Интерпретативная теория перевода Д.Селескович и М.Ледерер

Опытный переводчик и преподаватель перевода Даница Селескович основывает свою теорию перевода на наблюдениях за процессом устного, в первую очередь, синхронного перевода. Разработанная ею концепция изложена в многочисленных публикациях, а ее общетеорети­ческие выводы нашли наиболее полное отражение в книге «Интерпрети­ровать для того, чтобы переводить» (1987), написанной совместно с М.Ледерер.

В основу своей концепции Д.Селескович кладет неоспоримые линг­вистические и психологические факторы, раскрывающие связь языка и мышления в процессе общения между людьми. Как известно, вслед за Ф.де Соссюром, в языкознании утвердилось понимание языкового знака как двусторонней единицы, объединяющей звуковой образ — означающее и понятие – означаемое и составляющей часть общей языковой системы. Звучания и значения языковых единиц хранятся в памяти членов данного языкового коллектива и являются их общим достоянием. Именно благодаря этой общности, язык может служить средством общения между людьми. Однако само общение осуществляется не единицами языка, а с помощью речевых высказываний-текстов, которые хотя и строятся из языковых еди­ниц, но обладают смыслом, не сводимым к простой сумме значений таких единиц. Общаются конкретные люди в определенной обстановке, в опреде­ленное время и в определенном месте. Смысл любого высказывания будет во многом зависеть от этих факторов, а также от предыдущего опыта коммуникантов, их знаний, чувств и намерений. Одно и то же высказыва­ние может иметь различный смысл в зависимости от контекста и ситуации, в которых оно используется. Цель общения и состоит в передаче такого

конкретного смысла, который и понимается адресатом. Например, высказывание «Я только, что приехал из Нью-Йорка» может быть ответом на вопрос «Не хотите ли поехать сегодня в Нью-Йорк» или на вопрос «Не хотите ли поехать сегодня в Бостон?» или «Почему Вы чувствуете себя здесь чужим?» И каждый раз это высказывание будет иметь иной смысл, а, следовательно, и иной перевод.

Такая относительная независимость смысла высказывания от со­ставляющих его языковых единиц подтверждается и данными психоло­гии. Известно, что говорящие не запоминают языковую форму выска­занных ими мыслей, а сохраняют в памяти лишь выраженный смысл. Как правило, человек не может повторить слово в слово сказанное или услышанное, но может передать соответствующий смысл.

Отсюда Д.Селескович делает вывод, что задача переводчика и состоит в передаче на другой язык этого смысла переводимого высказы­вания, который возникает в момент речи в конкретных условиях, когда языковое содержание высказывания (выводимое из значений языковых единиц) сочетается с необходимыми познаниями слушателя. Как указы­валось, такой смысл, или, иначе говоря, «содержание речи», не совпада­ет с языковым содержанием высказывания, так как фраза вне контекста коммуникации значит не то, что она значит тогда, когда ее использует одно мыслящее существо, адресуясь к другому такому существу.

По мнению Д.Селескович, понимание смысла представляет собой его интерпретацию, то есть извлечение смысла, минуя языковое содер­жание. Это происходит мгновенно и интуитивно, и в памяти переводчи­ка сохраняется лишь извлеченный смысл, который он и передает в пере­воде. Обращение к языковому содержанию, к значениям языковых еди­ниц оригинала только затрудняет и искажает понимание, а, следователь­но, и перевод.

Таким образом, всякий перевод — это интерпретация. В перево­де присутствуют три элемента: речевое высказывание на языке X, пони­мание переводчиком смысла этого высказывания — уже вне этого язы­ка — и перевыражение этого смысла на языке У. В целом, перевод — это операция над идеями, а не над языковыми знаками, и переводчик добирается до смысла, преодолевая языковое выражение и интерпретируя содержание высказывания.

