Формирование европейской геополитики: трудный путь становления

Современные европейские геополитики обычно утверждают, что кон­тинентальная школа началась с работ Ф. Ратцеля, хотя сам ученый был убежден, что заложил основы политической географии. Мы уже отмечали в гл. 2, разд. 1, что Ратцель является основоположником по­литической географии в современном понимании содержания этой науки, но одновременно он выдвинул целую серию интересных гео­политических идей.

Особое значение для развития континентальной геополитики име­ло обоснование Ратцелем «органицистского» подхода к пространству в работе «Политическая география» (1897). В концепции Ратцеля го­сударство" представляет собой биологический организм, действую­щий в соответствии с биологическими законами: «Государство нужда­ется в земле, чтобы жить». При этом пространственная экспансия понималась им как естественный процесс роста живого организма, что привело к появлению важной идеи «жизненного пространства» (Lebensraum), ставшей одной из самых популярных среди европей­ских геополитиков последующих десятилетий.

Не случаен тот факт, что в своих работах Ратцель уже вплотную подходит к обоснованию концепции «мировой державы» (Weltmacht). Он искренне полагал, что политическое и стратегическое объедине­ние континентальных пространств вокруг Германии способно пре­вратить ее в континентальную мировую империю. Стремясь подтолкнуть этот процесс, Ратцель в книге «О законах пространственного роста государств» (1901) формулирует семь законов экспансии:

1) рост государств осуществляется путем присоединения и погло­щения меньших государств;

2) граница есть периферийный орган государства и как таковой служит свидетельством его роста, силы или слабости и изменений в его организме;

3) пространство государств растет вместе с ростом их культуры;

4) пространственный рост государства сопровождается иными симптомами развития: развитием идей, торговли, производства, мис­сионерством, повышенной активностью в различных сферах;

5) в своем росте государство стремится вобрать в себя наиболее ценные элементы физического окружения: береговые линии, бассей­ны рек, равнины, районы, богатые ресурсами;

6) исходный импульс к пространственному росту приходит к госу­дарствам извне — благодаря перепадам уровней цивилизации сосед­ствующих территорий;

7)общая тенденция к слиянию и поглощению более слабых наций, разветвляясь в ходе своего развития, переходит от государства к госу­дарству и по мере перехода набирает силу, т.е. непрерывно подталки­вает к еще большему увеличению территорий.

Еще одной крупной фигурой в европейской геополитике начала XX в. был шведский ученый и политический деятель Р. Челлен. Он во­шел в историю как создатель одной из первых моделей «континенталь­ного блока» — германо-нордического союза во главе с Германской им­перией.

В начале своей политической карьеры Челлен был горячим сторон­ником политического объединения Скандинавских стран. Однако впоследствии, осознав слабость Скандинавских стран перед угрозой внешней агрессии, Челлен постепенно превратился в убежденного гер­манофила. В результате в своей книге «Великие державы» (1910) он уже стремился доказать необходимость подчинения малых стран «великим державам». По его мнению, в пространстве Европы именно Германия обладала «осевым динамизмом» — способностью структурировать во­круг себя остальные европейские государства («страны Оси»),

Челлен считал основными геополитическими соперниками Герма­нии «старые народы» Европы — Францию и Англию (Антанта). Поза­имствовав у Ф.М. Достоевского идею «юных народов», он активно использовал ее для обоснования геополитической динамики в евро­пейской системе координат. В его представлении, немцы это «юный народ», вдохновленный «среднеевропейским пространством». Поэто­му немцы подчинены «восходящей динамике», они естественно дви­жутся к созданию континентальной «мировой державы» за счет вклю­чения в свою орбиту территорий, контролируемых «старыми народами» (французами и англичанами).

Важное значение для развития континентальной геополитики имела разработанная Челленом концепция «анатомии силы государ­ства», впервые представленная им в работе «Государство как форма жизни» (1916). В рамках этой концепции существует пять элементов одной и той же силы, «подобно пяти пальцам на руке», которая тру­дится в мирное время и сражается в военное:

1)государство как народ;

2)государство как общество;

3)государство как географическое пространство;

4)государство как хозяйство;

Государство как управление.

Таким образом, геополитические идеи Челлена во многом продол­жили и укрепили традиции эволюционизма, детерминизма и органицизма в европейской геополитике.

Геополитические концепции Хаусхо­фера были очень популярны, поэтому, несмотря на явную связь с нацистским режимом, личное знакомство с Гитлером, после разгро­ма фашистской Германии американцы добились того, что он не предстал перед Нюрнбергским трибуналом в числе главных военных преступников.

