Курс на укрепление самодержавия
Ответом на доклад был написанный Победоносцевым и опубликованный 29 апреля 1881 г. царский манифест о незыблемости самодержавия, гласивший, что новый император верит в силу и истину самодержавной власти и берется за выполнение долга самодержавного правления. Любопытно, что за образец этого документа был взят декабрьский манифест 1825 г. Николая I. На следующий день Лорис-Меликов и вслед за ним и его соратники Абаза, Милютин подали заявления об отставке, которые были приняты.
Отвергнутый проект конституцией был лишь в глазах императора и его окружения, практически он представлял собой попытку представителей либеральной части высшего чиновничества и общества найти компромисс между обществом и государством. Предложенная программа имела комплексный характер и была рассчитана на создание законосовещательного, представительного органа, единого кабинета министров, проведение в жизнь ряда назревших социально-политических преобразований.
Но если проект не был конституцией, то его вполне можно считать реалистичным вариантом модернизации России, который готовился как альтернатива курсу, избранному Александром III и его приближенными. Он мог стать такой альтернативой политике Александра III - Победоносцева, но не стал. Однако главные идеи проекта не ушли с политической арены, и для предполагавшихся преобразований жизнь заставила в ту же эпоху «контрреформ», хотя и с опозданием, их постепенно провести.
2. Промышленный подъем 80-90-х гг.
Незавершенность реформ 60-70-х гг. заключалась, прежде всего, в том, что экономические реформы не сопровождались реформами политическими, приведением системы власти и управления в соответствие с уровнем развития экономики и требованиями общества.
Развитие экономики
Экономика России в 80—90-х гг. успешно развивалась — великая реформа 1861 г. дала мощный толчок промышленному развитию страны. За 40 лет объем промышленной продукции вырос в 7 раз (для сравнения: во Франции в 2,5 раза, в Германии в 5 раз). Несмотря на то, что Россия по темпам роста опережала ведущие европейские страны, производство продукции на душу населения оставалось очень низким. Если в Англии на душу населения приходилось 13,1 пуда чугуна, в США - 9,8, в Германии - 8,1, то в России лишь 1,04 пуда, хотя в России в отличие от Западной Европы, где в первую очередь развивалась легкая промышленность, объем производства рос за счет промышленности тяжелой. В общем, промышленное производство за 80-е гг. выросло на 36%, добыча угля к 1882 г. увеличилась в 2,5 раза, нефти — в 14 раз. Наиболее интенсивный промышленный подъем наступил в 1893 г. Добыча угля с 3,6 млн т в 1892 г. поднялась до 11 млн т в 1900 г., нефти соответственно с 1 млн т до 2,9 млн т, переработка хлопка увеличилась на 60%.
Огромный размах приняложелезнодорожное строительство.Строилось в среднем 2,5 тыс. км в год, причем велось строительство часто под гарантии государства, достигавшие 89%. В 90-х гг. было построено 40% железнодорожной сети России, за 20 лет она увеличилась на 25 тыс. км. Средства вкладывались за счет налогов и займов. Капиталовложения составили 11 млрд руб. Половина инвестиций поступила из-за рубежа. Иностранный капитал в первую очередь вкладывался в южную металлургию, Донбасс, бакинскую нефть. Большинство предприятий были акционерными. На их долю к началу XX в. приходилось 1401 млн руб., на долю предприятий, находившихся в личном владении, — 631 млн руб. Акционирование охватило большинство предприятий тяжелой промышленности и железные дороги. Они переходили в руки государства и иностранных компаний, однако доля иностранцев в буржуазной элите росла медленнее, чем доля иностранного капитала. Крупные предприятия единоличных владельцев преобладали в основном в текстильной промышленности.
Усиление позиций буржуазии
Промышленный подъем сопровождался численным ростом и усилением влияния российской буржуазии. В 80-90-х гг. вырос новый слой предпринимателей в сфере тяжелой промышленности, сформировавшийся за счет выходцев из мелкой буржуазии, безземельного дворянства, военных инженеров, путейцев, купцов и высшей бюрократии. Появились свои «железнодорожные короли» и банкиры. Характерным для этого слоя были неустойчивость состава и тесная связь с правительственными кругами. Государство охраняло промышленные компании, порой спасало их от краха, в некоторых случаях прямо брало на себя обязанности синдиката. Примером может служить производство сахара. Объединение сахарозаводчиков продержалось недолго, но когда оно рухнуло, правительство издало закон, по которому они были обязаны продавать свой товар на внутреннем рынке по правилам, по которым действовал сахарный синдикат. Возросла и численность наемных рабочих, возник, естественно, и новый для государства вопрос — о фабрично-заводском законодательстве. Бунге считал, что его отсутствие сдерживало промышленное развитие страны. Россия в этом отношении отстала от Западной Европы на полстолетия, и от правительства требовалось «установление лучшего порядка посредством издания законов, примененных к современному развитию хозяйства».
В 1882 г. при Министерстве финансов для надзора за соблюдением фабрично-заводского законодательства была созданафабричная инспекция, а подконтрольные губернии разбиты на 9 округов. На инспекцию был возложен контроль за исполнением закона 1886 г., который регулировал отношения между владельцами и рабочими, в нем устанавливались правила найма и увольнения, условия оплаты труда и карательные меры за участие в стачках, угрозы в адрес администрации, отказ от работы. Необходимость вмешательства государства в отношения между работодателем и рабочим Бунге объяснял тем, что прочным основанием силы и власти господствующих классов может быть лишь «благосостояние рабочего сословия». И задача фабрично-заводского законодательства — установление «более тесной связи между интересами рабочих и фабрикантов».
Применительно к фабричной инспекции эта же мысль была высказана при ее реорганизации в 1894 г.: «фабричным инспекторам должны быть в одинаковой мере близки интересы как фабрикантов, так и рабочих, — писал автор закона С.Ю. Витте, — ибо только в объединении этих интересов и в законосообразном понимании их заключается залог правильного хода фабрично-заводского дела». Функции инспекции расширялись: на нее был возложен технический надзор за предприятиями. Конечно, фабрично-заводское законодательство было ограниченным, носило на себе отпечаток «полицейского благоустройства», но это была новая функция государственного управления, дань времени и экономическому подъему.
Переход к протекционизму
Промышленный подъем, проходивший при прямом участии государства, дал весьма ощутимые результаты. Для этого периода характерно нарастание вмешательства власти в решение экономических народно-хозяйственных проблем. Позиция правительства соответствовала основному принципу российского консерватизма: государство — главная сила. Правительство проводило открыто протекционистскую политику и политику жесткого финансового контроля. Наиболее показательными в этом отношении являются железные дороги. Правительство взяло в свои руки тарифы железнодорожных перевозок, ввело в 1885 г. единый для всех дорог железнодорожный устав, взяв, таким образом, под контроль частные железные дороги и активно выкупало их. Если в 80-х гг. «казенные» железные дороги составляли лишь 4%, то к началу 90-х гг. уже примерно треть. Был создан департамент железнодорожных дел во главе с С.Ю. Витте, а к концу 90-х гг. «казне» принадлежало уже 2/3 всех железных дорог страны.