Из этой концепции перевода, которую можно назвать интерпретативной, Д.Селескович делает далеко идущие выводы. Она полагает,

что подобная интерпретация лучше и легче всего удается переводчику -синхронисту, поскольку у него нет времени анализировать языковую сторону высказывания и он непосредственно «ухватывает» тот един­ственный смысл, который возникает в момент интуитивного восприятия высказывания и должен быть передан («перевыражен») в переводе. Письменный переводчик находится в более трудном положении: у него перед глазами фиксированный текст, из анализа которого можно из­влечь («приписать» ему, исходя из значения составляющих текст языко­вых единиц) всевозможные смыслы, а не только тот неожиданный, но­вый, возникший в конкретном акте коммуникации и соответствующий намерению говорящего. Ведь в письменном переводе отсутствует непос­редственная межличностная связь переводчика с участниками коммуни­кации и перевод осуществляется в иное время и при других условиях. Существует опасность, что как раз этот главный смысл переводчик мо­жет опустить, занимаясь детальным анализом оригинала.

Таким образом, по мысли Д.Селескович, именно устный перевод наиболее полно отражает сущность переводческого процесса, поскольку в нем переводчик оказывается в естественном положении участника ре­чевого общения. Точнее, он попеременно выполняет две роли: интуитив­но понимает смысл сказанного и естественным образом, как любой гово­рящий, выражает этот смысл на другом языке.

Однако Д.Селескович считает, что ее концепция не только объяс­няет процесс устного перевода, но справедлива и для любого вида пере­вода. Только в письменном переводе эта сущность перевода затемняется и искажается по указанным выше причинам. Поэтому письменному пе­реводчику рекомендуется использовать процедуру устного перевода: про­честь отрезок оригинала (скажем, абзац), закрыть книгу, изложить «схва­ченный» смысл на языке перевода и лишь затем посмотреть, есть ли необходимость добавить к переданному смыслу какие-то дополнитель­ные детали, связанные с языковым содержанием оригинала.

Помимо подчеркивания особой роли устного перевода, концеп­цию Д.Селескович отличает и ее противопоставленность собственно лин­гвистическим теориям перевода. Поскольку, как указывалось, перевод­чик должен стремиться как можно скорее избавиться от языковой фор­мы оригинала, не может быть речи о каком-либо соотношении между отдельными единицами текстов оригинала и перевода. Д.Селескович признает, что могут существовать некоторые трудности в связи с опре-

деленными единицами или структурами ИЯ или ПЯ, но, по ее мнению, они относятся к языковой компетенции переводчика, к недостаточности его знаний, а не к процессу перевода, который в идеале предполагает, что переводчик также легко и быстро понимает и продуцирует высказы­вания, как и любой человек, свободно владеющий соответствующим язы­ком.

Соавтор и сотрудник Д.Селескович Марианна Ледерер является также автором монографии «Теоретические основы синхронного перево­да» (1980), в которой можно найти дополнительные доводы в пользу интерпретативной теории перевода.

Книга М.Ледерер, как свидетельствует ее название, посвящена проблемам синхронного перевода, однако автор неоднократно подчерки­вает, что основные положения ее теоретической концепции применимы и к письменному переводу и, более того, имеют общелингвистическую зна­чимость, поскольку изучение синхронного перевода проливает свет на способ выражения мысли с помощью языка. В работе рассматриваются различные аспекты процесса синхронного перевода, в котором выделя­ются 8 операций, протекающих параллельно или в разных сочетаниях:

1. Восприятие (аудирование) устной речи.

2. Понимание услышанного.

3. Интегрирование понятых смысловых единиц с предыдущим знанием, извлеченным из оригинала.

4. Формирование высказывания на ПЯ на основе когнитивной памяти.

5. Восстановление элементов высказывания на основе ИЯ с ис­пользованием прямых соответствий, осуществляемым автомати­чески.

6. Восстановление элементов высказывания (слов) на основе вер­бальной памяти (поиск слова для выражения понятого).

7. Слуховой контроль за собственной речью переводчика.

8. Осознание окружающей обстановки.

