунны увлекали с собой массу иных племен, прежде всего угорских и иранских. Так что пришедшие к порогу Европы кочевники уже не являли однородной этнической массы.
На берегах Волги гунны вынуждены были, однако, задержаться почти на два века, поскольку встретили мощное сопротивление со стороны алан, обитавших тогда между Волгой и Доном. Аланский племенной союз был сильным политическим объединением. Аланы, как и гунны, были кочевники, и не случайно авторы IV в., описывая гуннов и алан как совершенно разные по расовому типу племена, подчеркивают их почти одинаковый кочевой быт. И у тех, и у других основной силой была конница, причем у алан часть ее была тяжеловооруженной, где даже кони имели броню. Аланы бросались в сражение с криком «марга» (смерть) и стали достойными противниками для выпестованных в столетних сражениях с китайцами восточных кочевников.
Однако в 70-х годах IV в. исход двухвекового соперничества был решен в пользу гуннов: они разгромили алан и, перейдя Волгу, а затем Дон, устремились на поселение «черняховцев». Письменные источники пишут о поражении готов в войне с гуннами, отмечая, что уже сам необычный европейцам вид гуннов приводил готов и их союзников в ужас. Вот как описывал гуннов IV в современник римский историк Аммиак Марцеллин: «Племя гуннов, о котором мало знают древние памятники, живет за Меотийскими болотами у Ледовитого океана и превосходит всякую меру дикости... все они отличаются плотными и крепкими членами, толстыми затылками и вообще столь чудовищным и страшным видом, что можно принять их за двуногих зверей или уподобить сваям, которые грубо вытесывают при постройке мостов. При столь неприятном человеческом облике они так дики, что не употребляют ни огня, ни приготовленной пищи, а питаются кореньями полевых трав и полусырым мясом всякого скота, которое кладут между своими бедрами и лошадиными спинами и скоро нагревают парением. Они никогда не прикрываются никакими строениями... у них нельзя даже найти покрытого тростником шалаша; кочуя по горам и лесам, они с колыбели приучаются переносить холод, голод и жажду, и на чужбине они не входят в жилища, за исключением разве крайней необходимости... Головы они покрывают кривыми шапками, а волосатые ноги защищают козьими шкурами; обувь, не пригнанная ни на какую колодку, мешает выступать свободным шагом. Поэтому они плохо действуют в Пеших стычках; но зато, как бы приросшие к своим выносливым, но безобразным на вид лошаденкам, и иногда сидя на них по-женски, они исполняют все обычные свои дела; на них каждый из этого племени ночует и днюет, покупает и продает, ест и пьет и, пригнувшись к узкой шее своей скотины, погружается в глубокий сон с разнообразными сновидениями... Они не подчинены строгой власти царя, а довольствуются случайным предводительством знатнейших и сокрушают все, что попадается на пути. Иногда, угрожаемые нападением, они вступают в битвы клинообразным строем, со свирепыми криками. Будучи чрезвычайно легки на подъем, они иногда неожиданно и нарочно рассыпаются в разные стороны и рыщут нестройными толпами, разнося смерть на широкое пространство; вследствие их необычайной быстроты нельзя и заметить, как они вторгаются за стену или грабят неприятельский лагерь. Их потому можно назвать самыми яростными воителями, что издали они сражаются метательными копьями, на концы которых вместо острия с удивительным искусством приделаны острые кости, а в рукопашную, очертя голову, мечами рубятся и на врагов, сами уклоняясь от ударов кинжалов, набрасывают крепко свитые арканы для того, чтобы, опутав члены противников, отнять у них возможность усидеть на коне или уйти пешком. У них никто не занимается хлебопашеством и никогда не касается сохи. Все они, не имея ни определенного места жительства, ни домашнего очага, ни законов, ни устойчивого образа жизни, кочуют по разным местам, как будто вечные беглецы, с кибитками, в которых они проводят жизнь. Здесь жены ткут им жалкую одежду, спят с мужьями, рожают детей и кормят их до возмужания. Никто из них не может ответить на вопрос, где его родина: он зачат в одном месте, рожден далеко оттуда, вскормлен еще дальше».