В ранний период (1920-е гг.) своей творческой деятельности Хау­схофер изучал теорию становления государств Дальнего Востока, прежде всего Японии, в духе планетарного дуализма Моря и Суши. В одной из первых крупных работ — «Дай Няхон. Наблюдения о во­оруженной силе великой Японии. Положение в мире и будущее» (1913) — Хаусхофер утверждает, что формирование «нового мирово­го порядка» потребует от Германии геополитической самоидентифи­кации: на. стороне континентальных или морских держав. Уже тогда Хаусхофер начинает обосновывать положение о том, что нахожде­ние Германии в центре континентальной Европы делает ее естест­венным противником Англии, Франции и США — «сил моря». Так рождается знаменитая идея «континентального блока» по оси Бер­лин — Москва — Токио. В статье «Континентальный блок» (1915) он пишет: «Евразию невозможно задушить, пока два самых крупных ее народа — немцы и русские — всячески стремятся избежать междоусобного конфликта, подобного Крымской войне или в 1914 г.: это аксиома европейской политики»¹.

Континентальный блок во многом определил геополитический вектор Хаусхофера как «ориентацию на Восток». Но такая ориентация не означала в то время идеи оккупации славянских земель, напро­тив — Хаусхофер писал о «совместном цивилизационном» усилии двух континентальных держав, России и Германии, которые должны были установить «Новый Евразийский Порядок» и переструктуриро­вать континентальное пространство Мирового Острова с тем, чтобы полностью вывести его из-под влияния «Морской Силы». Германия должна была освоить гигантские незаселенные пространства Азии, сделать их своим «жизненным пространством».

Хаусхофер рассматривал создание континентального блока как «самый крупный и самый важный поворот в современной мировой политике», в результате которого «политика анаконды» должна была дать осечку. Но идеи Хаусхофера, нацеленные на континентальный блок с Москвой, противоречили широко распространенным в Германии расистским теориям, на которые опиралось нацистское движе­ние и сам Гитлер. Известно, что расистский подход закладывал в ос­нову геополитики прежде всего этнический фактор: с этой точки зрения англо-саксонские страны выступали союзниками немцев, а славяне и евразийские народы — расовыми врагами. При этом идео­логический антикоммунизм усиливал расовую теорию, превращая Советскую Россию в главного врага Германии.

Поэтому национал-социалистический расизм лидеров фашист­ской Германии «скорректировал» на практике идею «континенталь­ного блока»: вместо оси Берлин—Москва—Токио реальностью стала другая ось: Берлин—Рим—Токио. Хаусхофер как геополитик хорошо понимал, что замена Москвы, центра хартленда, на Рим, столицу по­луостровной второстепенной державы делает континентальный блок слабым. Он в своих работах представляет этот шаг немецкой полити­ки как предварительный этап на пути создания полноценного евра­зийского блока.

Известно, что в 1920—1930-е гг. Хаусхофер призывал Японию к сближению с Китаем и СССР, вынашивая планы более широкого ев­разийского союза. Рассматривая Россию как азиатскую страну, он стремился в переговорах с русским руководством о судьбе Евразии подвести СССР к добровольному соглашению о геополитическом контроле Германии над Евразией. В качестве главного аргумента в этих переговорах Хаусхофер выдвигал необходимость объединения вокруг Германии стран Восточной Европы, чтобы сделать «евразий­ский блок» по-настоящему сильным.

Хаусхофер предвидел неминуемый конец господства морских дер­жав, поскольку континентальные страны обладают решающими гео­политическими преимуществами. Предвестниками этого геополити­ческого поворота он считал упадок Великобритании и малых морских держав, что создаст новую мировую систему, основанную на «панце-лях»: панамериканской, панрусской, паназиатской, панпрусской, пантихоокеанской, панисламской, панъевропейской. Панидеи Хаус­хофера охватывают целые народы, они «инстинктивно стремятся к воплощению, а затем и к развитию в пространстве, становясь реаль­ными явлениями на просторах земли»!. Интересно, что эта концеп­ция Хаусхофера в целом соответствует делению мира на основные ци­вилизации, предложенному английским историком А. Тойнби в его работе «Постижение истории». По существу, геополитические пан-идеи Хаусхофера — это геополитическая интерпретация цивилизационных идей в пяти основных регионах мира.

Хаусхофер признавал панидеями только те, которые возвысились над откровенно завоевательским мышлением и выступали носителя­ми культурных миссий. Именно это позволило панидеям объединять целые континенты под знаком известных путеводных воззрений в области культуры. Он считал рубежи культуры более коварными, чем реальные границы. Таким образом, он одним из первых глубоко обосновал значение социокультурных факторов в геополитической борьбе. Только в конце XX в. его идеи вновь возвращаются в академи­ческую геополитику и становятся широкоизвестными.