Все эти операции подробно описываются в связи с такими осо­бенностями устной речи, как быстрота, неправильность (аграмматичность), неполнота, колебания, паузы и т.п. Важная особенность устной речи заключается также в том, что в отличие от письменной речи здесь имеется непосредственное и точное представление о том, кому адресова­на передаваемая информация.

Детально описывая процесс синхронного перевода, М.Ледерер все время подчеркивает, что переводчик оперирует не с языковыми еди­ницами, а со смыслом текста, возникающим в речи, а не данным зара­нее. Она указывает на ряд факторов, свидетельствующих о том, что переводчик переводит не то, или не совсем то, что он слышит. Во-первых, в устной речи смысл сказанного понимается и в случае неполно­ты или неправильности высказывания: слушающий (переводчик) без труда восстанавливает правильные формы или восполняет пропущенное. Более того, именно подобные «искажения» являются нормой устной речи, обеспечивают ее естественность и легкость восприятия. Во-вторых, слу­шающий всегда дополняет получаемую информацию за счет знаний, хра­нящихся в его краткосрочной и долгосрочной памяти, и поэтому общий смысл высказывания значительно обогащается, благодаря фоновой ин­формации. В-третьих, высказывание никогда полностью не описывает объект или ситуацию, а указывает на нее, называя лишь некоторые ее черты или признаки, через которые адресат получает представление о ситуации в целом.

На основе всех этих соображений М.Ледерер выдвигает свою концепцию «синекдохи», которая распространяется как на перевод, так и на речевую деятельность вообще. Как известно, синекдохой именуется известное семантическое явление, когда часть используется для наиме­нования целого. М.Ледерер полагает, что по этому принципу формиру­ется значение слова и смысл высказывания. В основе наименования объекта обычно лежит какой-то признак этого объекта. Значение слова не описывает объект, а лишь указывает на него через один или несколь­ко таких признаков. Таким образом, целое (объект) именуется через его часть (признак), то есть имеет место своего рода синекдоха.

То же самое относится и к высказыванию, и тексту в целом. Как уже отмечалось, значение высказывания составляет лишь часть его об­щего смысла. Высказывание не описывает мысль, а лишь указывает на нее, обозначает ее. Общий смысл не только не сводится к значениям языковых единиц, составляющих высказывание, но и может существен­но отличаться от них. Например, японский дипломат, прощаясь с хозя­ином дома, может сказать ему «Вы очень богатый человек», что факти­чески означает «Спасибо за гостеприимство». М.Ледерер вспоминает, как она была шокирована, когда ее знакомая англичанка, говоря о своей любви и преданности мужу, сказала «I am a one man's dog». По ее

мнению, употребление слова «chien» по-французски выражало бы край­нюю степень рабства и унижения.

Общий смысл высказывания — это то, что должен понять и передать переводчик. А для этого он должен не анализировать каждое слово в оригинале, а стараться, отвлекаясь от значений слов, добраться до смысла. М.Ледерер вновь и вновь повторяет, что перевод — это операция не со словами, а со смыслом. Главная задача перевода заклю­чается в том, чтобы обеспечить немедленное понимание смысла. Если в английском оригинале сказано «Не disposed of the stolen vehicle» и ясно, каким способом он это сделал, то перевод должен быть: «Он продал украденную машину». «Strategic negotiations» могут стать в переводе «Переговоры о сокращении стратегических вооружений», если таков смысл этого сочетания в оригинале. При этом следует учитывать, что ясность понимания переводчиком смысла оригинала еще не обеспечивает понятность перевода, о которой переводчику нужно особо заботиться.

Таким образом, следует проводить различие между интерпрета­цией текста и интерпретацией смысла. Интерпретация текста — обяза­тельное условие понимания и перевода, она осуществляется для извле­чения и ясной передачи смысла. Интерпретация смысла, под которой понимается его оценка и возможные выводы и ассоциации, связанные с ним, не входит в обязанности переводчика. Она может быть осуществ­лена самим адресатом перевода, если смысл оригинала передан ясно и понятно.