Наверное, в этом описании есть определенные преувеличения и гораздо большую роль играло превосходство гуннской конницы, которая после разгрома алан обрушилась на мирные поселения «черняховцев», где политически господствовали готы. Перед этим страна алан подверглась ужасному погрому. Часть алан была оттеснена в районы Предкавказья, другая должна была подчиниться завоевателям и затем вместе с ними двинуться в поход на запад. Наконец, немалая часть побежденных вместе с поверженными готами также устремилась на запад. В V—VI вв. мы встречаем алан и в Испании, и в Северной Африке. Сходная судьба постигла и готов. Так называемые визиготы ушли сначала на Балканы, в пределы Римской империи, а затем и дальше на запад (сначала в Галлию, а затем в Испанию). Другая их часть, так называемые остроготы, первоначально подчинилась гуннам и месте с ними воевала в Европе, в том числе и против своих соплеменников. Наконец, небольшая часть готов осталась в одном Крыму и на Тамани, где их потомки кое-где еще известны до XVI в.
Археологические данные показывают картины страшного разгрома страны «черняховцев». Была уничтожена весьма перспективная ранняя цивилизация, носители которой вынуждены были скрываться в лесостепной полосе, оставив степь в распоряжение пришлых кочевников. Гунны, однако, не остались в наших южных степях и пошли дальше на запад, сделав центральной областью своей «империи» Паннонию (нынешняя Венгрия). Эта историческая область издавна была прибежищем для многих племен и народов. В IV—V вв. там жили славяне, часть потомков сарматов, вероятно, кельты, германцы и другие племена. Гунны составили там только господствующую прослойку. Ученые полагают, что этнический тип гуннов и их язык изменились за период их перекочевий из Монголии в Европу. Однако, что представляли из себя европейские гунны IV—V вв., также не вполне ясно. Описания очевидцев (прежде всего Приска, византийского посла в ставку гуннов в середине V в.) рисуют сложную этническую карту Паннонии. Сами гунны попали под цивилизационное влияние местного оседлого населения. Знаменитый Аттила уже имел дворцы и прочие атрибуты оседлого быта. Ныне доказано, что само имя Аттила переводится с готского языка и означает «батюшка».
Одним словом, Гуннская держава в Европе IV—V вв. была сложным конгломератом народов, в котором пришлые гунны уже составляли меньшинство. И когда Аттила двинулся в поход против Римской империи, в составе его орд были и готы, и аланы, и многие другие племена. Попытка Аттилы завоевать Западную Европу завершилась сражением на Каталуанских полях (северная Франция, Шампань) в 451 г ., где столь же многонациональные римские армии под предводительством Аэция преградили путь ордам Аттилы. Вернувшись в Паннонию, гуннский владыка вскоре умер (453).
Смерть Аттилы весьма колоритно описывает, ссылаясь на византийского историка V в. Приска, Иордан в своем труде «О происхождении и деянии гетов»: «Ко времени своей кончины, он взял себе в супруги, после бесчисленных жен, как это в обычае у того народа, девушку замечательной красоты по имени Ильдико. Ослабевший на свадьбе от великого ею наслаждения и отяжеленный вином и сном, он лежал, плавая в крови, которая обыкновенно шла у него из ноздрей, но теперь была задержана в своем обычном ходе и, изливаясь по смертоносному пути через горло, задушила его. Так опьянение принесло постыдный конец прославленному в войнах королю».
Наследники Аттилы перессорились друг с другом. Покоренные народы использовали их распри и заставили основную часть гуннов уйти на восток в причерноморские степи
Наследники гуннов
Здесь же в VI в. источники фиксируют ряд кочевых союзов, несомненно, преемников Гуннского. К таковым относились кутургуры и утургуры (в бассейне Дона и Приазовье), булгары в Прикубанье и савиры на восток от последних. Примечательно, что, судя по этнонимам, первые три первоначально состояли преимущественно из угров, относительно же угорской принадлежности савиров мы имеем ясные свидетельства достоверных источников.
Вместе с тем уже в составе Гуннского союза находились и прототюрки, хотя, по-видимому, их роль не была там доминирующей. Положение стало меняться в VI в., когда с востока, опять-таки из пределов нынешней Монголии, на запад устремился мощный поток прототюркских племен. В середине VI в. они возглавили сильную конфедерацию, названную Тюркский каганат. Глава этого объединения, кажется, впервые на территории нашей страны носил титул хакана, или кагана, который в кочевой иерархии означал правителя высшего ранга, «хана ханов» и приравнивался к крупнейшему из известных восточным кочевникам повелителю — китайскому императору. Вместе с тем принадлежность хакану тюрков этого титула означала, что под его началом находились другие правители, низшего ранга — просто ханы, и, следовательно. Тюркский каганат не был чем-то вроде Китайской империи, где император считался Сыном Неба, т.е. неограниченным правителем.
Тюркский каганат простирался на огромном пространстве от Монголии до Волги. Одним из его главных успехов было уничтожение в середине VI в. государства эфталитов в Средней Азии. Эфталиты — потомки юэджи, некогда вытесненных гуннами из Западной Монголии и обосновавшихся в Средней Азии. Их государство, используя контроль над «Великим шелковым путем», стало соперником сасанидского Ирана. Торговля шелком в ту пору давала огромные выгоды, и иранские шахи всеми силами стремились не допустить ее бесконтрольного выхода на запад, в Византию. Поэтому торговцы предпринимали попытки найти обходные пути, в частности, через северные степи. Однако эти пути были не вполне безопасные из-за постоянных изменений там политической ситуации. Византия лихорадочно искала себе союзников в борьбе с Ираном. Есть известия, что незадолго до своей смерти такую роль взял на себя Аттила, но на практике вмешаться в войну с Сасанидами он не успел. В ирано-византийских войнах VI в. активное участие принимали северокавказские племена, прежде всего аланы и савиры, одни из которых выступали в качестве союзников Ирана, другие — Византии. Тюркский каганат до сокрушения им эфталитов был союзником Ирана, но затем превратился в его врага. В 60—70-е годы VI в. между тюркским хаканом, ставка которого находилась в предгорьях Алтая, и Византией происходил обмен посольствами с целью заключения союза против Ирана. Активизации такого рода действий помешали два обстоятельства. Во-первых, в середине VI в. византийские монахи в своих посохах принесли на запад личинки шелковичного червя, что создало возможность возникновения шелководства в византийских владениях. (Впрочем, шелководство, по-видимому, еще раньше появилось в Иране, где в последующие века выросло в значительную отрасль экономики.) Во-вторых, в 80-х годах VI в. сам Тюркский каганат распался на две части, из которых так называемый Западно-тюркский каганат властвовал на территории от Алтая до Волги, а затем распространил свою верховную власть и на часть Предкавказья.
Самым серьезным последствием существования этого политического объединения явился массовый приход на запад, в том числе и в Восточную Европу, тюркских или, точнее, прототюркских племен, которые довольно быстро ассимилировали ранее пришедших туда угров, прежде всего булгар и савиров.
Именно с этими племенными союзами связаны судьбы юга Восточной Европы VI—X вв. Постепенно население почти всей степной части Восточной Европы подверглось тюркизации, тогда как в лесостепной утверждался доминат славян, о чем речь пойдет ниже.
Только на центральном Кавказе сохранялся мощный массив аланского(иранского) этноса, который оправился после гуннского погрома и воссоздал свое политическое объединение — Аланский союз.
В западном Предкавказье в VI в. господствующее положение заняли булгары. После распада Тюркского каганата именно Булгарский союз стал играть главную роль на Северном Кавказе, а область обитания булгар получила наименование Великая Булгария. Она занимала приблизительно территорию нынешнего Краснодарского края, севернее реки Кубань. Возможно, булгарам подчинялась и часть адыгов, обитавших на левом берегу этой реки.