Интерпретативная теория перевода представляет собой попытку подвести теоретическую базу под интуитивное представление устного переводчика о характере своей деятельности. Она опирается на хорошо известные факты о различии между языком и речью, о многозначности многих языковых единиц и речевых высказываний, о несводимости смысла высказывания к его языковому содержанию. Однако у этой теории есть ряд уязвимых сторон в теоретическом и практическом плане.

Интерпретативная теория перевода основывается на психологи­ческих концепциях, гипертрофирующих роль интуитивно-непосредствен­ного в речи. На ограниченность таких концепций уже неоднократно указывалось. Отмечалось, что быстрое и легкое интуитивное понимание возможно лишь в отношении сравнительно простых текстов, что субъек­тивное ощущение его правильности часто не имеет объективных основа­ний и не доказательно для других, что реальный смысл сложного текста

складывается из многих компонентов, для выявления которых необхо­дим всесторонний сознательный анализ.

Недостаточно обосновано и возвеличивание устного перевода как наиболее точного и надежного способа передачи смысла оригинала. Из­вестно, что устный переводчик (особенно переводчик-синхронист, рабо­тающий в экстремальных условиях) нередко вынужден довольствовать­ся передачей лишь основной мысли автора, компрессировать при пере­воде смысл исходного текста, допускать пропуски, отклонения, оговорки и ошибки в речи. Не случайно достижение максимальной точности не выдвигается обычно в качестве главной задачи устного перевода. На­против, письменный переводчик, имеющий возможность детально ана­лизировать смысл оригинала, прибегать к помощи словарей и справоч­ников, неоднократно сопоставлять свой перевод с оригиналом и вносить необходимые коррективы, способен наиболее полно передавать все со­держание оригинала (в том числе и его глубинный смыл, составляющий намерение говорящего).

Нельзя полностью согласиться и с тем, как Д.Селескович тракту­ет роль языка в создании смысла текста. Смысл высказывания в конк­ретном контексте может не сводиться к его языковому содержанию, но он всегда интерпретируется через это содержание и на его основе. Уча­стники коммуникации извлекают смысл высказывания, применяя всю совокупность своего предыдущего опыта и знание обстановки общения именно к данному языковому содержанию, которое определяется набо­ром языковых единиц и способом их организации в высказывании.

Вряд ли правильно также утверждать, как это делает Д.Селеско­вич, что высказывание имеет лишь мгновенный, неповторимый смысл, создающийся в момент коммуникативного акта и принципиально иной для каждого нового коммуниканта, воспринимающего высказывание в иной момент и в других условиях и обладающего иными знаниями и предыдущим опытом. Помимо такого субъективного смысла, связанного с индивидуальными особенностями и личными ассоциациями каждого из коммуникантов, любое осмысленное высказывание необходимо должно содержать некоторую информацию, общую для всего коллектива, пользу­ющегося данным языком как средством коммуникации. В противном случае оказалось бы невозможным речевое общение между людьми и их совместная деятельность. И для извлечения такой общей информации нет другого пути как понимание языкового содержания, как максималь-

ное приближение к тексту через язык. Хотя при интуитивно-непосред­ственном восприятии устной речи переводчику-синхронисту может ка­заться, что он понял оригинал, минуя его языковое содержание, на са­мом деле он очень быстро и неосознанно идентифицировал услышанные языковые единицы, интерпретировал их значения по отношению друг к другу и к описываемой реальности и определил языковое содержание высказывания с большей или меньшей полнотой. И лишь после этого или наряду с этим он может осуществить понимание смысла, выводимо­го из этого содержания, который отражает уже не столько, что реально сказал говорящий, сколько то, что он хотел сказать, какую он этим преследовал цель, какие выводы можно сделать на основании сказанно­го и т.п. В некоторых случаях передача в переводе языкового содержа­ния дает возможность получателю перевода извлечь и этот смысл. В других случаях для передачи такого смысла придется произвести некото­рые преобразования. В любом случае основой для принятия решения служит именно языковое содержание оригинала.

Как видно, теоретическая концепция Д.Селескович затрагивает важнейшие аспекты переводческого процесса и представляет несомнен­ный научный интерес.