Булгары соперничали с западными тюрками, хотя это соперничество и было относительно скромным. Скорее всего, булгары стремились утвердить свое господство на запад, в степях нынешней Украины до Дуная, что им, кажется, в первой половине VII в. и удалось после гибели Антского союза. В то же время на протяжении VI—начала VII в. через эти степи периодически шли на запад различные орды смешанного происхождения, чаще всего именуемые аварами (обрами по славянским источникам).
Этническая принадлежность авар также не ясна. Скорее всего, это была какая-то угорская орда, прорывавшаяся на запад через враждебную тюркскую среду, господствовавшую в Тюркском каганате. На западе, в Паннонии возник Аварский каганат, правители которого стали вместе с булгарами союзниками Ирана в ирано-византийских войнах первой трети VII в. В 626 г . имела место знаменитая осада Константинополя аварами, в которой в качестве союзников последних участвовали и славяне.
Хазарское государство
Вся первая половина VII в. проходила в борьбе за гегемонию в наших сегодняшних южных степях между булгарами и хазарами.
Кто же такие хазары? В отличие от булгар, которые передали свое название славянскому населению древней Фракии (нынешняя Болгария) и тем сохранили свое имя до наших дней, хазары исчезли с карты мира еще много веков назад, и до сих пор не вполне ясна их судьба. Великий Пушкин назвал их неразумными, возможно, имея в виду их действительно неразумные попытки удержать власть над русскими славянами в X в., когда хазары уже оказались на обочине истории. Однако целых три столетия до этого имя хазар не сходило со страниц летописей разных народов и не случайно, поскольку именно их держава (каганат) до возвышения Руси доминировала в Восточной Европе.
Первые реальные известия о хазарах относятся к середине VI в., когда они упоминаются одним сирийским писателем среди многих других племен, населявших необъятные просторы к северу от Кавказских гор. До начала VII в. сведений о хазарах почти нет. И лишь в связи с последней великой ирано-византийской войной (601—629) хазары явственно и ощутимо выходят на историческую арену. Именно они в качестве союзников Византии действуют в это время я Закавказье. Именно хазарский предводитель вел войска в Закавказье, где они совместно с отрядами византийского императора Ираклия разорили Кавказскую Албанию, Грузию и другие страны. В составе хазарского войска находились также местные жители Кавказа и другие народы, возможно, даже славяне.
Современные армянские источники дают подробное описание этих войн, детально характеризуя и самих хазар, которые предстают чем-то вроде гуннов, действовавших за два с половиной века до этого. Любопытна в связи с этим картина осады Тбилиси хазарами и Ираклием, описанная и армянскими и грузинскими хронистами. В Тбилиси находился иранский гарнизон, который, уповая на неприступность тбилисской цитадели, решил сопротивляться до конца. Более того, персидский военачальник совместно с грузинским правителем позволил себе выходку, стоившую им потом жизни. По их приказу из тыквы сделали изображение типичного монголоида с редкой бородой, такими же усами, узкими глазами, и с этой тыквой осажденные плясали на крепостной стене. Досталось и Ираклию, которого осажденные именовали козлом, намекая на его пристрастие к гомосексуализму. Разъяренные хазары и греки взяли крепость, а с виновных живыми содрали кожу, набили ее соломой и выставили на стене крепости. В этом рассказе интересно именно изображение хазарского вождя, по типу монголоида, что подтверждается и другими синхронными данными.
Есть основание говорить, что в формировании хазарского этноса участвовали три этнические группы: собственно хазары-тюрки, пришедшие из глубин Азии; угры-савиры, до этого превалировавшие на восточном Кавказе, и какие-то группы иранцев западного Прикаспия (массагеты и др.). И если для ранних хазар характерно преобладание монголоидного расового типа, то хазары VIII—X вв. имели уже иной облик с явным преобладанием европеоидного расового типа.
В ирано-византийских войнах хазары как бы подвластны тюркам Западно-тюркского каганата. Однако каганат был разгромлен (кем, точно не ясно) в начале 30-х годов VII в.. и после этого хазары становятся самостоятельными, а их глава принимает высший в кочевой иерархии титул хакана. Вероятно, это объясняется родственными связями между западно-тюркскими владыками и главами хазар. Ранее последние носили титул джабгу или ябгу, который был вторым после хакана. А вот командующий хазарскими ополчениями, ближайший родственник хакана сохранил имевшийся у него и ранее титул шада.
На протяжении 30—70-х годов VII в. шла упорная борьба между хазарами и булгарами за гегемонию на Северном Кавказе и в южных степях. Хазарам удалось сделать своими союзниками алан и, возможно, славян. Когда в 60-х годах VII в. умер булгарский владыка Кроват, его сыновья разделились, и значительная часть булгар ушла на запад, главным образом на Балканы, но частично и в Центральную Европу к своим союзникам аварам. Этот исход был вызван победой хазар, заставивших большую часть побежденных уйти из западного Предкавказья. Лишь часть булгар осталась в Прикубанье и далее вдоль побережья Азовского моря до Крыма, где и позже, вплоть до XI в., была известна как черные булгары. На Северном Кавказе гегемония перешла к хазарам, чья власть и влияние уже во второй половине VII в. настолько возросли, что в период смут в Арабском халифате (80-е годы VII в.) хазары временно подчинили восточное Закавказье. Однако через некоторое время положение в арабском государстве стабилизировалось, и арабы подготовились к реваншу. Начался длительный период арабо-хазарских войн, которые шли с переменным успехом, с большим перевесом сил, но на стороне мусульман. Как правило, эти войны были синхронны византийско-арабским, проходившим на территории Малой Азии.
Таким образом, хазары были союзниками Византии, и этот союз неоднократно подкреплялся брачными связями между императорами и хаканами. Когда в начале VIII в. византийский император Юстиниан II был свергнут с престола и сослан в Крым, именно хазары помогли ему вернуться на трон.
На Северном Кавказе обычной ареной для военных столкновений между арабами и хазарами был Дагестан. Центром Хазарской державы сначала был приморский Дагестан, где находились первые две столицы — Баланджар и Самандар. Точное их местоположение неизвестно, но мы знаем, что именно успехи арабов заставили хазар перенести столицу из более южного Баланджара в северный Самандар, который, скорее всего, находился в районе современной Махачкалы.
В 737 г . арабы решили нанести удар по Хазарии, чтобы надолго ослабить своего врага. Наместник халифа, позже сам халиф, Марван собрал огромные силы в Закавказье, к которым присоединились войска местных владетелей, и начал наступление на хазар с двух сторон: через Дербент и Дарьяльское ущелье. Победив хакана, Марван прогнал его войска далеко на север, предположительно до Дона. Начавшиеся затем новые смуты в халифате вынудили Марвана прекратить дальнейшие военные действия. Благодаря этому Хазарское государство было спасено. Однако хазары вынуждены были еще раз перенести свою столицу, на сей раз в устье реки Атиль (Волги), и этот город, названный по имени реки оставался центром Хазарии более чем два века.
Важнее были внутренние изменения в Хазарии, также вязанные с поражением в войнах с арабами. Мы, к сожалению не можем точно определить пределы Хазарии на севере и западе. Известно, что хазары, разгромив булгар, дошли на запад до Дуная. Русские летописи отмечают, что хазарам платили дань вятичи, северяне, радимичи и какое-то время поляне, т.е. восточная часть русского славянства. Арабские источники сообщают, что еще в IX в. транзитная торговля между Азией и Европой находилась в руках еврейских купцов, называемых рахданитами (знатоками путей). Крупные центры, в которых сосредоточилось это купечество, были расположены на территории Хазарии: в Крыму, на Тамани, на Северном Кавказе и затем на Нижней Волге. Еврейские колонии возникли здесь еще в глубокой древности и увеличились в результате гонении на евреев в Византии и других странах.
Области же Восточной Европы, подчиненные Хазарии, наоборот, в ту пору принимали гонимых, ставших затем огромной экономической и политической силой. Хазары долгое время были язычниками и поклонялись разным богам, как своим, так и заимствованным у местного восточноевропейского населения (например, иранцев). Противниками хазар были и христианская Византия (периодически), и мусульманский халифат. В силу этого, хотя в пределах Хазарии существовали мощные христианские и мусульманские колонии (особенно в Атиле), хазарская знать все больше склонялась к принятию в качестве более современной религии монотеистического характера (а именно таковая могла еще больше укрепить власть местных правителей) — иудаизма. По-видимому, именно поражение в войне с мусульманами окончательно подвинуло определенную часть хазарской знати к принятию этой религии. Здесь-то главными действующими лицами и стали крупные еврейские торговцы, которые могли и финансово подкрепить такого рода операцию. В конце VIII в. второе лицо Хазарии, командующий войском и верховный судья, носивший титул шад, или бек, узурпировал верховную власть в государстве, приняв титул царя и иудейскую религию. Затем к принятию иудаизма был принужден и хакан. Первое время в Хазарии установилось своеобразное Двоевластие, при котором за хаканом еще оставалась значительная часть реальной власти. Так, в 30-е годы IX в., когда хазары попросили византийцев построить для них крепость Саркел (на месте нынешнего Цимлянского водохранилища), к императору обратились и хакан и шад (бек) Хазарии. Постепенно царь (шад-бек) все больше ограничивал власть хакана, и в последний период существования хазарского государства бывший «император» превратился в какое-то подобие жертвенного животного. Вот что об этом писал современник: «В хазарском государстве имеется правитель (хакан) и существует правило, согласно которому он должен находиться в распоряжении царя и в его дворце. Хакан пребывает там и не может ни выезжать, ни появляться перед ближними и народом, ни покидать свое местопребывание, где вместе с ним живет и его семья. Он не издает ни приказов, ни (каких-либо) запрещений и не принимает решений по государственным делам... Когда Хазарское царство постигнет голод или другое бедствие или когда начнется его война с другим народом или какое[то] иное несчастье обрушится на страну, знатные люди и простой народ идут к царю и говорят: «Мы рассмотрели приметы этого хакана и считаем их зловещими. Так убей же его или передай нам, чтобы убили его мы». Иногда он им хакана выдает, и они его убивают; иногда он убивает его сам, а порой жалеет его, защищает, в том случае, если он не совершал никакого преступления, за которое он заслуживал бы наказания и не повинен был ни в каком грехе».
Принятие иудаизма в качестве государственной религии не принесло Хазарии большой пользы. К тому же эту веру приняла только часть хазарской знати, а большинство населения исповедовало ислам, христианство и старые языческие культы. Постепенно хазары-иудаисты составили сравнительно небольшую группу, изолированную от иноверного и, следовательно, во многом чуждого ей народа. К тому же собственно хазары на протяжении VIII—IX вв. вынуждены были расселяться, образуя военные гарнизоны, в наиболее важных, часто окраинных пунктах державы (в Крыму, на Тамани, на Дону и т.д.). В коренной Хаэарии их число неуклонно сокращалось.
В покоренных же странах поднимались восстания. По-видимому, в первой трети IX в. освободились от власти хазар славяне-поляне. В конце IX—начале X в. попытки сбросить хазарскую власть предпринимались в Волжской Булгарии — небольшом государстве, возникшем на Средней Волге в VIII в. и долгое время подчиненном хазарам. И если поляне в борьбе с хазарами опирались на союз с северными варягами, то Волжская Булгария искала помощь у давних врагов хазар — мусульман. Поэтому в начале X в. булгарские правители приняли ислам.
В X век Хазария вступила ослабленной. Главным врагом ее теперь была Русь, которая разгромила Хазарский каганат.
Глава 2. Восточные славяне и образование Древнерусского государства
Происхождение славян
В наше время восточные славяне (русские, украинцы, белорусы) составляют около 85% населения России, 96% Украины и 98% Белоруссии. Даже в Казахстане к ним относится около половины населения республики. Однако такое положение сложилось относительно недавно. Сам процесс расширения территории сначала древних русов (восточных славян), а затем трех народов, их потомков, занял многие столетия сложного и изменчивого исторического развития.
Знакомясь с древнейшими описаниями нашей страны, мы вплоть до первых столетий нашей эры не найдем в них даже упоминания имени славян. И это не удивительно. Прежде всего восточные славяне возникли в результате слияния так называемых праславян, носителей славянской речи, с различными другими этносами Восточной Европы, так же, например, как южные славяне образовались в результате славянизации ряда балканских народов — фракийцев, иллирийцев и др. Этим объясняется тот факт, что при всей схожести языка и элементов культуры, с ним связанных, в остальном между славянскими народами имеются серьезные различия, даже по антропологическому типу. Это касается не только, например, южных и западных славян, но такого рода различия есть и внутри отдельных групп тех или иных восточнославянских народов. Не менее существенные различия обнаруживаются и в сфере материальной культуры, поскольку славянизированные этносы, ставшие составной частью тех или иных славянских народов, имели неодинаковую материальную культуру, черты которой сохранились и у их потомков. Именно в сфере материальной культуры, а также такого элемента культуры, как музыка, имеются значительные различия даже между такими близкородственными народами, как русские и украинцы.
Однако в глубокой древности существовал некий этнос, говоривший на языке, который мы условно называем праславянским, предке нынешних славянских языков. Арена его обитания не была, очевидно, обширна, вопреки мнению некоторых исследователей, которым кажется, что регион проживания праславян должен быть значительным и ищут подтверждение этому. Такое явление весьма обычно в истории. Достаточно вспомнить, что общим предком так называемых романских языков, на которых ныне говорит большинство народов Южной Европы, а также Южной Америки, был язык Лациума — небольшой области вокруг города Рима в центре Италии. Вся прочая Италия в древности говорила на множестве других языков, одни из которых (умбрский, Вольский, самнитский и др.) были близки к латинскому, другие (например, этрусский) не имели с ним ничего общего.
Есть все основания полагать, что ареал расселения праславян, которые, как доказано лингвистами, отделились от родственных им балтов в середине I тыс. до н.э., во времена Геродота, был весьма невелик. Учитывая, что никаких известий о славянах до первых веков н.э. в письменных источниках нет, а эти источники, как правило, исходили из районов Северного Причерноморья, из ареала расселения праславян приходится исключить большую часть территории современной Украины, кроме ее северо-запада. Первые упоминания о венедах, — а именно так называли наши ранние информаторы праславян (вендами и поныне именуют славян германцы), — появились только тогда, когда римляне в своей экспансии в Европе достигли Среднего Дуная, Паннонии и Норика (нынешних Венгрии и Австрии). Не случайно первыми о венедах упоминают Плиний Старший и Тацит (вторая половина I в. н.э.). Очевидно, только из этих областей были получены первые известия о народе — венедах. Но и эти известия были крайне смутными и неточными, поскольку римские и греческие писатели не могли даже точно определить, относить ли им венедов к германцам или к сарматам, склоняясь, правда, к большей близости венедов по их нравам и быту именно к германцам.
Паннония в I—II вв. н.э. была населена разными народами — германскими и сарматскими (иранскими), Богемия (нынешняя Чехия) получила название от кельтского племени бойев, однако во времена Тацита и позже здесь поселились германцы, а где-то за ними (на северо-востоке?) обитали венеды.
До настоящего времени существует историческая область Галиция, западная часть которой ныне населена поляками, а восточная — украинцами. Само название области, кажется, наводит на мысль, что здесь некогда обитали галлы, т.е. кельты, хотя ряд ученых это оспаривает. Предполагать же некогда наличие кельтов в этом районе, учитывая кельтскую принадлежность бойев, вполне возможно. В таком случае область древнейшего расселения славян приходится искать к северу от Чехословакии и Карпатских гор. Однако Славянской не была и территория нынешней западной Польши – Средней Вислы, включая Поморье, где обитали восточногерманские племена готов, бургундов, вандалов и т.д.
Вообще, ретроспективный взгляд на этнические изменения в Центральной Европе показывает, что и германские племена некогда занимали какую-то весьма ограниченную территорию нынешней Восточной Германии и Западной Польши. Даже на запад современной Германии они пришли сравнительно поздно, буквально накануне проникновения туда римлян, а ранее там жили кельты и, возможно, какие-то иные народы.
Тацит, рассказывая о венедах, упоминает рядом с ними эстов и фенов, под которыми скрываются предки балтских народов (не финнов и современных эстов). Следовательно, венеды в ту пору занимали приблизительно территорию нынешней Юго-Восточной Польши, Юго-Западной Белоруссии и Северо-Западной Украины (Волыни и Полесья). А данные Птолемея (И в. н.э.) уже позволяют расширить пределы обитания славян, включив в них северное Прикарпатье и часть побережья Балтийского моря, известную в ту пору, как Венедский залив. Очевидно, уже на протяжении II в. славяне оттеснили или ассимилировали какую-то часть других этносов, скорее всего германцев и аборигенов Прикарпатья, чья этническая принадлежность точно не может быть установлена. Можно предположить, что данные Птолемея фиксируют уход готов с побережья Балтийского моря и продвижение на их место славян.
Вероятно, какое-то расширение этнической территории славян наблюдалось и в III—IV вв., но, к сожалению, источников для этого времени почти нет. Так называемая Певтингерова Карта, окончательная редакция которой относится к первой половине V в., включает, однако, и значительные элементы более ранней информации, восходящей еще к I в. до н.э., а потому пользоваться ее данными очень сложно. Венеды на этой Карте показаны на северо-запад от Карпат, вместе с какой-то частью сарматов, и, очевидно, эта локализация соответствует самому назначению Певтингеровой Карты — итенирария, на котором фиксируется внимание преимущественно к наиболее важным торговым путям, связывавшим римские владения с другими странами. Совместная фиксация венедов и сарматов в Прикарпатье, очевидно, отражает с элементами V столетия реалии II—IV вв. до нашествия гуннов.
Казалось бы, значительные корректировки в наши знания ранней истории славянства должна внести археология. Но в силу специфики ее материалов они не могут быть до появления письменных источников сколько-нибудь точно отождествлены с определенными этническими общностями. Археологи пытаются видеть славян в носителях разных археологических культур, начиная от так называемой культуры подклошных погребений (IV—II вв. до н.э., Верхняя Висла и бассейн Варты) до различных археологических культур первой половины I тыс. н.э. Однако в этих заключениях много спорного даже для самих археологов. Еще недавно довольно распространенная интерпретация принадлежности черняховской культуры славянам имеет не так уж много приверженцев, и большинство ученых полагают, что данная культура была создана разными этносами с преобладанием иранцев.
Гуннское нашествие привело к значительным перемещениям населения, в том числе и из степной и частично лесостепной полосы нашего юга. Более всего это касается степных районов, где после кратковременной гегемонии угров уже в VI в. возобладали прототюрки. Иное дело—лесостепь нынешней Украины и Северного Кавказа (Подонья). Здесь старое иранское население оказалось более устойчивым, но и оно стало постепенно подвергаться воздействию неуклонно двигавшихся на восток славян. Очевидно, уже в V в. последние вышли к среднему Днепру, где ассимилировали местных иранцев. Вероятно, именно последние основали городки на киевских горах, поскольку название Киева может быть объяснено из иранских наречий как княжеский (городок). Затем славяне продвинулись за Днепр в бассейн реки Десны, получи